| ” | Солдаты! Доблестные воины Франции и наши отважные союзники! Настал Час, который должен решить судьбы Европы! Сегодня, здесь и сейчас, мы должны отбросить назад орды диких варваров Востока!
И да скажут потомки о каждом из вас - он был в славном деле у самой Варшавы! (Обращение Жана Валентина перед началом боя)
|
“ |
| ” | Проклятье! Русские умирают, но не сдаются! (Ответ полковника Павла Сукина на предложение о капитуляции)
|
“ |
| ” | И хотя мы не победили, Битва народов вернула русским веру в то, что французов можно убивать. Я рассматриваю подвиг Скобелева как пролог к собственным победам. (Алексей Воронков)
|
“ |
| Битва народов | |||
| Основной конфликт: Европейская война | |||
 | |||
| Дата |
1 - 3 июля 1870 | ||
|---|---|---|---|
| Место |
Варшава и предместья. | ||
| Причина |
Ничья; поле боя осталось в руках союзников. | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва под Варшавой (в литературе и историографии также часто встречается название "Битва народов") 1 - 3 июля 1870 года — крупнейшее сражение в Европейской войне и в мировой истории вплоть до самой Великой войны, в котором союзная армия , несмотря на все старания, не смогла нанести решительного поражение русской, хоть та и была вынуждена в итоге отойти с поля боя.
Сражение под Варшавой завершило всю войну, став последней её крупной битвой.
Предпосылки
Начавшаяся в декабре 1869 года Европейская война уже шла к своему завершению. Французская коалиция смогла выбить Германию из войны и локализировать революцию в Италии, заручившись поддержкой зажиточных слоев итальянского населения и католической церкви. Однако Россия и ее союзники побеждали Польшу и Латинскую империю: болгаро-русская армия уже практически овладела Адрианополем, который издавна считается "ключами" к Константинополю, а весь восток Польши уже был за Новгородом. Таким образом может показаться, что война только-только началась. И среди генералов было немало людей, полностью поддерживающих данный тезис и желающих продолжать военные действия.
Однако здесь вмешивался сильный внутренний фактор. Европейская война была на тот момент самым дорогостоящим конфликтом в истории человечества, уносившим огромные денежные ресурсы у всех противоборствующих сторон. Состояние казны в каждой из основных стран с каждым месяцем становилось все более удручающим, а в народе росло недовольство бесконечной войной. К тому же, даже по сравнению с Наполеоновскими войнами, здесь было множество раненых и убитых, от которых общество уже успело отвыкнуть за десятилетия мира и относительного спокойствия. В среде правящих элит появилось отчетливое понимание, что требуется как можно скорее закончить с войной - особенно после т.н. "Регенсбургской коммуны", которую немецкое правительство смогло подавить только с помощью французских штыков. Но никто - ни Белинский, ни Жан Валентин Бонапарт - не собирался признавать себя побежденным и первым предлагать мирный договор. Одновременно оба ведущих лидера Европы поняли, что выходом из положения может стать последняя, самая главная битва, после которой уже можно будет идти на переговоры.
Так исторически сложилось, что место этой битвы было под Варшавой - там были сосредоточены лучшие войска России и туда же, стремясь спасти своего восточного союзника от окончательного поражения, устремился Жан Бонапарт с самой большой своей армией, в которую походя включал рекрутов-немцев. По дороге к Бонапарту присоединился скандинавский корпус: практически уже перед самой Варшавой его силы догнал отряд "Русского легиона чести", наконец-то сформированного К. Победоносцевым из числа русских эмигрантов, живших во Французской Империи после Гражданской войны. Вся эта орда прибыла под стены Варшавы 27 июня: в польской столице их ожидало подкрепление из гарнизона и ополчения, настроенных защищать родной город до последнего.
Расчет Жана Валентина на испуг вражеских генералов не удался: Скобелев и остальные твердо приняли решение драться. Оба командующих прекрасно понимали, что на ближайшее время они стали вершителями судьбы всей Европы, от их действий зависело ее будущее на очень долгий срок.
