Красный рассвет (миниатюра)

Предупреждение: Автор глубоко осуждает любые проявления фашизма, нацизма, национал-социализма, коллаборационизма, японского милитаризма, финской государственности, исламизма и прочих человеконенавистнических идеологий. Любые имена и изображения военных преступников используются лишь с осуждением, в целях демонстрации разрушительного потенциала, от которого был спасен русский народ в ходе Великой Отечественной войны, чей подвиг глубоко уважается.

От автора: Миниатюра фактически является художественной переработкой ненаписанного AAR-а по моду The New Order: Last Days of Europe для всем известного "Дня Победы 4". Многие мелочи, кажущиеся излишне нелогичными будут изменены, однако общий дух и особый шарм будут минимально затронуты, как и события до начала 1963 года - ради сохранения целостности мира.

Добро пожаловаться на руины России, места где уже нечего терять. Проследуйте за уставшим, но не сломленным солдатом и разделите его судьбу, услышав рассказ о возвращении из небытия.

Ты сделал это, Георгий?

Глава 1. Смерть маршала

Климент Ворошилов был стар, но все ещё держался. Маршал проиграл две войны, и с трудом сохранял остатки Красной Армии на огрызке старого Союза с центром в Архангельске. Связь с другими фронтами в Средней Азии, Сибири и даже за Уралом была потеряна, юг той малой части России, что лежала к западу от Урала и оставалась свободной от немецкой оккупации, лежала под ногами предателей, выброшенных своими бывшими хозяевами, и даже Сыктывкар отложился от Западнорусского Революционного Фронта, после предательства номенклатурных крыс. Под его контролем оставались лишь Архангельск и прилегающие к нему территории. С запада лежала оккупированная финнами Онега, на юго-западе - территория оккупированная нацистами, а к югу предатели из Вологды и Сыктывкара. Сам Фронт тоже не был един - почти в открытую враждовали командующие двух пограничных округов - генералы Михаил Тухачевский из Плесецка и Георгий Жуков из Ухты, совсем по разному смотрящие на будущие ЗРРФ и всей России. Немецкие бомбардировщики не прекращали свои налёты, проблемы с продовольствием становились реальностью. Но сдаваться красный маршал не собирался. Не имел права сдаться.

Климент Ворошилов, главнокомандующий силами ЗРРФ

Весь Генеральный Штаб давно изучал уроки обоих проигранных войн - Советско-германской и Западнорусской, но клики сложившиеся вокруг Тухачевского и Жукова предполагали различные пути решения проблем. Если Тухачевский отстаивал введение ещё более жесткой линии военного коммунизма путём сверхэксплуатации гражданского населения, отказываясь при этом от переговоров с "предателями и отступниками", то Жуков наоборот собрал вокруг себя правительство из числа гражданских специалистов и собирался сопровождать восстановление Фронта более бережливым отношением к гражданским - теперь поводом к работе на Красную Армию должна была быть не только любовь к Родине, как во время операции "Суворов", но и перспектива достойной жизни. Не был настолько догматичен Георгий и в плане применения дипломатии, здраво понимая, что сил у него слишком мало, чтобы тратить их там, где можно было договориться и пополнить их, за счёт потенциальных союзников - даже если те раннее сделали что-то враждебное в отношение ЗРРФ. Родина для него была важнее, чем личные отношения с кем-либо.

Михаил Тухачевский

Георгий Жуков

Маршал долго тянул с выбором, изначально занимаясь хозяйственными преобразованиями и налаживанием быта в Архангельске, пока претенденты на звание наследника носили ему свои планы по изменению текущего положения. Постепенно, всё клонилось к варианту Жукова, программа экономических преобразований команды фактически применялась. Реальность заставила налаживать приграничную торговлю с целью обеспечения территории подконтрольной ЗРРФ хотя бы продовольствием, в достаточных объемах. В этих условиях, главным товаром, который мог предложить Фронт стали оружие и боеприпасы. С юга Фронт граничил с территориями подконтрольными т.н. сепаратистской "Республике Коми" во главе с предателем-бюрократом Николаем Вознесенским, занявшимся имитацией буржуазной демократии, однако с юго-запада линия разграничения установилась с "нейтральной" Вологдой, служащей буферной зоной между территорией ЗРРФ и Рейхскомиссариата Московия, а заодно и служившего пунктом доставки контрабанды между ними. Маршал понимал, что фактически превращался в торговца оружием, однако выход из ситуации подсказал генерал Александр Алтунин - то оружие, что попадает на оккупированные территории наверняка будет применено против оккупантов, поэтому это можно считать поддержкой партизан, даже тех, чья деятельность не согласована с Архангельском. В последствие окажется, что генерал был прав - оружием ЗРРФ будут пользоваться даже бойцы Объединенное партизанской организации Аббы Ковнера в далекой Прибалтике и Белоруссии.

Весь 1962 года прошёл в кропотливом восстановление и наращивание сил. Продажа оружия через Вологду позволила решить проблемы с продовольствием и самым необходимым, а тщательная инвентаризация всего, что оказалось на территории по заброшенным складам и поселениям позволила восстановить некоторые производства, пусть многие из них всё ещё были полукустарными. Войска Фронта впрочем не бездействовали, на западе и востоке, с финскими коллаборационистами из Онеги и противоестественной территорией под контролем организованной преступности в Югре, шли довольно малоинтенсивные пограничные столкновения, иногда перерастающие во взаимные рейды - установить по их итогам контроль над новыми территориями не получалось, но силы Ворошилова успешно отбили все попытки прорваться на территорию, оставшуюся подконтрольной Фронту, а в обратных ударах смогли захватить содержимое ряда складов с ценным оборудованием и снаряжением принадлежащим совсем не мирным "соседям". Это так же позволяло развивать производство и развивать армию - удалось вооружить новую дивизию, превосходящую по дисциплине и снаряжению обычную милицию - силы Фронта наконец-то начали расти, а не сокращаться. И пусть силы Фронта всё ещё несли тяжелые лишения, удалось ликвидировать угрозу голода, отбить набеги и свести к минимуму последствия нацистских бомбардировок. Первая половина года прошла в межфракционной борьбе, в которой Жуков медленно, но верно выигрывал. Медленное восстановление и тихая борьба за власть продолжались до 15 октября 1963 года, когда до Архангельска дошла весь о смерти Адольфа Гитлера. Вскоре, уже 3 ноября, окончательно прекратились немецкие бомбардировки. Революционный Фронт приготовился к прыжку, начав как только можно быструю мобилизацию своей экономики и финальное расширение армии. Расконсервировались шахты и производства, воспряли духом бойцы Фронта и жители Архангельска, штаб Фронта даже смог сформировать новую дивизию - Красная Армия готовилась к возвращению. К Новому году глава архангельского правительства маршал Семён Тимошенко рапортовал, что экономика и армия ЗРРФ будут готовы к переходу к наступательным действиям уже середине весны. Не учёл он только одного - состояние здоровья Верховного маршала Ворошилова стремительно ухудшалось, а фракционная борьба между сторонниками Тухачевского и Жукова была слишком велика. Неизбежное случилось 2 марта 1964 года - Верховный Маршал Ворошилов плохо себя почувствовал после обеда и вскоре скоропостижно скончался. Уже редко покидавший Архангельск Жуков поспешил принять пост преемника из рук Семена Тимошенко, послушно выполнившего последний приказ ушедшего Главнокомандующего.

Но не все были согласны с выбором нового Верховного Маршала Фронта - едва новость о смене власти достигла Плесецка, как Михаил Тухачевский поднял восстание против новой власти в Архангельске, обратив против Жукова силы Плесецкого военного округа в количестве трёх дивизий, чьи командиры были верны лично "красному Бонапарту". Путч был обречён с самого начала - силы центрального командования Фронта превосходили мятежников в несколько раз, и уже через месяц порядок на территории Плесецка был восстановлен после победоносного шествия войска Фронта, а сам Тухачевский вскоре был расстрелян по приговору чрезвычайного трибунала. Кроме мятежа тот был обвинен во всех возможных грехах - от провалов во время немецкого вторжения и операции "Суворов" до контрабанды и вредительства. Предатель понёс заслуженное наказание, однако главное было потерянно - время, требовавшееся для переформирование и пополнения сил Фронта после плесецкой кампании, а так же ресурсы. Его непосредственные подчиненные принявшие участие в мятеже получили долгие года в заключение - фактически смертный приговор был растянут на несколько лет. Потеря трёх дивизий, пусть и лишь временно и организационно, тоже не сказалась благоприятным образом на готовности к весеннему наступлению, а структуры Фронта были заняты процессом передачи власти к новому командованию, или вернее теперь сказать - администрацией, потому что часть нового правительства оказалась гражданской, впервые со времен отступления сил ЗРРФ в Архангельск. Не смотря на то, что формально возглавлял администрацию генерал Константин Телегин, главным положительным качеством которого была личная верность новому Верховному Маршалу, в реальности управлял всеми процессами триумвират Александра Яковлева, Николая Рыжкова и Сергея Ахромеева.

Глава 2. Наследие маршала

С прекращением бомбардировок стало очевидно, что счёт пошёл на считанные месяцы, если не дни. Необходимо было как можно быстрее восстановить силы Фронта, и пока Генеральный штаб разрабатывал планы многочисленных грядущих операций, стоит взглянуть на южных соседей сил Западно-Русского Революционного Фронта, ставших его целью на весеннюю кампанию.

С юго-запада лежала так называемая "Нейтральная зона" с центром в Вологде, являвшаяся основным источником контрабанды между оккупированными территориями и лежащей к востоку анархией. Это парадоксальное образование возникло во время последних дней хаоса последовавшего за провалом второго этапа операции "Суворов", когда немецкое контрнаступление выдохлось и начало разваливаться на нескоординированные действия отдельных соединений, в то время как Красная армия, дезорганизованная предательством в Сыктывкаре отступала, пытаясь сохранить хоть какой-то порядок. Генерал Василий Иванов, потерявший связь с командованием и действовавший исходя из краха государственности в Сыктывкаре и южнее, смог навести порядок на территории вокруг Костромы и Вологды, объявив о нейтралитете между сторонами конфликта, каждая из которых потеряла инициативу, и была тихо согласна на такой компромисс. За прошедшее время генералу-перебежчику удалось наладить порядок на подконтрольной территории, а Кострома стала центром нелегальной контрабанды, где можно было достать буквально всё, что угодно, что в итоге вынудило костромского диктатора ввести туда войска и установить прямое управление, когда в "вольном городе" началось проявление худших практик. Василий Иванов оказался вовсе не безумным тираном, с большой ответственностью относясь к свалившейся на него ноше оберегать жителей Вологодчины, но скорее тяготился своей должностью, чем наслаждался. Вместе с этим, после предложения о сотрудничестве в рамках сделки "продовольствие в обмен на оружие", началось постепенное налаживание связей между Архангельском и Вологда - сначала чисто торговые интересы переросли в негласные совместные операции против бандформирований и немецких рейдеров, а сам властитель Нейтральной зоны внимательно следил за борьбой, развернувшейся на окружающих его территориях Революционного Фронта и Республики Коми, о которой скажем ниже. С приходом к власти Георгия Жукова, пользовавшегося славой куда более договороспособного руководителя, чем маршал Тухачевский, чей военный округ раннее граничил с Нейтральной зоной, вологодское правительство начало налаживать диалог со Ставкой в Архангельске. Для опытного боевого генерала было очевидно, что с прекращением бомбардировок счёт пошёл на месяцы и скоро все окружающие его силы придут в действие, а старые знакомые из Фронта уже не казались самым плохим вариантом на фоне бывших коллаборационистов и странных вестей приходящих из столицы Республики Коми. Оставался один нюанс - для Западно-Русского Революционного Фронта генерал Василий Иванов был предателем.

К востоку от Нейтральной зоны лежали земли под контролем правительства самопровозглашенной Республики Коми, возникшей после предательства руководства сил Фронта со стороны гражданской бюрократии и партийной номенклатуры. Первый "президент" Республики Николай Вознесенский, бывший большевистский партократ, предавший свою страну в прошлом, ныне руководил нестабильным образованием после "победы" на сомнительных выборах. Сама "республика" по сути была погружена в вялотекущую гражданскую войну между военизированными отрядами - как проправительственными, так и правых, и левых радикалов. Республика в действительности смогла притянуть к себе всех радикалов и изгоев со всей Западной России, гонимых из всех прочих мест. "Объединенных левых", смевших величать себя коммунистами, возглавлял Андрей Жданов, ещё один бывший высокий партиец, так же предавший свою страну ради корыстных целей, а среди её членов хватало как и бывших партийцев, так и новых лиц, таких как Светлана Бухарина, внезапно объявившаяся дочь человека, ответственного за катастрофу "Барбароссы". С другой стороны им противостояли боевики безумного Льва Гумилёва, звавшие себя "пассионариями". Казалось, что конфликт был неизбежен, особенно после того, как после очередных выборов "Клуб Пассионариев" совершил переворот, заставив левых и демократов броситься в бега или уйти в подполье, однако так и не смог крепко вцепиться во власть, погруженный во внутренние интриги. Именно в этот момент в Архангельск с просьбой о помощи прибыл малоизвестный Юрий Андропов, называвший себя посланником от нового лидера левого сопротивления в Коми, Михаила Суслова, раннее знаменитого для Фронта в роли чиновника средней руки, чей след, среди многих прочих, затерялся во время эвакуации. Гонец просил помощи оружием и припасами в организации восстания и восстановлении советской власти над Сыктывкаром. Оставался один нюанс - для Западно-Русского Революционного Фронта и Андрей Жданов, и Михаил Суслов, и Юрий Андропов были предателями, не меньшими чем Лев Гумилёв или Николай Вознесенский. И туманные обещания от однажды предавшей номенклатуры вызывали большие сомнения у Верховного маршала.

Наконец ещё восточнее, с центром в посёлке Гайны, сложилось парадоксальное образование, возможное только хаосе охватившем Россию. Дезертиры, покинувшие свои части во время отступления Красной Армии на север и восток, собрались вокруг православной общины, которая помогла им найти новую веру, что в итоге вылилось в формирование воинствующего клериканского "Ордена Святого Георгия", более похожего на католические рыцарские племена, чем на православные братства. Не самый многочисленный Орден за счёт идеологический стойкости своих бойцов, а так же удачно закупленного у уральских контрабандистов вооружения, стойко держался, отбивая разведывательные команды ЗРРФ, и что ещё хуже - активно ведя переговоры с лежащим южнее Вятским "Царством" и Пассионариями Гумилёва. Любые переговоры между Фронтом и сектантами были невозможны, а их возможное объединение с другими врагами Красной Армии делали Гайны первым направлением для непосредственного удара, временно оставляя два оставшихся направления в руках дипломатов и разведчиков. Верховный Маршал стремился экономить конечные ресурсы на действительно важные битвы, которые ещё были впереди.

