Тосканская война (Novo Reino)

Тосканская война
Осада Флоренции папско-арагонской армией летом 1519 года
Время 7 апреля 1519 – 5 сентября 1521 Место Италия, Франция, Бургундия, Иберийский полуостров Итоги Победа Франции, реставрация дома Медичи во Флоренции Причина Претензии дома Медичи на власть во Флоренции, реваншизм Венеции Территориальные изменения Иберийский полуостров, Италия, Бургундия
Участники
Франция • Милан Гельдерн Венеция Наварра Флоренция (сторонники Республики) Монферрат Салуццо	Священная Римская империя • Бургундия Папская область • Флоренция (сторонники Медичи) Арагон (1519-февраль 1521) • Наварра (частично) Англия (1519-1520) Савойя (1519) Мантуя Модена (с 1520)
Командующие
Франциск I Карл III, герцог Бурбонский # Карл IV, герцог Алансонский Оде де Фуа, виконт Лотрек Гийом Гуфье де Бонниве † Пьер Террайль де Баярд Карл Эгмонт # Антонио Гримани Андреа Гритти Франческо Мария делла Ровере Гастон I Педро Наварро Пьеро Содерини # Бонифаций IV Микеле Антонио	Филипп II Георг фон Фрундсберг Генрих V Брауншвейгский Лев Х Джулио де Медичи # Алессандро де Медичи # Джованни де Медичи Альфонс VI Хуан, принц Жиронский Рамон де Кардона Фердинанд де Кардона Генрих VIII Карл III † Джованни I Эрколе II

Тосканская война или Флорентийская война, Война за наследство Медичи (1519-1521) – вооружённый конфликт, вызванный стремлением Папы Римского Льва X восстановить во Флоренции наследственную власть дома Медичи, а также желанием Венецианской республики взять реванш за поражение в Третьей Итальянской войне.

Предпосылки

Новые противоречия в Италии

21 февраля 1513 года скончался папа Юлий II, а 9 марта, после двухдневного конклава новым понтификом был избран кардинал Джованни Медичи, взявший имя Льва Х. Ожидалось, что он будет способствовать миру в Италии, сдерживая и Францию, и Священную Римскую империю. Однако все помыслы нового папы оказались нацелены на реставрацию монархической власти своей семьи во Флоренции, пользовавшейся на тот момент покровительством Франции. Взаимное недовольство, недоверие и настороженность между молодым французским королём Франциском I и папой Львом X усиливалось за счёт продолжавшей действовать Буржской Прагматической санкции, хотя предшественники Франциска неоднократно обещали Святому Престолу пересмотреть её. Не способствовал понтификат Льва и обеспечению спокойствия в Италии: в феврале 1517 года папа отобрал у Франческо делла Ровере, племянника своего предшественника Юлия II, титул герцога Урбино и передал его своему собственному племяннику Лоренцо ди Пьетро де Медичи. Делла Ровере, несмотря на сопротивление, был изгнан из своих владений и удалился в изгнание в Венецию.

Папа Лев Х с кардиналами-племянниками

В ходе Третьей Итальянской войны Венеция едва не утратила свой суверенитет: лишь умелая игра дипломатов, оказавшихся более способными защитниками республики, чем военные, помогли избежать худшего; но и в этом случае потери были колоссальны – Терраферма сократилась более, чем вдвое. В конце 1516 года скончался дож Леонардо Лоредано, при котором Венеция и потерпела столь унизительное поражение; на смену ему пришёл Антонио Гримани, начавший пересматривать отношения с Францией. В марте 1518 года Франция и Венеция заключили тайный договор о дружбе и союзе, по которому король Франциск, в обмен на признание Венецией приобретений своего предшественника, обещал способствовать восстановлению власти республики на землях, отошедших Священной Римской империи.

