Мексиканская война (Мир победившего империализма)

Вторжение США в Мексику
Мгновения Мексиканской революции
Время 8 апреля 1918 — 20 апреля 1922 Место Центральная Америка Итоги Установление проамериканского правительства в Мексике Причина Недовольство со стороны США и Великобритании политикой правительства В. Каррансы
Участники
США Пелаэсисты Феликсисты	Мексика Вильисты Сапатисты
Командующие
В. Вильсон П. Марш Л. Вуд Ч.Дж. Бэйли Р.Л. Буллард Д.Ф. Моррисон Д. Дикман Д. Першинг Х. Лиджет А. Роблес-Домингес М. Пелаэс Ф. Диас	В. Карранса † П. Гонсалес М. Дьегес А. Обрегон П. Кальес Ф. Вилья Э. Сапата

Вторжение США в Мексику (известное также как Мексиканская война) — военная операция США против Мексики, предпринятая в 1918 г. с целью свержения президента Венустиано Каррансы. Военные действия начались 8 апреля 1918 г. и закончились 20 апреля 1922 г. с завершением вывода американских войск с территории страны.

Официальным поводом для вторжения стал вопрос об ограничении иностранных нефтедобывающих концессий со стороны Мексиканского правительства, который мог обострить «нефтяную проблему» для стран Антанты, на стороне которых планировал вступить в Вельткриг президент США Вудро Вильсон. Начавшись как интервенция, направленная на захват нефтяных месторождений, экономическую блокаду правительства Каррансы и создание широкого антикаррансистского фронта в Мексике, после Инцидента 3 мая 1918 г. ограниченная операция переросла в полномасштабную войну. Итогом вторжения стала смена правительства в Мексике, но в то же время с частью антиамериканских сил был заключён компромисс, по которому те в обмен на вхождение в состав коалиционного правительства должны были согласиться на ряд уступок по отношению к американским инвесторам.

Предыстория

Революционные события в Мексике 1914 – 1916 гг.

Мексиканская революция началась как восстание против диктатуры Порфирио Диаса. В 1910 г. Порфирио Диас был в очередной раз переизбран президентом Мексики. Лидер либерально-демократической оппозиции Франсиско Мадеро выступил с «планом Сан-Луис-Потоси», в котором объявлял результаты выборов недействительными и призывал к борьбе с режимом. План также включал обещание возврата крестьянских земель, отнятых «аморальным способом». Восстание было назначено на 20 ноября 1910 г. Хотя план рассматривал не все социальные вопросы, он стал катализатором для массовых народных выступлений.

Всеобщего восстания не началось, но мятеж охватил штат Чихуахуа, где выделились впоследствии известные крестьянские вожди Паскуаль Ороско и Франсиско «Панчо» Вилья. В феврале 1911 г. Мадеро вернулся в Мексику, а в марте началось восстание в штате Морелос, руководителем которого стал Эмилиано Сапата. В это время в стране фактически проходили две революции: целью Мадеро и средних слоёв было участие в управлении страной, революционеры на юге и в центре Мексики, формально подчинявшиеся Мадеро, стремились к разделу помещичьих земель между крестьянами.

Порфирио Диас, фактический диктатор Мексики с 1876 по 1911 гг.

В апрельском послании к Конгрессу Диас признал большинство требований повстанцев и пообещал провести аграрную реформу. Однако революционеры были настроены на решительную борьбу с режимом. В апреле они захватили крупный порт Акапулько. 10 мая отряды Вильи и Ороско взяли Сьюдад-Хуарес, являвшийся важным таможенным пунктом, контроль над которым давал возможность беспрепятственно получать оружие и боеприпасы из США. Далее повстанцы перешли в наступление почти во всех штатах, заняв крупнейший железнодорожный узел Торреон. Действуя в Морелосе, армия Сапаты захватила Куаутлу, а затем столицу штата — Куэрнаваку. В мае Диас подал в отставку и эмигрировал во Францию. В июне под овации горожан Мадеро въехал в столицу.

Франсиско Мадеро

15 октября 1911 г. были проведены президентские выборы, победу на которых одержал Мадеро, набрав 98% голосов. Правление Мадеро было недолгим — в феврале 1913 г. в Мехико произошёл военный переворот. 9 февраля 1913 г. несколько высших офицеров во главе с генералом Мануэлем Мондрагоном, сопровождаемые двумя артиллерийскими полками и 300 курсантами, освободили Феликса Диаса (племянника Порфирио Диаса) и Бернардо Рейеса. После неудачной попытки взять резиденцию Мадеро — Национальный дворец, во время которой погиб генерал Рейес, повстанцам удалось закрепиться в крепости столичного арсенала.

Руководство по подавлению мятежа было возложено на генерала Викториано Уэрту. Однако последний был связан с заговорщиками и, кроме того, сам намеревался занять президентское кресло. Последующие события известны как «Трагическая декада». Уэрта создавал видимость борьбы с мятежниками, ограничившись лишь редкими обстрелами арсенала и заведомо неудачными атаками. Таким образом Диас и Уэрта пытались измотать население, вызвав безразличие к смене власти.

18 февраля сторонники Уэрты арестовали Мадеро, а 19 февраля он и Пино Суарес подали в отставку. Временным президентом при формальном соблюдении конституции стал Уэрта. Феликс Диас не вошёл в правительство, но по заключённому с Уэртой соглашению оставил за собой право формировать кабинет. Кроме того, Уэрта обязался поддержать его кандидатуру на предстоящих президентских выборах. Мондрагон получал пост министра обороны, министром юстиции стал Родольфо Рейес — сын Бернардо Рейеса. 23 февраля по приказанию Уэрты Мадеро и Пино Суарес были убиты по дороге в тюрьму.

Викториано Уэрта. 1913 г.

Приход Уэрты к власти заставил антипорфиристов подняться с оружием в руках, начав в марте 1913 г. на севере Мексики так называемую «конституционалистскую революцию». Это движение характеризовалось законническим характером, и им руководили многие главные политики и чиновники государства. Губернатор штата Коауила Венустиано Карранса выдвинул «План Гуадалупе», целью которого было восстановление конституционного правления. Стала создаваться армия, верховным главнокомандующим которой назначался Карранса.

В отличие от активного участия, которое наблюдалось на этом этапе революции на севере Мексики, центральные и южные районы страны были мало вовлечены в процесс, за исключением штата Морелос, где борьбу продолжил Сапата. Жестокие и кровавые методы репрессий, применявшиеся против сапатистов войсками правительства Уэрты, привели к значительному увеличению числа повстанцев.

К маю 1913 г. конституционалисты добились больших успехов в Соноре, где войска Уэрты удерживали только юг. Там выдвинулись повстанческие командиры Альваро Обрегон и Плутарко Элиас Кальес. В мае и июне севернее порта Гуаймас Обрегон нанёс правительственным войскам два крупных поражения у Санта-Розы и Санта-Марии. К лету в Морелосе, где воевал Сапата, федеральные силы удерживали только крупные города.

Борьбу в штате Чихуахуа возглавил Франсиско Вилья, который вернулся в Мексику 6 марта 1913 г. Он объединил подчинённые ему части в «Северную дивизию», насчитывавшую 8 тыс. человек, и в ночь на 1 октября 1913 г. захватил Торреон. Затем, повернув свои войска на север, Вилья 15 ноября взял Сьюад-Хуарес и 24 ноября нанёс серьёзное поражение правительственным войскам у Тьерра-Бланка.

Американские военные корабли в Веракрусе

Разгон Уэртой Конгресса и срыв выборов вызвали недовольство Соединённых Штатов и лично президента Вильсона. Кроме того, революция поставила под угрозу собственность американских монополий. США, обеспокоенные антиамериканскими настроениями в Мексике, отправили туда свои военно-морские силы, оккупировавшие 21 апреля 1914 г. порт Веракрус. Но ввиду патриотического подъёма среди мексиканцев США были вынуждены отказаться от продолжения интервенции. Оккупация закончилась 23 ноября 1914 г.

К началу 1914 г. революционеры контролировали почти весь север страны (за исключением Нижней Калифорнии). В течение марта и апреля 1914 года Конституционалистская армия начала наступление на столицу: Обрегон — на западе, Вилья — в центре и Пабло Гонсалес — на востоке, что способствовало возникновению многочисленных восстаний в центральных штатах страны. Благодаря этим достижениям движение перестало быть ограниченным севером Мексики и охватило практически половину территории страны, что в то же время вызвало присоединение к нему других социальных слоев. Кроме того, по мере продвижения революционных войск приходилось заключать различные договоры с местным населением в обмен на поддержку, для чего принимались трудовые и аграрные декреты.

Венустиано Карранса. 1913 г.

В апреле 1914 г. конституционалисты под командованием генерала Пабло Гонсалеса взяли Монтеррей, а в мае — город и порт Тампико. В марте Сапата взял столицу штата Герреро Чильпансинго, а в мае — Хохутлу. 23 июня 1914 г. Вилья захватил Сакатекас. Битва за город, в которой погибло от 5 до 6 тыс. федеральных солдат и около тысячи бойцов Северной дивизии, стала одним из самых кровопролитных сражений революции. 6 — 8 июля Обрегон нанёс крупное поражение правительственной армии в сражение при Орендайне под Гвадалахарой. После этих побед стало возможным продвижение армии конституционалистов с севера и северо-запада к столице Мексики. 15 июля Уэрта объявил о своей отставке и 20-го покинул страну. Мехико был сдан без боя. 18 августа 1914 г. в город торжественно въехал Карранса. Карранса не стал вступать в должность временного президента (иначе он не смог бы выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах), сохранив пост верховного главнокомандующего. Однако далеко не все признали его власть — среди тех, кто начал борьбу против Каррансы, были как реакционеры и консерваторы (бывшие сторонники Уэрты), так и более радикальные революционеры — вильисты и сапатисты. Тем не менее, правительственным войскам удалось нанести ряд поражений восставшим. В 1915 г. большинство стран Америки признало правительство Каррансы.

Экспедиция Першинга 1916 г.

”

Почему даже эта маленькая, жалкая, презренная бандитская нация, каковой является Мексика, убивает наших граждан, марает в грязи наш флаг и плюёт на нашу нацию с невыносимой наглостью? — The Los Angeles Examiner

“

Франсиско "Панчо" Вилья

С течением времени конституционалисты постепенно упрочивали свой контроль над страной. К концу 1915 г. один из главных противников правительства Каррансы, Панчо Вилья, был практически разбит федеральной мексиканской армией. Вскоре он узнал, что победой каррансисты были обязаны США, разрешившим перебросить через свою территорию подкрепление для мексиканских правительственных войск, которые возглавлял Плутарко Кальес. США также предоставили каррансистам прожекторы для отражения ночной атаки вильистов. Ранее благожелательно настроенный к американцам Вилья резко поменял свою политику в отношении США. Есть версия, что он решил спровоцировать американо-мексиканскую войну, которая могла либо вынудить Каррансу заключить с ним перемирие, либо заставить патриотично настроенных генералов каррансистской армии свергнуть президента и объединиться с Вильей для отражения иностранной агрессии.

По ту сторону границы тоже были не прочь затеять маленькую победоносную войну. Во всяком случае, общественность в приграничных районах созрела для этого – в Техасе и Нью-Мексико ходили слухи о готовящемся восстании мексиканцев в этих штатах, якобы для того, чтобы вернуть сии территории Мексике. Власти Техаса тоже были подвержены этим настроениям, требуя резкого увеличения федеральных сил на границе. Под эгидой штата были даже организованы отряды рейнджеров для борьбы с «мексиканской угрозой». Обстановка на американо-мексиканской границе становилась всё более нервозной, что благоприятствовало планам Вильи втянуть Каррансу в военный конфликт с США.

Коламбус после нападения Панчо Вильи

9 января 1916 г. отряд вильистов под командованием Пабло Лопеса остановил около Санта-Исабель поезд с 17 американскими рабочими и инженерами горнорудной компании. Американцы были выведены из вагонов, а после расстреляны, их тела были изуродованы. Однако это происшествие не вызвало осложнений в американо-мексиканских отношениях, поскольку правительство американского президента Вудро Вильсона было занято событиями в Европе. Тогда Панчо Вилья перешёл к более решительным действиям. В ночь с 8 на 9 марта 1916 г. вильисты атаковали Коламбус. Однако мексиканцы не ожидали застать в городе гарнизон из 350 солдат и офицеров 13-го кавалерийского полка. Отряд Вильи убил 17 американцев, 8 из которых были военными, при этом сам потерял около ста человек. Хотя с военной точки зрения мексиканцы потерпели поражение, для Вильи это было совершенно не важно. В деле выполнения политической цели мексиканского революционера – вовлечения США в конфликт – процесс сдвинулся с мёртвой точки. Американцы наконец-то разозлились и зашевелились. Ещё бы – впервые после англо-американской войны 1812 – 1814 гг. на территорию США произошло нападение вооружённого иностранного отряда. Прощать такого американцы не собирались.

Конечно, Вильсон шёл на интервенцию с большой неохотой – на повестке дня был вопрос о вступлении в Вельткриг, и президент США не желал связывать себе руки в условиях, когда вполне вероятно участие Америки в совсем другой войне. К тому же Вильсон всё ещё испытывал определённые симпатии к мексиканской революции и её представителям. Однако после нападения на территорию США он был обязан сделать хоть что-нибудь. Американская общественность рвала и метала, требуя крови.

Карранса, изначально готовый пойти с американцами на компромисс, всё же в конечном итоге ужесточил свою позицию – любое вторжение на территорию Мексики будет расценено как объявление войны. Карранса понимал, что его согласие на американское вторжение настроит народ против него, создав ему дурную славу американской марионетки в стране, где были сильны антиамериканские настроения. Обратившись к нации, Карранса призвал уважать права американцев, живущих в Мексике, но предупреждал, что не допустит никакого иностранного вторжения.

Американская карикатура, посвящённая набегам Панчо Вильи на территорию США

16 марта 1916 г. 8-тысячный экспедиционный корпус США, состоявший из одной пехотной и двух кавалерийских бригад, пересёк американо-мексиканскую границу. Также в своем распоряжении американцы имели 8 аэропланов JN-3. Командовал карательной экспедицией генерал Джон Першинг. В первый день американцы преодолели 68 миль, остановившись в колонии мормонов Дублан в штате Чихуахуа.