Василий Иванов

Николай Вознесенский

Михаил Суслов

Лев Гумилёв

Гранд-мастер Михаил

Три направления оказались распределены между тремя главными советниками маршала - дипломат Александр Яковлев занялся переговорами с вологодской кликой, стремясь способствовать тому, чтобы генерал Иванов не мог отказаться от готовящегося для него предложения, занявший должность военного министра генерал Сергей Ахромеев подготавливал войска для вторжения на территорию самозванного "Ордена", с целью разгромить сектантов и не дать им объединиться с совершившими переворот в Сыктывкаре гумилёвцами и царистами, в то время как молодой партиец Николай Рыжков устанавливал контакты с левым подпольем внутри сепаратистской "республики", оказавшейся в руках фашистов активно ведущих переговоры с коллаборационистами, помогая в подготовке планируемого восстания и координации его с Архангельском. Время было драгоценным ресурсом и его не хватало на подготовку, но ситуацию спасла доселе неизвестная сила, развязавшая войну на южных границах у "Царя". Разведка Фронта не могла быстро выяснить, откуда взялись носитель свастики, зовущие себя арийцами, однако стоило признать, что они сыграли роль невольных союзников Западно-Русского Революционного Фронта и оттягивали силы царской армии.

Миссия Яковлева шла успешно - клика генерала Иванова не была идеологической и получив гарантии безопасности и сохранения себя в звании и должности, а так же обговорив условия интеграции подчиненных ему частей в состав Фронта без реформирования и смены командующих, хозяин Вологды дал предварительное согласие, взвесив все за и против. Не обошлось и без противодействия - делегаты Гумилёва пытались сделать хозяину Вологды предложение о союзе против сил Революционного Фронта, однако идея временного тактического, ничем не обеспеченного в дальнейшем и не приносящего ничего кроме рисков была отвергнута в ставке генерала-перебежчика, предпочётшего вернуться в ряды Красной Армии, чем умирать за интересы фашистов и коллаборационистов. 31 июля 1964 года все формальности были улажены и начался процесс реинтеграции Вологодской области в состав Западно-Русского Революционного Фронта. Одновременно с этим, на Восточном направлении генерал Ахромеев провел к рубежам самозванного "Ордена Святого Георгия" красноармейские дивизии, стремясь ударить первым, пока правители Гайны и Вятки не объединили свои усилия, не стоило упускать шанс разбить их по частям.

Стоит рассмотреть состав сил Западно-Русского Революционного Фронта, находящихся в распоряжении маршала Георгия Жукова перед началом серии операций, получивших в историографии неофициальное название "Объединение Западной России", после многочисленных переформирований и по итогам реинтеграции сил Плесецкого военного округа и сил генерала Василия Иванова.

• 1-ая гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Александра Алтунина
• 2-ая гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Виктора Куликова
• 1-ая стрелковая Архангельская Пролетарская дивизия генерал-полковника Ивана Якубовского
• 2-ая стрелковая Архангельская Пролетарская дивизия генерал-лейтенанта Сергея Соколова
• 4-ая стрелковая дивизия имени Маршала Г. К. Жукова генерала Василия Чуйкова
• 5-ая стрелковая Шарьинская дивизия полковника Михаила Власова
• 6-ая стрелковая Семёновская дивизия подполковника Петра Капустина
• 18-ая стрелковая Революционная дивизия генерал-майора Николая Огаркова
• 1-ая мотострелковая Вологодская дивизия генерал-майора Василия Иванова
• 22-ая мотострелковая дивизия имени Маршала К. Е. Ворошилова генерала Николая Ватутина
• Архангельская Антифашистская дивизия народного ополчения генерала Андрея Гречко
• Ухтинская Антифашистская бригада народного ополчения подполковника Валентина Бахвалова
• Шарьинская бригада городского ополчения капитана Геннадия Гузанова
• Костромская бригада городского ополчения майора Никифора Большакова

Общее руководство осуществляла Генеральная Ставка ЗРРФ во главе с Маршалом Георгием Жуковым. Кроме того, действия левого подполья на территории бывшей Республики Коми, координировал Штаб партизанского движения под командованием генерал-лейтенанта Давида Драгунского.

Глава 3. Операция "Меркурий"

Возвращение Западно-Русского Революционного Фронта началось 7 августа 1964 года, вместе с началом первой фазы операции "Меркурий". Войска 2-ой ударной армии генерала Ахромеева обрушились на так называемый "Орден Святого Михаила", чьи силы заметно уступали Красной Армии, но фанатичность жрецов и хорошее знание местности позволяли им обороняться на максимуме своих возможностей. К тому же, "гранд-мастер" вступил в переговоры с заключившими союз о взаимной защите кликой Гумилева и "Вятским княжеством". Поэтому уже 21 августа в действие началась вторая часть операции "Меркурий" - стремясь опередить вступление сил т.н. "Усть-Сысольска" в войну, 1-ая армия генерала Александра Алтунина при поддержке Вологодской группировки генерала Василия Иванова начала наступление в сторону Сыктывкара. В поддержку действий сил Фронта по всей территории Коми АССР вспыхнули революционные восстания во главе с местными коммунистами Михаила Суслова и примкнувшими с ними силами, получившими от руководства Фронта предложение, от которого Суслов не смог отказаться. Армейские силы царистов всё ещё были отвлечены на южном фронте, противостоя натиску войск безумцев из т.н. "Арийского братства" занявших Пермь, которые хоть и уступали своим противникам в оснащении и организации, оттянули силы Белой армии и невольно предоставили в распоряжение Западно-Русскому Революционному Фронту драгоценное время, чтобы попробовать разбить противника по частям.

Благодаря слаженным действиям командования 1-ой армии генерала Алтунина и красных партизан под руководством бывшего майора РККА Валентина Варенникова Сыктывкар, располагавшийся почти на границе между территорией подконтрольной силам Фронта и территориями самопровозглашенной Республики, был взят в ходе тяжелых боев уже 2 сентября, а его гарнизон состоящий из элитных частей штурмовиков Сергея Таборицкого был уничтожен, а сам коллаборационист покончил жизнь самоубийством, чтобы не быть взятым в плен. Красной Армии удалось взять под контроль Сыктывкарский арсенал, включая значительные запасы химического оружия, которые только чудом не были использованы и распроданы республиканскими торгашами. Однако упорство защитников Усть-Сысольска сыграли свою роль, на немедленный дальнейший бросок вглубь остающихся под контролем режима Гумилёва территорий сил у 1-ой армии, которой требовалось время для перегруппировки и пополнения, не было и поэтому основная инициатива перешла в руки 2-ой армии, успешно взявшей Гайны и подавившей сопротивление монахов, а теперь развернувшей наступление на силы усть-сысольские силы под командованием бывшего царского генерала Виктора Ларионова с северо-востока, а так же Вологодской группировки ударившей во слабо прикрытый фланг гумилёвцев с запада. Результаты наступления группировки Иванова, которая впоследствии будет переформирована в 3-ю армию, стали приятной неожиданностью для Генерального штаба и лично Маршала Жукова. Костромской группировки удалось прорвать фронт южнее Великого Устюга, окружив в самом городе его гарнизон и устремившись в образовавшийся прорыв, создавая угрозу попадания всех сил Гумилева в котёл. Остановить их смогли на линии Котлас-Луза-Демьяново только подошедшие вятские войска и отрыв от собственных коммуникаций, после чего генерал Михаил Власов 10 сентября остановил наступление, сохраняя войска от бессмысленных атак на укрепившиеся под Объячево силы царистов, которые однако были вынуждены растягиваться - 2-я армия генерала Ахромеева успешно за это время взяла Усть-Кулом, Кудымкар и Соликамск и начала штурм Березников. К тому же красные партизаны не давали спокойно организовать тыл, постоянно устраивая диверсии против сил Антибольшевистского союза. Однако гарнизон Великого Устюга отказался сдаваться, оттягивая на себя силы Фронта. Таким образом, уже в самом начале боевых действий силы жрецов были полностью разгромлены, а гумилёвцы потеряли основные населенные территории и большую часть территории, но сохранили большую часть армии и смогли соединиться с царской армией, командование которой стремилось окончательно подчинить себе силы северного соседа, теперь практически полностью зависимого от Вятки. После взятия Березников 17 сентября линия фронта временно стабилизировалась - армия Вятки смогла занять удобные оборонительные позиции, но имела необходимость прямо подчинить себе разнородную усть-сысольскую армию, а силам Западно-Русского Революционного Фронта требовалась небольшая передышка, для того чтобы подтянуть тылы, пополнить ряды передовых частей и ликвидировать образовавшиеся котлы.

Сергей Таборицкий

Владимир III Романов

Виктор Ларионов

Сергей Ахромеев

Александр Алтунин

Глава 4. Операция "Венера".

С падением Ордена Святого Михаила, взятием Сыктывкара и присоединением Костромы силы Западно-Русского Революционного Фронта вышли на новые рубежи, в результате чего цели и задачи поставленные в ходе операции "Меркурий" были в общем и целом выполнены, несмотря на сохранение сил генерала Ларионова и включение их в состав силы царской армии Вятки и продолжающейся войной с её силами, теперь разгромившими южных соперников и полностью развернувшихся на север, сконцентрировав все свои силы против Красной Армии. Установилась постоянная линия фронта, пока обе стороны пополняли свои силы, подтягивали резервы, налаживали дипломатические контакты с потенциальными союзниками, окружающими воюющие стороны. Силы маршала Жукова к середине октября успешно ликвидировали великоустюжский котёл и подавили основные партизанские силы, заставив остатки гумилевский сил на занятых Красной Армией территориях во главе с бывшим командиром боевиков Суслова, позже перебежавшего к Гумилеву под влиянием идей национал-социализма, Иваном Серовым уйти в подполье. Кроме того, Западнорусский Революционный Фронт наконец-то смог установить прямой контакт с двумя потенциально союзными формированиями, которые могли бы оказать помощь Фронту в грядущей войне с Вяткой и власовской "Русской Освободительной" армией занявшей Самару. Удачный опыт мирной интеграции Вологды, несмотря на прошлые грехи и ошибки, стал основной для принципов нарождающейся внешней политики возрождающегося Фронта маршала Жукова, которые в дальнейшем будут только получать развитие.

К югу от Вологодской области лежали земли под контролем Горьковской танковой бригады под командованием самопровозглашенного генерала Николая Аверина, сумевшего в момент падения Фронта чудом сохранить Горький и удержать его, несмотря на удары немцев и коллаборационистов. По правде говоря, никто никогда не назначал Аверина генералом Красной армии, а его люди давно превратились в бандитов и рейдеров без любой идеологии. С другой стороны, разведка докладывала, что хозяин Горького смог сохранить в целостности четыре танковых дивизии и танковый завод "Красное Сормово", позволявший поддерживать технический парк. Большинство своих рейдов танкисты направляли вглубь оккупированных территорий - в основном на запад, в сторону немецких колонистов, но ни разу не грабили горьковские танкисты земли Вологды, поддерживая торговские отношения с кликой Иванова. Таким образом, формально, это был единственный осколок Советского Союза продолжавший войну непосредственно с Германским Рейхом. К тому же, как передавала разведка, горьковскую клику беспокоило сосредоточения сил на своих южных "границах" сил власовцев, которые уже почти добили своих бывших союзников - татарских националистов. После консультаций со своим "правительством", Генеральным Штабом и генералом Ивановым маршал Жуков решился на попытку провести переговоры о мирной реинтеграции Горьковских танковых бригад, а официально получивший должность наркома иностранных дел Александр Яковлев и отозванный специально для этих переговоров с фронта генерала Василий Иванов, отправились с миссией в город на Волге - Фронту нужны были эти носители брони и гусениц, какими бы бандитами они не были бы.

Другим партнером государства Красной Армии должен был стать не самый ожидаемый на эту роль претендент. За Уральскими горами раскинулась территория подконтрольная так называемому "Вольному городу Златоусту". На практике же, там правил главный торговец оружием на территории России, прозванный "оружейным бароном" Евгений Драгунов, при Фронте бывший конструктором оружия. Он же удерживал мощности для производства почти всех видов оружия, доставшиеся ему от рухнувшей Западносибирской Народной Республикой отщепенца и ревизиониста Кагановича, чье предательство стоило Революционному Фронту поражения в Западнорусской войне, включая последнее достижение советской оружейной мысли перед крахом в пятидесятые, автомата Калашникова. Сам изобретатель занимал место рядом с Драгуновым, будучи его "со-консулом". Самого силы Кагановича ныне терпели поражение под ударами восставших генералов Константина Рокоссовского и Дмитрия Карбышева, ранее бывших соратниками маршала Жукова, но туда рука маршала ещё добраться не могла. Сначала стоило разобраться с коллаборационистами. Торговцы оружием же, были готовы охотно работать с силами Фронта, особенно прельщаясь возможностью допуска к контрабандным возможностям Костромы, а самое главное связью местных торговцев с мировым центром нелегальной торговли - Бретанью. Беспошлинно. В обмен на это оружейный барон был готов отрезать от поставок монархистов и Власова, а так же кратно увеличить поставки стрелкового оружия в Архангельск. Конечно же, маршал пообещал лидерам Златоуста амнистию за все возможные преступления и ещё пару мелочей. Договариваться с торгашами он отправил своего друга и формального главу "правительства" генерала Константина Телегина, ибо кто ещё кроме опытного тыловика смог бы выбить наиболее выгодные условия сделки. Тем более, что должность главы гражданского правительства старый друг откровенно не тянул и маршал пообещал себе найти более подходящую кандидатуру на эту должность, когда с власовцами и царистами будет покончено.

Разведка и союзные партизаны смогли довести до Генерального Штаба верную информацию о сроках вражеского наступления, поэтому Красная Армия смогла вовремя подготовиться к контрнаступлению объединенных сил Антибольшевистского фронта, преодолевших свои разногласия. Наступление противника началось, несмотря на распутицу и не самую удачную погоду, 4 ноября. Армия Ларионова ударила на стыке зон контроля 1-ой и 3-ей Вологодской армией, стремясь прорвать фронт в направлении Великого Устюга, в то время как собственно имперские силы под командованием царского генерала Бориса Смысловского перешли в наступление на востоке тесня 3-ю армию от Березников. Силы Фронта ответили в первую очередь рядом партизанско-диверсионных действий, уничтожая коммуникации в тылу врага, пока армейские группировки сдерживали наступление. В период этой операции наконец вернулась на поля сражения авиация русская - здесь воссозданные ВВС маршала Жукова оказались сильнее царских, окончательно обрушая коммуникации восточной группировки Антибольшевистского фронта. В довершение этого диверсионной группе под командованием майора Николая Габова удалось уничтожить генерала Смысловского со значимой частью его штаба, что полностью дезорганизовало силы восточной группировки Антибольшевистского фронта и вынудило принявшего командование генерала Адриана Любищева остановить захлебнувшееся наступление, так и не добившееся значимых успехов, а значит позволило генералу Ахромееву перейти в контрнаступление к уже 19 ноября взять Березники, создавая угрозу окружения основной группировке антибольшевистских войск. Ларионов были вынужден прекратить наступление, перебрасывая свои части на внезапно открывшийся фланг, в который не преминул ударить Ахромеев, взяв штурмом Нагорск. Вслед за ним перешли в наступление 1-я и 3-я армии - до конца осени силы генерала Алтунина полностью очистили территорию Коми АССР от войск противника, а вологодские части генерала Власова успешно прорвали ослабевшие заслоны южнее Вятки-Рыкова и заняли Котельнич и Кумёны, поставив вражеских столицу под угрозу окружения. Ларионов однако смог отвести сводные силы в сильно укрепленную Вятку, готовясь защищать город, пока Любищев реорганизовывал силы южнее, стремясь мобилизовать все возможные силы в Перми, Ижевске и Уфе и не дать замкнуть контроль над столицей.