В августе власти Венеции предложили изгнанному герцогу Урбинскому стать генерал-капитаном венецианских войск, а в октябре он был весьма тепло принят при французском дворе. Столь явные знаки внимания, оказываемые беглому папскому племяннику, сделанные почти одновременно, и заметное оживление в корреспонденции между французским Миланом и Венецией не могло не указать на складывание общей коалиции, направленной, очевидно, против папы и императора. Стоит отметить, что участие Франции в ней не было обусловлено исключительно экспансионистскими устремлениями как в Итальянских войнах; французским двором двигало желание сохранить сложившуюся при Людовике XII систему отношений и сферу влияния в Италии и, по возможности, расширить последнюю. В этом Франциску противостоял папа Лев со своим семейным реваншизмом.

Императорская элекция 1519 года

Филипп II, король Германии и избранный император Священной Римской империи, герцог Бургундии

Франко-венецианский союз всё активнее стал проявлять себя в последние месяцы 1518 года, и ни для кого в Германии не являлась тайной его антиимперская направленность. Однако стареющий император Максимилиан уже не хотел вести никаких войн и, откровенно говоря, не имел особой для этого возможности ввиду недостатка средств. Предвидя свою скорую кончину, он поставил своей последней целью обеспечить переход императорского трона к своему сыну Филиппу, герцогу Бургундскому. Максимилиан решил повторить ход своего отца Фридриха III, позаботившегося о наследовании ещё при жизни, и добиться от курфюрстов избрания римского короля vivente rege.

17 октября 1518 года во Франкфурте собрались шестеро курфюрстов (отсутствовал малолетний король Богемии Людвик); в отличие от отца, Максимилиан не стал столь грубо нарушать положения Золотой Буллы и не присутствовал при элекции. Однако влияние его было ощутимо – за голос в пользу Филиппа император обещал курфюрстам по 500 тысяч флоринов и ещё по 5 миллионов обещал дать сам Филипп за счёт доходов с нидерландских земель и крупного займа у банкирского дома Фуггеров. 4 ноября герцог Бургундский был единогласно избран королём римлян, а уже 21 января 1519 года после смерти Максимилиана он был провозглашён германским королём и избранным императором Священной Римской империи под именем Филиппа II.

Окончательное формирование коалиций

Именно Филиппу пришлось иметь дело с проблемой франко-венецианского союза. В попытке удержать Францию от агрессивных действий, Филипп возобновил со своим шурином королём Арагона Альфонсом VI союзный договор 1497 года. Стремясь окружить Францию враждебными государствами, избранный император предпринял попытку договориться с королём Англии Генрихом VIII, сестра которого была замужем за Карлом Люксембургским, но добился от него лишь витиеватых заверений в нейтралитете, на деле более дружественном по отношению к Франции. Потерпев неудачу за Ла Маншем, дипломатия Филиппа преуспела в Италии, где император достиг соглашения об антифранцузском союзе с герцогом Савойским Карлом III. У последнего были все основания опасаться своего племянника короля Франции, поскольку тот имел и права на престол, и возможность его захватить; кроме того, Савойя отделяла Францию от владений в Ломбардии, что ставило под угрозу интересы Франциска, и угрожало Карлу, если тот вздумал бы нарушить их.

Франциск I, король Франции и герцог Милана

В свою очередь, Франциску I удалось привлечь на свою сторону герцога Гельдерна, находившегося в перманентной оппозиции к герцогу Бургундии, ставшему теперь и императором. На стороне Франции выступили также малые итальянские государства вроде Салуццо и Монферрата. Кроме того, втягивание в грядущий конфликт Арагонского королевства вызвало опасения в Наварре, где ещё помнили засилье арагонцев при королеве Екатерине, что подтолкнуло Наварру поддержать Францию.