План Першинга исходил из двух основных предпосылок, которые не оправдались. Во-первых, генерал рассчитывал на сотрудничество с войсками Каррансы и на использование для снабжения своей группировки мексиканских железных дорог. Во-вторых, он думал, что мексиканское население ненавидело Вилью, и потому должно было помочь установить местонахождение неуловимого революционера. Без поддержки местного населения разыскать Вилью на огромных пустынных просторах Чихуахуа, где тот знал каждый уголок, не представлялось возможным. Со вторым пунктом дело пошло совсем не так, как надо – популярность Вильи в Чихуахуа после его рейда на Колумбус взлетела до заоблачных высот. С первым пунктом тоже не выгорело.

Карранса приказал своим подчиненным не оказывать войскам США сопротивления, но и не содействовать им. Запретил он и предоставлять в распоряжение Першинга национальные железные дороги. Однако американская интервенция всколыхнула всю Мексику. Мексиканский генерал Дьегес вызвался привести в Чихуахуа 14 тыс. солдат и вышвырнуть янки восвояси. Губернатор Соноры Плутарко Кальес предлагал 14 тыс. солдат и офицеров, закалённых в боях против Вильи. Кальес был даже готов вторгнуться в Аризону. Карранса же предпочитал выжидать и не провоцировать, поскольку предполагал, что экспедиция Першинга будет кратковременной, так как поймать Вилью в его родном штате никак не удавалось. Поэтому он отдал указание Дьегесу и Кальесу просто не допускать американские войска во вверенные им штаты, но самим к наступательным действиям не переходить. Дьегес, однако, продолжал настаивать на объявлении войны США, и Каррансе пришлось его успокаивать на личной встрече.

Карранса считал, что именно действия Вильи спровоцировали американскую интервенцию, и потому мексиканские правительственные войска стремились изловить крестьянского вожака с не меньшим рвением, чем сами американцы. Вилья не раз и не два находился на волоске, но в конечном итоге так и оставался неуловимым.

В апреле 1916 г. американцы получили сведения, что Вилья находится на юге близ городка Парраль. Першинг перенес свой лагерь в находившуюся южнее Намикипу. К Парралю был выслан отряд под командованием майора Томпкинса, 10 апреля 1916 г. его солдаты разбили небольшой отряд вильистов в Сан-Сарагосе. Но у самого Парраля Томпкинс встретил враждебно настроенный гарнизон правительственных войск Мексики. В завязавшейся перестрелке американцы потеряли двух человек ранеными, один был убит. Мексиканцы потеряли около 40 человек. Таким образом, южнее Парраля американская экспедиция продвинуться не смогла. Бой у Парраля поставил Мексику и США на грань войны. Першинг опасался, что Карранса может прервать его линии снабжения. На последовавших за инцидентом американо-мексиканских переговорах было достигнуто соглашение, по которому Першинг отводил войска обратно на север, в колонию Дублан, оставляя в Намикипе небольшой контингент.

Американские солдаты и каррансисты, 27 апреля 1916 г.

Карранса был напуган инцидентом под Парралем, так как он не хотел полномасштабной войны. Но подобный инцидент мог повториться в любой момент. 12 апреля 1916 г. мексиканский министр иностранных дел Агилар направил госсекретарю США Лансингу ноту, в которой предлагал американцам вывести свои войска с территории Мексики, настаивая, что у Першинга нет прав находиться там, и что отряды Вильи рассеяны и с ними вполне справятся правительственные войска. Американцы были поставлены перед дилеммой. За вывод войск выступал начальник генерального штаба Хью Ленокс Скотт, желавший одновременно мобилизовать Национальную гвардию пограничных штатов для надёжной охраны границы с Мексикой. Однако министры внутренних дел и сельского хозяйства настаивали на продолжении экспедиции. Министр обороны Бейкер вообще рекомендовал начать широкомасштабную интервенцию, свергнуть Каррансу и навести порядок в Мексике. Вильсон после долгих раздумий решил экспедицию не отзывать. Президент готовился к переизбранию, а американское общественное мнение того времени всё ещё жаждало крови.

Американские солдаты (на заднем плане с ружьями) и пленные вильисты

В мае 1916 г. карательные отряды США всё же достигли некоторых успехов: 25 мая ими был убит один из значимых командиров вильистов — Канделарио Сервантес. 16 июня генерал Тревиньо — командующий мексиканскими правительственными войсками в Чихуахуа — передал Першингу, что ему приказано предотвращать любые передвижения американских отрядов, кроме направления на север. Одновременно на востоке и на западе от ставки Першинга стали скапливаться войска мексиканской федеральной армии, итого численность экспедиционного корпуса была вдвое меньшей, чем численность окруживших их мексиканцев. На востоке мексиканцы концентрировались в районе Вилья-Аумады, служившей основным пунктом снабжения войск Першинга, которое шло по железной дороге из Эль-Пасо.

Солдаты США, попавшие в плен у Каррисаля

Для выяснения обстановки Першинг отправил к Вилья-Аумаде разведывательный отряд капитана Бойда, которому было приказано не вступать в столкновения с мексиканцами. Тем не менее 21 июня у города Каррисаль, лежавшего на пути к Вилья-Аумаде, американцы встретили сопротивление правительственных войск Мексики. Бойд, настаивавший на том, что ему требуется пройти через город, получил отказ от мексиканской стороны. В бою, начавшемся после американской атаки, погибло 10 американцев, ещё 23 солдата США были взяты в плен. Для расследования этого происшествия была собрана двусторонняя американо-мексиканская комиссия. 24 декабря 1916 г. комиссия выработала соглашение, согласно которому американцы должны были покинуть Мексику в 40 дней, если это позволит обстановка. Однако договор не был ратифицирован Каррансой, потребовавшим немедленного вывода войск без каких-либо условий. 17 января, не достигнув результата, комиссия закончила свою работу. Но этот фактор уже не играл абсолютно никакой роли. 18 января 1917 г. военный министр США Ньютон Бейкер проинформировал командующего Южным департаментом генерала Фредерика Фанстона, что президент Вильсон принял решение о выводе группировки Першинга из Мексики. Точный приказ пришёл в ставку Першинга 27 января. По иронии судьбы последний американский солдат покинул Мексику 5 февраля 1917 г., в знаменательный день промульгации новой мексиканской конституции. Казалось бы, инцидент исчерпан.

Предпосылки вторжения

Церемония присяги Конституции 1917 г.

Принятие новой Конституции

Однако и после вывода войск Першинга американо-мексиканские отношения оставались достаточно сложными. Ради получения общественной поддержки Карранса был вынужден идти на меры, вызывающие недовольство США. В ходе разработки проекта новой конституции, ради завоевания поддержки населения, Карранса был вынужден согласиться на ряд радикальных положений. 29 января 1917 г. был представлен проект статьи 27, согласно которой земля (включая водные ресурсы) и недра были объявлены достоянием всей нации. Нация могла предоставлять эти ресурсы в частную собственность, но теперь превалировали именно общественные интересы, ради которых государство могло конфисковать землю с уплатой компенсации. Однако вариант Каррансы о «предварительной компенсации» не прошёл. Практически это означало, что теперь уже не помещик, а государство будет определять справедливую величину компенсации. Для иностранных инвесторов – прежде всего для американских – положения статьи 27 казались слишком радикальными. Это было одной из причин, по которой США не особо горели желанием давать новому режиму в Мексике дипломатическое признание. Американцам нужны были гарантии прав иностранных собственников, и статья 27, подтверждённая официально принятой 31 января 1917 г. новой Конституцией, была для них разочарованием.

Дипломатический фронт

Масла в огонь подливала германская дипломатическая линия, которая в отчаянном желании расколоть укрепляющуюся Антанту шла на любые меры, в том числе и самые безрассудные. Германская миссия в Мехико все больше и больше участвовала в авантюрах, направленных на подрыв американского влияния. В апреле 1915 г. офицер германской военно-морской разведки Ф. Рительн попытался переправить на территорию Мексики из США бывшего диктатора Уэрту. В дальнейшем немцы стали делать ставку на революционные движения Вильи и Каррансы, провоцируя их лидеров на враждебные США действия. Мексиканская сторона тоже проявляла инициативу. Пытаясь отстоять мексиканский суверенитет перед лицом американской угрозы, пришедшие к власти конституционалисты во главе с Каррансой искали сближения с Германией или Японией. 12 ноября 1916 г. германское посольство в Вашингтоне передало секретные инструкции германскому посланнику в Мексике Г. фон Экхардту узнать, какой помощи от Германии хотят власти страны в обмен на борьбу против США. В ответном послании в Берлин выражалась надежда на широкое сотрудничество: заключение нового договора о дружбе, торговле и мореплавании; принятие на службу немецких военных инструкторов для обучения мексиканской армии; строительство немецкими специалистами военных заводов в Мексике; включение в состав мексиканского флота немецких субмарин; налаживание прямой радиосвязи между Мексикой и Германией. В ноябре 1916 г. министр иностранных дел К. Агилар конфиденциально сообщил фон Экхардту о готовности предоставить немецким субмаринам базы на восточном побережье Мексики.

Венустиано Карранса в Керетаро, 22 января 1916 г.

В этих обстоятельствах Карранса балансировал во взаимодействии с «великими державами», сохраняя возможность сближения с любой из них в нужный момент. 12 февраля 1917 г. Карранса обратился в циркулярной ноте ко всем нейтральным государствам мира с предложением посредничества между Антантой и Центральными державами. В случае отказа воюющих сторон он призывал нейтральные страны прекратить поставки сырья и продовольствия. Инициатива была поддержана Аргентиной, Чили и Эквадором.

В США это было воспринято враждебно: поскольку Западное полушарие было надежно блокировано английским флотом, негативный эффект для Германии стал бы минимальным, в то время как для союзников ущерб от такого эмбарго мог быть значительным. США уже в 1915–1917 гг. значительно укрепили свои экономические позиции в Латинской Америке и не собирались отступать, и в случае вступления США в Вельткриг (которое Вильсон потихоньку планировал) могли бы пострадать торговые связи американцев со странами, вошедшими в такой «блок нейтралов». Кроме того, подобные внешнеполитические инициативы воспринимались как попытка Мексики подорвать влияние США в Латинской Америке. Поэтому демарш Каррансы укрепил подозрения США в прогерманской ориентации мексиканского руководства.

В новых проявлениях независимости со стороны каррансистов в Вашингтоне видели угрозу превращения соседней страны во «враждебного нейтрала» или союзника Германии. Администрация сразу же поставила цель добиться изменения позиции правительства Каррансы. Одним из методов было экономическое давление. В конце зимы 1917 г. Вильсон ужесточил торговые санкции против Мексики. Отныне американские компании лишались права продавать южному соседу не только оружие, но и продовольствие. Финансовое положение Каррансы в условиях фактического американского эмбарго стало катастрофическим, и в апреле 1917 г. он объявил о введении экспортного налога в 10% на вывоз мексиканской нефти. Это вызвало возмущение американских корпораций – и правительство Вильсона вынуждено было к ним прислушаться. Был даже поднят вопрос о новой интервенции.

«США внимательно следят за хаосом в Мексике». Карикатура в американской газете Chicago Tribune, 1913 г.

10 апреля 1917 г. посол США в Мехико Флетчер сообщил, что Мексика готова прекратить экспорт нефти из порта Тампико. Американские промышленники предложили в ответ оккупировать город. Однако Вильсон отверг это предложение. Любые оправдания с позиции интересов США он сравнил с доводами Германии в пользу нарушения нейтралитета Бельгии в начале войны. В то же время документальные источники говорят о том, что риторикой прикрывались истинные цели. Лансинг и Вильсон считали правомерной, в случае блокирования правительством Каррансы экспорта нефти из Тампико, временную оккупацию территории нефтедобычи силами британского флота. Президент отмечал, что это переведет гнев мексиканского населения с американцев на англичан, поэтому стоит отбросить опасения о формальном нарушении «доктрины Монро». Госсекретарь Лансинг считал чрезмерное давление на Мехико неоправданным. В своих мемуарах он писал:

”

Карранса... отклонял все предложения нашего правительства о дружеской помощи. Однако тогда ещё не наступило время для разрыва с невыносимым стариком.

“

Ради достижения генеральной цели Вашингтон шел на уступки Лондону даже в зоне действия «доктрины Монро», что случалось нечасто.

Вильсон не стал нажимать на Мексику ещё и потому, что 15 апреля 1917 г. Карранса официально объявил о принципиальном нейтралитете своей страны в Вельткриге, что успокоило США. Сами американцы тоже готовы были делать шаги навстречу. Госсекретарь Лансинг, советник госдепартамента Полк и особенно полковник Хауз и посол Флетчер считали, что чрезмерное давление на правительство Каррансы может толкнуть его в объятия Германии – Вильсон, который потихоньку готовил свою страну к вступлению в Вельткриг, тоже был озабочен гарантией мексиканского нейтралитета.

Венустиано Карранса в президентском кресле

В Белом доме всё больше демонстрировали готовность на сближение с Каррансой. Было снято эмбарго на оружие и боеприпасы, установленное в связи с нападением Вильи на Колумбус в марте 1916 г. Правительство Мексики смогло получить оплаченные ранее заказы, что на некоторое время усилило его позиции. В ответ были исключены из правящей Либерально-конституционной партии лидеры сената и палаты депутатов, известные своими германофильскими взглядами. Вместе с тем правительство Каррансы опровергало сообщения немецкой прессы о возможном вступлении Мексики в войну на стороне Антанты. Вершиной постепенного примирения США и Мексики стало знаковое событие – 31 августа 1917 г. посол Флетчер известил Каррансу о его признании де-юре.