Успешное наступление внесло свою роль в ускорении переговоров с горьковской кликой, уже 10 ноября Николай Аверин прибыл в Архангельск, где после личной беседы Жукова получил подтверждение генеральского звание и подписал бумаги, начавшие интеграцию Горьковских танковых бригад в состав сил Западно-Русского Революционного Фронта. Центральное командование признавало поволжский анклав легитимным наследником Красной Армии, лишь временно оторванным от основных сил. Старые-новые соединения на первых этапах сохраняли свою организацию и наименования, все командиры подтверждали полученные от Аверина звания и должности, а всё население подконтрольной области заочно получало амнистию за события, произошедшие во время изоляции от основных сил Фронта. Поучаствовать в ходе операции "Венера" танкисты не успели логистически, но 3-ая армия была вынуждена перебросить свои резервы, пусть и состоящие из костромского и шарьинского городского ополчения, на юг, что немного замедлило её продвижение. Чисто танковые силы Аверина получили поддержку пехоты, а силы Фронта - казалось бы утерянные технологии, в дополнение к четырем ветеранским дивизиям, воевавшим на протяжении последних 20 лет, а в отдельных случаях и больше, так среди командования Бригад были даже ветераны советских интернациональных сил далекой "испанской" кампании середины тридцатых.

Уже 12 ноября возобновилось наступление против сил Антибольшевистского фронта, а через два дня части 1-ой и 3-ей армий соединились под Кирово-Чепецком, замыкал кольцо окружения вокруг Вятки, в которой начались тяжелые городские бои, в которых красноармейцам противостояли не только армейские части, но и нерегулярные части чернорубашечников-штурмовиков Народно-Трудового Союза Александра Солженицына. Всё это дало свой результат - наступление завязло, перейдя в базу боев за каждый квартал и каждый дом. Не смотря на это, восточнее в зоне ответственности 1-ой армии мотострелки генерала Ватутина успешно ворвались с марша в Глазов и сбивая немногочисленные заслоны устремились к Ижевску. Успешный прорыв однако пришлось приостановить около Игры, чтобы не разрывать линию фронта с частями 2-ой армии генерала Алтунина, основательно увязших в преддвериях Перми, где остатки царской армии неожиданно получили поддержку от населения города, массово вступающего в "Антифашистское ополчение", обладающее невероятной верностью в отношении самозваного царя, что вызывало непомерное удивление у Генерального штаба. Таким образом, несмотря на успех реорганизованные силы Антибольшевистского фронта генерала Адриана Любищева всё ещё удерживали значимые территории в треугольнике Пермь-Ижевск-Уфа и прилегающие к нему земли и готовились к последней битве. Маршал Жуков ожидал, что царисты ведут переговоры о вынужденном союзе с власовцами, однако его ожидания не оправдались - 20 ноября силы РОА ударили в спину армии генерала Любищева, устремившись к Уфе. Не выдержав войны на два фронта остатки Вятского княжества начали рушиться.

23 ноября генерал Алтунин наконец взял Вятку, которой вскоре было возвращено советское название Рыков, однако царь-самозванец с семьей смогли ускользнуть - в расстрелянном прямой наводкой из артиллерии "царском дворце", ставшем последним центром сопротивления защитников, красноармейцы нашли лишь тела Ларионова и Солженицына, до последнего оборонявшихся в окружении самых верных штурмовиков. На следующий день Ватунин ворвался в Ижевск, а 2-я армия окружила Пермь и устремилась южнее, стремясь остановить наступление свежих частей власовцев как можно южнее. Те в свою очередь успешно заняли Уфу и Нефтекамск, захватывая почти всю Башкирию. В этих условиях, остатки царской армии, которые ещё имели связь с генералом Любищевым, начали прорыв на юго-восток, стремясь оторваться от преследователей и скрыться на Южном Урале. Владимир Романов исчез, в неизвестном для разведки направлении, от сил Антибольшевистского фронта оставались только отдельные анклавы, самым крупным из которых служила Пермь, и группы окруженцев.

Николай Аверин

Николай Ватутин

Евгений Драгунов

Борис Смысловский

Адриан Любищев

Александр Солженицын

Глава 5. Передышка перед бурей

После разгрома сил Антибольшевистского фронта первоначально сложилась парадоксальная ситуация, когда разделившие территории ранее подконтрольные Вятскому княжеству Западно-Русский Революционный Фронт и Русская Освободительная Армия фактически находились в состоянии необъявленного перемирия, устанавливая администрацию на новых территориях и пополняя силы и резервы после своих предыдущих кампаний. Несмотря на это, силы генерала Власова и маршала Жукова очевидно являлись непримиримыми врагами, компромисс между которыми идеологически не был возможен, временное затишье было выгодно обеим сторонам, хотя и в Самаре, и в Архангельске прекрасно понимали, что чем дольше оно длится, тем больше чаша весов склоняется на сторону Красной Армии.

Главной задачей, кроме плотное контроля над линией соприкосновения, грозящей перерасти в линию фронта, стали установление постоянной администрации в Коми АССР и Рыковской области, борьба с партазанско-бандитскими подпольем, оставшимся от разгромленных сил Антибольшевистского фронта и окруженцев, скорейшая интеграция Горьковских бригад и партизанско-иррегулярных сил Коммунистической партии Коми в состав армейских подразделений. Лучше всего дела шли в Горьковской области - там уже существовал не самый эффективный, но работающий аппарат управления, лояльный Архангельску, а из состава танковых бригад и пополнения из числа резервов получилось сформировать 4-ую ударную Горьковскую армию, которую было решено не подчинять штабу 3-ей Вологодской армии, и которая должна была нанести основной удар на Ульяновск и дальше к Самаре. Сложнее дела обстояли в Коми и Рыковской области - если в Сыктывкаре удалось опереться на местных коммунистов и лояльные им кадры, часть из которых и раньше были члена государственного аппарат АССР, то в бывшей Вятке пришло разворачивать полноценную временную военную администрацию - времени для экспериментов сейчас не было. Для того, чтобы не оттягивать на полицейские нужды боевые части, маршал Жуков скрепя сердцем пошёл на создание Комитета государственной безопасности. Несмотря на негативную память, оставшуюся у всего армейского командования от действия НКВД при Бухарине и во время операции "Суворов", создание внутренних войск, пусть и с сильно ограниченным функционалом, лишенных любого права на ведение оперативной деятельности и аресты, стало необходимым. Особенно очевидным стало это после ряда покушений со стороны антибольшевистских партизан на лидеров сыктывкарских коммунистов - 22 ноября был убит формальный глава Коммунистической партии Коми Андрей Жданов, а 27 ноября было произведено нападение на дом Михаила Суслова, в котором по счастливой случайности - хозяин в последний момент изменил свои планы - никто не пострадал. Глава военной разведки Давид Драгунский докладывал о подозрении в том, что за покушении стоят сами же сыктывкарские левые, не думавшие оставлять внутрипартийную вражду, но убедительных доказательств не было. КГБ возглавил так же выходец из Коми, равноудаленный от местных партийных фракций, бывший организатор партизанского движения в Карелии, знакомый Жукову по недавним переговорам Юрий Андропов. В состав войск Комитета вошли наименее боеспособные части из состава бывших иррегулярных соединений КПК, а то время как наиболее пригодные к несению строевой службы направлялись для формирования и пополнения армейских частей.

Произошли и важные перестановки в гражданском правительстве, восстановленном Совете народных комиссаров. Константин Телегин, откровенно не справляющийся со своими обязанностями, был наконец-то освобожден от должности председателя правительства, возвратившись к руководству военным тылом, а Георгий Жуков принял навязчивое предложение Михаила Суслова, ожидающего свою награду за существенную помощь в войне с Антибольшевистским фронтом. Маршал был вынужден согласиться, что сейчас источников для новых квалифицированных управленческих кадров, кроме сыктывкарских аппаратчиков, было не найти, однако ограничил того от попыток коренных реформ до завершения текущих войн и контролем со стороны своих выдвиженцев Александра Яковлева и Николая Рыжкова, которые должны были удерживать Суслова от вредоносных интриг, а контрразведка взяла под негласное наблюдение возможные нежелательные контакты.

Неожиданно решился вопрос с блокированной Пермью. Попытка фактически занимающегося внешними сношениям и официально утвержденного на должности наркома иностранных дел Александра Яковлева провести переговоры о капитуляции неожиданно завершились удачей. Оборонявшее город "Антифашистское ополчение" возглавлял бывший сержант РККА Александр Медведев, даже успевший отметиться получением медали во время первого этапа операции "Суворов". После краха Фронта город оказался захвачен обезумевшими бандитами поклоняющимися нацистам и устроившим резню и восстановившим рабовладение в одной отдельно взятой области, поэтому к освободившим город от безумцев царским властям, что обеспечило тем высокую лояльность от пермяков. Когда прошлые благодетели оказались под ударами новой неизведанной угрозы, всячески демонизируемой новой властью, местное ополчение поднялось под лозунгом "Никогда больше". Сейчас же, видя, что им противостоит знакомый Западно-Русский Революционный Фронт, а не очередные нелюди, а альтернативой ему являются коллаборационисты Власова, лидера пермского ополчения пошли на переговоры о капитуляции - в обмен на амнистию и временное сохранения местной гражданской администрации, части ополчения разоружались, а Пермь возвращался под управление ЗРРФ. Генеральный Штаб так же приветствовал пополнение добровольцев из состава Антифашистских бригад, но обещал освободить их участников от воинского призыва в течении ближайших пяти лет. Благодаря очередному триумфу Яковлева части Красной Армии вошли в Пермь без единого выстрела, сохраняя силы для решающей битвы с власовской армией, однако на территории Фронта появилось очередное полуавтономное образование, создававшее головную боль Суслову и Рыжкову.

Андрей Жданов

Юрий Андропов

Александр Медведев

Глава 6. Операция "Луна"

Пауза между операциями Красной Армии, а значит и странное перемирие, длилась несколько месяцев, пока Западно-Русский Революционный Фронт реорганизовывал свои силы и устанавливал управление на освобожденных территориях, а Русская Освободительная Армия замерла в ожидании окончания очередного круга внутренних интриг вокруг "трона" стареющего и спивающегося генерала Андрея Власова, параллельно додавливая остатки татарского и башкирского сопротивления. Со своими задачами коллаборационисты справились быстрее - вскоре лидер реформаторского крыла КОНР Милентий Зыков был расстрелян по обвинению в шпионаже в сторону ЗРРФ, а разобравшиеся с внутренним врагом генералы РОА начали подготовку своих войск к наступлению. Ещё не самая лучшая разведка ЗРРФ не смогла полностью предсказать время начала наступления. 15 декабря власовцы перешли в наступление. Нельзя сказать, что для сил Красной Армии это было полностью неожиданным, однако в самом начале кампании инициатива осталась за коричневыми, которые медленно теснили части ЗРРФ по всей линии фронта, стремясь прорваться к Волге на западе и Каме на востоке, чтобы выровнять линию фронта и устранить угрозу окружения своей татарстанской группировки. К Новому году их наступательный порыв однако выдохся - обескровленные и понесшие большие потери коллаборационисты остановились, так и не достигнув больших успехов. Красная Армия успешно удержала все важные населенные пункты. Установилась изгибающаяся линия фронта Арзамас-Лысково-Воскресенское-Яранск-Нолинск-Ува-Сарапул. Большим успехом стало стал разгром войсками генерала Ахромеева крупной военной группировки противника под Сарапулом, а так же победа военно-воздушных сил Фронта в битве за небеса - к Рождеству у Власова перестала существовать и так немногочисленная авиация, в результате чего соколы Жукова устраивали тылам РОА настоящий ад на земле.

К 4 января 1965 года стало очевидно, что РОА больше не может успешно наступать, поэтому Генеральный Штаб во главе с маршалом Жуковым принял решение начинать вторую часть операции "Луна" - серию контрударов, целью которых был окончательный разгром власовских войск. Маршал Жуков рассчитывал повторить успех прошлой кампании - отрезать татарстанскую группировку генерала Буняченко, как самую боеспособную часть сил противника, от основных сил и разгромить их по отдельности. Учитывая особенности рельефа, части Красной Армии старались избегать излишнего форсирования Волги и Камы, однако если на западе это было возможно, то на востоке 1-я и 2-я армии готовили к преодолению водных преград, усиливаясь инженерными частями.

Контрнаступление сил Западно-Русского Революционного Фронта началось 8 января. Командование рассчитывало, что православное Рождество ещё больше снизит общую готовность обескровленных сил власовцев. После внезапной массированной бомбардировки и артиллерийской поддержки Красная Армия перешла в наступление. Ожидания оправдались. На востоке скрытно переправив ударные части на восточный берег Камы на своей территории 2-я армия генерала Ахромеева сбила немногочисленные заслоны и с марша ворвалась в Нефтекамск, чтобы в дальнейшем устремиться к Уфе. Западнее, силы 1-ой армии генерала Алтунина освободили Вятские Поляны и прорвав фронта нескольких местах вышли к линии Арск-Мамадыш-Менделеевск, выйдя к Каме в двух местах и одновременно создавая угрозу Казани, Нижнекамску и Набережным Челнам. Не меньшие успехи достигла и 3-я Вологодская генерала Иванова. Вскрыв эшелонированную оборону власовцев и в чистую уничтожив артиллерию противника "вологжане" прорвали линию фронта во множестве мест одновременно и уже спустя шесть дней смогли освободить Йошкар-Олу и отбросить разобщенные части РОА к Волге, где те смогли временно остановить прорыв красных у Зеленодольска, помешав ворваться в Казань с марша. Это однако удалось компенсировать успешным форсированием Волги в районе Новочебоксарска, который был превращен в плацдарм. Силы 4-ой Горьковской армии генерала Аверина нанесли два разветвленных удара - пока пехотные части под командованием полковника Валентина Бахвалова обозначали вспомогательный удар на Сергач, с перспективой продолжения наступления на Чебоксары, ветеранские части горьковских танковых бригад ударили южнее, разрезав оборону западной группировки РОА и устремившись вглубь позиций противника, что завершилось стремительным штурмом Саранска, в ходе которого был разгромлен штаб западной группировки войска РОА и взят в плен её командующий генерал Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, что ознаменовало крушение западного фланга РОА, чьи деморализованные части разбегались и беспорядочно отступали. Таким образом казанская группировка сил РОА оказалась под угрозой окружения.