Наравне с государствами в качестве полноправных субъектов в коалициях участвовали и влиятельные итальянские семьи, ставшие непосредственными виновниками конфликта. Медичи под покровительством Льва X и с помощью Священной Римской империи рассчитывали восстановить свою власть во Флоренции и расшить своё влияние в Италии в целом (в частности, на это было направлено конфискация герцогства Урбино в их пользу). На другой стороне оказались делла Ровере, чьё положение после смерти Юлия II оставляло желать лучшего. Как и Медичи, они хотели вернуть себе земли, которые считали своими, но в отличие от своих соперников, не были столь амбициозны и были готовы удовольствоваться малым, т.е. своей реставрацией.

Начало войны

К весне 1519 года стало очевидно, что Европа идёт к новой крупной войне из-за Италии. Лавируя между двумя лагерями, Генрих Английский предпочёл возвыситься над схваткой и  продемонстрировать свои рыцарские качества, заявив, что вступит в войну против того, кто нарушит мир на континенте. По иронии судьбы конфликт из-за итальянских противоречий начался с возобновления арагоно-наваррского противостояния.

Гастон I, король Наварры, граф де Фуа, де Бигорр, д'Этамп, виконт Нарбонны и Беарна

3 марта 1519 года войска Гастона, короля Наваррского, вторглись в Арагон, якобы, в ответ на многочисленные угрозы и провокации с его стороны, разорив окрестности Тарасоны и Борхи. Король Арагона Альфонс VI потребовал компенсировать причинённый вред, выдать в Сарагосу офицеров, принимавших участие в набеге, а также прислать заложников. После отказа Гастона де Фуа, которого поддержал Франциск, Альфонс Арагонский объявил, что отречение его жены Екатерины, двоюродной сестры Гастона и его предшественницы, от наваррского трона не является легитимным, поскольку было подписано под давлением, соответственно, Гастон является узурпатором. Защищая собственные земли от вражеского нападения и права своих детей на наваррскую корону, Альфонс VI объявил войну Гастону I.

7 апреля в Арагон прибыл французский герольд Монжуа, сообщивший о вступлении Франции в войну на стороне Наварры. Спустя восемь дней, исполняя обязательства по договору 1497 года, в войну вступил Филипп II, а следом за ним папа Лев X и Карл III Савойский. В конце мая тайное соглашение с императором заключил и Генрих VIII, которому в обмен на участие в войне обещали графство Булонь.

Война в Италии

Кампания в Савойе

Карл III, герцог Савойский, дядя Франциска I

Чтобы обезопасить свои владения в Италии, которым угрожала и Империя, и Савойя, и готовящееся вторжение папско-арагонской армии, Франциск I предпочёл нанести удар первым, и 21 мая 33-тысячная французская армия вышла из Гренобля и вторглась в пределы Савойского герцогства. В ряде приграничных сражений разбив войска герцога Карла, французы уже к концу месяца оказались на полпути к Турину. В то же время Карл Савойский вместе с 16-тысячной армией вёл боевые действия на востоке, осадил Асти и вторгся в Монферрат, заставив бежать в Милан 6-летнего маркграфа Бонифация IV. Однако удача улыбалась герцогу недолго – 2 июня в битве при Пинероло его войска бежали перед превосходящими их в числе французами, что открывало им дорогу на столицу владений Карла. Тот был вынужден отказаться от готовившейся кампании по вторжению в Милан и как можно скорее двинуться назад на защиту собственного домена.

20 июня началась ожесточённая осада Турина, осложнявшаяся склоками во французском лагере, где постоянно велась борьба офицеров старой школы, служивших ещё Людовику XII (Ла Тремуй, Тривульцио, Луи д‘Ар) с окружением Франциска I, состоявшего преимущественно из друзей его детства (Карл IV, герцог Алансонский, Карл III, герцог де Бурбон и граф де Вандом и др.). Нетерпеливый Франциск хотел немедленно идти на приступ города, поскольку полагал, что каждый день промедления грозит ему вторжением имперской армии в Милан; Тривульцио же предлагал подождать пока сапёры и артиллеристы не проведут «подготовительных работ», т.е. обрушат городских стен. Выработанный путём споров и взаимных уступок компромисс оказался не столь действенен как если бы французы придерживались какой-то одной тактики: иногда части армии по команде коннетабля Бурбона и требованию короля пытались идти на приступ, но попадали под огонь собственной артиллерии, которую из-за внутренних интриг предупредили о наступлении с опозданием.