Но всё же сложности в американо-мексиканских отношениях сохранялись. В частности, они проявлялись в экономических вопросах. Мексике, с трудом выходившей из тяжёлого кризиса, нужны были внешние займы. Однако переговоры о предоставлении кредита, проходившие в сентябре 1917 г., закончились безрезультатно – Карранса желал получить заем не от американского правительства (как предлагал Вильсон), а у частных банков (поскольку опасался, что кредит, взятый у правительства, может привести к политической зависимости). Но тут возник вариант получить заем из другого источника. В декабре 1917 г. посольство Германии в Мехико предложило Каррансе кредит в 100 млн. песо. В Германских кулуарах бушевали страсти – высшее военное командование и посол, видя в займе прекрасный шанс нанести удар американскому влиянию в Мексике, настаивали на этой авантюре, в то время как германский МИД выступал против, считая это предприятие крайне рискованным. Однако германское военное руководство, и так разозлённое отказом кайзера от возобновления неограниченной подводной войны, сумело протолкнуть эту линию. Деньги планировалось выплатить со счетов нейтральной Испании.

Подобные действия не могли не усиливать напряжённость. К тому времени Мексика уже делала шаги навстречу Германии, которые вызывали в руководстве стран Антанты беспокойство. Так, в октябре 1916 г. британцы получили секретные сведения о том, что Мексика готова предоставить немцам базы для подводных лодок, и это было правдой. Лондон попросил Вашингтон передать мексиканцам ультиматум с требованием воздержаться от подобных действий. В начале ноября 1916 г. американцы действительно сообщили мексиканцам о требовании британцев. Ответ мексиканской стороны был довольно уклончивым. Мексика не считала операции германских субмарин угрозой для своей безопасности. К тому же, подчёркивали мексиканцы, германские подлодки уже топили иностранные суда в американских территориальных водах, но это не привело к ухудшению англо-американских отношений. И, наконец, если британцев интересуют какие-то вопросы, то им стоит обращаться напрямую в Мехико. Американцам пришлось извиниться за своё неуклюжее посредничество. При этом Карранса сам в ноябре 1916 г. предложил немцам базы для их подлодок на мексиканской территории. Те вежливо отказались, так как не хотели портить отношений с США.

«Я нейтрален, но не боюсь никого из них». Американская карикатура, 1915 г.

США и Вельткриг

А тем временем вопрос о вступлении США в Вельткриг всё время откладывался. В условиях, когда немцы не давали американцам повода для гнева, было сложно объявить о вступлении США в Вельткриг на пустом месте. Строя свой внешнеполитический образ на моральном превосходстве, Вильсон не мог заявить немцам на весь мир: «Вы виноваты тем, что хочется мне кушать!». Рассказы о германских зверствах, о несчастной Бельгии, об угрозе демократии позволили создать негативное отношение американцев к Кайзеррейху, но этого было недостаточно для абсолютного одобрения войны. Всё-таки война в Европе была слишком далеко, и в этих обстоятельствах рядовые американцы были склонны одобрить её только в том случае, если бы немцы вновь начали топить корабли в Атлантике со своих подводных лодок – и тогда можно было бы разыграть карту памяти о «Лузитании». В стране, где общественное мнение играло огромную роль, нужно было потратить немало сил для того, чтобы подготовить народ, живущий в своём мире и зацикленный на себе, к тому, чтобы вовлечь его в европейские дела и мировую политику. И, в целом, данная подготовка шла довольно успешно, хотя на неё ушёл весь 1917 г.

1917 г. прошёл под знаком увеличения товарооборота США с Антантой – увеличивались и военные поставки. Но, при всём желании Вильсона, на пути к вступлению в войну никак не получалось сделать последний шаг – в самый ответственный момент нога раз за разом замирала. Весна 1917 г. прошла под знаком Февральской революции в России. Монархия свергнута, Россия стала демократией, и теперь было устранено пропагандистское противоречие, которое ещё в начале Вельткрига высмеивал Джон Рид – отныне «демократический блок» Антанты был подлинно демократическим, и в союзе с либеральной Великобританией и республиканской Францией выступала не деспотическая Российская империя, а Свободная Россия. Казалось бы, на этой волне Америка могла бы невозбранно вступить в их ряды, чтобы спасти европейскую демократию от Тьмы германской монархической тирании – но это оказалось слабым «возбудителем». Большая часть населения США слабо интересовалась европейской политикой, а те, кто интересовались, склонялись больше к моральной и материальной поддержке. В то время как в Великобритании и Франции начинали тревожиться за боеспособность русской армии, американские наблюдатели искренне считали, что революционные солдаты, воюющие теперь не за царя, а за свободу, проникнутся духом Вальми и перейдут в масштабное наступление, против которого немцам и австрийцам не устоять. Соответственно, достаточно морально поддержать Россию и передать ей дополнительные поставки, чтобы укрепить революционный дух солдат свободы. Когда началось Июньское наступление русской армии 1917 г., до прихода новостей об истинном положении дел американская пресса возлагала на него большие надежды – кто-то даже и вовсе называл его блестящим. Однако, когда Наступление Керенского провалилось, а политический кризис в России продолжал усугубляться, стало ясно, что надежды на Русское Вальми не оправдались. Вопрос о вступлении США в войну снова начал возвращать свою актуальность.

Однако Германия всё ещё не совершала действий, способных по-настоящему разозлить американскую общественность (Вильсон уже готов был вступить в войну, надо было только найти обоснование), хотя немецкие военные продолжали лоббировать возобновление неограниченной подводной войны. Тем не менее, кайзер колебался до сих пор – и этим колебаниям способствовало то, что по сравнению с тяжёлым 1916 г. в 1917 г. перед Германией и Австро-Венгрией начал проступать луч надежды. После Февральской революции в России забрезжила надежда (пускай и не оправдавшаяся) заключить с ней сепаратный мир; попытка русских повторить Брусиловский прорыв завершилась крахом; французское наступление Нивеля захлебнулось в крови; в сентябре немцами была взята Рига, а под конец года, когда военные вновь почти протолкнули решение о неограниченной подводной войне, пришли известия о триумфе австрийцев в битве при Капоретто. Обнадёживающие известия с фронтов укрепляли веру в то, что победы удастся достигнуть без провоцирования нейтралов – и кайзер продолжал колебаться, так и не утвердив решение об отправке подлодок на охоту.

Тем временем к концу 1917 г. у Вильсона дело начало сдвигаться с мёртвой точки. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе – и в конце 1917 г. замаячила перспектива вступления США в войну не по собственному желанию, а по приглашению Антанты. Октябрьская революция в России привела к власти партию большевиков, открыто выступавшую за немедленное заключение мира. В начале декабря 1917 г. между Россией и Центральными державами было заключено перемирие, вскоре в Брест-Литовске начались переговоры об условиях мира. Это не на шутку встревожило правящие круги Великобритании и Франции – исчезновение Восточного фронта грозило Антанте самыми печальными последствиями. Срочно необходимо было найти нового союзника, способного выставить многочисленную и сильную армию. США были единственным приемлемым вариантом (хотя Антанта была рада любым союзникам – например, англичане надеялись склонить Китай к вступлению в войну через распространение ложных историй о том, что немцы перерабатывали трупы собственных солдат на мыло). На рубеже 1917 – 1918 гг. между США и англо-французскими представителями началась серия консультаций.

Госсекретарь США Роберт Лансинг - один из главных сторонников вступления Соединённых Штатов в Вельткриг

Вильсон сразу же обнадёжил британцев и французов, высказав готовность оказать любую помощь. Наиболее видные представители президентской администрации также не возражали против линии на сближение с Антантой – в частности, госсекретарь Роберт Лансинг считал, что США должны вступить в Вельткриг, если чаша весов будет склоняться в пользу Германии, и сейчас наступил момент действовать. Но, помимо прочего, было полезным обзавестись поддержкой Конгресса – даже несмотря на подготовленную за 1915 – 1917 гг. почву, на лоббирование решения о вступлении в войну ушла вся зима 1917 г. Далеко не все представители американского истеблишмента были столь же решительны, как Лансинг – были и те, для кого победы Германии были не поводом вступить с ней в войну, а мотивацией не ввязываться в предприятие с сомнительными перспективами. А за это время вновь обострился мексиканский вопрос.

Проблема мексиканской нефти

Карранса, внутриполитическое положение которого до сих пор не отличалось прочностью, в условиях тяжёлого экономического положения собственной страны начал идти в наступление на «нефтяном фронте», которое могло как прибавить ему политических очков, так и заполучить дополнительные средства на восстановление мексиканской экономики. В июне 1917 г. Карранса запретил иностранным компаниям бурение на участках, сданных в аренду после 5 февраля, то есть после вступления в силу новой мексиканской Конституции. А 19 февраля 1918 г. Карранса издал декрет, в котором содержалось требование к нефтяным компаниям зарегистрировать владения, приобретенные до вступления в силу конституции 1917 г. для продления им правительством свидетельств на продолжение разработок. Пропорционально годовой арендной плате за гектар налог увеличивался до 10% при размере аренды менее 5 гектаров; до 20% – от 5 до 10 гектаров; и 50% – более 10 гектаров, помимо оплаты права на разработку недр. При этом Карранса угрожал приостановить операции всех компаний, которые до 20 мая 1918 г. не зарегистрируют у мексиканского правительства свои права на добычу.

Согласие компаний на регистрацию собственности интерпретировалось мексиканским правительством как признание Конституции, чего они категорически делать не желали. Декрет рассматривался как подготовительный этап к принятию «Органического» нефтяного закона, устанавливающего принцип «прямого владения» государства. Главными его предпосылками были не только положения статьи 27 Конституции, но и многочисленные рекомендации мексиканской Технической комиссии по нефти. С рубежа 1917–1918 гг. проект Органического закона разрабатывался её экспертами. По заявлениям американских компаний, реализация положения декрета от 19 февраля могла привести к сокращению поставок нефти на 200 млн баррелей. Госдепартамент подчеркнул готовность США «пойти на решительные меры во имя защиты своих граждан».

Добыча нефти на побережье Мексиканского залива играла важную роль не только в мексиканской, но и в мировой экономике, особенно в условиях Вельткрига

Этот демарш мексиканского правительства пришелся на начало так называемой «нефтяной истерии», охватившей страны Антанты на заключительном этапе Вельткрига. Существовали опасения, что в скором времени разведанные запасы нефти могут быть исчерпаны. В связи с этим забота о максимальном обеспечении нефтяных поставок «превратилась практически в идею-фикс». Разумеется, во время консультаций между Антантой и Вильсоном по вопросу о вступлении США в войну неизбежно всплыла и эта тема. В ходе консультаций Вильсон отметил, что на протяжении 1917 г. США увеличивали поставки нефти и топлива странам Антанты, и пообещал, что при необходимости поставки будут дополнительно увеличены. Однако, пока США не участвовали в войне, увеличить поставки директивными методами было невозможно – а в условиях порядков мирного времени нефтяные компании были склонны к тому, чтобы использовать ситуацию для увеличения своих прибылей за счёт клиентов. Требовалось вступление в войну и переход экономики на военные рельсы, чтобы нивелировать этот фактор. Кроме того, даже несмотря на то, что США были крупнейшим производителем нефти и нефтепродуктов в мире, Мексика тоже играла важную роль как в американской нефтяной промышленности, так и в системе топливных поставок Антанты.

По оценке директора американской Топливной администрации Х. Гарфилда, в условиях роста цен на нефть (с 15 до 75 центов за баррель) могли возникнуть большие трудности, если бы правительство Мексики ограничило возможности добычи и поставок. Для Великобритании и Франции проблема была еще актуальнее. Компания Mexican Eagle, главный конкурент американских Mexican Petroleum и Standard Oil, стала главным поставщиком британского флота. В то же время она испытывала сложности в управлении своими месторождениями из-за революции. Она думала о продаже своей собственности Standard Oil и вела переговоры с Каррансой о продаже железной дороги через соединяющий два океана перешеек Теуантепек, чему противился Лондон.

Подготовка интервенции

В британском кабинете правомерно усматривали в «мягком» обращении Белого дома с каррансистами желание вытеснить Великобританию из состава участников эксплуатации мексиканских нефтяных ресурсов, что усугублялось продолжавшимся нейтралитетом США по отношению к европейской войне. «Foreign Office» составил несколько вариантов свержения правительства Каррансы. Расчет строился на снабжении его противников оружием и боеприпасами при одновременном захвате мексиканских портов британским и американским флотом. После чего над Мексикой был бы установлен протекторат Великобритании, Франции и США. Наиболее вероятными кандидатами на получение помощи считались Мануэль Пелаэс, племянник Порфирио Диаса генерал Феликс Диас и бывший соратник Каррансы, сенатор Альфредо Роблес-Домингес, в течение 1918 г. готовивший мятеж.

«Искушение». Американская карикатура, посвящённая кредиту, полученному Мексикой от Германии в декабре 1917 г.

Интервенционистские настроения в Лондоне усилились после заключения Брестского мира. В обстоятельствах крушения Восточного фронта англичане воспринимали германский кредит Каррансе и мексиканское наступление на «нефтяном фронте» очень болезненно. В британских верхах полагали, что вслед за заключением мира с большевиками немцы договорятся с Карранской о закрытии для Антанты мексиканских нефтяных месторождений, использовав соглашение о кредите в качестве орудия давления. Министр иностранных дел Бальфур настаивал на совместной интервенции союзников. Военная и военно-морская разведка США анализировали деятельность германской агентуры в Мексике и ответные «антиамериканские» действия Каррансы. Беспокойство Вашингтона породил отзыв мексиканских представителей из Кубы после похищения в Гаване секретных документов из багажа И. Фабелы, мексиканского посланника в Аргентине, также считавшейся союзниками негласным сателлитом Германии. На основе этих данных, советник госдепартамента Г. Ошинклосс рекомендовал сосредоточить в Галвестоне (Техас) 6 тыс. морских пехотинцев для захвата нефтяных месторождений.

Вильсон рассматривал это как крайнюю меру, которая, если прибегнуть к ней, неблагоприятно скажется на позициях США в Латинской Америке в послевоенное время. Кабинет Вильсона предпочитал прибегнуть к дипломатическим мерам, основанным на заинтересованности мексиканского правительства в диалоге с целью получения финансовой помощи. Однако давление усиливалось.