Стремясь лишить Власова времени на перегруппировку, маршал Жуков отдал указания развивать наступление и поэтому после небольшой перегруппировки 22 января началась вторая часть наступления для 1-ой, 3-ей и 4-ой армий. К этому времени Ахромеев уже взял штурмом Уфу и вычищал Башкирию от деморализованных остатков войск РОА. 1-ой армия, вынужденно развернув направление своего наступления форсировала Каму, и ввязалась в неожиданно тяжелые городские бои в Нижнекамске и Набережных Челнах. Несмотря на успех, общий темп наступления был сорван и обескровленные части Алтунина вынужденно остановились. 3-я армия в течение трёхдневного сражения взяла Казань, а части новочебоксарского плацдарма соединились с восточной группировкой 4-ой армии под Чебоксарами, чей деморализованный гарнизон просто разбежался при наступлении превосходящих сил Красной Армии. Линия фронта Русской Освободительной Армии начала рассыпаться на отдельные очаги сопротивления, однако Самара ещё не была взята и до полного разгрома сил коллаборационистов было далеко. Более чем удачно складывали и действия диверсионных групп, тактика заброса которых в тыл к врагу активно применялась после успеха партизанских действий на территории Коми АССР во время операции "Меркурий". Во время отступления из Казани одной из диверсионных групп во главе с капитаном Сергеем Ивановым, псевдоним под которым был зачислен в РККА старый воин-интернационалист Фриц Шменкель, был уничтожен генерал РОА Сергей Буняченко, вслед за чем началось обрушение организации центральной группировки войск Власова.

Это стало началом полного конца истории Русской Освободительной Армии и Комитета Освобождения Народов России. Линия фронта перестала существовать, боевые действия рассыпались на отдельные очаги сопротивления остатков деморализованных власовцев против наступающих рядов Красной Армии. 15 апреля части 2-ой армии генерала Ахромеева и 4-ой армии генерала Иванова соединились под Самарой, а 17 апреля после штурма Самара пала перед войсками Западно-Русского Революционного Фронта, а красноармейцы захватили штаб РОА и правительство КОНР, включая самого генерала-предателя Власова. Полностью занять территорию, раннее контролируемую РОА, удалось лишь к 29 апреля 1965 года. 1 мая 1965 года Верховный маршал Георгий Жуков торжественно объявил о полном восстановлении Западно-Русского Революционного Фронта.

Сергей Буняченко

Андрей Власов

Милентий Зыков

Глава 7. Восстановление Западно-Русского Революционного Фронта

С разгромом сил генерала Власова, вскоре осужденного и расстрелянного, у Западно-Русского Революционного Фронта больше не оставалось соперников в регионе. С запада подконтрольные ему территории граничили с оккупированными территориями Рейхскомиссариата Московия, на северо-западе с подконтрольными Финляндии землями Онеги. На востоке установилась граница с Уральским Военным Округом маршала Константина Рокоссовского - старый боевой товарищ Верховного Маршала Жукова так же объединил под своим руководством регион, установив власть над Западной Сибирью разгромив предателей-ревизионистов Лазаря Кагановича и безумных реваншистов-милитаристов из Омска, однако обменявшись приветствиями маршалы понимали, что время дальнейшего сближения ещё не настало. С юга силы Фронта вышли на границу с тремя образованиями, ни одно из которых не представляло угроз для Фронта. С самого востока, на границе Уральским Военным Округом и столицей в Белорецке лежали территории под протекцией так называемой Уральской Лиги - вооруженным формированием с непонятным для разведки Фронта происхождением, но имеющим явный антибандитский характер и не проявляющей агрессии в отношении соседей. Западнее них лежал конгломерат странных анархических коммун с центром в Оренбурге, слабо объединенный чем-либо кроме внешней обороны и точно не способный причинить кому-либо угрозу. Наконец последняя часть границы служила для установления контакта с последним осколком старого Фронта, к радости Маршала обнаруженного целым, которым стала Польская АССР, так же известная как "Новая Польша". Как и все осколки Фронта, поляки претерпели значимые изменения в своей организации, однако опасающиеся угрозы образующегося на востоке, на территориях бывшего Казахстана, местного националистического агрессивного государства и получившие заверения в сохранении автономии руководители Новой Польши согласились на реинтеграцию в состав ЗРРФ. Именно на этом закончилась первая фаза расширения Фронта. Настало время восстановить полноценную администрацию и создать единый гражданский аппарат управления, а так же единое экономическое пространство.

К ужасу Михаила Суслова, ставшего номинальным председателем вновь образованного при Фронте Совета Народных Комиссаров, территория Фронта представляла из себя ряд полуавтономных и слабо связанных друг с другом военных и гражданских администраций, которые между собой объединялись только военной властью ЗРРФ. В Архангельске, Плесецке и Ухте сохранялись старые администрации, в Вологде и Костроме продолжала управление администрация генерала Иванова, в Горьком - сложившиеся при танковых бригадах генерала Аверина органы управления. Органы управления на территории Коми АССР были сформированы на основе старого аппарата управления "Республики Коми", но укомплектованы лояльными коммунистам кадрами, в Рыкове и южнее располагались военные администрации с прямым армейским контролем, а в Перми вообще сохранялась администрация, сформированная при власти Вятского княжества и присягнувшая на верность Фронту. В довершении к этому, на особом положении находилась Польская АССР, обладавшая наибольшей автономией.

Верховным маршалом Жуковым было принято решение сохранить военное управление вплоть до объединения России и освобождения Москвы, однако необходимость формирования смешанной военно-гражданской администрации была очевидна. Последним таким опытом в истории советской государственности был Совет народных комиссаров во главе с Алексеем Рыковым, действовавший при Верховном маршале Ворошилове перед началом и во время Западнорусской войны. Таинственная смерть Предсовмина после провала наступления Тухачевского на Москву и стала началом конца старого Фронта, вслед за которым на него одной за одной начали обрушиваться неудачи. Теперь настало время формирования нового правительства, и что важнее, полноценного государственного аппарата, в масштабах уже немалых территорий, подконтрольных восстановленному Фронту. За основу было взято устройство государственного аппарата ЗРРФ перед Западнорусской войной, где выделялись военно-областные, или военно-республиканские в случае АССР, комитеты как органы территориального управления и народные комиссариаты как отраслевые органы центрального аппарата Совета Народных Комиссаров при Ставке Западно-Русского Революционного Фронта. Самой главной проблемой тут стали фракционность и при этом значительный недостаток квалифицированных кадров. Предсовмину Суслову, одному из немногих оставшихся в живых и у власти гражданских управленцев "старой школы", приходилось балансировать между влиянием сложившихся в окружении Жукова клик и фракций - двух направлений "молодых бюрократов" Рыжкова и Яковлева, милитаристов Ахромеева, вологодской и горьковских клик, наконец не забывая о интересах собственной команды из числа Коммунистической партии Коми и пожеланиях маршала Жукова о личных выдвиженцах того. С другой, необходимо было избегать откровенной некомпетентности исполнителей в условиях хронического кадрового голода и правильно распределить между воссоздаваемыми наркоматами полномочия. В результате получившееся правительство оказалось сложным и неоднородным - как и по фракционной принадлежности, так и в плане мобильности назначенных наркомов относительно их старых должностей. Боевые генералы на несвойственных гражданских должностях, вчерашний директор школы во главе наркомата образования, старые прожжённые цинизмом аппаратчики рядом с молодыми идеалистами, бывшие члены правительств осколков Фронта, глава партизанской организации на оккупированных немцами территориях согласившийся возглавить всю советскую разведку - пожалуй среди этой разнородной массы не было только "голубей"-пацифистов. И всё же, это были лучшие люди в распоряжении Верховного Маршала Жукова, призванные на служение Родине.

Тяжелее обстояла ситуация среди низших и средних управленческих кадров, особенно на территориях южнее Коми и Вологды. Даже мобилизуя все людские резервы лояльных территорий не получалось установить полнокровные администрации, способные работать "здесь и сейчас". Это вынудило Верховного маршала согласиться с предложением лидера реформистов и министра иностранных дел Александра Яковлева по массовой амнистии служащих нижнего и среднего аппарата поверженных образований - от служащих старой администрации Коми вплоть до рядовых служащих администраций коллаборационистов, ориентируясь на удачный опыт интеграции Перми. Вслед за этим логичным шагом стала амнистия для рядовых членов и младшего командного состава военных формирований несоветских военных группировок, что способствовало скорейшему прекращению бессмысленной партизанщины, переходящей в бандитизм. Принимал Фронт и беженцев, и беглецов - с установлением относительного спокойствия на востоке с запада потянулись пока ещё небольшие ручейки бегущих с оккупированной нацистами территории, а с востока на территорию Фронта прибывали одиночки и небольшие группы потерпевших поражение в борьбе за Западную Сибирь тюменские левосталинистские уклонисты. И Фронт принимал их - Суслову был дорог каждый опытный управленец, а милитаристы во главе с Ахромеевым отстаивали право на второй шанс для старых красных командиров. В конце концов, чем они хуже пермских антифашистов или горьковских танкистов? В таком статусе - реформирующийся, пополняющийся новыми кадрами и интегрирующий в себя все освобожденные территории Фронт подступил к последнему этапу воссоединения запада России. Наконец, последним приобретением Фронта стали несколько прорвавшихся на территорию Фронта группировок Казахской Красной Армии генерала Бауыржана Момышулы сопровождающие беженцев - степной осколок Казахской ССР рухнул, зажатый между войсками местных исламистов и бандитов. Красная Армия обязательно вернется в Казахстан, но сейчас у неё есть другие приоритеты.

Приложение 1. Состав СНК от 1.06.1965 года

     Лоялист      Реформатор      Ленинист      Бухаринист      Милитарист      Внефракционный

Портрет	Имя		Должность	Фракция
		Георгий Константинович Жуков (р. 1896)	Верховный Главнокомандующий сил ЗРРФ
		Михаил Андреевич Суслов (р. 1902)	Председатель Совета народных комиссаров	Бухаринист
		Сергей Фёдорович Ахромеев (р. 1923)	Заместитель председателя СНК - Народный комиссар по военно-морским делам	Милитарист
		Николай Иванович Рыжков (р. 1929)	Заместитель председателя СНК	Ленинист
		Александр Николаевич Яковлев (р. 1923)	Заместитель председателя СНК - Народный комиссар иностранных дел	Реформатор
		Рой Александрович Медведев (р. 1925)	Народный комиссар образования	Реформатор
		Юрий Владимирович Андропов (р. 1914)	Народный комиссар внутренних дел	Бухаринист
		Екатерина Алексеевна Фурцева (р. 1910)	Народный комиссар культуры	Лоялист
		Николай Константинович Байбаков (р. 1911)	Народный комиссар торговли и промышленности	Лоялист
		Константин Фёдорович Катушев (р. 1927)	Народный комиссар внешней торговли	Реформатор
		Николай Васильевич Огарков (р. 1917)	Народный комиссар почт, телеграфов и путей сообщений	Милитарист
		Дмитрий Трофимович Шепилов (р. 1905)	Народный комиссар финансов	Милитарист
		Василий Иванович Белов (р. 1932)	Народный комиссар земледелия	Внефракционный
		Константин Фёдорович Телегин (р. 1899)	Народный комиссар государственного имущества	Лоялист
		Светлана Николаевна Бухарина (р. 1923)	Народный комиссар здравоохранения и социального обеспечения	Ленинист
		Чеслав Янович Кищак (р. 1925)	Председатель Комитета государственной безопасности	Внефракционный
		Дмитрий Николаевич Медведев (р. 1898)	Начальник Главного Разведывательного Управления	Милитарист
		Владимир Ефимович Семичастный (р. 1924)	Начальник Главного управления контрразведки «Смерш»	Милитарист

Глава 8. Операция "Фобос"

Однако оставалась на западе и ещё одна территория лежащая не под контролем Революционного Фронта и при это не занятая нацистами, к столкновению с которыми Красная Армия ещё не была готова. Территории к западу от Архангельска и Плесецка лежали территории под контролем старого врага Фронта - Антибольшевистской Добровольческой Гвардии бывшего генерала РККА Кирпичникова, образовавшей т.н. "Онежской правительство". Коллаборационисты на финском содержании периодически беспокоили границы ЗРРФ и теперь пришло время ликвидировать ещё одну угрозу. Внешнеполитическая конъектура складывалась на руку Верховному Маршалу - германо-финский альянс распался, а сам Рейх только восстанавливающийся после гражданской войны между преемниками Гитлера был занят в Центральной Европе. Таким образом, Финляндия под руководством генерала-диктатора Карла Леннарта Эша и Западно-Русский Революционный Фронт остались один на один. Однако Финляндия шестидесятых уже не была собой сороковых - даже в пятидесятых её спасли немцы. Армия Финляндии хоть и была хороша оснащена по современным образцам, была малочисленна и коррумпирована, а общество не испытывало глубоких симпатий к "хунте стабильности" захватившей власть в стране и постоянно откладывающей обещанные свободные выборы.

В отличие от старого врага, Красная Армия не стояла на месте и уверенно развивалась. Сплоченная и закаленная опытом Объединительных войн, она пополнялась новыми дивизиями и успешно перевооружалась - благодаря договору с Златоустом, накануне его подчинения администрации маршала Рокоссовского, удалось наладить производство автоматов системы Калашникова, которыми была вскоре перевооружена большая часть Красной Армии. Не стояли на месте и другие виды вооружения - опытный авиаконструктор Сергей Илюшин успешно пережил анархию в администрации Вологды, а легендарный создатель Т-34 Александр Морозов был рад получить ресурсы за пределами скромных возможностей горьковских рейдеров, чьим ангелом-хранителем он был всё время с момента краха старого Фронта. Определенной проблемой могли стать добровольцы, которым было нечего терять, однако как раз они были вооружены и организованы гораздо хуже.

Любая связь между правительствами в Архангельске и Хельсинках отсутствовала, поэтому осторожные предложения внешнеполитического блока о попытках переговоров с финским правительством были отклонены при поддержке объединенной позиции милитаристов, бухаринистов и ленинистов. Формальный ультиматум был опубликован в подконтрольной Фронту печати и оглашен по радио за день до начала советского наступления - однако он был обращен лишь к правительству Финляндии, игнорируя Онежское правительство, которое считалось априори незаконным образованием, на одном уровне с власовцами. Ночью 28 августа части советской артиллерии начали массивный артобстрел позиций Онежской гвардии, а бомбардировщики прорвали слабую противовоздушную оборону уничтожая коммуникации, вслед за чем части Красной Армии обрушились на позиции "добровольцев".