Силы сторон
Союзная армия
Под стенами Варшавы оказалась самая крупная армия в Европе со времен вторжения Наполеона Великого в Российскую Империю. По самым скромным подсчетам историков, войско Жана Валентина состояло из 140 тысяч человек - другая предельная цифра, фигурирующая, правда, в российских источниках, 180 тысяч. Большинство современных исследователей полагают, что под руководством принца-регента находилось 150К регулярного войска и примерно 30 - польского ополчения, чьи воинские навыки не могли вызвать ничего, кроме скепсиса. Но как бы то ни было, у союзников было двойное превосходство по численности над их врагом, аналогично обстояли дела с артиллерией. Жан Валентин по ходу марша включил в состав своих батарей трофейные системы Круппа, рассчитывая применить их убийственную дальность против немецких союзников. Однако он не учел, что его артиллеристы не обладали должными навыками, что значительно понизит их ценность на поле боя.
Регент располагал примерно 60-тью тысячами французов - это была его главная ударная сила, надежда и опора. Эти солдаты и офицеры были безоговорочно верны своему принцу, многие из них прошли бок о бок с ним всю Германию и были готовы еще долгое время драться под его мудрым руководством, ведущим их от победы к победе. Слава непобедимого полководца, которую он заслужил. не понеся ни единого поражения за всю свою воинскую карьеру, также увеличивала их решимость драться. Но многие ветераны выбыли в ходе военных действий из-за ранений: на их место пришли новобранцы-рекруты. обладавшие худшими навыками в самом деле. Войска, проделавшие форсированный марш из Баварии в сердце Польши. были усталыми: обозы отстали, а самые тяжелые и дальнобойные орудия остались далеко позади действующей армии. Пожалуй, самым лучшим оружием в руках Жана Валентина были его верные зуавы, с которыми он воевал еще в Северной Африке. Эти элитные бойцы были ночным кошмаром всех врагов Франции, и сегодня они снова были готовы доказать свою грозную славу.
По дороге к польской столице в ряды союзной армии влились скандинавы - 20-ти тысячный корпус под командованием генерала Карла ван Докума. Понесшие значительные потери в личном составе за время Германской кампании, скандинавы не рвались в драку и желали уже поскорее вернуться домой, не желая погибать за чуждые им интересы французов и поляков. Но эти бойцы имели и хорошее оснащение, и должную выучку, что сделало их довольно опасными врагами для русской армии М.Д. Скобелева. К тому же, сам Докум своими познаниями в теории военного дела оказал значительную помощь в планировании грядущего боя: впрочем, плюс это или минус, вопрос довольно неоднозначный.
Польские косиньеры под Варшавой.
Также нельзя не упомянуть о семитысячном "Русском легионе чести", сформированном К. Победоносцевым из русских эмигрантов, проживающих во Франции. Это было добровольное соединение, обязавшееся воевать против республиканской власти в России вплоть до ее падения под французскими знаменами. веря своему надежному вассалу, Жан Валентин полагал в них морально крепкое подкрепление, которое распорядился снарядить по первому разряду, как любую часть собственно Императорской армии.
Русская армия
Русская армия в Польше, польская литография 1880-х.
В его распоряжении была группировка войск общей численностью от 90 до 110 тысяч человек при 300-400 орудиях всех возможных калибров. В массе своей это были опытные солдаты и офицеры, прошедшие с боями сквозь всю Польшу, и не разу не потерпевшие значительной неудачи. Русская республиканская армия была более чем достойно представлена на поле грядущего сражения: особенной гордостью Новгорода был ударный отряд "Черных сабель" - элитное кавалерийское соединение, славное своей историей и победами. Но и "рядовые" полки пехоты, эскадроны кавалерии и артиллерийские батареи были настроены только на победу и имели полное право на нее претендовать.