Франциск I возглавляет атаку кавалерии во время битвы при Турине

9 июля Карл Савойский, собравшись с силами, решил пойти на риск и контратаковать противника, погрязшего в мелких склоках. Расчёт его оказался верен, и при первом ударе французы дрогнули и начали отступать. Однако порядок в их рядах был вскоре восстановлен: возглавив лихую кавалерийскую атаку, Франциск увлёк за собой и всё войско, вынудив савойцев отступить от города. На следующий день король настоял на проведении штурма и к вечеру 10 числа Турин перешёл в руки французов. Карл III был вынужден отступить на север к своей столице Шамбери, где надеялся набрать швейцарских наёмников.

Сам Франциск не задержался в захваченном Турине, уже 12 июля он покинул город и устремился на восток, в Милан. На защиту дороги Гренобль-Асти-Милан, а также для окончательного усмирения савойского герцога король Франции оставил 12-тысячную армию Карла Алансонского, недостаток опыта которого отчасти компенсировалось присутствием в его ставке Луи де Ла Тремуйя. Потери и оставленную в тылу армию герцога Алансонского Франциск планировал компенсировать в самой Миланской области.

Тем временем Карл Савойский не терял времени даром и к концу июля смог выставить 14-тысячную армию, которая хотя и превышала числом французов, уступала ей в выучке и военной подготовке. Попытки нанять на службу швейцарцев успехом не увенчались – кантоны отказали герцогу, так как ещё до войны Франциск I предложил им куда более выгодные условия, закрепив достигнутые соглашения договором 1516 года. В силу этого герцог Савойский избегал прямого столкновения с противником, предпочитая беспокоить французские приграничные районы: так, войска савойцев доходили до Гренобля, разорив и предав огню его окрестности и предместья, не сумев, однако, взять сам город.

Карл IV, герцог Алансонский

Ко второй декаде августа во французском лагере в Турине удалось преодолеть противоречия: Ла Тремуйю удалось внушить слабохарактерному, но горделивому герцогу Алансонскому в том, что в случае победы слава достанется именно герцогу как принцу крови, а при поражении вину возьмёт на себя он. Достигнув таким образом компромисса и обеспечив себе некоторую свободу действий, Ла Тремуй начал наступление на север, ища встречи с герцогом Савойи. 28 августа французы подошли к Модану, на полпути между Турином и Шамбери, где нанесли поражение 4-тысячному савойскому отряду, возвращавшегося из похода на Гренобль и Бриансон. Опасаясь, что уже ранней осенью горные перевалы станут непроходимы, а зима надёжно укроет Карла III в Шамбери, Ла Тремуй убедил Карла Алансонского форсировать ход событий и ускорить марш. 5 сентября его армия овладела городком Сен-Жан-де-Морье и 5 дней спустя вышла к реке Изер, где, наконец, встретилась с армией герцога Савойского. Разразившееся 11 числа сражение окончилось сокрушительным поражением савойцев: слабодисциплинированные полки герцога дрогнули под напором французов и подались назад, наседая на собственный арьергард, который в свою очередь упёрся в берег реки. Не выдержав давки, савойская армия начала отступление, быстро переросшее в бегство. В попытке его остановить, Карл Савойский заехал на коне на отмель, но случайным осколком под ним убило лошадь; упавшее животное придавило хозяина, а в панике отступавшие солдаты мешали ему освободиться из-за чего тот не смог удержать голову над водой и захлебнулся. После сражения французы извлекли тело герцога из реки и с необходимыми почестями доставили его под стены Шамбери. При виде тела своего правителя, городской магистрат принял решение открыть ворота и впустить французскую армию.