Несмотря на сопротивление онежской "гвардии", быстрыми ударами удалось прорвать линию обороны на юге и на севере, окружив основные силы коллаборационистов в столице, в то время как 1-ая танковая армия генерала Аверина при поддержке 2-ой армии генерала Николая Ватутина вышли к новой финской границе и нанесли удар по финской пограничной страже, переходя границу. Не ожидавшие такого быстрого поражения своих сателлитов финны не успели передислоцировать все войска к границе, создавая перед Красной армией оперативный простор, насколько это было возможно в условиях Карелии. Напуганное темпами наступления, финляндское правительство во главе с Мартти Миеттуненом направило в Архангельск предложение о перемирие, на условии сдачи территорий Онеги без боя, которое однако было отклонено Верховным Маршалом, потребовавшим вернуть все незаконно захваченные после 1941 года советские территории, тем самым восстановив границу между странами на основании Московского мирного договора 1940 года. На это Хельсинки пойти не могли - военный диктатор страны Карл Леннарт Эш объявил о "полной мобилизации" и пообещал "выкинуть русских за Урал". На следующий день после этого заявления 4-ая гвардейская танковая Кантемировская дивизия полковника Сергея Быстрова ворвалась в Сегежу, перерезав основную авто- и железную дорогу Карелии.

[...]

10 января 1966 года правительство Финляндии и Западно-Русский Революционный Фронт подписали Выборгский мирный договор, по которому граница между странами возвращалась к условиям Московского мирного договора 1940 года за исключением территории Карельского перешейка с центром в Выборге, которая оставалась в составе Финляндии. Кроме того, правительство Финляндии обеспечивало беспрепятственное передвижение дипломатических и торговых представителей ЗРРФ. Проживающие на возвращаемых Фронту территории имели право выбрать гражданство и покинуть передаваемые территории. Кроме того, в качестве репараций оккупировавшие юг Финляндии советские войска развернули фактический грабеж побежденных - на восток шли эшелоны с военной и гражданской техникой, "возвращаемыми" объектами искусства и даже демонтируемой промышленностью, а красноармейские пилоты перегоняли на аэродромы Архангельска, Сыктывкара и Рыкова всё, что умеет летать. Как только весной 1966 года Красная Армия покинула территорию Финляндии, фашистский переворот сверг правительство Миеттунена.

Владимир Кирпичников

Карл Леннарт Эш

Мартти Миеттунен

Глава 9. Международная панорама

С возвращением Мурманска вновь открылись полноценные ворота в мир и наркомат иностранных дел наконец-то занялся профильной работой. Ведомство Александра Яковлева стремилось как можно скорее наладить контакт со старыми партнерами, которые обнаружили, что казалось бы рухнувший в бездну Западно-Русский Революционный Фронт вернулся на международную арену, ведомый знакомыми лицами - у Верховного маршала Жукова хватало контактов с бывшими членами Интернациональных бригад и американскими инструкторами участвовавшими в Западнорусской войне, а председатель СНК Михаил Суслов в пятидесятые годы является наркомом иностранных дел и был хорошо знаком среди высших кругов стран Организации Свободных Наций.

Первый дипломатический контакт удалось установить с новыми соседями - Свободной Норвегией, как всё ещё именовали недавно освободившееся от германского владычества королевство. Северной стране удалось сбросить оккупационный режим благодаря восстанию подпольной организации "Милорг" во главе с Кнутом Мёйеном, ставшим главой правительства после освобождения. Вскоре после освобождения Норвегия вступила в состав Организации Свободных Наций, а на её территории появились американские войска, и американские ракеты. Погруженной в тот момент в гражданскую войну Германии было нечего ответить. Таким образом, Фронт получил канал бесперебойной связи с западом, а Норвегия надёжный и защищенный тыл. Факел свободы в континентальной Европе приветствовал возвращение старого союзника по антигерманской борьбе, а молодой, гражданский и говорящий на хорошем английском нарком иностранных дел Александр Яковлев производил хорошее впечатление на западных партнёров и на международную прессу. Норвегия стала первой страной, официально признавшей правительство ЗРРФ легитимным правительством России, а советское посольством в Осло на долгие годы стало центром советского дипломатического, торгового и агентурного влияния в Европе.

Впрочем, Норвегия была не единственным очагом свободы, и по совместительству членом Организации Свободных Наций, образовавшимся после начала Германской гражданской войны. К великой радости Верховного Маршала, вскоре на контакт с советскими представителями в Норвегии вышли англичане. Британия прошла сложный путь, но теперь Британское Содружество возникшее после победы английского Сопротивления возглавлялось левым блоком коммунистов и социалистов-лейбористов во главе с премьер-министром лейбористом Гарольдом Уилсоном. Более того, среди военного руководства, продолжавшего оказывать серьезное влияние на политику государства оказался старый знакомый и бывший подчиненный маршала Жукова по Западнорусской войне - бывший руководитель Интербригад Билл Александр. Он же стал первым лидером западной страны, пусть и неформальным, посетившим Архангельск и встретившимся с Верховным Маршалом Жуковым - вскоре произошло установление официальных отношений между Лондоном и Архангельском, а британские связи стали проводником советских контактов и среди социалистических движений по всему миру от Кубы до Вьетнама, и среди всех кругов ОСН в целом. Внешнеполитическое ведомство обнаружило, что социалистические режимы стали орудием непрямого действия американцев - и это предоставляло свои возможности.

Кнут Мёйен

Гарольд Уилсон

Билл Александер

Главным перевалочным пунктом и центром синергии Центрального Разведывательного Управления и мирового социалистического движения, в тот момент ещё официально неорганизованного, находился на Карибах. Кубинский социалистический режим братьев Кастро был первым успешным опытом взаимодействия американских спецслужб и мирового социалистического движения - свержение начавшего склоняться к сотрудничеству с Германией режима Фульхенсио Батисты было признано успешным, вслед за чем накачиваемая американскими деньгами Куба стала прокси-центром тайных операций по всему миру - от стран Карибского бассейна до Вьетнама, где при поддержке ОСН и Кубы национал-освободительный и социалистический Вьетконг Хо Ши Мина успешно сверг прояпонское коллаборационистское правительство. Участвовали кубинские инструкторы и в установление контактов между английским Сопротивлением и официальным Вашингтоном. Способствовал полуофициальным связям и президент Соединенных Штатов Роберт Кеннеди, первый за много лет президент не от Республиканской или Демократической партий. Заинтересованная в возращении на мировую арену мощного союзника в противостоянии против Японии и Германии интервенционистская американская администрация приветствовала восстановление ЗРРФ и уже в августе 1967 году состоится официальный визит Александра Яковлева в Вашингтон, в ходе которых были официально урегулированы взаимоотношения между Белым Домом и Архангельском, а представители Фронта получили доступ к внешнему рынку и значимую помощь по линии ЦРУ, а так же одобрение на организации проамериканского Социалистического Интернационала. Впрочем, дальнейших существенных продвижений не удалось добиться из-за убийства президента Кеннеди ультраправым террористом и недолговременного прихода к власти сегрегациониста-изоляциониста Сторма Термонда занявшегося борьбой с собственным правительством. Дальнейшее развитие советско-американских отношений произойдет лишь при следующей администрации, однако достигнутые успехи, а так же уверенное партнерство с Осло, Лондоном и Гаваной, а так же выход на международные рынки стали существенным прорывом для ЗРРФ, позволяя ликвидировать технологическое отставание в некоторых областях, а так же предпринять первые шаги по восстановлению собственного международного влияния. Временная апатия Вашингтона усилила роль Британского Содружества, которое не заставило себя ждать - вскоре в составе Интернационала было официально возрождено его боевое крыло - Интернациональные бригады с штаб-квартирой в Лондоне, возглавляемые официально вышедшим в отставку из британской армии Билла Александра чьи опорные пункты раскинулись по всему миру от Гаваны до Сайгона и от Архангельска до Кейптауна, а разведки ЗРРФ, Кубы, Британского Содружества и Вьетнама при негласном одобрение ЦРУ образовали соглашение "Большого глаза", синхронизировав свои усилия в антинацистской борьбе по всему миру.

Фидель Кастро

Роберт Кеннеди

Хо Ши Мин

Глава 10. На западном направлении

Восстанавливать агентурные сети на оккупированных нацистами территориях разведка Западно-Русского Революционного Фронта начала сразу после возвращения Костромы, взяв под контроль местный рынок контрабанды, тянувшийся через всю Европу вплоть до Бретани - центра мировой контрабанды. Именно через рынки "черной" торговли оружием удалось установить контакт с самым ценным приобретением первого этапа - лидером так называемых "Свободных Русских Партизан", одного из крупнейших остатков антифашистского сопротивления сохранявшего верность старым идеалам, Дмитрия Медведева. Получив предложение, от которого нельзя было отказаться, старый партизан возглавил Главное Разведывательное управление и одновременно Объединенный Штаб Партизанского Движения, в рамках которого и стал собирать в единую организованную силу все партизанские, или иные независимые от коллаборационистской администрации, но готовые работать на возрождающийся Фронт, силы. Готовые результаты в виде масштабного доклада Верховному Маршалу были предоставлены лишь в последние дни Второй Северной войны, а позже откорректированы по результатам кампании по амнистии участников антисоветских формирований на территории под контролем администрации ЗРРФ.

Кроме множества мелких разрозненных группировок окруженцев на территориях Западной России оставались две группы антисоветского сопротивления - отступившие в восточные леса и залегшие в городах Коми остатки пассионарных штурмовиков во главе с бывшим высокопоставленным сотрудником НКВД и руководителем боевиков Суслова, а так же по совпадению довоенным знакомым маршала Жукова, Иваном Серовым и остатками власовцев, активно начавших сращиваться с бандформированиями, во главе с "бандитским королем России" Михаилом Октаном. С началом войны с Финляндией деятельность первых окончательно затихла, в то время как власовские бандиты попытались оживиться, чем создали достаточно неприятностей и работы войскам Комитета государственной безопасности. Однако впоследствии, когда советские войска входили в Выборг, на армейское командование, в обход любых органов связанных с Сусловым органов, вышел парламентёр от Серова, предлагавшего обсудить особые условия капитуляции, сложные ввиду истории отношений между ним и Сусловым. В качестве "жеста доброй воли" лидер "ордосоциалистов" передал в руки Фронта арестованного "бандитского короля" Михаила Октана, заманенного пассионариями на фальшивые переговоры и захваченного там. Серов понимая тяжесть своей ситуации, предложил вариант "амнистия в обмен на искупление", частью которой будет использование подконтрольных Серову сил против немцев в обмен на амнистию. После раздумий и консультация с Медведевым, Ахромеевым и Авериным, Верховный Маршал склонился к принятию предложения, а у Объединенного Штаба Партизанского Движения появились "штрафные истребительные" части, предназначенные для искупления преступлений, которые в будущем будут пополняться.

Конгломерат сил и группировок на территории т.н. "Московии" связанных с Объединенным Штабом был широк и разнился, что признавал и сам Штаб. Самыми лояльными из них были безусловно были базирующиеся в орловских лесах "Свободные Русские партизаны", которых в условиях повышения Медведева возглавил бывший секретарь Дмитриевского исполкома Андрей Федосюткин, а так же их подпольно-партизанские сети раскинувшиеся по всей оккупированной территории, подпольные группы на колонизируемых территориях Поволжья под руководством Николая Федорова и смоленские партизаны Симчи Зорина. Последний особенно был заинтересован в эвакуации с оккупированных территорий мирного населения, что служило одним из условий для сотрудничества. Другие группы, например действовавшие на севере рейхскомиссариата силы "Объединенной армии Красной Звезды" Мхитара Амбарцумяна, засевшая в глубине брянских лесов "бригада" Петра Золина и пензенское подполье, действовавшее независимо под пензенских "медведевских" партизан, окружающего себя ореолом таинственности и связью с руководством СССР до падения Москвы Валентина Пургина, с недоверием относились к "представителям старого правительства", но перспективы по контактам и использованию их сил во благо Фронту существовали. Имелись у Объединённого Штаба и агентурные достижения. Специальное управление по вербовке членов коллаборационистской администрации под командованием Константина Заслонова смогло получить сверхважного агента - был завербован коллаборационистский губернатор Орла, бывший в период Западнорусской войны сторонником ЗРРФ, Михаил Горбачёв, а так же с большим прогрессом шла вербовка главы тамбовской военизированной полиции Владимира Родионова, бывшего советским командиром Владимиром Гилем до пленения в 1941-ом году. Последним важным активом на ближайших территориях стали отступившие с территории Белоруссии силы "Объединенной партизанской организации" Аббы Ковнера, сильно потрепанные после поражения в т.н. "Гражданской войне в Остланде" - военном конфликте между различными нацистскими группировками, против которых пытался воевать старый еврейский партизан. Исходя из негативных рекомендаций Симчи Зорина, о явно геноцидальных намерениях Ковнера не только в отношении немцев, но и мирного населения, находящиеся в довольно безвыходном положении силы Ковнера были направлены вглубь территории Фронта на пополнение Штрафных истребительных бригад, пополняя ряды бывших тухачевцев и пассионариев, чья слаженность и боеспособность теперь легла на плечи наконец скинувшего с себя неподходящую роль главы разведки Давида Драгунского.

Андрей Федосюткин

Николай Фёдоров

Симча Зорин

Мхитар Амбарцумян

Пётр Золин

Валентин Пургин

Михаил Горбачёв

Владимир Гиль-Родионов

Абба Ковнер

Протянулись сети Медведева и на другие оккупированные территории. Несмотря на крайнюю жестокость установленного на Кавказе режима безумного Иоазиса Вальдек-Пирмонтского, объявившего себя "королём", удалось установить контакт с местными подпольными группами - северокавказским подпольем, базирующимся в Черкесске, под управлением Любови Лысенко, главной дагестанской партизанской силы - Аварской свободной армии бывшего школьного учителя и ветерана советско-германской войны Расула Гамзатова, азербайджанскими партизанами Бахтияра Вахабзаде и грузинским коммунистическим подпольем Гиви Джавахишвили. При содействие последнего удалось совершить вербовку командира "Грузинского легиона" Шалвы Лоладзе, вследствие чего Главное разведывательное управление фактически получило под свой контроль "легальное" перед оккупантами военизированное подразделение, а Тбилиси стал центром всей кавказской агентуры разведки Западно-Русского Революционного Фронта, постепенно сплачивая интернациональное Сопротивление под флагом возрожденного Западно-Русского Революционного Фронта. Отдельно тбилисский штаб готовил проекты по проникновению на территорию под контролем турецких оккупантов, где во всё развернулись этнические чистки и переселения. Помимо этого, грузинские партизаны готовили операцию по убийству безумного "короля", в чём получили активную помощь с Большой земли.

