Личности в истории (Pax Napoleonica)

Известные личности из мира Pax Napoleonica, которым по тем или иным причинам не посвящены отдельные статьи.

Ж

Жорес, Жан

”

Свобода — это дитя рабочего класса, рождённое на ложе нищеты и ещё выглядящее слабым и болезненным, но несущее в себе несравненную потаённую жизненную силу. Её пылающий взор взирает в сторону нового, лучшего мира.

“

”

Жорес обрушивал скалы, гремел, потрясал, но никогда не оглушал самого себя, всегда стоял на страже, чутко ловил ухом каждый отклик, подхватывал его, парировал возражения, иногда беспощадно, как ураган, сметал сопротивление на пути, иногда великодушно и мягко, как наставник, как старший брат. (Лев Бронштейн)

“

”

Жорес — похабная девка на содержании у англичан. (Поль Дерулед)

“

Жан Жорес

Жан Жорес (фр. Jean Jaurès; 3 сентября 1859 года, Кастр, департамент Тарн, Лангедок — 17 января 1932 года, Париж) — французский политик, публицист, философ и историк, деятель французского и международного социалистического движения, идеолог демократического социализма. Один из лидеров Социалистической рабочей партии Франции. Борец против колониализма, милитаризма и империализма.

Будущий вождь французских социалистов родился в семье небогатого торговца Жюля Жореса в маленьком городке Кастр на юге Франции. Будучи талантливым учеником, молодой Жан в 1877 году был принят в лицей Сен-Барб в Париже (во многом благодаря протекции его двоюродного брата Бенжамена Жореса, вице-адмирала и сенатора, который был старше Жана на 36 лет), а в 1878 году поступил в Высшую нормальную школу, в педагогический институт. В 1881 году, после окончания учёбы, Жорес получил степень кандидата философии. В 1881—1883 годах он преподавал философию в лицее города Альби, а в 1883—1885 годах читал лекции в Тулузском университете.

Политические взгляды Жана Жореса формировались в условиях «бонапартистского либерализма» Наполеона IV, политической борьбы, оживлённых дискуссий и споров. Ещё в юности он восхищался деятелями Великой французской революции, такими как Робеспьер, Марат, Сен-Жюст, Эбер, Бабёф и др.; увлечение революционной историей Франции во многом повлияло на будущее решение Жана заняться большой политикой на стороне левых, прогрессивных сил. В 1885 году Жорес был избран депутатом Законодательного корпуса. Изначально Жорес был беспартийным депутатом, примыкавшим к фракции радикальных либералов; уже тогда он выражал сочувствие социалистическим идеям, однако оно было настолько общим, что социалисты не считали его за своего. Во многом это было связано с тем, что Жорес тогда был сторонником идеалистической философии, и это шло вразрез с марксистскими идеями, доминировавшими среди социалистов.

Уже в те годы Жорес успел зарекомендовать себя как талантливый оратор, поборник социальных реформ и сторонник поднимавшего голову рабочего движения; хотя он не занимал видного места в Законодательном корпусе, его ораторская манера, речи и жесты завоевали для него определённую популярность. Потерпев поражение на выборах 1889 года, Жорес вернулся в Тулузу, где продолжил политическую и публицистическую деятельность. В эти годы он окончательно утвердился как социалист, активно защищая стачечное движение и печатаясь в левых газетах; затем, на выборах 1893 года Жорес снова был избран в Законодательный корпус — на этот раз примкнув ко фракции молодой Социалистической рабочей партии Франции.

Выступление Жана Жореса на митинге СРПФ

Жан Жорес быстро стал одним из лидеров СРПФ. Во многом этому способствовала необыкновенная харизма самого Жореса, которого даже противники были вынуждены признать лучшим оратором французского парламента. Жорес активно пользовался риторическими фразами и метафорами, ссылался на великие принципы и на великие имена, и благодаря своему красноречию приобрёл громадную популярность не только среди рабочих, но даже среди враждебных социализму французских буржуа. Ораторская манера социалистического вождя вводила в экстаз сторонников и вызывала ненависть у врагов.