Больше всего Великобритания и Франция желали, чтобы США вступили напрямую в Вельткриг и незамедлительно перебросили в Европу свои дивизии. Однако и тесно связанный с Мексикой нефтяной вопрос тоже беспокоил их немало. Договор Каррансы по кредиту от Германии и вовсе создавал опасение о том, что Мексика если и не присоединится к Центральным державам, то может по их требованию прекратить поставки нефти – и этот страх принимал порой эмоциональный, иррациональный характер. Этим пользовалось американское нефтяное лобби, которому политика Каррансы была поперёк горла, и в интервенции корпорации видели возможность решить многие проблемы и увеличить прибыли.

Вильсон долго сопротивлялся давлению – в консультациях с Антантой он отметил, что интервенция в Мексику может отвлечь силы и ресурсы США от европейского театра, где ввиду выхода России из войны американская помощь требовалась больше всего. Однако США всё ещё сохраняли нейтралитет, поэтому такое замечание выглядело чересчур опережающим события. Британцы, настаивавшие на интервенции, предложили своё участие в ней, а также ограничение масштаба операций ради экономии ресурсов – достаточно было оккупировать мексиканские порты, захватить нефтяные месторождения (значительная часть которых находилась на побережье) и установить коридор снабжения для противников Каррансы (например, генералу Пелаэсу, силы которого контролировали ряд важных месторождений). Внутреннее лобби напоминало об успехе оккупации Веракруса, поспособствовавшей отстранению от власти Викториано Уэрты. При этом для «разгрузки» американских ресурсов к интервенции готовы были подключиться британские войска. Наконец, интервенция в Мексику могла дать повод к раскрутке американской «военной машины» и лучше подготовить её к предстоящему вступлению в Вельткриг. Британцы рассчитывали, что организация совместной военной операции укрепит связи между двумя державами, что станет отправной точкой для заключения военного союза и откроет дорогу к вступлению США в Вельткриг. Кроме того, идти вглубь Мексики не предполагалось – чтобы сохранить силы и при этом выбить почву из-под ног Каррансы, достаточно было лишь захватить нефтяные месторождения на побережье и главные порты, через которые шёл экспорт. После длительных колебаний Вильсон подчинился давлению.

Американские войска на улицах Веракруса

Вторжение

Интервенция на побережье Мексиканского залива

Решение о совместной интервенции в Мексику было принято 20 марта 1918 г. 8 апреля 1918 г. американские войска под командованием генерала Джона Фрэнка Моррисона высадились в порту Тампико, на следующий день союзные военные корабли вошли в порт Веракрус, где высадилась группировка английских колониальных войск из карибских владений и американские подразделения под командованием генерала Роберта Ли Булларда. Десант был успешным – сопротивление мексиканцев было быстро подавлено, американо-британские войска закрепились в городах.

В это время началось германское наступление на Западном фронте. Уже была завершена операция «Михаэль», в ходе которой немецкие войска захватили большие территории, вклинившись в оборону союзных войск на 60 км на фронте в 70 км. Подобные известия крайне обеспокоили руководство стран Антанты – давление на Вильсона с целью обеспечить вступление США в войну резко усилилось. Однако, несмотря на начатое немецкое наступление, операцию в Мексике не свернули – полная гарантия доступа к мексиканской нефти считалась делом, которое нельзя бросать на полпути. Тем не менее, англичане уже не могли выделить на неё дополнительные силы. Вильсон также начал ускоренную подготовку к вступлению в Вельткриг.

Тем не менее, в начавшейся операции не предполагалось ограничиваться оккупацией портов. Американские и британские войска пошли на соединение с ближайшими очагами, контролируемыми противниками Каррансы, с целью создать коридоры снабжения. Войска Моррисона, высадившиеся в Тампико, свою задачу успешно выполнили – в течение двух недель была установлена связь с действующими в ближайших районах силами Мануэля Пелаэса, которому вскоре начал поступать поток американского снабжения. Однако в районе Веракруса успехи были скромнее.

Действовавшие в штате Веракрус вооружённые отряды Феликса Диаса были оттеснены далеко от побережья – для соединения с ними требовалась более тщательно подготовленная операция. Накапливание сил в Веракрусе шло на протяжении всего апреля. Параллельно американцы в рамках осуществления интервенции проводили мероприятия, направленные на подготовку к будущей мобилизации армии и экономики. Вильсон был готов объявить о вступлении в Вельткриг со дня на день – оставалось добиться согласия Конгресса. Однако пока ещё не удавалось добиться полного одобрения. Первые известия о немецких победах заставляли некоторых представителей американских политических элит колебаться – вдруг Германия выиграет войну? Конечно, госсекретарь Лансинг считал, что именно в такой момент США должны вступить в войну, но не все отличались такой решительностью.

Очаги антиправительственного повстанческого движения в период с 1916 по 1920 гг. Сиреневым отмечена территория, контролируемая сторонниками Мануэля Пелаэса, жёлтым - очаги сопротивления, возглавляемого Феликсом Диасом

Тем временем американцы и англичане, накопив силы в Веракрусе, начали «прощупывать» мексиканские позиции и усиленно разведывать местность, ища пути установления контактов с войсками Феликса Диаса. Впрочем, попытки установить контакт с Диасом и его сторонниками, «феликсистами», были плохо продуманными и страдали от слабой координации. Во-первых, установить «коридор снабжения» между интервентами и феликсистами было сложнее ввиду того, что силы Диаса были оттеснены далеко от побережья. Во-вторых, здесь проявляли себя политические разногласия между британцами и американцами. Казалось бы, Феликс Диас может быть полезным союзником для Антанты – он всячески клеймил режим Каррансы как прогерманский, а себя позиционировал как стойкого сторонника Антанты. Для англичан это было важно. Однако США относились к Феликсу Диасу настороженно. Во-первых, Феликса Диаса, как и его дядю Порфирио, считали сторонником европейской, а не американской ориентации во внешней политике Мексики. Во-вторых, Вудро Вильсон ненавидел Уэрту как узурпатора и германофила, а ведь Феликс одно время был ближайшим соратником прежнего диктатора. Наконец, американцы полагали, что в военном отношении Диас всё равно не представляет реальной угрозы Каррансе, поэтому поддерживать феликсистов – значит только усилить и так крайне высокие антиамериканские настроения в Мексике. Однако британцы готовы были сделать ставку на Феликса Диаса – и потому в рамках «установления союзнических отношений» протолкнули решение о необходимости установить контакт с феликсистами. В итоге в ходе серии операций по установлению контакта с силами Диаса произошёл инцидент, крайне обостривший ситуацию.

«Инцидент 3 мая»

1 мая 1918 г. одно из крупных американских подразделений, действовавших к югу от Веракруса вдоль реки Хамапа, зашло слишком далеко вглубь мексиканской территории – и по возвращении к своим позициям было перехвачено противником, не успев дойти до Медельина. В ходе двухдневных боёв американцев окружили и разгромили. Однако рядовая стычка переросла в кровавый эксцесс с серьёзными последствиями – 3 мая мексиканцы демонстративно расстреляли американских пленных (которых предварительно подвергли пыткам), а над их трупами надругались.

Конечно, во время революции уже происходили события, когда мексиканцы убивали американских граждан и атаковали американскую территорию. Но в этот раз реакция оказалась неожиданно особенно яростной. Известие о жестокой расправе над американскими пленными всколыхнуло не только американскую прессу – это глубоко ранило рядовую американскую общественность. Газеты, лидеры общественного мнения – единодушно требовали мексиканской крови, требовали отомстить за погибших солдат, требовали свергнуть Каррансу, который всё это допустил, ведь расправу учинили солдаты правительственной армии. Усугубляла ситуацию крайне невнятная реакция самого Каррансы на произошедшее – в условиях шаткости своей власти и на волне антиамериканских настроений (обострившихся из-за новой интервенции) тот не мог позволять себе «неосторожную» риторику в виде извинений перед правительством США. Активизировалось американское нефтяное лобби, также потребовавшее полномасштабного вторжения с целью смены власти в Мексике.

Выступление президента Вильсона перед Конгрессом с речью об объявлении полномасштабной войны Мексике

Требования начать войну с Мексикой были столь масштабными, столь концентрированными, что Вильсон не мог им противиться. В условиях мощной антимексиканской истерии подготовка к вступлению США в войну начала откровенно срываться. Все забыли про угрозу демократии в Европе – теперь не Вильгельм II, а Карранса был главным злодеем. И президенту необходимо было это учитывать.

Вильсон надеялся переждать истерию, чтобы затем окончательно взяться за вопрос о войне против Германии. Но истерия не заканчивалась – а новые столкновения американских и мексиканских войск в районе Веракруса не давали ей стихать. В итоге нарастающего давления Вильсон не выдержал – и 20 мая 1918 г. президент при одобрении Конгресса объявил Мексике войну.

Активная фаза войны

Подготовка плацдармов

Изначально предполагалась ограниченная кампания, которая должна была плавно перетечь во вступление США в Вельткриг. Хотя американская группировка должна была существенно увеличиться, а интервенция перерасти в настоящее вторжение, всё же полная оккупация Мексики не планировалась. Важная роль уделялась антикаррансистским группам, которые должны были действовать совместно с американцами и под общим американским командованием. Британцы в развитии операции участия уже не предпринимали ввиду необходимости бросить как можно больше сил в Европу – их отряды остались в Веракрусе, но выполняли полицейские функции. Вильсон же планировал реализовать задачи вторжения как можно быстрее – после свержения Каррансы можно было бы объявить войну Германии, уже имея костяк в виде боеготовой армии, которую в будущем будет проще нарастить во время мобилизации. К тому же Германия дала для США повод к вмешательству – её военные наконец добились согласия кайзера на возобновление неограниченной подводной войны (которая развернулась в конце мая – начале июня) ради поддержки немецкого наступления 1918 г. путём разрушения британской морской логистики. Конечно, антимексиканская истерия затенила возмутительный поступок немцев – но Вильсон уже имел зацепку на будущее.

Плутарко Кальес - губернатор штата Сонора, командующий мексиканской обороной на северо-западном направлении

На севере формировались две ударные группировки. С территории Техаса через территории мексиканских штатов Коауила, Нуэво-Леон и Тамаулипас должна была наступать группировка под командованием генерала Джона Першинга. Её задачей было захватить приграничные города (Нуэво-Ларедо, Матаморос) и прорваться к Монтеррею либо южнее, если будут позволять возможности. Из Аризоны на территорию Мексики вступали войска под командованием генерала Хантера Лиджета, которым была поручена задача захвата северных областей штата Сонора (где располагались войска под командованием Плутарко Кальеса) и города Эрмосильо. При этом захватывать штат Чихуахуа, где действовали войска Панчо Вильи, не планировалось из соображения экономии сил – американское командование ограничилось мерами по усилению охраны границы в Техасе и Нью-Мексико в виде создания небольшой «буферной зоны» на севере Чихуахуа. Наступления с территорий Техаса и Аризоны носили прежде всего «сковывающий» характер – создание угрозы с севера должно было затруднить каррансистам маневрирование резервами. Общее руководство вторжением с приграничных территорий осуществлял генерал Леонард Вуд, заместивший на посту командующего войсками Южного департамента умершего в феврале 1917 г. Фредерика Фанстона.

Командующие войсками армии США

Генерал-майор Леонард Вуд - командующий войсками Южного департамента, осуществлял общее командование вторжением с северного направления

Генерал-майор Джон Джозеф Першинг - руководил наступлением с плацдарма в Техасе

Генерал-майор Хантер Лиджет - руководил наступлением с плацдарма в Аризоне

Генерал-майор Чарльз Джастин Бэйли - осуществлял общее командование вторжением на побережье Мексиканского залива

Генерал-майор Роберт Ли Буллард - руководил наступлением с плацдарма в Веракрусе

Генерал-майор Джон Фрэнк Моррисон - руководил наступлением с плацдарма в Тампико

Главный удар американцы планировали нанести с плацдармов в Тампико и Веракрусе – именно оттуда шёл кратчайший путь к Мехико. Несмотря на узость плацдармов, возможности американцев были достаточно высоки за счёт кооперации с антикаррансистскими группировками. Организовавшие себе базу в Тампико войска Джона Фрэнка Моррисона к тому времени уже наладили сообщение с силами Мануэля Пелаэса и были лучше подготовлены к наступлению на столицу. Что касается группировки Роберта Ли Булларда с центром в Веракрусе, то ему ещё предстояло прорваться к оттеснённым от побережья войскам Феликса Диаса – необходимость иметь союзников в условиях ограниченности сил создало необходимость сделать крюк и потерять немного времени. Соответственно, выступившие из Тампико войска Моррисона на первом этапе должны были сковывать мексиканские силы, пока Буллард расширяет плацдарм – лишь после этого планировалось начать генеральное наступление на Мехико. Общее руководство операцией на этом направлении осуществлял генерал Чарльз Джастин Бэйли, недавно командовавший войсками Филлипинского департамента.

Начало полномасштабного вторжения

Активная фаза вторжения началась 23 июня 1918 г. Войска генерала Лиджета выступили с территории Аризоны и двинулись на Эрмосильо. Оборону против них организовывал губернатор штата Сонора Плутарко Кальес. Кальес не стал вступать в приграничные сражения, предпочтя выводить лучшие силы для общего сбора на подходящей линии обороны, в то же время оставив в арьергарде «летучие отряды», которые перешли к партизанской тактике, атакуя основные пути снабжения американцев. Тем не менее, в начале июля Лиджет подступил к Эрмосильо, а 8 июля город был взят. Кальес со своими войсками был вынужден отступить, надеясь наладить эффективную оборону южнее. Тем не менее, дальше американцы идти не стали и, оккупировав северную часть штата Сонора, Лиджет сосредоточился на укреплении захваченных позиций.