Любовь Лысенко

Расул Гамзатов

Бахтияр Вахабзаде

Гиви Джавахишвили

Шалва Лоладзе

Велась работа и ещё западнее, где однако удавалось установить скорее отдельные контакты, чем полноценные подразделения Объединенного Штаба. К моменту выхода Главного разведывательного управления на западные оккупированные территории лояльные новому фюреру Герману Гёрингу, победившему в Нацистской Гражданской войне, германские силы расправились с собственными мятежниками в Прибалтике и Белоруссии, а так же подавили национально-освободительные восстания в Польше и Украине, проводимые местными буржуазно-националистическими повстанцами. Тем не менее, остатки сопротивления сохранились и сейчас активно работали с вернувшимися советскими спецслужбами, казавшимися хорошей альтернативой в текущей ситуации. В Белоруссии действовало сразу две организации - коммунистическое подполье Надежды Троян, наследовавшее левой части ОПО, и партизанские группы организовавшиеся из остатков коллаборационистских сил Михаила Витушки, но теперь возглавляемые бывшим младшим командиром Красной Армии Алексеем Сорокиным и теперь готовая работать на далекий Фронт в обмен на поддержку и, конечно же, амнистию. На Украине у Главного разведывательного управления получилось завербовать редактора главного подпольного журнала остатков Сопротивления, "Украинской жизни", Вячеслава Чорновила. Обескровленная после подавления восстания Щуся и потерявшая целое поколение "старой гвардии" Украина однако стала фронтом широкой идеологической работы, а потерявший столичный статус Киев - центром работы советской разведки в западном направление - на территорию Польши и Германии.

Надежда Троян

Алексей Сорокин

Вячеслав Чорновил

Глава 11. Новая советская эра

Пока Александр Яковлев покорял западные столицы и налаживал международные связи, а Верховный Маршал возрождал старые связи и тянул с решением вопросов политических, правительство во главе с предсовнарком Сусловым и его заместителем Николаем Рыжковым приступило к восстановлению отечественной экономики, объявив о завершении военного коммунизма и начале Новой Экономической Политики, переход к которой должен был произойти в планов режиме в течение 1966-ого года.

МТЗ-50 в рыковском совхозе, ноябрь 1968 года

Первым этапом новых реформ стало возрождение сельского хозяйства. Наконец установившийся мир позволил возвращать в оборот огромное количество полей, обработка которых требовала механизации сельского хозяйства. Заручившийся поддержкой Александра Рыжкова и Василия Иванова, а так же убедив в невыгодности для армии предлагаемых оппонентами мер Сергея Ахромеева народный комиссар сельского хозяйства Василий Белов смог защитить перед Верховным Маршалом и предсовмином Сусловым свой план, разработанный при консультации англо-американских консультантов, и отвергнуть идеи Рыжкова по восстановлению продразвестки. План Белова заключался в сохранение возродившихся на южных сельскохозяйственных землях стихийно-рыночных отношений, лишь подвергнувшихся направляемой государственной регуляции, активно субсидируя механизацию за счёт поставок британской и американской сельскохозяйственной техники, а так же возрождения отечественной тракторостроительной промышленности, которая носила двойное назначение. Помимо введения новых мощностей ГАЗ-а, на внутренний рынок под условия локализации производства и строительства заводов на территории Фронта были допущены британские и американские кампании, а консультации британских товарищей помогли ввести в обиход термин "социалистическая рыночная экономика". Важным этапом в введение в оборот новых сельскохозяйственных земель стало перераспределение среди экономически активных трудящихся изъятых земель, например ранее принадлежавших вятской аристократии, контролируемых власовскими офицерами, устраивавших на своих землях неофеодализм или изъятых у башкирского исламского духовенства.

Под плотным контролем государства однако оставались ключевые сектора экономики, как например расширяемая нефтяная промышленность, темпы добычи которой стремительно увеличивались на протяжение всех шестидесятых, а поставки американского оборудования позволяли в кратчайшие сроки разведать и начать добычу запасов поволжской нефти. Уже к 1968-ому году советская нефтяная промышленность могла покрыть значительно возросшие к этому моменту внутренние потребности, а о постоянном "бензинном голоде" забыли не только армия и государственные службы, но и многочисленные ряды сельскохозяйственной техники. Вслед за добычей и простейшей переработкой готовились к запуску и мощности промышленности химической.

Реклама газировки "Кока-Кола" производимой по лицензии на Жигулевском заводе напитков. Американский напиток, по легенде попавший на внутренний рынок за понравившийся Верховному Маршалу вкус, стал одним из символов "сусловского бума" гражданской экономики Фронта

После первого успеха в сельскохозяйственной реформе и под давлением Верховного Маршала, убежденного в эффективности такой политики Яковлевым, СНК решился на расширение иностранных инвестиций, постепенно отходя от полной автаркии, а гибкий подход к возрождению гражданской промышленности и мягкое допущение разнообразия форм собственности и уровня государственного участия позволял плавно развивать гражданское потребление. Кооперативы и артели создаваемые на местах инициативными трудящимися с нуля приходили на помощь там, где государство не могло позволить себе тратить много ресурсов и нуждались лишь в точечной помощи. Некоторые "производственные бюро" даже начинали выпуск народных автомобилей. При этом, Фронт безусловно не мог отказаться от наращивания военно-промышленного потенциала, создавая новые стратегические кластеры и модернизируя старые заводы, в ожидании продолжения схватки за объединение России, поэтому Суслов под давлением военных обильно выделял туда бюджетные средства. Переход производственной инициативы "на места" и отказ от ручного контроля создал необходимость в создание единого Трудового Кодекса 1968 года, ставшего первым документом возрожденного Фронта действующим на всей подконтрольной территории и обнажившего необходимость воссоздания Наркомата юстиции, взамен Особой комиссии при СНК под руководством Бориса Пономарева, ответственной за ТК 1968 года. Прочие кодифицирующие документы однако будут приняты позднее, после принятия новой Конституции, что пока откладывалось Жуковым. Главной особенностью нового Трудового Кодекса стало ограниченное введение 8-часового рабочего дня на большинстве предприятий, не попадающих под статус "стратегической важности". Кроме того, всё пожилое население территорий под управлением ЗРРФ обеспечивалось безусловным пенсионным обеспечением, которое при наличие доказательств работы на советскую экономику могло позволить не только выживать, но и достойно существовать.

Кроме экономических реформ, другая часть правительства была занята не менее важными социальными и идеологическими реформами. На плечи Роя Медведева, бывшего директора одной из крупнейших сыктывкарских школ, ставшего компромиссной фигурой между Сусловым и Рыжковым, легла задача создать единую систему образования и на землях под контролем Фронта. Где-то, как например в Перми и Башкирии, приходилось действовать фактически с нуля, где-то как в Вятке и Самаре надо было приспособить имевшиеся местную инфраструктуру, очистив её от идеологического влияния. Правительство ЗРРФ впервые в истории России взвалило на себя задачу создать систему полностью бесплатного народного просвещения, включавшего все ступени - начальное, среднее и высшее, а так же поддержку студентов и молодых ученых, которые должны были возродить отечественную науку. Медведев ставил амбициозную идею вырастить за десять лет новое "поколение гениев" и Верховный Маршал поддерживал это стремление, заставляя Суслова выделять на образование и так не самые многочисленные средства.

Не обошли реформы и саму гордую Красную Армию. Несмотря на многочисленные военные победы, возвращение Западной России и прошедшие на Хельсинкам красноармейские танки, командованию Фронта так же были очевидны обнажившиеся за это время проблемы и усвоены уроки Объединительной войны. Основой организации РККА должна была стать новая Доктрина Жукова, тщательно вкладываемая в умы командующего состава, важность качества подготовки которого стала очевидна. Красноармеец должен был представлять собой высокие моральные стандарты Западно-Русского Революционного Фронта, который являлся освободителем, а не поработителем, и поэтому замеченные в компрометирующем поведении направлялись из рядов строевых частей РККА в Искупительные части, где скоро оказались и большинство бывших сторонников Тухачевского, включая и престарелых генералов Уборевича и Гамарника. Но этого конечно же было не достаточно. Создание новых промышленных районов позволяло начать полномасштабное переоснащение Красной Армии. Пехотные части полностью перевооружались на освоенные заводами Фронта автоматы Калашникова, а бронетанковые части взамен сборной солянки устаревших, трофейных, американских и полукустарных образцов получали новейшие основные боевые танки. Кроме того, растянутые линии снабжения времен Западнорусской и Объединительных войн заставили Ставку Фронта позаботиться о создание эффективных линий снабжений, а Наркомат путей сообщений генерала Николая Огаркова, благодаря давлению милитаристов, получил от Суслова достаточные средства серьезно улучшая инфраструктуру, несмотря на протесты Николая Рыжкова и наркома здравоохранения Светланы Бухариной, оставшихся из-за этого554 без программы массового здравоохранения. "Армия народа" готовилась к продолжению своего торжественного марша вперёд не смотря ни на что.

Агитационный плакат Министерства культуры из серии "Советский эгалитаризм"

Были неизбежны и реформы политические. Была восстановлена система гражданско-административная система управления, частью которой стали к неудовольствию генерала Ахромеева и национальные автономии, на чём впрочем особый статус большинства АССР, кроме Новой Польши, и ограничился - объединенная позиция Суслова, Рыжкова и милитаристов позволила купировать излишне доброжелательное отношение Верховного Маршала к малым народностям, лишь декларативно пообещав закрепить права меньшинств в новой Конституции. На остальной территории же были воссозданы области и районы, в которых Совет Народных Комиссаров стремился максимально ликвидировать местные особенности, несмотря на сопротивление местных элит. Восстановление бюрократического аппарата создало широкую нишу, в которой не хватало лишь полностью проверенных "молодых бюрократов" и поэтому Суслов был вынужден согласиться с позицией поддержанного Яковлевым Рыжкова и либерализовать критерии назначения, открывая должности мелких административных служащих даже бывшим мелким членам администраций несоветских образований - стране критически были нужны образованные люди.

Была официально восстановлена Всероссийская коммунистическая партия (большевиков), в которой тут же развернулась грызня между сторонниками Суслова и Рыжкова, с преобладанием первых, однако теперь у неё не было довоенного обязательного статуса, винтовки милитаристов Ахромеева уважались больше чем партийные билеты, а местные Советы, получившие значительные полномочия в рамках компромисса с местными элитами зачастую были представлены почти полностью беспартийными или номинально партийными. Особый статус был у Польской Объединенной Рабочей Партии, которая одновременно стала и коллективным автономным звеном ВКП(б), и членом Социалистического Интернационала. Выборы в многие местные Советы вернули себе реальную конкуренцию, среди лояльных Фронту кандидатов, однако созыв на Совета всероссийского уровня до полного военного объединения Родины Верховный Маршал Жуков категорически не согласился. Новая Конституция, по сути являвшаяся временной, при этом не несла в себе пунктов об однопартийности, но в целом изначально служила "обещанием на будущее", ибо отдавать кому-либо власть до достижения своих целей по спасению Родины Жуков не собирался.

Чтобы обеспечить лояльность населения освобожденных территорий законному правительству во всю работала аппарат пропаганды ЗРРФ, официально носивший название Народный комиссариат культуры, официальной задачей которого были "развитие социалистической эгалитарной культуры и социальной русской философии". Пропаганда разбавлялась и действительно культурными проектами, и особенными идеями. "Новый век культуры" и концепция "Сто школ, сто цветов" способствовали воссозданию учреждений культуры, театров, академий, киностудий и гуманитарных университетов, поддержка художественных и творческих проектов, а так же сомнительные для Суслова проекты уровня создания "Новой советской женщины" требовали больших средств, однако прямой контакт с Жуковым позволял Екатерине Фурцевой распоряжаться большими бюджетами к неудовлетворению Пресовнаркома.

Глава 12. Гонка за Урал

Пока советское правительство занималось восстановлением уже возвращенных территорий, а значимая часть дипломатического корпуса и специальных служб работала на западном направлении, Верховный Маршал не забывал о главной задаче данного этапа - полном воссоединение земель Советского Союза под своим управлением. К востоку от владений ЗРРФ лежали земли Урала и Западной Сибири под управлением администрации Уральского Военного Округа, который после смерти Константина Рокоссовского возглавил Павел Батов, с которым велись аккуратные дипломатические игры и переговоры - ни Народный Маршал, ни Современный Суворов не хотели проливать русскую кровь и в целом позитивно относились друг к другу, однако обстоятельства затягивали постепенное сближение двух постсоветских стратократий. За границей Новой Польши с остальным Казахстаном раскинулся исламистско-бандитский режим, воевать с которым несмотря на всю кровавость было логистически сложно до решения вопроса с Батовым и Южным Уралом. Наконец между тремя региональными державами лежали два зажатые анклава под контролем анархического Оренбургского Совета раздираемого внутренними противоречиями и синкретической Уральской Лиги под руководством католического священника Яниса Мендрикса, разгромившие в скоротечной войне остатки слившихся с бандитами СС-овцев Оскара Дирлевангера и примкнувших к ним бывших сотрудников НКВД подчинявшихся бывшему академику Трофиму Лысенко. Для того, чтобы не сорвать возможные переговоры с Батовым, делегаты которого тоже стремились первыми присоединить к себе южноуральские территории, Верховный Маршал поставил задачу добиться мирной интеграции этих государственных образований.

Сложившаяся в Оренбуржье ситуация создавала пространство для агентурной работы. Русский отдел ГРУ вскоре смог завербовать командование оренбургскими вооруженными силами почти в полном составе - трое высших командиров местных вооруженных сил: бывший чешский генерал Людвиг Свобода, бравший Ворошиловград во время операции "Суворов" генерал-майор старого ЗРРФ Александр Родимцев и заведующий материальным обеспечением Муса Джамиль оказались завербованы и согласились сотрудничать с возрожденным Фронтом. Однако не останавливаясь на этом и стремясь провести всё более спокойно, чем банальный военный переворот и поэтому следующим шагом стал выход на ректора чудом сохраненного Оренбургского Университета и лидера фракции технократов в местном Совете Александра Бурбу, которого Верховный Маршал после консультаций с ближайшим окружением выбрал фаворитом для продвижения советского влияния в Оренбурге. Лидер же местных коммунистов Георгий Маленков, после предоставления Сусловым и Андроповым свидетельств его вредительства и преступной нерешительности во время Западнорусской войны, наоборот подлежал советскому суду за совершенные преступления. Благодаря предоставленным Андроповым доказательством неожиданный арест Маленкова бойцами Родимцева удалось легитимизировать и организовать контролируемый народный суд, который постановил выдать Маленкова правоохранительным органам ЗРРФ, а его место во главе оренбургских коммунистов заняла профронтовски настроенная Антонина Осокина, после чего большинство подконтрольных агентурному влиянию ЗРРФ фракций коммунистов и технократов проголосовали за воссоединение Оренбурга с Западно-Русским Революционным Фронтом. 15 ноября 1967 года войска Красной Армии торжественно вошли в Оренбург, а прибывший с ними Верховный Маршал лично подписал соглашением о порядке реинтеграции с возглавившим Оренбургский Совет Александром Бурбой.