Несмотря на то, что герцог Алансконский и Луи де Ла Тремуй выполнили поставленную перед ними задачу по завоеванию Савойи, отдельные отряды рассыпавшейся армии Карла III продолжили мстить французам, встречая некоторое сочувствие у местных жителей. 1 октября в Шамбери и Турине был обнародован ордонанс Франциска I, заявлявшего, что как ближайший наследник мужского пола покойного герцога, он вступает в права наследства и принимает титулы герцога Савойского и принца Пьемонтского.

Венецианский реванш

Первоочередной задачей Венеции, вступившей в войну на стороне Франции 10 мая, являлся прорыв фактической блокады с суши, установленной по итогам Итальянских войн. Владения Священной Римской империи в долине реки Адидже (Падуя, Верона, Виченца) отрезали республику от других итальянских государств. Именно тут Антонио Гримани планировал вернуть имя венецианским войскам; руководство ими поначалу было доверено герцогу Урбинскому Франческо Марии делла Ровере. Однако под давлением Сената республики, недовольного тем, что армией командует иноземец, дож расширил полномочия проведитора Андреа Гритти, фактически возложив на него верховное командование армией.

Венецианские войска входят в Павию

23 мая 15-тысячная армия выступила к Падуе, а 26 числа начала осаду имперского гарнизона в городе. Расчёт Гритти строился на том, что горожане поднимут восстание против присутствия немцев в городе и откроют ворота и, в целом, его ставка оправдалась. Уже на третий день осады и малоинтенсивного обстрела городские низы, подстрекая патрициат, подбили его на бунт против имперского господства; в ночь на 30 мая горожане захватили арсенал и вынудили имперцев сложить оружие. Утром 31 числа над воротами уже развивалось знамя со львом Святого Марка. В 1504 году потребовалось 7 дней осады и 40-тысячная франко-имперская армия, чтобы заставить Падую капитулировать; в 1519 году венецианцы вернули себе город за 4 дня и с вдвое меньшими силами.

Следующей целью венецианской армии, увеличившейся в числе до 20 тысяч, стала Виченца. Осада её оказалась не такой простой, как в случае с Падуей; ещё на подходе к ней авангарду Гритти пришлось столкнуться с 4-тысячным отрядом имперских войск, шедших на подмогу Падуе. Шедшие маршем венецианцы оказались не готовы к столкновению и были вынуждены отступить, дожидаясь подхода основных сил. 5 июня Гритти нанёс немцам оглушительное поражение и двумя днями позже начал осаду Виченцы. Положение венецианцев осложнялось тем, что из-за Альп стали пребывать войска императора Филиппа Красивого и к началу июля их численность в Италии достигла 40 тысяч. 9 июля имперские войска предприняли попытку деблокировать Виченцу, атаковав лагерь республики и вынудив их, в итоге, отступить обратно к Падуе.

Карл III, герцог Бурбонский, граф Вандомский

Однако вскоре баланс сил вновь изменился – 16 июля в Милан прибыл Франциск I со своей 20-тысячной армией, получивший от миланских банкиров и патрициев субсидию для защиты герцогства. Следом за ним прибыли войска из маркизата Салуццо и герцогства Монферрато, что в совокупности дало ещё 7 тысяч человек; ещё столько же Франциск собрал в самом Миланском герцогстве. Таким образом, армии Франции и её союзников к востоку и к западу от долины Адидже насчитывали около 50 тысяч человек.

Франциск I рассчитывал к концу кампании полностью выдворить имперские войска из Италии, лишив Священную Римскую империю её приобретений по итогам Итальянских войн. 6 августа французская армия двинулась навстречу венецианцам и 9 числа обложила Верону. Командовать осадой доверили герцогу Бурбону, человеку хотя и сведущему в военном деле, но обладавшему весьма средними способностями в нём; нерешительность и неопытность Бурбона в глазах короля компенсировались его безоговорочной преданностью, а в объективном смысле наличием у него советников старой школы, в частности Тривульцио. 21 сентября после ожесточённого штурма город был взят не без помощи горожан – незадолго до падения, патриции Вероны вступили в сговор с французами, предложив взамен на гарантии того, что город не будет разграблен и после войны отойдёт Венеции, открыть ворота.