Американские войска вступают на территорию Мексики

Генерал Мануэль Дьегес - командующий мексиканскими войсками, встретившими американское вторжение в штате Нуэво-Леон

Что касается войск Першинга на восточном участке Северного фронта, то американцы, взяв в первый день вторжения Нуэво-Ларедо и Матаморос, устремились на Монтеррей. Першинга встретила мексиканская группировка, находившаяся под командованием генерала Мануэля Дьегеса. Дьегес также расценил, что в приграничных сражениях американцев не остановить – и потому начал отступление к Монтеррею, где располагался важный железнодорожный узел в штате Нуэво-Леон. Однако, ввиду уязвимости положения Монтеррея, Дьегес решил организовать оборону на горных перевалах в районе Мамулике и на линии от Сьюдад Серральво до озера Преса Эль Кучильо. Первоначально оборона имела успех. Войскам Дьегеса удалось продержаться в районе трёх недель, но 11 июля 1918 г. американцы прорвали уже продавливавшуюся мексиканскую оборону в районе озера Преса Гранде. Мексиканцы сумели на время остановить продвижение противника в районе Лос Рамонес, но американцы уже угрожали отрезать железнодорожное сообщение Монтеррея с юга, так что Дьегес решил оставить город и закрепиться на новых позициях. Большая часть мексиканских войск отступила на юг, закрепившись на линии от Линареса до побережья по линии реки Сан-Фернандо. Другая часть мексиканских войск отступила чуть западнее, к городу Сальтильо, закрепившись на горных перевалах. Дальше Першинг продвинуться не смог ввиду недостатка сил и необходимости наладить логистику, но мексиканские войска в регионе он сковал.

Главный удар американцы наносили с восточного побережья, где в портах Тампико и Веракрус были созданы американские плацдармы. Однако наступление там пришлось задержать ради сбора сил. На этих плацдармах американцы рассчитывали выступить совместно с антикаррансистскими силами, представленными группировками Мануэля Пелаэса и Феликса Диаса. С Пелаэсом силы Моррисона уже соединились и развернулись в наступательные порядки. Однако высшее командование решило, что Булларду, действующему в районе Веракруса, нужно не выступать сразу, а сначала окончательно соединиться с силами Феликса Диаса южнее. Лишь когда Буллард будет полностью готов, обе группировки выступят на Мехико одновременно.

Союзники США в Мексике

Мануэль Пелаэс

Феликс Диас, племянник Порфирио Диаса

На этом направлении подходы к Мехико защищал генерал Пабло Гонсалес. По мере поступления информации о приготовлении Веракрузского плацдарма и «прощупывании почвы» по вопросу о соединении американцев с феликсистами Гонсалес начинал разгадывать замысел противника. Поняв, что Буллард не будет атаковать сразу, вместо этого пойдя на соединение с Диасом, Гонсалес предпринял в начале июля 1918 г. серию атак на коридоры, по которым налаживалась связь с феликсистами.

Генерал Пабло Гонсалес - руководил обороной побережья Мексиканского залива

Самым крупным из столкновений в рамках этой операции была серия боёв на реке Рио-Бланко в районе Пьедрас-Неграс, начавшаяся 13 июля 1918 г. Двигаясь вдоль железной дороги на юг, американцы 12 июля оккупировали Пьедрас-Неграс и, не делая паузы, продолжили движение, переправившись через реку Рио-Бланко. Мексиканцы атаковали расположившиеся на южном берегу войска Булларда, нанеся им тяжёлый урон, но американцы сумели удержать плацдарм. Параллельно кавалерия Гонсалеса совершила серию рейдов на железнодорожные коммуникации американцев на северном берегу, предпринимались попытки выбить противника из Пьедрас-Неграс, но успеха мексиканцы не имели – линии снабжения не были перерезаны, город также не был отбит. Однако задержать наступление Булларда удалось. С 18 июля Гонсалес предпринял новую серию атак, но это привело к лишним потерям, которыми воспользовались американцы – 22 июля 1918 г. они сумели разбить мексиканскую конницу в районе Мата-де-Лазаро, и затем создать ещё один плацдарм на южном берегу Рио-Бланко в районе Эль-Сучиля. Накопив сил на плацдармах, 27 июля 1918 г. Буллард начал наступление – и, одержав над мексиканцами серию побед, 30 июля взял Хоачин. С этого момента оборона Гонсалеса рухнула. Ввиду того, что на юге правительственные войска сковывали повстанцы Феликса Диаса, Гонсалес поспешно отступил на запад. С этого момента движение Булларда на юг стало лёгкой прогулкой – уже 2 августа 1918 г. американцы без боя вступили в Тьерра-Бланку, взяв под контроль ценный железнодорожный узел. Некоторое время предстояло потратить на налаживание взаимодействие с феликсистами и развёртывание сил, но в целом плацдарм для наступления на Мехико был практически готов.

Реакция на американское вторжение в Мексике

Тем временем иностранное вторжение сплотило все круги Мексики – в том числе и враждующие силы. Различные группировки повстанцев, правительственные войска – все стремились внести свой вклад в борьбе за суверенитет своей родины. Враждующие группы лихорадочно заключали перемирие друг с другом ради отражения нависшей над всеми общей угрозы. Панчо Вилья объявил о прекращении боевых действий с правительственными войсками – теперь воевать он будет только против американцев. Перемирие с правительством Каррансы заключил и Сапата – более того, он выразил свою готовность открыть правительству доступ к логистике на подконтрольных ему территориях и даже помочь войскам Пабло Гонсалеса боях против американцев (и это при том, что Гонсалес был одним из самых злейших врагов сапатистов). Тем не менее, несмотря на патриотический подъём, всё же Мексика была слишком разорена войнами и революциями и слишком разобщена, чтобы оказать врагу достойное сопротивление. К тому же многие группировки действовали наперебой, стремясь занять ведущую роль в деле спасения Мексики, что создавало нескоординированность действий, которой американцы и пользовались. В таких обстоятельствах некоторые начали отчаянно искать альтернативные решения.

В надежде на чудо Карранса метался из стороны в стороны – и в процессе этих метаний он попытался разыграть германскую карту. Президент Мексики отправил немцам телеграмму, в которой запрашивал у Кайзеррейха дипломатическую поддержку, материальную помощь, военные поставки и дополнительные кредиты (помимо тех, о которых Германия и Мексика договорились в 1917 г.). Получившее телеграмму германское руководство оказалось перед дилеммой. В это время немцы вели масштабное наступление на Западном фронте, на которое уходили все имевшиеся силы и ресурсы, также из-за британской морской блокады не было никакой возможности доставить мексиканцам военную помощь. Германия могла предоставить Каррансе лишь кредиты и дипломатическую поддержку, но подобный шаг мог вызвать крайнее недовольство США, которые уже почти вступили в союз с Великобританией (впрочем, ввиду успехов Кайзершлахта этот фактор беспокоил немцев не сильно). Германское руководство отправило в Мексику ответную телеграмму, в тексте которой мексиканцам было отказано в военной помощи, но при этом Карранса был заверен в сочувственном отношении Германии к сражающейся Мексике и готовности оказать политическую и дипломатическую поддержку законному правительству. Телеграмма была перехвачена британцами – и в середине июля 1918 г. была продемонстрирована американцам. Это окончательно развязало Вильсону руки в вопросе о вступлении США в Вельткриг. К тому моменту уже прошло полтора месяца от возобновления Германией неограниченной подводной войны – и теперь, с раскрытием германо-мексиканской переписки окончательно сошлись звёзды для вступления Америки в Вельткриг. Теперь, когда все условия сложились, и американское общество полностью было подготовлено к вмешательству в европейские дела, Вильсону нужно было торопиться – надо было срочно спасать Францию и Британию от поражения в войне. Несмотря на то, что Людендорф начал угрожать самому Парижу, ещё теплилась надежда на то, что германское наступление выдохнется и свежие американские войска успеют переправиться и развернуться в Европе. 4 августа 1918 г. Вильсон поставил перед Конгрессом вопрос об объявлении войны Германии – и всё говорило о том, что конгрессмены дадут своё согласие. Однако вскоре в США пришли известия о том, что Париж пал, что резко изменило настроения американского истеблишмента. 10 августа 1918 г. Конгресс отказался дать согласие на вступление США в войну – и Вильсон не стал пытаться переубеждать его. Всё, что осталось Америке – лишь довершить начатое в Мексике.

Подготовка генерального наступления

Большая часть августа ушла на подготовку американцами позиций. В то время, как в Соноре Лиджет укреплялся на захваченных позициях, на северо-востоке Мексики Першинг попытался прорвать мексиканские позиции в районе Линареса. Действовал Першинг осторожно, не стараясь спешить – так что мексиканская оборона на реке Сан-Фернандо была прорвана лишь 22 августа. Войска Дьегеса отступили ещё южнее, создав новую линию обороны с главным центром в Карризосе. Першинг вновь остановился и перешёл к позиционному противостоянию, на что были три причины – недостаток войск, растянутая логистика и потенциальная угроза со стороны Сальтильо, где мексиканцы ушли в глухую оборону на горных перевалах, но теоретически могли дотянуться до важного железнодорожного узла в Мотнеррее. На плацдарме в Тампико Моррисон успешно налаживал взаимодействие с Пелаэсом, но идти на Мехико не спешил, дожидаясь, когда плацдарм в Веракрусе окончательно подготовит Буллард.

В свою очередь, Пабло Гонсалес, не сумев пресечь соединения сил Булларда с Феликсом Диасом, разработал новый план – пока значительная часть американских войск интегрирует в свою группировку феликсистов, мексиканцы попытаются атаковать сам Веракрус. Наступательные действия Гонсалеса шли всю последнюю треть августа 1918 г. Однако ввиду недостатка сил наступление оказалось чисто номинальным, велось крайне осторожно и носило скорее «прощупывающий» характер. Мексиканская «разведка боем» быстро упёрлась в американские позиции в районе Сан-Франциско и Соледада. К 9 сентября 1918 г. силы Гонсалеса окончательно отступили на изначальные позиции и ушли в оборону.

Генерал Джозеф Дикман

Тем временем за август Буллард окончательно собрал под своё крыло наиболее боеспособные отряды феликсистов и накопил достаточно сил – теперь можно было переходить в генеральное наступление на Мехико. Моррисон и Пелаэс были уже давно готовы, оставалось только дождаться Булларда, который и должен был наносить главный удар через территории с наиболее развитой железнодорожной сетью. Ударная группировка, состоящая исключительно из американских войск, должна будет наступать от Веракруса на Мехико через Халапу. Вспомогательная группировка под командованием генерала Джозефа Дикмана, в которую входили американский костяк, усиленный отрядами феликсистов, должна была прорываться к Мехико от Соледада и Тьерра-Бланки через Кордову. Генеральное наступление началось 26 сентября 1918 г.

Боевые действия в районе Тампико и на севере штата Веракрус

Наступавшие с Тампикского плацдарма силы Моррисона и Пелаэса действовали неспешно. На пути из Тампико в Мехико железнодорожная сеть была слабо развитой, так что Моррисон на данном направлении сосредоточился не столько на наступлении на Мехико, сколько на решении двух задач – сковывание мексиканских сил и расширение плацдарма на побережье. Ещё в конце августа войска Моррисона и Пелаэса взяли Туспан, а также Моррисон укрепил свои позиции к северу от Тампико, тем самым оставляя группировку Дьегеса в изоляции. В августе командование при разработке плана на сентябрь должно было выбрать для группировки Моррисона один из двух вариантов:

1. либо выступить на север, вдоль железнодорожной ветки, с целью разгромить группировку Дьегеса и соединиться с Першингом;
2. либо выступить на юг ради поддержки будущего наступления Булларда, но в таком случае Моррисону пришлось бы действовать в обширном регионе без развитой железнодорожной сети, где при движении на Мехико пришлось бы упереться в горы, к тому же плохая логистика грозила остановить продвижение.

Тем не менее, был выбран второй вариант – позиции к северу от Тампико считались надёжными, а отрезанная от железнодорожного сообщения с центральными регионами группировка Дьегеса считалась неспособной на угрожающие наступательные действия. В свою очередь, проблемы группировки Моррисона могли решиться успехами Булларда – когда наступающие от Веракруса войска захватят штаты Пуэбло и Тласкала и прорвутся в штат Идальго, Моррисон сумеет без особых препятствий перейти через горы и создать угрозу Мехико с северо-восточного направления и отвлечь часть мексиканских сил.

Американские солдаты на привале

Впрочем, начавшееся 27 сентября 1918 г. наступление с Тампикского плацдарма не достигло своих максимальных целей. Отсутствие густой сети железных дорог осложняло логистику – и у американцев не хватало ресурсов для повышения её эффективности в имеющихся условиях. По мере растягивания плацдарма учащались случаи, когда военная техника и машины выходили из строя и их бросали – необходимо было опираться на кавалерию и гужевой транспорт. Крайне малое количество самолётов ставило американскую разведку на несколько уровней ниже, чем у европейских армий – в немалой степени приходилось опираться на людей Пелаэса, знавших местность и готовых помочь своим союзникам. Наступление представляло собой лишь расширение плацдарма – к 10-м числам ноября американцы окончательно упёрлись в горы, так и не дойдя до ближайших железнодорожных станций.

Боевые действия в штатах Сонора и Тамаулипас

На северном направлении масштабных наступлений не предпринималось. На северо-восточном участке войска Першинга не прорвали оборону Дьегеса в штате Тамаулипас – атаки предпринимались прежде всего для того, чтобы сковать противника и не позволить мексиканцам перебросить достаточные силы для атаки Тампико с севера. А вот на северо-западе войска Лиджета сумели продвинуться южнее – идя вдоль железнодорожной магистрали, к началу ноября 1918 г. американцы сумели взять порт Гуаймас при поддержке Тихоокеанского флота. Однако это был максимальный успех – Лиджет также страдал от проблемной логистики, так что американские войска контролировали в основном лишь те территории, владение которыми позволяло обезопасить железнодорожные поставки. Мексиканцы продолжали партизанские налёты на американские логистические маршруты, а войска Кальеса закрепились к западу от Гуаймаса.

Генеральное наступление на Мехико

Главный удар наносился со стороны Веракруса, наступление началось 26 сентября 1918 г. Откуда возможно, войска Пабло Гонсалеса отступили на линию обороны в горах. Главными узлами мексиканской обороны были Халапа и Кордова, где Гонсалес рассчитывал остановить американское наступление. Главные сражения начались 7 октября 1918 г.