Александр Бурба

Георгий Маленков

Алексендр Родимцев

Сложнее дело обстояло с Уральской Лигой и подконтрольными ей территориями. Само происхождение этого антибандитского образования шло от восстания заключенных в воркутинских лагерях ГУЛАГ, несмотря на наличие в частях Гвардии достаточного количества бывших красноармейцев и даже сотрудников ГУЛАГ, а формальный лидер Лиги католический священник Янис Мендрикс не выглядел человеком, который должен был испытывать симпатии к Революционному Фронту. К тому же на территорию Лиги отступили остатки царской армии под командованием генерала Адриана Любищева, которые по информации разведки влились в состав Уральской Лиги и участвовали в разгроме войск Дирлевангера и Лысенко. Всё это усложняло попытки переговоров со стороны ЗРРФ. Гораздо лучше Уральская Лига вела переговоры с правительством Уральского Военного Округа, которое успело избавиться от изрядной доли советского наследия, а так же разгромить остатки правительства Лазаря Кагановича, ответственного за поддержание системы ГУЛАГ в Западной Сибири после крушения центрального правительства, и уничтожить систему советских концлагерей. К тому же гражданскую администрацию возглавлял молодой и не связанный с Бухариным и Кагановичем Борис Ельцин, заслуживший репутацию демократа, среди достижений которого было соглашение между УВО и местной православной церковью. Провалилась и попытка прямо завербовать военное командование Лиги, неохотно шедшее на попытки установления неформальных контактов, склоняясь к сотрудничеству с Свердловском. Занятый же дипломатическими переговорами с Соединенными Штатами Александр Яковлев не успел перехватить бразды переговоров у Русского отдела ГРУ. К неудаче дипломатии Фронта, в католическое Рождество 25 декабря представители военной и гражданской администрации каждой из сторон: Янис Мендрикс и Василий Зайцев с одной стороны и Павел Батов и Борис Ельцин с другой, подписали договор о вхождении территорий под опекой Уральской Лиги в состав Уральского Военного Округа. Момент был упущен, но речь о возможных силовых действиях в преддверии ожидаемых Главных Переговоров со времён падения старого ЗРРФ и Западносибирской Народной Республики.

Янис Мендрикс

Василий Зайцев

Глава 13. Старый-новый товарищ

К зиме 1968 на западной половине оставшейся свободной России окончательно утвердились две значимые силы, уничтожившие или интегрировавшие в свой состав все прочие государственные образования. На западе лежал восстановленный Западно-Русский Революционный Фронт Верховного маршала Георгия Жукова, освободивший запад свободной России от коллаборационистов и победивший Финляндию, на востоке объединил бывшие территории Западносибирской Народной Республики Уральский Военный Округ маршала Павла Батова. С первого взгляда, оба режима имели много общего. И Жуков, и Батов возглавляли стратократии созданные остатками Красной Армии, формально считающие себя наследниками павшего в небытие Советского Союза. Оба маршала вполне комплиментарно относились друг к другу и ни одно из правительств не хотело проливать напрасно ещё больше русской крови и не видя в соседе врага. Однако хватало и противоречий. ЗРРФ принял в свои ряды немногочисленных беглецов из Тюмени, ранее работавших на Кагановича. Рокоссовский, как предшественник Батова, в свою очередь повесил Лазаря Кагановича и всю его партийно-чекистскую администрацию, а на территории Округа находили убежище враги Фронта умеренных взглядов - так в Свердловске укрылся лидер сыктывкарских буржуазных демократов Алексей Косыгин. В отличие от позволившего возродить ВКП(б) руководства Фронта, военные Уральского Военного Округа устроили стихийную декоммунизацию, припомнив партийцам Кагановича репрессии и бездействие во время Западнорусской войны, взамен опираясь в организации гражданского управления на демократическую "Лигу преображения России", состоящую из молодых рыночных реформаторов, лидер которой Борис Ельцин возглавил гражданское правительство при Ставке Уральского Военного Округа и начал рыночные реформы, чем вызывал возмущение Рыжкова. Народный Маршал официально возглавлял Рабоче-Крестьянскую Красную Армию, в то время как войска Современного Суворова отказались от такого наименования, несмотря на сохранение формы и преемственности. Сражавшийся против реакционных и клериканских режимов Фронт вел антирелигиозную политику, в том время как правительство Ельцина смогло заключить договор с Русской Православной Церковью под местоблюстительством епископа Сергея Извекова, бывшего старшего сержанта РККА во время Советско-германской войны, которая фактически работала в интересах правительства Батова, а после присоединения Уральской Лиги были легализованы и немногочисленные католические приходы.

Павел Батов

Борис Ельцин

Однако различия были меньше, чем общие ценности, а во главе государств стояли реалисты, а не фанатики, и поэтому Фронт и Округ всё же начали постепенное сближение зимой 1968 года. 5 февраля 1968 в Златоусте, вошедшем в состав УВО по договоренности местного Консулата и УВО, при содействии Евгения Драгунова, являющегося давним партнером ЗРРФ, произошла первая встреча официальных представителей Округа и Фронта высокого уровня - со стороны Архангельска присутствовали нарком иностранных дел Александр Яковлев и военный нарком Сергей Ахромеев, Свердловск представляли глава правительства Борис Ельцин и военный министр Иван Баграмян. Обычно занимающие противоположные позиции Яковлев и Ахромеев объединились в противостоянии скептикам Суслову и Рыжкову, соглашаясь с целью как можно быстрее и безболезненно слиться с УВО. Яковлев, вдохновлённый опытом посещения демократической Америки, видел в объединение с продемократическим правительством окно возможностей для будущего демократии и фракции реформистов в отдельности, а Ахромеев просто хотел как можно быстрее присоединить вооруженные силы Уральского Военного Округа и совместными усилиями обрушиться на Казахстан и Восточную Сибирь, откуда приходили тревожные слухи. Встреча прошла удачно, стороны обменялись верительными грамотами о взаимном признании и стремление к сотрудничеству, установили постоянные каналы для контактов и что не менее важно прониклись друг к другу симпатией.

Лично оба Маршала впервые встретились через два месяца в Ухте, где две делегации подписали первые совместные соглашения - о демилитаризации и совместном патрулировании границы между Фронтом и Округом, о совместной охране казахской границы и о проведении совместных учений, в личном разговоре подтвердив общее согласие в стремлении к интеграции. Однако было необходимо создать условия безболезненно подходящие для каждой стороны и групп влияния в каждой из сторон. Ещё через два месяца гражданские делегации во главе с предсовнаркомом ЗРРФ Михаилом Сусловым и премьер-министром правительства УВО Борисом Ельциным подписали в Златоусте, ставшим центром переговоров, экономические соглашения о отмене тарифов и пошлин, а так же соглашения о взаимных поставках ресурсов и промышленной продукции. Параллельно с этим процессом, постоянно находящийся в разъездах между Архангельском, Златоустом и Свердловском Александр Яковлев сводил интересы групп влияния по обе стороны Урала - каждая из них нуждалась в представительстве и гарантиях безопасности, при активном участии ставшего проводником в элиты Западной Сибири Евгения Драгунова, команда Ельцина прорабатывала юридически-техническую часть слияния, а Сергей Ахромеев подавлял взгляды радикальных командиров в рядах ЗРРФ и завоевывал симпатии и лояльность уральского генералитета. Получивший, по слухам от недовольного падением своего влияния Михаила Суслова, кулуарное прозвище "Банда четырёх", тактический союз готовил без малости проект нового государственного устройства России, которое с одной стороны должно был позволить вернуть потерянные земли, а с другой гарантировать представительство основных сил внутри ЗРРФ и УВО, а так же безопасность для проигравших возможную политическую борьбу и отказ от репрессий во лекалам Бухарина и Кагановича. Предоставленный план должен был удовлетворять обоих Маршалов, обе армии, оба правительства, обе элиты и, наконец, единый русский народ. Взяв за основу яковлевский проект новой Конституции, разработанный в ЗРРФ, и адаптируя его под потребности Урала, "Банда четырёх" создавала конструкцию управлению государством и систему сдержек и противовесов, которая смогла бы удовлетворить все стороны.

Первая совместная предварительная конференция по воссоединению в расширенном составе с участием обоих правительств и Генеральных Штабов началась в Златоусте 12 августа 1968 года, где Рабочая группа, подконтрольная "Банде четырёх", представила на обсуждение делегациям проект новой временной Конституции Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, которая должна была бы действовать до полного освобождения оккупированных территорий России. Вся конференция была посвящена первому этапу обсуждения, претензия и предложений к предлагаемому документу, несмотря на принципиальное согласие обоих Маршалов, и персональное согласие Батова на первенство Жукова и структур ЗРРФ. Однако вопрос правильного встраивания Уральского Военного Округа в структуру требовал тщательности и финальная часть объединительной конференции состоялась спустя месяц в столице Уральского Военного Округа, где Георгий Жуков и Павел Батов подписали Свердловские соглашения ознаменовавшие собой возрождение Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, официально претендующей на все довоенные территории, слияния вооруженных сил Западно-Русского Революционного Фронта и Уральского Военного Округа в единую Русскую Революционную Армию под командованием Верховного Маршала Жукова, на территории объединённого государства начинала действовать временная, вплоть до полного освобождения Отечества, Конституция РСФСР 1968 года, которая после освобождения оккупированных территорий должна была быть одобрена народным референдумом, стороны принимали широкую взаимную амнистию, по которой были амнистированы например беглецы из Тюмени или Вятки.

Согласно новой Конституции РСФСР та становилась советской президентской республикой с двухпалатным парламентом и федеративным устройством, государством обещающим светскость и многопартийность, но при этом до "полного восстановления суверенитета" контролируемого армией. С экономической точки зрения новая РСФСР провозглашала курс на "социалистическую рыночную экономику" с признанием многообразия форм собственности как наиболее эффективного инструмента экономической мобилизации. До полного восстановления суверенитета над территорией Советского Союза Президент России - Верховный Главнокомандующий Русской Революционной Армией избирался членами и из числа членов Военного Совета республики, верховного контрольно-наблюдательного органа, состоящего из военной верхушки, который должен направлять и контролировать гражданскую власть до окончательного освобождения, но избегать вмешательства в гражданские процедуры. Президент назначал правительство, Совет министров, для начала работы которого не требовалось утверждения двухпалатного парламента. Сам парламент, Верховный Совет, состоял из двух палат. Нижняя активная палата, Совет народных депутат, обладала правом законодательной инициативы и утверждения вносимого правительством бюджета. В СНД избирались 500 депутатов по мажоритарным округам, равным друг другу по населению, исключительно с контролируемой Фронтом территории. В процессе освобождения оставшейся территории России округа должны были изменяться. Верхняя пассивная палата Верховного Совета, Совет Республики, обладала контролирующими функциями и состояла из 126 депутатов от административных единиц - областей, округов и автономных республик, выбираемых местными Советами. В отсутствии местного избранного Совета представителя от административного образования назначал Президент, преимущественно из числа военных.

Переходный период предназначенный для интеграции бюрократических аппаратов и организации выборов в Верховный Совет длился четыре месяца. Уже 15 сентября все газеты воссоединенных территорий опубликовали текст новой Конституции, официально объявляя о восстановление РСФСР, вскоре признанной странами Организации Свободных Нации легитимным правительством России. На следующий день Георгий Жуков, уже в качестве Президента РСФСР, издал приказ о учреждении Центральной избирательной комиссии, которая должна была заняться подготовкой к проведению выборов в Верховный Совет, а 18 сентября утвердил новый расширенный состав правительства. К 20 сентября Верховный Маршал утвердил состав Военного совета, а в течении следующей недели назначил представителей временно оккупированных территорий в Совет Республики, а к 7 октября местные Советы и прочие парламенты, сохранившие в названиях долю разнообразия, избрали своих представителей в высшую палату, которая впервые собралась через месяц, в годовщину Октябрьской революции. Конкурентные выборы в Совет народных депутатов впервые в новой истории России прошли 18 ноября, а 25 ноября 1968 состоялось первое совместное заседание обеих палат Верховного Совета, где с приветственным словом выступили президент и председатель Совета министров, а избранные председатели палат от их лица заявили о полной поддержке народными представителями Русской Революционной Армии в её Священном Долге Освобождения Родины как основной цели работы Верховного Совета.

Приложение 2. Расширенный состав Совета министров РСФСР от 18.09.1968 года

     Лоялист      ВКП(б) - Реформатор      ВКП(б) - Ленинист      ВКП(б) - Бухаринист      ВКП(б) - Милитарист      Милитарист - Патриот      ЛПР - Демократ      Внефракционный

Портрет	Имя		Должность	Фракция
		Георгий Константинович Жуков (р. 1896)	Президент РСФСР - Верховный Главнокомандующий сил РРА
		Михаил Андреевич Суслов (р. 1902)	Председатель Совета министров	Бухаринист
		Павел Иванович Батов (р. 1897)	Первый заместитель председателя Совета министров - Глава Военного Совета	Патриот
		Сергей Фёдорович Ахромеев (р. 1923)	Заместитель председателя Совета министров - Министр по военно-морским делам	Милитарист
		Николай Иванович Рыжков (р. 1929)	Заместитель председателя Совета министров	Ленинист
		Александр Николаевич Яковлев (р. 1923)	Заместитель председателя Совета министров - Министр иностранных дел	Реформатор
		Рой Александрович Медведев (р. 1925)	Министр образования	Реформатор
		Юрий Владимирович Андропов (р. 1914)	Министр внутренних дел	Бухаринист
		Екатерина Алексеевна Фурцева (р. 1910)	Министр культуры	Лоялист
		Виктор Николаевич Поляков (р. 1915)	Министр промышленности	Реформатор
		Константин Фёдорович Катушев (р. 1927)	Министр внешней торговли	Реформатор
		Николай Васильевич Огарков (р. 1917)	Министр путей сообщения	Милитарист
		Дмитрий Трофимович Шепилов (р. 1905)	Министр финансов	Милитарист
		Василий Иванович Белов (р. 1932)	Министр сельского хозяйства	Внефракционный
		Светлана Николаевна Бухарина (р. 1923)	Министр здравоохранения	Ленинист
		Борис Николаевич Ельцин (р. 1931)	Министр юстиции - Председатель Совета народных депутатов	Демократ
		Евгений Фёдорович Драгунов (р. 1920)	Министр военной промышленности	Внефракционный
		Михаил Митрофанович Мальцев (р. 1904)	Министр строительства	Патриот
		Александр Иванович Тизяков (р. 1926)	Министр связи	Демократ
		Борис Евдокимович Щербина (р. 1919)	Министр нефтегазовой промышленности	Патриот
		Евгений Максимович Примаков (р. 1929)	Министр связи	Демократ
		Валентин Петрович Соколов (р. 1927)	Министр труда и социальной защиты	Демократ
		Янис Антонович Мендрикс (р. 1905)	Председатель Комиссии по делам религиозных объединений	Внефракционный
		Владимир Николаевич Челомей (р. 1914)	Председатель Специальной комиссии по ракетному вооружению	Милитарист
		Чеслав Янович Кищак (р. 1925)	Председатель Комитета государственной безопасности	Внефракционный
		Дмитрий Николаевич Медведев (р. 1898)	Начальник Главного Разведывательного Управления	Милитарист
		Владимир Ефимович Семичастный (р. 1924)	Начальник Главного управления контрразведки «Смерш»	Милитарист
		Константин Фёдорович Телегин (р. 1899)	Председатель комитета по управлению государственным имуществом	Лоялист