Планы сторон
Союзная армия
=
| ” | Похоже... Мы недооценили.. силы врага. (Жан Валентин после первого дня битвы)
|
“ |
=
К моменту начала Битвы народов Жан Валентин Бонапарт пребывал в великолепном расположении духа. Совсем недавно он выбил из войны Германию, а теперь перед ним стояла армия русских, которых с такой легкостью бил его дед. Неудачи поляков не охладили его голову: он был свято уверен, что он-то, принц-регент, командующий лучшей частью французской армии, только что одолевший немецкие войска, не может проиграть варварам с Востока. Командующий союзным войском был намерен дать врагу сражение как можно скорее, пока к русским не подошел корпус под руководством генерала Травкина, спешившего из-под Вильно.
Генерал Карл ван Докум, командир скандинавского корпуса.
| ” | Господа, обедать будем в стане варваров, а отужинаем - в самой Москве! (Жан Валентин утром 1 июля)
|
“ |
Фактически весь военный план союзной армии на первый день сражения заключался в простом "шапкозакидательстве": это случилось из-за пренебрежения противником и того влияния, которое на молодого главу объединенных сил Европы имел Константин Победоносцев со своей кликой. К тому же сказывался довольно низкий уровень самого Докума как тактика, который смог подняться до звания неформального советника принца-регента исключительно из-за качеств придворного подлизы. В целом поведение у стен Варшавы было несвойственным Жану Валентину и может объяснятся только приступом самолюбия и самоуверенности, окатившим его после триумфов в Германии.
Русская армия
| ” | Мы или умрем, или обретем бессмертие, но не посрамим русского вольного знамени. (Павел Сукин)
|
“ |
Значительно уступающую врагу числом русскую армию пришлось разделить на две части. Одна из них, большая, осталась в Праге, прикрывая тем самым главный лагерь и дороги на занятые ранее области Польского королевства. Вторая, меньшая, была отправлена на Саксонскую кемпу с целью отвлечь на себя определенную часть вражеских войск и не дать принцу-регенту обрушить всю свою силу на самую Прагу. Элитные формирования "Черных сабель" остались с главной частью русской армии, причем Скобелев решил оставить их в резерве, несмотря на порывы со стороны Сукина оказаться в первых рядах обороны.
Михаил Скобелев предполагал, что вверенные ему войска вполне справятся с задачей измотать противника настолько, чтобы он не смог продолжать попыток наступления. К тому же он отправил своего адъютанта на встречу к генерал-майору А. Травкину, дабы тот форсировал марш на Варшаву - подкрепления лишними не бывают, особенно в такой непростой ситуации, в какой оказались посланцы Новгорода. На руку русским также играло то, что французы, в своем ослеплении, не стали как-то заботиться о конспирации, и занимались подготовкой к нанесению ударов на самых глазах русских дозорных.
Ход боя
Первый день
| ” | Солдаты! Доблестные воины Франции и наши отважные союзники! Настал Час, который должен решить судьбы Европы! Сегодня, здесь и сейчас, мы должны отбросить назад орды диких варваров Востока!
И да скажут потомки о каждом из вас - он был в славном деле у самой Варшавы! (Обращение Жана Валентина перед началом боя)
|
“ |
Польское ополчение перед началом сражения.
Русские были готовы к артобстрелу через не самую широкую реку: полки были отведены назад, туда, куда союзные ядра практически не долетали. Здесь также сказывалось стремление принца-регента обязательно применить в деле передовые трофейные системы Круппа, которые французские артиллеристы не успели толком освоить. а завербованные немцы не горели желанием помогать своим победителям. Собственно французские же пушки доказали свою отсталость еще в ходе германской кампании и не рассматривались самим же командующим как весомая сила. Еще одним немаловажным фактором, здорово облегчившим положение Скобелева, стал "снарядный голод" в стане врага: оторвавшиеся от коммуникаций из-за длинного и быстрого марша союзники испытывали нехватку снарядов для своих пушек, что серьезно ограничило возможности их артподготовки. В свою очередь русские батарейцы пытались отвечать врагу, используя для этого захваченный форт Костюшко (севернее железной дороги) и возведенную перед самым боем батарею Губова, прозванную так в честь своего молодого командира. Их огонь был достаточно меток, чтобы испортить жизнь собирающимся у точек переправ войскам, но не добивал до расположения орудий союзной армии.