Битва за Халапу

Войска Булларда начали бои за Халапу. Мексиканцы пытались воспользоваться сложным рельефом местности, однако американцы, прорвавшись на равнины к юго-востоку от Халапы, сумели выйти на оперативный простор. Одержав к 28 октября серию побед над мексиканцами в районе Пачо и Муноса, войска Булларда сумели взять Коатепек к югу от Халапы и закрепиться на юго-восточных подступах к самой Халапе. 1 ноября город был взят, и американцы получили возможность двинутся дальше – к 10 ноября Буллард пересёк горный хребет и подошёл к границе между штатами Веракрус и Пуэбла.

Американский самолёт Curtiss JN-3 готовится к разведывательному вылету

Мексиканцы, не сумев удержать Халапу и будучи вытесненными на ровные пустынные и степные просторы, перешли к тактике «заманивания» в надежде растянуть американскую логистику, в то время как летучие кавалерийские отряды будут наносить удары по маршрутам американских поставок. Однако американцы получили возможность использовать своё преимущество в авиации – хотя самолётов у Булларда было очень мало, это давало хоть какую-то возможность заранее обнаружить хотя бы часть летучих отрядов противника.

Битва за Кордову и Орисабу

В свою очередь, войскам Дикмана, которые вместе с феликсистами должны были наступать через Кордову, пришлось гораздо тяжелее. Железнодорожная магистраль проходила через достаточно узкий горный перевал, чем мексиканцы пытались воспользоваться. Для американцев, в свою очередь, большой проблемой являлось то, что значительную часть группировки Дикмана составляли феликсисты, что снижало качественный уровень войск. В результате бои за Кордову растянулись на две недели. Мексиканцы готовы были полностью использовать узость фронта – и потому город был превращён чуть ли не в крепость, защитники которой останавливали американское продвижение в ожесточённых боях на подступах к городу или даже в застройке. Тем не менее, город-крепость не занимал всё пространство горного перевала – у американцев было пространство для манёвра. Не сумев взять Кордову сходу, Дикман пытался обойти город с юго-запада, нацеливаясь на городок Фортин, через который шла железнодорожная магистраль, и захват которого мог отрезать Кордову с запада. В упорных боях, длившихся с 5 по 17 октября 1918 г., американцы подошли вплотную к Фортину, угрожая отрезать Кордову от железной дороги. Ценой огромных усилий и больших потерь мексиканцам удалось отбросить противника, но стало ясно, что дальше держаться за эту линию обороны больше нет смысла. 19 октября 1918 г. мексиканцы отступили из Кордовы – большая часть войск начала выстраивать новую линию обороны на подступах к городу Орисабе, другая часть мексиканской группировки отступила на север, к Чокаману, где был создан «подстраховочный» заслон.

Американские войска ведут перестрелку с каррансистами во время боёв под Фортином, 13 октября 1918 г.

С этого момента Дикман глубоко застрял у Орисабы. Мексиканцы сумели выиграть время у Кордовы и успели выстроить плотную оборону между горными хребтами – американцам не удалось её пробить сходу. Начались долгие позиционные бои. Не сумев к концу октября прорвать мексиканские позиции, Дикман начал предпринимать попытки обойти их. Силы феликсистов «прощупывали» обходной путь с юга, но «разведка боем» закончилась провалом – американо-феликсистские подразделения быстро застряли на узких горных тропах, где мексиканские партизанские налёты надёжно парализовали все возможные усилия. Тогда Дикман сосредоточился на более «перспективном» северном обходном пути – через Чокаман. Но и здесь дело буксовало. 5 ноября в ходе тяжёлых боёв американцы заняли Чокаман, затем Коскоматепек, и начали продвигаться на запад вдоль реки Хамапа, но вскоре увязли в местных горах и лесах. В результате бои за Орисабу затянулись до конца ноября, и их исход был решён событиями уже на другом участке фронта.

Американский кавалерийский отряд в штате Пуэбло

Рывок американцев к Мехико

Захватив Халапу и выйдя на оперативный простор, Буллард сумел существенно увеличить темпы наступления, несмотря на растягивающуюся логистику. К концу ноября американские войска, взявшие Халапу, подступили к городку Орьенталь, угрожая захватить ряд важных железнодорожных узлов. Благодаря растянутой логистике и атакам мексиканской кавалерии на неё продвижение Булларда удалось на время приостановить, но ввиду нехватки имеющихся сил Пабло Гонсалес решил сократить линию фронта. Войска, оборонявшие Орисабу, были отозваны. Однако организовать отступление мексиканцам удалось не столь эффективно, как организовать глухую оборону в горах. Часть мексиканских войск отступала по железной дороге, часть – в пешем порядке коротким путём, через Эсперансу. В свою очередь, Дикман оказался достаточно расторопным и сумел вовремя угадать момент для начала преследования противника. Проведя пехоту и кавалерию через горы, Дикман успел обрушиться на Эсперансу до того, как мексиканцы успели обустроить временные оборонительные позиции. 10 декабря американцы уже уверенно контролировали Эсперансу и почти наладили железнодорожное снабжение к близлежащей станции. Затем Дикман, едва собрав силы, выступил дальше на запад, стремясь нанести мексиканцам новый удар, пока они не успели опомниться. 16 декабря 1918 г. крупные силы мексиканцев были разгромлены в районе станции Риноканда.

Американский отряд ведёт мексиканских пленных после разгрома у Риноканды

С этого момента мексиканский фронт в регионе посыпался. Нанеся огромные потери мексиканцам у Риноканды, Дикман открыл значительную брешь в обороне противника. Манёвренную войну в степях и пустынях мексиканцы вчистую проиграли. Во второй половине декабря события развивались стремительно. Уже в 20-х числах декабря 1918 г. американцы вступили на территорию штата Тласкала. 22 декабря войска Дикмана вошли в Пуэблу. К 5 января 1919 г. вся территория штата Тласкала была оккупирована. А уже 17 января американцы заняли железнодорожный узел Ироло в 80 км. от Мехико. На этом моменте американское наступление вновь было приостановлено ввиду растянутой логистики, которую нужно было привести в порядок. К этому времени войска Моррисона и Пелаэса, действующие с Тампикского плацдарма, наконец сумели решить свои логистические проблемы и перейти через горы. Они ещё не соединились с войсками Булларда, но эта проблема уже должна была решиться в обозримой перспективе.

Войска антикаррансистских мятежников на улицах Мехико

Переворот в Мехико

Американская карикатура, посвящённая антикаррансистскому перевороту

Создание непосредственной угрозы Мехико создало кризис в лагере каррансистов. Всё больше высокопоставленных людей начинало склоняться к идее встать на сторону победителя – и таковым намечался вовсе не Карранса. Разногласия нарастали, обстановка в столице накалялась. В конечном итоге произошёл взрыв. 27 января 1919 г. в Мехико была предпринята попытка переворота. Заговорщикам не удалось захватить город, и ситуация быстро стала патовой, но всё решили действия президента. У Каррансы не выдержали нервы – опасаясь, что из-за путча оборона столицы станет уязвимой, президент предпочёл заблаговременно бежать на запад, в штат Гуанахуато, и 28 января 1919 г. покинул Мехико. Однако по пути он был схвачен группой солдат и расстрелян. В свою очередь, воспользовавшись ситуацией, заговорщики объявили, что до новых выборов временным президентом станет бывший соратник Каррансы Альфредо Роблес-Домингес. Генерал Пабло Гонсалес, противостоявший наступавшим на столицу американцам, официально капитулировал 30 января 1919 г. Спустя две недели отказались продолжать сопротивление и сложили оружие войска генерала Дьегеса в штате Тамаулипас – сам Дьегес с группой ближайших офицеров и верных сторонников бежал в штат Сан-Луис-Потоси. Авангард генерала Булларда беспрепятственно вошёл в Мехико 1 февраля 1919 г.

Карта вторжения США в Мексику, 23 июня 1918 г. — 31 мая 1919 г.

Продвижение американских войск в Мексике с 23 июня 1918 г. по 31 мая 1919 г.

«Партизанская» фаза войны

Расклад сил после падения Мехико

Казалось бы, американцы выиграли войну – цели выполнены, неугодные люди отстранены от власти, во главе страны стоит лояльный президент. Но ещё ничего не закончилось – всё только начиналось. На юге страны, в штате Морелос, существовало крепкое повстанческое движение во главе с Эмилиано Сапатой, который стал одним из лидеров в борьбе против американского вторжения. Был намерен продолжать сопротивление один из крупных деятелей старого правительства – Альваро Обрегон, который объявился в регионах к северо-западу от Мехико, объединяя вокруг себя антиамериканские силы. Неподконтрольным американцам оставался штат Чихуахуа, где продолжали орудовать повстанцы Панчо Вильи. Во время вторжения американцы ввели небольшие силы на север штата ради обеспечения безопасности границы, но вглубь не продвинулись, не желая растягивать и перегружать логистику. Аналогично со штатом Коауила – хотя Першинг и отправил вспомогательные силы через Пьедрас-Неграс в надежде обойти Монтеррей с запада, он не решился распылять силы и «ударный кулак» наступал на Монтеррей «в лоб» через штат Нуэво-Леон, в то время как в Коауиле были оккупированы лишь северо-восточные области. Правительственные войска в Чихуахуа и Коауиле не сложили оружия – более того, они даже сотрудничали с повстанцами Вильи в борьбе с американцами. В Соноре продолжал сопротивление Плутарко Кальес. Кроме того, даже многие их тех военных подразделений и областей, которые либо признали власть Роблеса-Домингеса, либо хотя бы сохранили нейтралитет, не спешили оказывать американцам военную помощь – при возможности они не пускали солдат армии США на свою территорию и порой даже укрывали повстанцев.

Капитуляция каррансистских войск

Власть Роблеса-Домингеса была крайне непрочной и держалась лишь на американских штыках – многие не доверяли ему, воспринимая как явную американскую креатуру. Оккупационная власть опиралась на контроль столицы и не имела влияния на окраины. Кроме того, война против Мексики оказалась не такой лёгкой, как рассчитывали американцы. Армия США была лучше вооружена и оснащена, но неопытна – хотя и побеждая мексиканские войска на поле боя, американцы действовали довольно неуклюже и совершали много ошибок, которые оборачивались лишними потерями. В свою очередь, мексиканцы имели многолетний военный опыт и при этом крайне мотивированы. Уже на этапе вторжения потери были больше, чем рассчитывали американцы. После занятия Мехико и гибели Каррансы дальнейшее американское продвижение остановилось – сил на оккупацию всей страны было недостаточно, а американское правительство предпочитало экономить свои силы. Конечно, воронка войны затягивала в себя всё больше и больше средств, отвлекая на себя всё внимание правительства – численность армии была увеличена, в Мексику отправлялись всё новые и новые подразделения. Однако значительная часть подкреплений тратилась на усиление контроля над уже оккупированной территорией и укрепление логистики, в то время как на захват новых территорий уже не хватало сил. Но и противнику не удавалось этим воспользоваться в полной мере. Мексиканцы были неспособны брать штурмом крупные города и позиции, на которых закрепились американцы, но тактика «булавочных уколов» делала своё дело – потери оккупантов росли.

Тем временем мексиканцы не сидели сложа руки. Если в северных регионах антиамериканское сопротивление было способно лишь на партизанскую войну и «булавочные уколы», то на юге страны у сил Обрегона и Сапаты всё же было больше возможностей, хотя и ненамного.

Альваро Обрегон

Очаг сопротивления во главе с Альваро Обрегоном

На северо-западе от штата Мехико Альваро Обрегон пытался собрать под своим крылом остатки мексиканских правительственных войск, не перешедших на сторону Роблеса-Домингеса. В целом Обрегону удалось сколотить достаточно крупную группировку, но из-за разношёрстности и разрозненности прибывающих подразделений и низкого боевого духа среди солдат группировка Обрегона едва ли была боеспособна. Ему требовались месяцы ради того, чтобы его войска набрали достаточно сил для хоть каких-то боевых действий. Поэтому Обрегон предпочитал не рисковать, уйдя в глухую оборону. Американцы тоже его практически не беспокоили, поскольку сил для дальнейшего наступления не хватало, а прибывающие пополнения были больше сосредоточены не на усилении боевых частей, а на налаживании логистики.

Эмилиано Сапата

Деятельность Освободительной армии Юга

Куда большую решительность был готов проявить Эмилиано Сапата. Благодаря американскому вторжению вождь Освободительной армии Юга сумел укрепить свой контроль над штатом Морелос, при этом не вступая в прямой конфликт с правительственными войсками – несмотря на то, что он находился в состоянии войны с правительством Каррансы, а командующий обороной столицы Пабло Гонсалес прославился крайне жестоким преследованием сапатистов (что привело к ужасающему разорению штата Морелос), всё же общая угроза была актуальнее. До вторжения Сапата ещё готов был получить от США признание в качестве воюющей стороны, контактировал (через своего советника Хильдардо Маганью) с Роблесом-Домингесом, Пелаэсом и отдельными полевыми командирами феликсистов. Теперь же, когда США проявили себя как явный агрессор, Сапата был твёрдо намерен сражаться против американцев и всех их прямых союзников. Однако против подразделений армии США он практически не воевал – сапатисты не выступали в поход на защиту Мехико, сосредоточившись на укреплении своей власти над штатом Морелос; американцы же, наступая на Мехико, шли в обход Морелоса, что не создавало повода для боестолкновений. В итоге, несмотря на официально антиамериканскую позицию Освободительной армии, на деле американская интервенция, свержение Каррансы и установление марионеточного правительства сыграли на руку Сапате.

Повстанцы-сапатисты и их женщины

Ещё за два месяца до объявления США войны Мексике, 24 марта 1918 г. Сапата издал приказ о зачислении пленных солдат и офицеров правительственных войск в ряды Освободительной армии Юга в случае их согласия. На тот момент это был важный шаг – ненависть к каррансистам в Морелосе была столь горячей, что пленных, как правило, расстреливали, тем более что повстанцы просто не имели возможности их прокормить. Такая практика вела, в свою очередь, к упорному сопротивлению правительственных войск. Теперь всё менялось – Сапата как бы подчёркивал, что против рядовых солдат и офицеров правительственной армии ничего не имеет, считая и их революционерами. Это проявило себя во время американского вторжения – в положительном для Сапаты ключе.