В 1897 году Жорес выступил на стороне Альфреда Дрейфуса, защищая позиции дрейфусаров и выступая против националистических и антисемитских настроений, воцарившихся в политически активной части французского общества. Это едва не привело к расколу СРПФ: часть социалистов во главе с сопартийцем Жореса Жюлем Гедом отказалась присоединяться к Жоресу, а сам Гед заявил, что дело Дрейфуса — внутреннее дело буржуазно-аристократической общественности, в которое социалистам незачем мешаться. Тем не менее, хотя Жорес и сам стал мишенью критики со стороны крайне правых сил, однако это фактически привело к сплочению антидрейфусарских сил: жорезисты сблизились с леволиберальными депутатами Законодательного корпуса. Сам Жорес тоже сблизился со многими дрейфусарами, включая известного писателя Анатоля Франса, который тоже занял социалистические позиции и стал близким другом Жореса. В 1899 году именно Жорес зачитал разоблачительное письмо генерала Пелье в Законодательном корпусе, что возобновило рассмотрение процесса Дрейфуса и впоследствии способствовало его помилованию императором и дальнейшему оправданию. По словам Геда, окончательно рассорившегося с Жоресом, после помилования Дрейфуса Наполеоном IV Жорес воскликнул «Да здравствует император!», однако сам Жорес и жорезисты отрицали это.

После поражения Геда и его сторонников Жан Жорес завоевал ведущую роль в СРПФ. Он выступал союз с прогрессивными буржуазными партиями, поддержав кабинеты Буржуа и Комба и участие в первом социалиста Александра Мильерана, критиковал немецких (германских и прусских) социал-демократов за их непримиримость в вопросах сотрудничества с либеральными силами и при этом неспособность завоевать политическую власть. Это вызывало критику со стороны ортодоксальных марксистов, обвинявших Жореса в оппортунизме, ревизионизме и даже предательстве дела социализма. Однако Жорес был вполне искренен в своих социалистических взглядах; не имея ясного теоретического обоснования своих идей, он был в большей степени «романтическим социалистом», проповедовал «социальную ненависть» как творческую силу, способную перестроить общество на новых началах. Идеалом Жореса была «социальная республика», сочетающая социалистические и демократические ценности. Жорес выступал за получение социалистами политической власти мирным путём, национализацию крупных предприятий и объединение мелких собственников в кооперативы.

Также Жорес продолжал публицистическую и научную деятельность: так, в 1901 году увидел свет первый том его труда «Социалистическая история Французской революции». «История» была преисполнена апологетики якобинцам (хотя и не без отдельных критических замечаний, в частности, в отношении «эпохи террора»), и в резко неприязненном тоне высказывалась о деятелях Термидорианского переворота и Наполеоне I, «могильщике революции и республики»; эта книга вызвала резкое негодование со стороны бонапартистски настроенных буржуазных партий и поначалу была запрещена цензурой; многие депутаты с правых скамей даже призывали лишить Жореса мандата и начать против него полицейское преследование. Социалисты дали этому труду весьма высокую оценку, обратив, однако, внимание на многочисленные риторические отступления. В 1904 году Жорес основал газету «Юманите», ставшую впоследствии одним из самых популярных левых периодических изданий во Франции.

Жан Жорес на антивоенной демонстрации

Предчувствуя надвигающуюся войну в Европе и будучи убеждённым пацифистом, Жорес сделал основным направлением своей деятельности в 1905—1912 годах антимилитаристскую борьбу и агитацию. Он призывал правительство достичь взаимопонимание с Британией, принял участие в Базельском антивоенном конгрессе 1910 года, организовал кампанию против закона о трёхлетней военной службе. Антивоенная деятельность Жореса создала ему репутацию британского агента в кругах милитаристов и шовинистов, они даже дали ему прозвище «мистер Жорес». Начало Первой мировой войны Жан Жорес воспринял как личную трагедию, равно как и то, что большая часть СРПФ встала на «социал-шовинистские» позиции. Позиционируя себя как несомненный патриот, Жорес в то же время выступал против «империалистической войны, ведущейся не ради защиты Франции и её народа, но ради интересов парижских банкиров». Из-за этого он был фактически отодвинут с роли лидера СРПФ; главную роль в партии теперь занимали поддерживающие войну социал-реформисты Аристид Бриан, Рене Вивиани, Марсель Самба и Пьер Ренодель. Сам Жорес стал объектом постоянных нападок со стороны шовинистов; в октябре 1912 года его едва не избили националистически настроенные хулиганы; спасло Жореса лишь то, что ему на помощь пришли отправлявшиеся на фронт новобранцы, бывшие рабочие.