Бойцы польского ополчения.
Пока же поляки переправлялись через реку на севере, скандинавский корпус вместе с французским отрядом отправился на Саксонскую Кемпу, решив овладеть ею для прекращения вражеского артогня с нее. Стоявшие там войска Радецкого доблестно встретили врага, не дав тому продвинуться далеко. В ходе завязавшейся рубки огнем со всех сторон была уничтожена дамба Кольберга: ее обрушение привело к гибели двух тысяч бойцов с обеих сторон, так как они не успели сбежать с нее и утонули в Висле, которая медленно, но верно становилась кипящей и красной. Французы все-таки смогли занять тонкую прибрежную линию, но к батарее Губова приблизиться у них никак не получалось из-за необычайно плотного огня с ее стороны. Обе стороны несли тяжелые потери, но отступать никто не собирался, а битва за Кемпу только-только начиналась - как, впрочем, и самая Битва народов.
Русские гренадеры 14-го Смоленского полка, державшие оборону парка.
Сражение шло явно не так, как планировалось командованием союзной армии, и Жан Валентин решил что-то срочно менять в тактике. Остатки польского народного ополчения были отведены в тыл: было ясно, что большой пользы от них не будет совершенно, и придется побеждать собственными силами. Получив четкий приказ от своего принца-регента генерал Луи Трошю в 13:45 возглавил атаку на Кемпу, надеясь выбить оттуда поредевший корпус Радецкого. Но меткий огонь батареи Губова был губителен для десантников, а тяжелое ранение в руку вынудило Трошю покинуть поле боя, что также нанесло серьезный удар по боевому духу его войск. Франко-скандинавский отряд смог отбросить русских еще дальше и подойти на дистанцию ружейного выстрела к укреплениям батареи: казалось, что она обречена. Но, очень вовремя, здесь на помощь сражающимся солдатам Радецкого пришел полк с севера, позволивший переиграть ситуацию в свою пользу и откатить положение на начало атаки Трошю. На какой-то момент здесь стало тихо: французы и русские разошлись в стороны, так как им требовалось
Французы ведут бой на подступах к форту.
Пока зуавы плыли через реку, несколько южнее, в месте, которое звалось ранее парком Бонапартов, продолжалась ожесточенная рубка французов с русскими. Сюда же по инициативе регента были доставлены рекруты-немцы, но они в массе своей перешли на другую сторону, благо были снаряжены в немецкую военную форму и отличались на взгляд от других подразделений союзной армии. Среди важных немцев, сражавшихся в Битве народов, стоит, пожалуй, упомянуть таких людей: Карл Фогель, будущий отец-основатель Германской Социалистической Республики, его будущий главный враг Ольдвиг Ротен и многие другие. Давно прекратился артиллерийский огонь по этой местности, в которой уже все смешалось и снаряды имели огромный шанс попасть по своим же войскам. Еще южнее, на злополучной Саксонской кампе, снова сошлись силы Трошю, который нашел в себе силы вернуться в строй и Радецкого, чудом не получившего ядром в голову. Там схватка была не менее ожесточенной, но куда менее многочисленной: главные силы обеих армий были севернее, а тут сражались отдельные корпуса, причем значительно поредевшие. Основной целью французов осталась батарея Губова, но захватить ее и на этот раз не удалось. Последняя атака была предпринята с '17:10 по 18:00', когда заместителю снова потерявшего сознание Трошю скомандовали отход. Преследовать врагов у Радецкого более не было сил и франко-скандинавы вернулись на западный берег Вислы, подгоняемые выстрелами злосчастной батареи.
Зуавы перед боем.