Георг фон Фрундсберг, командующий имперской армией в Италии

Падение Вероны означало неминуемое поражение Виченцы, которую с переменным успехом осаждали венецианцы, которых тревожили как имперские отряды, атаковавшие лагерь осаждавших, так и обороняющиеся, устраивавшие вылазки. Сражение под стенами города возобновилось с новой силой, когда в конце сентября – начале октября к Виченце подошла французская армия. Понимая безвыходность своего положения, командующий имперским гарнизоном в городе Георг фон Фрундсберг принял решение сдать Виченцу на условии свободного выхода из неё. Условия капитуляции были согласованы к середине месяца и 15 октября над Виченцей снова подняли венецианские знамёна.

Благодаря действиям франко-венецианской армии в летнюю кампанию 1519 года Священная Римская империя потеряла свои владения в Италии, приобретённые по Падуанскому миру 1504 года. В свою очередь, Венеция взяла реванш за своё поражение в Третьей Итальянской войне, вернув часть отторгнутых территорий; несмотря на союзное соглашение с Францией и другими итальянскими державами, в дальнейшем венецианские войска с большой осторожностью участвовали в боевых действиях, считая свои цели в этой войне достигнутыми. Во многом по этой причине герцог Урбинский, чьи владения ещё оставались под контролем противника, в ноябре покинул венецианскую армию, перейдя на службу к Франциску I, приведя за собой часть кондотьеров, участвовавших в осаде Павии и Виченцы.

Осада Флоренции

Пока король Франции был занят защитой своих земель в Ломбардии с северо-востока и помощью венецианцам, другая союзная ему республика переживала нелучшие времена.

Пьеро Содерини, гонфалоньер справедливости Флорентийской республики

Флорентийская республика, после изгнания Медичи в 1494 году провела ряд реформ, приблизивших её государственный строй к венецианскому. Так, пост гонфалоньера справедливости стал пожизненным (с 1502 года пост занимал Пьеро Содеринии); была учреждена национальная армия – народная милиция. Однако несмотря на общественный компромисс, которого удалось достичь Содерини, и предпринятые реформы устойчивость республики была относительна: патрициат тяготился излишне демократическим правлением, низы ненавидели изгнанных Медичи и страшились их возвращения, а сторонники Медичи оставались довольно внушительной фракцией, чтобы списывать её со счетов. К тому же сами Медичи, как казалось, лишь набирали политический вес: в 1511 году кардинал Джованни Медичи стал папой Львом X, чем семейство не преминуло воспользоваться для усиления своего влияния в своей бывшей сеньории; кроме того, в 1517 году понтифик сделал своего племянника Лоренцо, который являлся наследником всех светских титулов дома, герцогом Урбино.

Весной 1519 года 23-тысячная папская армия, к которому присоединились арагонские отряды из Неаполя, во главе с известным кондотьером Просперо Колонной сосредоточилась на границе Папской области и Флорентийской республики, вторгнувшись в пределы последней во второй декаде мая. Народная милиция Флоренции не прошла проверку боем – в ряде приграничных сражений национальная армия потерпела сокрушительное поражение от более профессиональных кондотьеров Колонны и отступила вглубь территории. В самой Флоренции нарастала паника; спешно ремонтировались старые городские укрепления и возводились новые, на стенах самых высоких колоколен были установлены пушки.