Под давлением социал-патриотического крыла СРПФ Жорес был вынужден временно оставить депутатский мандат; в ответ часть жорезистов тоже решила покинуть Законодательный корпус. В 1912-1913 гг. Жорес фактически вёл затворнический образ жизни, продолжая заниматься историей и публицистикой. С нарастанием усталости общества от войны начала возрастать и популярность антимилитаристов, в том числе и левого толка. Жорес смог вернуться к активной политической деятельности, а с передовиц «Юманите» звучала всё более громкая антивоенная и антиправительственная агитация; в ответ кабинет Клемансо был вынужден принять несколько новых чрезвычайных декретов, после ряда обысков редакция «Юманите» была разгромлена, а сама газета была запрещена вплоть до конца войны. К Жоресу вернулась прежняя популярность, однако лидерство в партии социалистов он окончательно утратил, уступив его реформистам. Тем не менее, он сохранял былой авторитет и принимал участие в формировании партийной программы, оппонируя реформистам-«соглашателям».

Жан Жорес приветствовал Апрельскую и особенно Ноябрьскую революцию 1915 года в Скандинавии, Февральскую революцию 1916 года в Британии; он воспринимал их как торжество пролетариата, победу собственных идей. Однако последовавшая гражданская война в Скандинавии и особенно «красный террор» изменили его мнение: не отказываясь от изначальной поддержки идеи социалистической революции, он выступал против «тиранических» действий коммунистов, критиковал концепцию диктатуры пролетариата и её практическую реализацию. Наибольший гнев со стороны Жореса вызвал «Процесс эсдеков» против норвежских и шведских социал-демократов, он не постеснялся заявить следующее:

”

Линдхаген и его «комитетчики» нарушили демократический принцип, применив насилие против других социалистов. Отсюда и отмена всех прав всех остальных социалистов, установление режима, который оставляет социал-демократической оппозиции только один путь действия — гражданскую войну. Отсюда установление «пролетарской» диктатуры взамен диктатуры королевской, которое продолжается сейчас, уже после победы правительства Линдхагена.

“

Кроме того, Жорес выступил против создания в 1918 году Французской коммунистической партии, что, по его мнению, вело к расколу социалистического, рабочего движения. В ответ коммунисты обрушились с критикой уже на самого Жореса, называя его ревизионистом и оппортунистом; так, Карл Линдхаген выпустил брошюру «Пролетарская революция и ренегат Жорес».

Памятник Жану Жоресу на его родине в Кастре

Жорес был одним из первых, кто выразил свои опасения подъёмом ультранационалистических и реваншистских настроений после Первой мировой войны, и в особенности приходом фронтистов к власти в Германии в 1922 году. Он видел во фронтистах врагов демократии и любого прогрессивного движения, был убеждён, что они приведут мир к новой большой войне, ещё более ужасной, чем прежняя. На страницах «Юманите» развернулась активная антифронтистская пропаганда, против любой идеи «умиротворения» фронтистских режимов и сотрудничества с ними, против подъёма фронтистских идей в самой Франции. Это отчасти примирило Жореса с коммунистами, равно как и частичное смягчение режима в СССР, принятие ими идей «демократического централизма» и «новой экономической политик»; не отказываясь от своей прежней критики и не разделяя идей пролетарской диктатуры, он теперь отзывался о коммунистах с куда большей симпатией. Также Жорес был первым, кто выдвинул идею «народного фронта» — объединения коммунистов, социал-демократов и левых либералов против фронтизма.

Жан Жорес скончался 17 января 1932 года в возрасте 72 лет. Был похоронен в Пантеоне вместе с прочими выдающимися людьми Франции, в последний путь его провожали тысячи людей.