Был момент, когда русские, не вынеся звериного натиска неприятеля, попятились назад: тогда П.Е. Сукин, выхватив у знаменосца символ эскадрона, с ненавистью швырнул его в самую гущу врагов. Старая-добрая штука сработала: бойцы собрались с силами и вернулись в бой, не дав врагу реализовать минутное превосходство. По свидетельствам очевидцев, Сукин-младший проявил себя настоящим рыцарем старых времен, увлекая за собой трусивших и придавая решимости отступившим. Во многом благодаря нему русские отбросили зуавов и компанию обратно, за железнодорожное полотно; правда потери были колоссальными. В последнюю минуту, когда Павел Егорович уже готовился отбыть в ставку с победной реляцией, его снайперским выстрелом убил вражеский егерь. Но ситуацию это не изменило: русские не допустили вражеского прорыва, который мог бы повлечь за собой поражение.
| ” | Вот прекрасная смерть. (Жан Валентин в ответ на рапорт о смерти П. Сукина)
|
“ |
Французские офицеры наблюдают за ходом боя.
Обе стороны понесли тяжелые потери - по сведениям, которыми распологают современные историки, союзная армия в первый день Битвы народов лишилась 30 тысяч человек, а русские потеряли от 23 до 27 тысяч. При этом в это число входят элитные подразделения вроде зуавов у французов и "черных сабель" у их врагов, которые практически целиком слегли под занавес сражения у железнодорожных насыпей. Польские национальные части же полностью прекратили свое существование в первые же часы боя и покинули сражение навсегда. Значительно уменьшилось число боеприпасов у обеих сторон, причем снабжение к французам подходить не очень-то спешило, что делало ситуацию для принца-регента еще сложнее.
Второй день
Жан Валентин отстранил от командования разочаровавшего его Карла ван Докума, решив, что дальше и сам справится с управлением союзной армии. Больше того - он приказал своим адъютантам отправить в Кальмар крайне негативную аттестацию касательно скандинавского генерала, чтобы навсегда прекратить его воинскую карьеру. На собранном совещании принц-регент принял новый план ведения сражения: теперь главный удар должны были нанести стоящие у развалин форта Костюшко силы Ш. Фроссара, поддержку которым оказывали силы под руководством Шарля Дени Бурбаки, которые должны были высадиться у Пражского водопровода и отвлечь должную часть российской армии. Противостоящие же союзной армии командиры решили оставить все как есть, но отдельно укрепить железнодорожный вал: Скобелеву было очевидно, откуда пойдет новый удар. Несмотря на возмущения Радецкого, его корпус остался на своем месте, так как батарея Губова была слишком важным пунктом в обороне, чтобы от него можно было добровольно отказаться.
Второй день Битвы народов, который также именуют "днем двух Шарлей", открылся в 8 утра, когда принц-регент выступил перед "Русским легионом чести" с торжественной речью. Ж.В. Бонапарт всячески старался поднять их боевой дух, уверяя, что они идут драться за освобождение России от якобинской диктатуры и возвращение законной династии на ее природный трон. Регент не знал, впрочем, что за ночь на связь с бойцами этого подразделения вышла ставка Скобелева, предложившая им вернуться на сторону Родины, обещая прощение всех прегрешений перед РДР. Большинство рядовых бойцов и простого офицерского состава решило действительно перебежать на сторону России, отказавшись служить династии Бонапартов и мечтам К. Победоносцева. Но пока что они успешно претворялись вернейшими легионерами, искренними сторонниками дела Победоносцева и надежной опорой Империи в грядущем сражении. Удовлетворенный их "виватами", принц-регент уехал в свою ставку, полностью полагаясь на своих генералов.
Французы ведут бой у насыпей.
Пока Фроссар атаковал через плацдарм, Шарль Бурбаки повел атаку снова через всю Вислу на землю, некогда именовавшуюся парком Бонапартов - после первого дня ожесточенных боев от изначальной густой растительности там не осталось совершенно ничего. Оборонявшиеся там пехотинцы остались без поддержки своей артиллерии, так как ее внимание было сфокусировано на боях севернее: французов было слишком много и перспектива сдачи парка вырисовывалась все ближе и ближе. Оттягивая момент сдачи до последнего, русские продолжали сопротивляться вплоть до полудня, когда к силам Бурбаки присоединились передовые отряды Фроссара, ударившие во фланг остаткам гарнизона. Им пришлось отходить: впрочем, отступление было организованным и не превратилось в паническое бегство.