Просперо Колонна, кондотьер, командующий папско-арагонской армией во время осады Флоренции

4 июня папско-арагонское войско подошло к столице республики, начав её осаду. Первоначально фортуна благоволила флорентийцам – с колокольни Сан-Миньято простреливался лагерь осаждающих, который тем спешно пришлось несколько раз переносить, а запасы в городе позволяли, как ожидалось, дождаться прихода на помощь французского короля. Однако время шло, а помощь от Франциска так и не приходила. Содерини слал к своему союзнику гонцов, которым приходилось тайно пробираться через кольцо осаждающих, умоляя его прийти на выручку. Тем временем во Флоренции, уже пострадавшей от бомбардировок противника, начались болезни и голод, хотя сопротивление флорентийцев не прекращалось. Авторитет гонфалоньера падал, в то время как число тайных и явных сторонников Медичи увеличивалось: по городу ходили слухи, что папа и его родственники накормят голодных. На какое-то время пораженческие настроения удалось пресечь – народная милиция Содерини сумела совершить дерзкую вылазку, на некоторое время прорвав кольцо осаждающих и пополнив продовольственные запасы города, а также ряды защитников, но и эта мера оказалась временной.

К середине октября 1519 года стало ясно, что Франциск I, только что закончивший кампанию в долине Адидже, в этом году не придёт на помощь флорентийцам. Популярность профранцузского правительства Содерини резко упала; 20 октября гонфалоньер вместе с полуторатысячным отрядом, представлявшим собой остатки милиции, решил предпринять попытку прорвать блокаду и покинуть город. В ночь на 21 число завязалось скоротечное, но ожесточённое сражение, в котором флорентийцы потеряли убитыми, ранеными и пленными треть своей невеликой армии, но всё-таки смогли обеспечить бегство правительства республики, поспешившего укрыться в Милане.

На следующий день после бегства гонфалоньера оставшиеся в городе патриции начали переговоры с Львом X об условиях сдачи города. 25 октября 1519 года после 25-летнего изгнания Медичи вступили во Флоренцию. Лоренцо Медичи, герцог Урбинский, скончался во время осады не оставив законного наследника мужского пола в связи с чем Льву X пришлось узаконить его 9-летнего бастарада, Алессандро де Медичи, в качестве формального главы семейства. 1 ноября он был провозглашён «главой и гонфалоньером справедливости республики», при этом фактическая власть была сосредоточена в руках его двоюродного деда кардинала Джулио ди Джулиано де Медичи, племянника Лоренцо Великолепного.

Несмотря на то, что вернувшиеся в родной город Медичи не стали чинить крупных разрушений и устраивать массовых репрессий, ряд их наиболее видных противников, которые не бежали вместе с Содерини, были казнены или брошены в тюрьму. De facto Флоренция попала в тесную политическую, почти вассальную зависимость от папства.

Флорентийская кампания Франциска I

В новом 1520 году французский король рассчитывал ликвидировать угрозу со стороны Рима и Неаполя, чтобы высвободить силы для борьбы в Бургундии, где темпы продвижения армии императора Филиппа II внушали серьёзные опасения. Для этого необходимо было отвоевать Флоренцию и принудить папу Льва X к миру.

Джованни I Гонзага, маркграф Мантуи

Ранней весной Франциск, чья армия увеличилась до 38 тысяч человек, возложил обязанность по обороне Миланского герцогства на плечи Оде де Фуа, виконта де Лотрека, родственника Гастона Наваррского, сделав его губернатором. Сам же он вместе с 23-тысячным войском в марте переправился через По, оказавшись у границ герцогства Модена. Его правитель Эрколе II, до этого старавшийся сохранять нейтралитет, опасаясь впадения в зависимость от Франции подобно приальпийским княжествам, решил присоединиться к маркграфу Мантуанскому Джованни I, заключившему союз с папой и императором. Армия маркграфа и герцога насчитывала едва 18 тысяч человек, но, возглавлявший её Эрколе д’Эсте решил использовать фактор внезапности и напасть первым.