Когда американцы подошли к Мехико, Сапата не стал идти на помощь столице – воспользовавшись ослаблением правительственных войск, он взял под контроль выходы в долину Мехико, создавая себе достаточно удобный плацдарм. Но это было не единственным полезным приобретением Сапаты. Свержение Каррансы и вступление американцев в Мехико стало самым настоящим подарком – хаос и неразбериха в столице привели к тому, что значительная часть находившихся в регионе солдат правительственных войск не перешла на сторону победителей, а попросту разбежалась. Большинство солдат и офицеров дезертировало, но многие предпочли уйти к Сапате, особенно те, кто раньше служил в его рядах. Во время гражданских войн ситуация, когда солдаты меняют сторону (и порой по нескольку раз), является обыденным явлением – и лидер Освободительной армии Юга извлекал из этого дивиденды. За весну 1919 г. армия Сапаты существенно увеличилась – более того, в апреле-мае благодаря притоку бойцов и укреплению Освободительной армии Сапате удалось расширить свой плацдарм в долине Мехико, взяв под контроль важную железнодорожную ветку из Мехико в Морелос и сделав главной базой своего плацдарма Амекамеку с её железнодорожной станцией.

Подготовка мексиканского контрнаступления

В этих обстоятельствах антиамериканские силы начинали задумываться о том, чтобы атаковать столицу и попытаться изгнать американцев оттуда. Наибольшие перспективы в этом деле имели Обрегон и Сапата. Обрегон объявился в штате Керетаро, который и сделал свой базой, где осуществлялась консолидация антиамериканских сил. Собрав под своим крылом подразделения, отказавшиеся присягать Роблесу-Домингесу, Обрегон сформировал достаточно крепкую группировку, расположившуюся на плацдарме, охватывающем юг штата Керетаро и небольшую часть штата Идальго (через которую проходил железнодорожный путь из Керетаро в Мехико. Впрочем, Обрегон не торопился отбивать столицу. Наибольшую готовность реализовать эту инициативу проявлял Сапата.

Поезд, захваченный сапатистами

В момент переворота у него был реальный шанс вступить в столицу – в тот момент времени, когда Карранса бежал из Мехико, а американцы ещё не вступили в город, Сапата мог осуществить рывок к столице и попытаться стать «царём горы». Впрочем, Сапата опасался, что его логистика не выдержит такого рывка, а имеющихся сил не хватит на удержание города, и потому вместо того, чтобы «соревноваться» с американцами, он предпочёл укрепить свои позиции. Освободительная армия Юга, воспользовавшись созданной антикаррансистским переворотом неразберихой, реализовала своё окно возможностей, перейдя через горы и леса, установив прочный контроль над путями в долину Мехико и выйдя на оперативный простор. Тем самым Сапата уже в феврале 1919 г. подошёл к столице на достаточно близкое расстояние, чтобы попытаться организовать наступление на город. Освободительная армия Юга находилась от Мехико на расстоянии «вытянутой руки», и именно она имела наилучшие шансы отбить его. В случае успеха Сапата стал бы героем не только для южных крестьян, но и для всей Мексики. Американцы осознавали эту угрозу. Во второй половине февраля 1919 г. американцы провели серию небольших наступательных операций с целью отбросить сапатистов от Мехико. В целом поставленные задачи были выполнены, но Освободительная армия всё же сохранила плацдармы (хотя и небольшие) в долине Мехико – и, что самое важное, удержали железнодорожную ветку с базой в Амекамеке.

Сапата не был намерен отступать и уступать. Он считал, что у антиамериканских сил ещё есть окно возможностей – пока американцы не закрепились в Мехико, пока растут ряды Освободительной армии Юга, пока Роблес-Домингес не имеет ещё достаточной легитимности, есть возможность выбить оккупантов из столицы. Но действовать нужно как можно быстрее. Сапата без отлагательств начал пытаться налаживать контакты с Обрегоном. Обрегон проявил готовность к налаживанию совместных действий, но со временем начали проявляться разногласия по вопросу о подходе к делу. Плацдарм Обрегона находился гораздо дальше от Мехико, собранные под его крылом остатки правительственной армии не были консолидированы, их мораль подорвана. Сапата же готов был начать решающее наступление на Мехико в любой момент, но, во-первых, его сил явно было недостаточно, а организации его войск не хватало для того, чтобы закрепиться в Мехико на долгое время, и, во-вторых, в этих обстоятельствах он считал крайне желательной помощь Обрегона, чтобы тот сковал противника с северо-запада. Однако Обрегон предпочитал осторожничать, считая, что его войска совершенно не готовы к наступлению. Сапата же, пытаясь договориться с Обрегоном (и, по понятным причинам, на установление хоть какой-то связи уходило немало времени), пропустил то окно, во время которого американская оборона Мехико была слабее всего. За февраль и март американцы усилили свою группировку – и теперь столицу было с наскока не взять. Сапата не отчаивался. Он всё ещё планировал наступление. Но переговоры с Обрегоном продолжались – всё ещё был крайне необходим сковывающий удар с северо-запада. В целом Обрегон согласился принять участие в наступлении, но он всё ещё не был уверен в своих войсках, которые были слишком деморализованными и разобщёнными. Однако Сапата откровенно спешил. И он дал Обрегону время на подготовку до конца марта – твёрдо и ультимативно заявив, что дальше время будет окончательно упущено. Обрегон дал своё согласие.

Силы сапатистов в штате Морелос

Наступление Сапаты на Мехико

6 апреля 1919 г. Освободительная армия Юга перешла в генеральное наступление на Мехико. К нему присоединились войска Альваро Обрегона, нанеся удар на северо-западном направлении от столицы. Американцы к этому времени существенно нарастили свою группировку в столице и окрестностях – но даже спустя два месяца после захвата Мехико группировка не дошла до своих идеальных кондиций, ситуацию осложняла нестабильность нового марионеточного правительства и потенциальная угроза восстания антиамериканских сил. Однако время играло всё же на оккупантов, что осознавал Сапата – и потому он откровенно торопился.

Беженцы уходят из Мехико во время боёв с сапатистами, апрель 1919 г.

В ходе ожесточённых боёв 15 апреля войска Сапаты вошли в предместья Мехико. Шесть дней шли сражения на окраинах города. Однако продвинуться к центру города, вокзалу и главным железнодорожным коммуникациям (по которым шло американское снабжение) Освободительной армии Юга не удалось. Американцы же сумели выстроить достаточно эффективную оборону. Хотя под давлением армии Сапаты американские солдаты и отступали, всё же мексиканцы несли существенные потери, а в предместьях Мехико наступающие и вовсе увязли. Американцы же сберегли силы и сформировали ударный кулак, достаточный для организации контрнаступления. Ситуацию для мексиканцев усугубляло то, что предпринятое на северо-западном направлении «отвлекающее» наступление Обрегона оказалось слишком слабым и нерешительным – генерал так и не смог превратить «кашу» из подчинённых ему войск, сбежавших из Мехико остатков армии Гонсалеса, ополчения и партизан в боеспособную группировку. Его наступление очень быстро увязло, и в этих обстоятельствах Обрегон предпочёл сберечь свои силы.

Американцы тем временем сделали свой ответный ход – и перешли в контрнаступление. 23 апреля сапатисты были окончательно выбиты из предместий Мехико, 29 апреля войска США нанесли Освободительной армии Юга сокрушительное поражение в районе Амекамеки, к 10 мая 1919 г. антиамериканские силы были полностью изгнаны из штата Мехико в Морелос.

Области, оккупированные США, и территории, контролируемые антиамериканскими силами, на сентябрь 1919 г.

Расклад сил летом – осенью 1919 г.

На этом период активных боевых действий завершился. Обрегон и Кальес «заперлись» на своих плацдармах, создав на контролируемых территориях прочную оборону. Сапата также закрепился в штате Морелос. Вилья продолжал партизанскую борьбу в Чихуахуа. Это означало, что задачу-минимум американцы выполнили – они прочно контролировали столицу, а их враги теперь уже не были способны к наступательным действиям. Однако американское командование ещё не могло назвать это победой – около половины страны не было подконтрольно правительству Роблеса-Домингеса. Слишком многие военные группировки и региональные элиты выражали лояльность только на словах – но на деле поддерживали фактический нейтралитет, при этом они ещё и не боролись с врагами американцев (а некоторые и вовсе сотрудничали с ними). Сами американцы, как и их противники, тоже оказались неспособны на наступательные действия – правительство не желало увеличивать группировку, а имеющихся сил хватало лишь на контроль над штатами Веракрус, Пуэбла, Тласкала, Сонора, Нуэво-Леон и Тамаулипас, и при этом многие из этих штатов контролировались не полностью. Война зашла в тупик.

Захват в плен мексиканских повстанцев

Весь остаток 1919 г. война в Мексике носила позиционный характер. Обрегонисты, сапатисты и вильисты уже не могли проводить крупных наступлений – и альтернатив партизанской тактике у них не осталось. Но и сами американцы не рисковали соваться в регионы, контролируемые повстанцами. Даже в находящемся у самой границы штате Чихуахуа войск армии США хватило лишь на создание «буферной зоны», не позволяющей отрядам Панчо Вильи напрямую атаковать американскую территорию. Аналогично было и с контролируемым сапатистами штатом Морелос. В конце мая – начале июня, развивая свой успех в обороне Мехико, американцы ввели свои подразделения на территорию штата, но успеха так и не добились – партизанская деятельность сапатистов усугублялась полной поддержкой повстанцев со стороны местного населения. Так и не сумев закрепиться в штате, страдая от недостатка подкреплений, подразделения армии США покинули Морелос в сентябре 1919 г.

Американское руководство приходило к осознанию, что мексиканская экспедиция слишком затянулась. Нужно было либо увеличивать оккупационную группировку и выжечь все гнёзда повстанцев, либо свалить ношу ведения войны на союзников – то есть, «мексиканизировать» войну (собственно, изначально война и планировалась «мексиканизированной», американцы осуществили полномасштабное вторжение скорее «на эмоциях»). Однако и саму «мексиканизацию» осуществить было ненамного проще, чем увеличить собственные военные усилия. Власть марионеточного президента Роблеса-Домингеса всё ещё держалась исключительно на американских штыках, помощи Пелаэса и Феликса Диаса было недостаточно, и существовало обоснованное опасение, что как только армия США уйдёт, правительство немедленно скинут, и к власти в Мексике придут реально американофобские силы, которые и иностранную собственность гарантированно национализируют чисто из вредности.

При этом полностью зачистить своих противников интервентам никак не получалось – партизанское движение оставалось широким, большинство присягнувших новому правительству военных подразделений и регионов на деле сохраняли холодный нейтралитет, а симпатии населения были не на стороне США. Для того, чтобы выполнить поставленные цели в полном объёме, необходимо было подавить самые крупные очаги сопротивления – но правительство не желало тратить на войну слишком много средств. Как оказалось, после первых усилий (и успехов) потребовались усилия новые, а на подобное никто не рассчитывал. Нужно было либо выводить войска, либо увеличивать интенсивность боевых действий – но правительство боялось первого, и не желало второго. Оставалось надеяться лишь на то, что Мексика истощится раньше. И она действительно истощалась. Страна находилась в состоянии войны уже девять лет и за это время исчерпала все свои ресурсы. Армия находилась в крайне скверном состоянии, а продолжение гражданского противостояния на момент начала американского вторжения означало разобщённость сил, противостоящих врагу. Сопротивление не было в полной мере консолидированным. Страна была разорена – уже в 1917 г. Мексика оказалась под угрозой голода. Наконец, из-за многолетней гражданской войны Мексика испытывала тяжелейший демографический кризис, усугубившийся тем, что вместо долгожданной стабилизации произошло иностранное вторжение – и новая война. Там, где американцы экономили силы и ресурсы, Мексика исчерпывала свои последние запасы. Народ ненавидел американцев, но в условиях беспросветного ужаса нескончаемой гражданской войны всё большую ценность начинала приобретать стабильность. В этих обстоятельствах очень кстати оказалась смена тактики американцев – не желавшие увеличивать свою оккупационную группировку и не способные подчинить всю страну военной силой, они попытались купить своих противников.

Завершение войны

Компромисс в Сан-Хуан-дель-Рио

В начале ноября 1919 г. одному из ведущих руководителей мексиканского Сопротивления – Альваро Обрегону – было предложено заключить компромисс. В обмен на прекращение боевых действий Обрегон и его сторонники могли войти в коалиционное правительство, при условии признания временного президента Роблеса-Домингеса, согласия с переработкой Статьи 27 Конституции на основе «уважения американских интересов», а фактически – признания экстерриториальности американских нефтяных компаний. В обмен американцы обещали начать вывод войск с территории страны и не вмешиваться во внутреннюю политику Мексики, что подразумевало готовность смириться с другими радикальными положениями Конституции. После долгих колебаний Обрегон, несмотря на недовольство как радикалов типа Сапаты, так и многих своих сторонников типа Кальеса, согласился на компромисс, ознаменовавший фактическое прекращение боевых действий. Официальное подписание договора состоялось в Сан-Хуан-дель-Рио 16 января 1920 г.

«Компромисс в Сан-Хуан-дель-Рио» вызвал цепную реакцию. Резко повысилась лояльность «нейтральных» или «формально присягнувших» регионов и военных гарнизонов. Те подразделения правительственной армии, которые продолжали сопротивление против оккупантов, открыли «парад капитуляций» – так, один из самых непримиримых противников США из числа не сдавшихся генералов правительственных войск, Мануэль Дьегес, официально прекратил сопротивление и сложил оружие в конце февраля 1920 г. Власть марионеточного правительства уверенно шла к стабилизации.