Глава 14. Бег через степь

В отличие от дружелюбного режима Батова на Урале, на большей части остальной свободной от нацистов территории бывшего Советского Союза установились режимы глубоко враждебные объединенной РСФСР. Лишь на юге Средней Азии сохранились осколки советской власти: симпатизирующие Революционной Армии власти контролировали большую часть Туркмении, Киргизии и Таджикистана, но вряд-ли были способны чем-то всерьез помочь. На территории Казахстана, за исключением вошедшей в состав ЗРРФ Новой Польши, власть взяли исламские фундаменталисты, образовавшие стремящийся к средневековым порядкам Халифат Казахстан, порождающий поток беженцев на территории советских России и Средней Азии. Ещё хуже обстояли дела в Восточной Сибири - разлагающийся от коррупции популистский псевдодемократический режим основанный красноярской кликой офицеров-предателей рухнул под ударами так называемого "Российского Государства": прояпонских фашистов-коллаборационистов во главе со старым врагом Советского Союза Константином Родзаевским, в пятидесятые ударивших по остаткам советской власти на Дальнем Востоке, теперь ставшего последним и самым главным препятствием для объединения России. Но перед финальной войной было необходимо ликвидировать угрозу с юга и попробовать спасти постсоветские правительства Средней Азии, не дав той погрузиться в пучину мракобесия окончательно. К тому же, Генеральный Штаб опасался, что сибирские фашисты могут найти союзников в среднеазиатских исламистах или узбекских "легионерах".

В состав сил Русской Революционной Армии входили остатки сил Казахской Красной Армии, прорвавшиеся на территорию России, после поражения в борьбе за объединение Казахстана, однако несмотря на предложения Рыжкова, поддержанные Яковлевым и Рыжковым, Военный Совет отказался от идеи создавать национальные казахские военные части, решив не распространять институт национальных частей за пределы Новой Польши, будучи неуверенным в лояльности национальных частей после татарско-башкирских бунтов в конце Западнорусской войны. В условиях отсутствия организованного сопротивления на территории исламистов, Генеральный Штаб принял решение о прямой военной интервенции, с целью освобождения территории Казахстана и выхода на границы с центральноазиатскими союзниками. Учитывая угрозу вторжения в Казахстан сибирских фашистов или альянс Родзаевского с исламистами, операция разрабатывалась в спешке, так например решение о последующем вторжение в занятый пронацистскими "легионерами" Узбекистан было принято в последние дни перед началом первого этапа освобождения Средней Азии после установления контакта между Главным Разведывательным Управлением и узбекским и каракалпакским подпольем. Кроме сил Русской Революционной Армии свое боевое крещение как полноценные армейские части прошли находящиеся под формальным командованием Социнтерна Интербригады, которым предстояло стать ударной силой Социнтерна по всему миру.

На стороне Русской Революционной Армии согласились выступить остатки бывших советских администраций, частично сохранившиеся на территории трёх бывших республик, а так же несколько подпольно-партизанских групп в Узбекистане. Наиболее стабильный и жизнеустойчивый режим держался в Туркменистане - успешно отразив попытки оккупации со стороны Ирана путём потери незначительных территорий, местные партийцы успешно реформировали государственное устройство под изменившуюся реальность, а возглавивший в конце пятидесятых страну ветеран Среднеазиатской войны Пода Аннаоразов смог подавить в зачатке исламистское подполье, не дав ему раскинуться по всей территории Туркмении. Сохранила республика и большую часть своей промышленности, а так же достойную по среднеазиатским меркам армию. Главным неудобством для Туркмении служила почти полная изоляция и окружение враждебными государствами - единственным путём связи с внешним миром было Каспийское море, что однако оказалось существенным плюсом с выходом к нему после присоединения Западно-Русским Революционным Фронтом Новой Польши. Сложнее дела обстояли в Киргизии и Таджикистане. Объединенные киргизско-таджикские силы сильнее пострадали от ирано-афганского вторжения в годы Среднеазиатской войны, а так же допустили потерю Узбекистана. Сами регионы были насыщены исламистами, а режимы представляли собой фактические хунты - с той разницей только, что в Киргизии правил чисто военный триумвират генералов Ивана Гришина, Андрея Гребнева и Калыйнура Усенбекова, а в Таджикистане сохранился гражданско-военный дуализм главы ЦК Коммунистической партии Туркменистана Бободжана Гафурова и генерала Нусратулло Абдулхакова. В отличие от Туркмении, местное крестьянство не испытывало особой лояльности к русскоязычному населению городов и коммунистической бюрократии. На территории Узбекистана же действовали два повстанческих движения - социалистические каракалпакские партизаны Абдулрашида Кадырова и молодое узбекское демократическое подполье Ислама Каримова, согласившегося работать с русскими против "легионеров" "хана".

Операция "Скобелев" началась 1 апреля 1969 года - быстрыми и сильными ударами силы Русской Революционной Армии разгромили значительно уступавшие в численности силы казахских исламистов, заняли основные города и соединились с силами союзных Киргизии, Таджикистана и Туркмении. Основную сложность заняло замирение и зачистка территории от исламистских басмачей, тяжесть чего легла на войска Комитета Государственной Безопасности, усиленные приданными офицерами и солдатами бывшей Казахской Красной Армии. Последние очаги сопротивление удалось подавить только в семидесятых, но попытки организованной партизанской деятельности удалось подавить в течении года. Удачно расправившись с исламистами в Казахстане и установив на его территории лояльную администрацию, 2 июня Верховный Маршал санкционировал начало операции "Фрунзе" - силы Русской Революционной Армии при поддержке таджикско-киргизских частей начали вторжение в контролируемый "Туркестанским Легионом" Узбекистан, вызвав тем самым каракалпакское и собственно узбекское антифашистские восстания, а окруженный со всех сторон Узбекистан быстро пал под ударами солдат руководившего операцией генерала Баграмяна, несмотря на яростное сопротивление легионеров Вели Каюм-хана. На этом Среднеазиатский поход не закончился - в последние дни операции "Фрунзе" вспыхнули исламистские восстания в Киргизии и Таджикистане, вызванные приближением русских, но благодаря их преждевременности и оперативной реакции сил РРА удалось подавить зеленую угрозу. Умиротворение Средней Азии в отдельных случаях продолжалось вплоть до середины семидесятых годов, однако гражданское управление было формально восстановлено уже в 1970-ом году, когда на Ашхабадской конференции было урегулировано положение среднеазиатских республик. Несмотря на идеологическую привлекательность восстановление Советского Союза это предложение вызвало противодействие как старой, так и новой бюрократии, поддержанное частью Военного Совета - противники рефедерализации во главе Сергеем Ахромеевым указывали на губительность системы двойной администрации СССР-РСФСР, и были неожиданно поддержаны и Сусловым, и Батовым, и в конце Жуковым, не поддержавшим "инфантильную" позицию Яковлева и Рыжкова. Восстановленные республики получили статус "ССР внутри РСФСР", схожий со статусом Новой Польши, однако фактическая автономия сохранялась только у Туркмении, как единственной сформировавшей жизнеспособную администрацию, и в меньшей мере у Таджикистана с Киргизией, где советскую власть пришлось сохранять путем подавление исламистских бунтов военной силой. Казахстан и Узбекистан, несмотря на поддержку центром просоветских сил и введение их в администрацию, находились на положении фактической военной администрации до 1972 года. К тому же остатки исламистов отступили на территорию Афганистана и Восточного Туркестана, продолжая набеги на советскую территорию оттуда.

Глава 15. Взгляд на Сибирь

После наведения порядка в Средней Азии, взгляд Верховного Маршала направился на восток, где уже несколько лет активно работали агенты Главного Разведывательного Управления, устанавливая агентурные сети среди нелояльных новому фашистскому правительству групп по всей Восточной Сибири и Дальнему Востоку. Властвовал над восточной половиной России Константин Родзаевский - японская марионетка и самозванный Вождь фашиской партии, лишь недавно сменивший провинциальную Зею на Иркутск. Несмотря на опору на японцев, фашисты не смогли даже частично подавить многочисленные партизанские и повстанческие движения, оставшиеся от разгромленных варлордов Восточной Сибири и Дальнего Востока. Их политическая окраска могла разительно отличаться, однако новая многоликость жуковской РСФСР позволяла найти к каждому, кто был необходим для планов по скорейшему освобождению Сибири, свой подход. Таким образом формирование Сибирского отдела Объединенного Штаба Партизанского Движения стало первой частью грядущей операции по освобождению восточной части России. Стареющий Дмитрий Медведев уже испытывал многочисленные проблемы со здоровьем, однако всё ещё работал, не видя полноценного преемника среди подчиненных. Первой базой для вербовки восточных контактов стала группы эмигрантов из бывшей Центрасильносибирской Республики во главе с нынешним сотрудником Уральского Индустриального Института и бывшим главой одной из оппозиционной партий в Томске Андреем Сахаровым и бывшим заместителем министра просвещения томского правительства Александром Зиновьевым, так же нашедшим приют в Свердловске. Несмотря на бывшую антисоветскую природу Центральносибирской Республики, было принято решение использовать имеющую возможность для противодействию фашистским оккупантам. Через эмигрантские круги удалось наладить контакт с группой представляющих радикальное крыло бывшего томского кружка "гуманистов", которую политический отдел ОШПД характеризовывал как утопических социалистов, капитана Виктора Некрасова. Постепенное продвижение на восток привело к вербовке разрозненного конгламерата группировок иногда очень различной идеологической направленности. В Новосибирске ценным приобретением стало профсоюзное подполье движения "народников" Виталия Костина и Ивана Севастьянова, боровшееся ещё с откловшейся от томского правительства новосибирской хунтой, сочетавшее мечты о заводском самоуправление и ностальгию по бухариским временам. Благодаря связям новосибирцев удалось установить контакты с анархо-коммунистическим партизанским движением раскинувшимся по всей территории Восточной Сибири. Несмотря на децентрализованность анархистов и тягу части их к откровенному бандитизму, удалось завербовать троих значимых лидеров движения - Андрония Мишуренко, Марии Борченко и Евгении Таратуты. Благодаря анархо-коммунистам удалось получить ещё один важный контакт, согласившийся полностью включиться в планы Медведева и Жукова, состоящее из тувинцев, хакасов и монголов бухаринистское сопротивление под руководством бывшего председателя совета министров Танну-Тувы Монгуш Буян-Бадыргы. Следом за тувинцами удалось установить контакты ещё с тремя антифашистскими движениями, каждое из которых вызывало достаточные сомнения с идеологической точки зрения, но оказавшихся полезными в будущей войне. Первое, самое экстравагантное, получившее прозвище "дружина Рюриковичей", под командованием Юрия и Бориса Крыловых, сыновей бывшего советского генерала Николая Крылова, объявлявшего себя царем Кемерово, перед поражением от войск Красноярска. Объединившие алтайское, ойротское и кемеровское сопротивление братья Крыловы одновременно отсылались к сомнительной легитимности погибшего отца и испытывали большую симпатию к советскому прошлому. Кроме этого, именно благодаря тувинским контактам удалось установить сеть контактов на Дальнем Востоке, а именно в Бурятии, где существовало две разных организаций Сопротивления. Первая состояла из этнических бурятов придерживавшихся национал-большевистских взглядов под руководством буддистского ламы Жамбала Гомбоева, занявших роль партизан, в то время как городское подполье профсоюзного лидера Соломона Иванова носило интернационалистический и демократический характер. Следом за развитием агентурной сети на берегах Байкала удалось завербовать начальника читинской полиции Гургена Наголяна, оказавшегося старым, ещё бухаринских времен, агентом НКВД. Именно Чита стала центром базирования советской агентуры. Наголян включил в состав ОШПД свою агентуру, оказавшуюся разветвленной, и познакомил эмиссаров Медведева с рядом других партизан. Прямо на главного полицейского Иркустка работала "бригада" Павла Судоплатова, бывшего сотрудника НКВД и бывшего главнокомандующего армией лидера крестьянского левоанархического движения отца Александра Меня охватившего восстаниями весь Дальний Восток перед его окончательным его покорением войсками Родзаевского. Благодаря Судоплатову удалось выйти на контакт с другой частью остатков движения Меня - христианскими анархистами под командованием бывшего охотничьего бригадира Глеба Якунина, с недоверием относившегося к советским эмиссарам. Только усиление режима Родзаевского и личный тайный визит патриаршего местоблюстителя митрополита Пимена, в миру Сергея Извекова, вкупе с обещанием массовой амнистии всех непричастных к режиму Родзаевского или причастных к его свержению, изменили симпатии Якунина, к тому же рукоположенному в сан в лоне РПЦ лично митрополитом. Через Якунина, после установления доверительных отношений, удалось использовать его тайного покровителя, Леонида Черных, бывшего генерала читинского "царя" Михаила Романова, несмотря на полученную амнистию и фактически принудительную запись на службу, оказавшегося тайным противником развернувшегося национал-социалистического режима стремящегося к тотальному контролю. К этому моменту так же удалось осуществить контакт и последующую вербовку якутского коммунистического партизанского движения ветерана Советско-германской войны Гуржапа Очирова и молодой коммунистки Евдокии Гороховой. Последний контакт "подарило" американское Центральное разведывательное управление. Остатки Тихоокеанского флота под руководством контр-адмирала Николая Ивановского занимались откровенным пиратством, опираясь на базы в США и трудодоступных убежищах на побережье Камчатки и Охотского моря и согласились вернуться под советский флаг взамен на финансирование.

Само "Всесибирское правительство" РФП испытывало целый ряд проблем и помимо низкой лояльности населения и слабого контроля над территорией. Государственный аппарат плохо работал из-за недостатка кадров и постоянных внутренних репрессий, армия несмотря на значимую японскую помощь страдала от внутренней коррупции и нелояльности высших армейских чинов кадрам из РФП, а так же из-за дезертирства и массового уклонения от призыва со стороны местного населения.