Русские резервы идут в бой.
Но примерно в это же время Август де Богарне, вице-король Италии, уговорил своего сюзерена произвести дополнительный удар по Саксонской кампе, дабы не допустить переброса русских подкреплений оттуда на север, где они были бы актуальнее. Атаку возглавил сам вице-король, буквально упросивший Жана Валентина о такой милости - помогать ему должен был польский генерал Эдмунд Тачановский, руководивший остатками своей регулярной дивизии. С врученным ему корпусом Богарне устремился на позиции Радецкого, полный уверенности в своей победоносной звезде. Последняя схватка за кампу началась в четыре часа дня: для нее характерна массовая рукопашная, вызванная снарядным голодом по обе стороны баррикад. Молодой красавец Август сумел увлечь за собой солдат и офицеров: его фигура на белой кобыле смогла убедить людей в их непобедимости. Только Богарне смог войти на батарею полковника Николая Губова, завязав там кровопролитную рубку. Ф. Радецкий все-таки смог отбросить врага к реке, потеряв практически весь корпус и лишившись большинства орудий, поврежденных за время схватки. Потерпевший поражение Богарне был вынужден отходить обратно за Вислу, потеряв на Саксонской кампе значительную часть резерва.
| ” | По-моему достаточно авторитетному мнению, атака этого самовлюбленного дурака спасла армию России - если бы Жан Валентин применил те же силы на северном фланге, то поражение было бы неминуемо. (Алексей Воронков)
|
“ |
Гибель русского офицера от рук зуавов, русская литография.
Второй день оказался самым кровопролитным. Потери обеих сторон превысили самые пессимистичные ожидания: более тридцати тысяч русских и тридцати пяти тысяч союзников покинули тем или иным способом ряды своих полков. И хотя русская армия вовремя получила подкрепление, которое с трудом, но восполняло понесенные за день потери, но остальные ее полки явно устали за двое суток тяжелейших сражений. Аналогичной была ситуация во французском стане, только на нее вдобавок наложились трудности с припасами, подошедшими к концу за два дня боев в условиях отрыва от коммуникаций, и моральной изношенности разношерстной союзной армии.
Третий день
Французский лагерь.
Собрав совещание всех командующих союзной армии, Жан Валентин с каменным лицом выслушал новость о смерти Луи Трошю, скончавшегося от ран, полученных во время штурма Саксонской кампы. Затем он с точно таким же выражением лица слушал выступление Шарля Фроссара, требовавшего отказаться от попыток продолжать наступление и приступить уже к мирным переговором, которые, как напомнил французский генерал, и были главной целью начала Битвы народов. Затем принц-регент встал со своего места во главе стола и произнес следующую фразу: "Здесь что, собрались одни трусы и женщины? Я сам, сам поведу вас в бой, господа, и мы добьемся победы". Однако эта новость не произвела ожидаемого от нее эффекта: старшие офицеры со скепсисом ее выслушали, после чего Фроссар хладнокровно ответил: "Мы подчинимся любому решению принца-регента" - явно не такой реакции ждал Жан Валентин, когда объявил о своем решении.
Русский лагерь перед третьим днем боя.
На другой стороне Вислы же Шарль Бурнаки с остальными своими коллегами едва-едва убедил Жана Валентина оставаться на командном пункте и не рисковать собой, своей драгоценной жизнью в лихой атаке. Генералы призвали принца-регента вспомнить о Франции, о том, что после его смерти у них останется только маленький ребенок - гибель принца приведет к затяженому междуцарствию, которое может еще сильнее ослабить Французскую Империю. С огромным трудом высшее офицерство удержало своего сюзерена от столь изощренного самоубийства: Бурнаки пришлось поклясться, что он не прекратит сражения, пока не победит неприятеля или, по крайней мере, не получит на то соответствующего указания от принца-регента.