Альфредо Роблес-Домингес

В июле 1921 г., несмотря на формально продолжающуюся войну, были проведены выборы, победу на которых одержал Альфредо Роблес-Домингес. Выборы эти отличались массовыми фальсификациями и запугиванием избирателей – но, поскольку под присмотром американцев других «зубастых» кандидатов фактически не было, а проамерикански настроенные помещики, как и пошедшие на компромисс с янки армейские офицеры, согласились поддержать действующего президента, используя для этого «админресурс» в лице собственных батраков и солдат – Роблес-Домингес был без больших проблем избран. Обрегон вошёл в правительство в качестве военного министра. С этого момента американцы начали постепенно сокращать своё военное присутствие в Мексике.

Компромисс в Сан-Хуан-дель-Рио вызвал глубокое возмущение со стороны Вильи и Сапаты. Однако они ничего не могли поделать – после того, как сторонники Обрегона сложили оружие, повстанческие вожаки остались в одиночестве, причём противостоять им приходилось не только американцам, но и правительственным войскам, готовым сражаться за своего популярного генерала, а теперь военного министра. Почувствовав в начале 1922 г., что новое коалиционное правительство быстро восстанавливает контроль над ситуацией, американцы принимают решение об окончательном выводе войск. Последнее подразделение армии США покинуло территорию Мексики 20 апреля 1922 г.

Одна из наиболее известных фотографий Панчо Вильи, сделанная в 1914 г.

Подавление повстанческого движения Франсиско Вильи

Но даже вывод американских войск ничем не помог вильистам и сапатистам. Действовавший на севере страны Вилья понёс к тому моменту наибольшие потери в боях с американцами, плотно контролировавшими населённые пункты и железные дороги на севере штата Чихуахуа. При этом к борьбе с вильистами вновь плотно приступили правительственные войска. Массированные кавалерийские рейды остались в прошлом, как и масштабные победы, теперь его небольшой отряд лишь промышлял нападениями на отдельные гарнизоны. Сам Вилья всё больше превращался из народного вождя в бандитского вожака, запятнавшего себя случаями расстрелов пленных и мирного населения. Созданные правительством отряды «социальной обороны» в населённых пунктах позволили окончательно лишить мятежников социальной базы и возможности для восстановления своих сил. Сам Вилья трепыхался ещё около года, но в сентябре 1922 г. он был схвачен в результате операции правительственных войск и убит «при попытке к бегству» по негласному приказу Обрегона.

Судьба Эмилиано Сапаты

С Сапатой ситуация была сложнее. Всё-таки вождь Освободительной армии Юга сыграл большую роль при организации сопротивления американцам, также он успел наладить неплохие контакты с Обрегоном. Американцы старались приравнять его к Вилье, но натолкнулись на сопротивление военного министра и решили не давить. После долгих переговоров удалось добиться хотя бы формального разоружения армии Сапаты в обмен на пост для него командующего войсками штата Морелос. Подобный компромисс вряд ли мог продержаться долго. Он и не продержался – и когда позиция Сапаты, фактически остававшегося хозяином Морелоса и размышлявшего о повторном развёртывании партизанской борьбы, вошла в противоречие с позицией правительства, желавшего обратить вспять аграрные преобразования в штате и поставить под контроль его сахарные заводы, конфликт был разрешён максимально жёстким образом. 20 июля 1923 г. Сапата был убит неизвестными прямо на выходе из резиденции губернатора. Убийц так и не нашли, но в глазах мексиканского общества то, что заказчиками были американцы, быстро стало непреложной истиной.

Охранники резиденции губернатора штата Морелос выносят тело Эмилиано Сапаты

Гибель Сапаты нанесла сильный удар по левым силам, но запрос на радикальные преобразования не исчез. Политика центрального правительства времён президентства Роблеса-Домингеса отличалась половинчатостью и непоследовательностью. Фактически аграрная реформа была заморожена, а градус антиклерикализма – сильно приглушён. Аграрный и рабочий вопросы всерьёз пытались решить лишь местные власти на местах – и тут всё зависело от позиции конкретного губернатора. В этих обстоятельствах вновь начал проявлять себя запрос на радикальные реформы. Было ясно – Мексика ещё не до конца решила свои проблемы, и неверные действия правительства могли привести к новым потрясениям...

Восприятие вторжения в Мексику американским обществом

”

Капиталисты Америки, мы будем бороться ПРОТИВ вас, а не ЗА вас! В мире нет власти, способной заставить рабочий класс сражаться если он отказывается! — из антивоенного воззвания организации «Индустриальные рабочие мира»

“

С однозначным осуждением вторжения США в Мексику выступили левые круги. В частности, американские левые радикалы развернули кампанию против мексиканской войны, выдвинув лозунг: «Руки прочь от Мексики!». Особо усердствовал журналист Джон Рид, который, вернувшись из своего вояжа по России (с сентября 1917 г. по март 1918 г.) и опубликовав книгу «Десять дней, которые потрясли мир», буквально рвал и метал в своих агрессивных и злых антивоенных статьях в журнале «The Masses».

”

Вильсон обещал уберечь нас от войны в Европе. Что ж, своё обещание он сдержал. В Европе он воевать не будет. Вместо этого он начал войну на американском континенте, вцепившись в кровоточащую плоть и без того измученной Мексики. — из статьи Джона Рида в журнале «The Masses»

“

Критика мексиканской войны стала прерогативой не только радикалов – их крикам поддакивали леволиберальные издания, такие как «The Nation» и «The New Republic».

Карикатура из левого журнала «Solidarity», призывающая к классовой борьбе

Однако, несмотря на то, что левые и леволиберальные круги резонно осуждали вторжение в Мексику как несправедливую войну, всё же семена, посеянные этой риторикой, не дали достойный урожай – американское общество не созрело до антивоенных настроений. Среди американцев были широко распространены антимексиканские настроения (особенно в южных штатах), которые к тому же накладывались на враждебность к Германии (ввиду контактов Каррансы с немцами). Также на вполне благодатную почву падала официальная пропаганда о том, что армия США пришла в Мексику с целью навести там порядок и установить стабильность, прекратить кровопролитие, продолжавшееся в этой стране с 1910 г.

Антимексиканская карикатура, изображающая, как США учат демократии страны Центральной Америки и Карибского региона. В то время как другие страны прилежно учатся, Мексика бунтует и хулиганит

Кроме того, несмотря на то, что американские войска проявили себя на войне не с лучшей стороны, совершив немало ошибок и понеся гораздо большие потери, чем предполагалось до вторжения, на американское общество это оказало очень малое влияние. Потери были относительно высокими для конфликта подобного уровня, но этого было недостаточно для того, чтобы рядовой американский обыватель воспринимал это с остротой. Ошибки американской армии оказались простительными, их цена невысокой – и они не повлияли на общий ход войны. Соответственно, обыватель воспринял вторжение в Мексику как победоносную кампанию – и здесь не было повода для возмущения.

Таким образом, в целом отношение к мексиканской войне со стороны среднестатистического американского обывателя – «молчаливого большинства» – было равнодушно-одобрительным, и эти настроения успешно поддерживались и подпитывались консервативной прессой.

Реакция в мире

Международная реакция на вторжение США в Мексику была довольно смешанной. С однозначным осуждением выступили революционные леворадикальные государства. РСФСР обвинила США в империалистической политике и в отказе Мексике в выборе собственного пути развития. Впоследствии к этой дипломатической линии присоединилось революционное движение во Франции. Однако, ввиду того, что Франция и Россия находились в состоянии гражданских войн, а революционные правительства имели статус мировых изгоев, их мнение по большей части было проигнорировано.

В то же время с осуждением действий США выступила Германия. Действия американцев были расценены как попытка силовым путём сместить законное правительство. Тем не менее, на обострение риторики немцы не пошли.

Реакция Великобритании была смешанной. На начальном этапе интервенции в ней приняла участие британская армия, но в дальнейшем в связи с обострением на Европейском театре военных действий об этом предприятии пришлось забыть – падение Парижа было проблемой куда большей, чем поставки мексиканской нефти. За смену режима в Мексике британцы не осуждали американцев, в остальном же реакция правительства, дипломатии и общественности была равнодушной.

В целом негативной была реакция стран Латинской Америки, как того и опасался Вильсон. В прессе многих латиноамериканских стран прозвучала критика вторжения США в Мексику – американцев обвиняли в срыве процесса политического урегулирования в Мексике, упрекали в гегемонизме, а мотивы вторжения оценивались как корыстные. Авторитет США в странах Латинской Америки упал.

Тем не менее, это не отразилось на позициях США в Латинской Америке. Экономическое преобладание американцев сохранилось, также, несмотря на снижение репутации США, их политическое влияние также оказалось непоколебимым. В плане экономического и политического влияния у США было мало конкурентов, и их становилось всё меньше – Великобритания существенно ослабла в результате Вельткрига, и США понемногу перехватывали её влияние; в то время как Германия, так же сильно ослабленная войной, не проявляла по-настоящему сильного интереса к региону.

Конечно, без последствий это не осталось, хотя и эфемерных. Учитывая то, что важную роль в Мексиканской революции играли левые движения, и американское вторжение нанесло им существенный урон, то антиамериканизм постепенно становился частью идеологии левых движений Латинской Америки. Впоследствии, когда в Латинской Америке в 1930-х гг. произошёл всплеск левых настроений (что стало движущей силой, например, Чилийской революции), то он сопровождался и ростом антиамериканизма – причём это проявлялось не только в образе США, как «цитадели капитализма», но и в готовности припомнить США вторжение в Мексику и преследование там местных левых движений.

Военное искусство в Мексиканской войне

В плане военного искусства американская армия проявила себя в Мексике не с лучшей стороны. Армия США накануне вторжения была немногочисленной, со слабой авиацией и малым количеством техники, хотя этого хватало, чтобы полностью укомплектовать небольшую армию. Этого было достаточно для локальной войны с Испанией и операций на Филиппинах, однако вторжение во вполне обширную по территории Мексику выявило все недостатки такой армии.

Для осуществления вторжения и контроля обширных территорий потребовалось увеличить армию – и её укомплектование уже с трудом поспевало за потребностями. Это не было критично – даже в таком состоянии армия США полностью превосходила противника в техническом плане. Тем не менее, «проблемы роста» ярко обозначили себя в логистике. По мере растягивания американских коммуникаций – особенно в районах, где было слабо развита железнодорожная сеть – войска упирались в максимальные пределы возможного. Это не позволяло оккупировать всю территорию Мексики – и предопределило стратегию, сводившуюся к прорыву к столице через штаты с наиболее развитой железнодорожной сетью. На северном фронте, где американцы осуществляли сухопутное наступление по собственной территории, оно упёрлось в возможности логистики.

Американский самолёт Curtiss N-8 осуществляет наблюдение за выводом мексиканских войск из Орисабы. Иллюстрация современного художника

Американское вторжение в Мексику представляло собой куда менее «технологическую» войну по сравнению с фронтами Вельткрига. Особенно ярко эта пропасть проявила себя в авиации. В то время, как в Европе разворачивались напряжённые воздушные бои, в небе Мексики была фактически тишина. Во-первых, американской авиации попросту некому было противостоять, а во-вторых, она могла осуществлять лишь разведку и «беспокоящую» бомбардировку гранатами и небольшими бомбами. Кроме того, авиации у американцев было мало, и поэтому возможности разведки и бомбометания у них были ограничены, хотя и мексиканцам было практически нечем ответить на это.

Кроме того, не лучшим образом проявил себя в Мексике американский генералитет и офицерский корпус. Недооценка противника и неподготовленность к войне (в которую руководство не желало ввязываться до последнего момента) привели к серии ошибок, которые, впрочем, ввиду слабости мексиканской армии, оказались простительными.

В качестве примера можно привести действия генерала Булларда, руководившего наступлением на Мехико со стороны Веракруса. Буллард, откровенно спешивший взять Мехико, после падения Халапы в начале ноября 1918 г. начал стремительный марш-бросок через степи штата Пуэбла, не обращая при этом внимания на то, что Дикман в это время застрял у Кордовы и Орисабы. Кроме того, расценив, что мексиканская оборона посыпалась, Буллард в спешке опередил собственную логистику – в итоге он прорвался к Орьенталю, но ценой более высоких, чем могло бы быть, потерь и перенапряжённой логистики, из-за чего дальнейшее наступление было парализовано, и дело сдвинулось с мёртвой точки лишь после того, как Дикман разгромил мексиканцев у Риноканды. Впрочем, мексиканцам это не дало преимущества – армия Гонсалеса, защищавшая Мехико с восточного направления, была уже деморализована и дезорганизована.

По итогам войны американское командование провело серьёзный анализ действий и ошибок армии США во время вторжения в Мексику, частично учтя и чужой опыт войны в Европе. Помимо учёта сделанных ошибок и предпринятых мер по улучшению качества подготовки офицеров, был также сделан вывод о необходимости улучшения технического оснащения армии, что побудило американцев уделить больше внимания разработке и принятию на вооружение новых видов техники.

Последствия революции и американского вторжения

Состояние, в котором находилась Мексика в начале 1920-х гг., можно описать как катастрофическое – разрушения длительной гражданской войны были усугублены американским вторжением, которое отложило начало процесса восстановления страны. Тяжёлыми были демографические потери – некоторые специалисты приходят к выводу, что Мексика потеряла 15% дореволюционного населения.

Могилы первых революционеров, взявших в руки оружие, на старом кладбище в Гомес Паласио, Дуранго

Экономический ущерб, нанесённый разрушениями гражданской войны и американского вторжения, не удавалось преодолеть годами. Людские потери среди военных и гражданских, миграции населения, уходившего в более безопасные районы, ущерб инфраструктуре – всё это имело серьёзные последствия. На то, чтобы вернуться на уровень развития по состоянию на 1910 г., Мексике потребуется около двадцати лет. Мексиканская революция и вторжение США дали мощный импульс антилиберальным настроениям на долгие годы. Среди мексиканской общественности, ставшей свидетелем иностранного вмешательства, продолжал расти запрос на идеологию, которая ставила бы своей целью модернизацию, задачей которой был поиск места Мексики в мире при сохранении суверенитета. Идеалы революции, задавленной американским вторжением, продолжали витать в обществе, что сыграло важную роль в дальнейшем политическом развитии Мексики.