Французы на поле перед Новой Прагой.
Пожалуй, самое ожесточенное столкновение третьего дня Битвы народов произошло в районе железнодорожного вокзала "Восточного", куда после взятия Виленской заставы устремились французские полки. Здесь их встретили части свежего корпуса Травкина, которые еще не были в боях и сохранили свежесть и свои припасы. Бои за вокзал стали настоящим кошмаром союзного офицерства, так как оно совершенно не ожидало такого сопротивления. Но с помощью числа и технического превосходства французы постепенно выдавливали русских с территории вокзала, пользуясь тем, что у Скобелева не было резервов для изменения ситуации в свою пользу. И хотя генерал Травкин держался более чем доблестно, приковывая к себе значительные силы врага, его поражение оставалось делом часов. Особым ударом по боевому духу русских солдат стала гибель А.К. Травкина в 15:32 от пули вражеского стрелка: оставшись без горячо любимого командира, бойцы начали отступать, хоть и огрызаясь.
Михаил Дмитриевич Скобелев ведет русскую армию в атаку.
Русские полки двинулись на восток, готовые отбиваться от врага: но оба французских генерала, и Фроссар, и Бурнаки, отказались от идеи их преследовать, так как не обладали достаточными для выполнения этой цели силами. Их собственные батальоны устали и порядели настолько, что даже мысли о возможном продолжении боя оба старших офицера не допускали. Это вызвало их ожесточенную перепалку с Августом де Богарне, требовавшем атаковать отступавшего врага; но, напомнив о его предыдущих неудачах, Шарль Фроссар смог заткнуть неугомонного вице-короля Италии. Прибывший на поле боя принц-регент занял сторону своих генералов и приказал не вести преследований. Битва народов закончилась к шести часам вечера, когда завершился отход русской армии на новые рубежи и французская заняла руины Праги, которые произвели на Жана Валентина особенно гнетущее впечатление.
Итоги
| ” | Адольф Тьер считает, что я победил. Но лично я убежден, что битва за Варшаву - самое темное пятно на моей биографии. (Жан Валентин)
|
“ |
| ” | Русское оружие смыло с себя позор 1812 года за три дня Битвы народов. Мы доказали, что призрак Наполеона I не властен над нами; что мы можем бить французов, как то делал А. Суворов. (Николай Врангель, "Республиканская армия XIX века")
|
“ |
Аллегория Битвы народов.
Французские генералы сразу же предложили Жану Валентину немедленно приступить к мирным переговорам, убеждая того, что сил на четвертое сражение подряд у союзной армии банально нет. К тому же вечером 3 июля пришло письмо премьер-министра Адольфа Тьера, в котором он сообщил своему регенту об ухудшении состояния Наполеона II, который уже слег в постель, и рабочих демонстрациях в Лионе и Париже, требовавших повышения заработных плат и прекращения военных действий. Стало ясно, что дальнейшее продолжение войны грозит непредсказуемыми последствиями: перед глазами принца-регента снова встал призрак Регенсбургской коммуны с ее кровопролитиями, грабежами и насилием. С трудом, но Жан Валентин Бонапарт смог понять и принять такой поворот событий и согласился начать переговоры.
"Казаки под ружьем", французская карикатура на русскую армию времен ЕВ.
Трехдневное сражение за Варшаву также имеет огромное значение для всей русской республиканской армии, так как теперь российские вооруженные силы получили первый успешный опыт борьбы с французами с самой войны 1812-го года. Все известные российские генералы вроде М. Скобелева, Л. Корнилова, Н. Врангеля, С. Маркова и А. Воронкова считали, что Битва народов внесла значительный вклад в подъем национального самосознания на новый уровень, в избавлении всего российского общества от тяжелого комплекса поражения, который долго довлел над ним.
Руины Праги.
В культуре
| |||||||||||||||||||||||||||||