Эрколе II д'Эсте, герцог Модены

22 марта 1520 года французская армия покинула Парму и уже некоторое время находилась на марше, когда была неожиданно атакована отрядами д’Эсте в окрестностях Реджо. Численное преимущество не помогло французам – не успев развернуть порядки, они понесли существенные потери и были вынуждены отступить. План наступления Франциска оказался сорван, а его войска вернулись в Парму. Сам король, пытаясь организовать контрнаступление, был легко ранен и, вернувшись в пределы Миланского герцогства, оставался в Парме до полного выздоровления, что снова сорвало сроки возобновления кампании; лишь в начале мая французы снова продолжили свой марш.

За это между Эрколе II и маркграфом Мантуанским произошёл конфликт: оба претендовали на командование, оба считали, что именно его войска принесли победу при Реджо. В 20-х числах апреля Джованни Гонзага, сославшись на то, что венецианская армия угрожает границам его маркграфства, вернулся домой, оставив союзника одного. Не имея возможности противодействовать армии, превосходящей в числе его собственную в три раза, Эрколе II отвёл свои войска к столице. Между тем сам Франциск и его коннетабль Карл де Бурбон посчитали угрозу устранённой и продолжили путь к Флоренции, оставив, однако, в Парме и Реджо в общей сложности 5 тысяч человек под командованием Гийома Гуфье де Бонниве.

Гийом Гуфье де Бонниве, командующий французскими войсками в Парме

Почти не встречая сопротивления, французы обошли Модену, опасаясь новой засады со стороны д’Эсте, размер армии которого преувеличивали, и 10 мая вступили в пределы Тосканы. В эти же дни, вернувшийся на родину Пьеро Содерини призвал всех верных сынов республики с оружием в руках защитить свою свободу. Клич его был услышан: на провинцию не распространялся запрет папы на грабежи, реквизиции и преследование противников, а содержание папских гарнизонов, поддерживавших власть Медичи на местах, тяжким бременем лежало на плечах простых тосканцев; само имя семейства банкиров-изгнанников ассоциировалось теперь только с тиранией и узурпацией. 17 мая горожане Пизы, относительно недавно присоединённой к Флоренции захватили арсенал и перебили гарнизон и сторонников Медичи, открыв ворота Содерини, после чего тот попросил у Франциска помощи и предложил ему войти в город.

В Пизе французы и флорентийцы-республиканцы задержались почти на месяц: в ответ на воззвание Содерини в город стали стекаться недовольные установившейся властью Медичи, из которых формировалась восстановленная народная милиция. Численность её быстро достигла 8 тысяч и продолжала увеличиваться, хотя выучка и боеспособность флорентийцев оставляла желать лучшего, насчёт чего не питали иллюзий даже во французской ставке. Тем ни менее, 7 июня 26-тысячная армия выступила из Пизы в поход.

По мере продвижения франко-флорентийской армии власть гонфалоньера справедливости признавали всё больше городов, а само войско пополнялось как за счёт ополченцев, так и за счёт немногочисленных отрядов кондотьеров, вписываемых в народную милицию. 20 июня армия Франциска I и Содерини прибыла к стенам Флоренции; гонфалоньер от своего имени направил к кардиналу Джулио Медичи парламентёров, требуя оставить город без боя, чтобы избежать лишних разрушений и смертей, и обвиняя семейство Медичи в узурпации власти. Фактический правитель Флоренции велел схватить переговорщиков и обвинил их и Содерини в мятеже, измене и сопротивлении воле Папы Римского, а Франциску I пригрозил интердиктом, если тот не прекратит поддержку «лже-гонфалоньера».

В ответ на действия Медичи французский король приказал начать осаду города. С самого её начала в лагере осаждающих проявились противоречия в ставке: коннетабль де Бурбон настаивал на активных действиях против неприятеля, мотивируя это необходимостью как можно скорее взять город, что нанесло бы серьёзный удар по антифранцузской коалиции; Содерини и его сторонники хотели взять город измором, чтобы не причинять городу серьёзных разрушений и не настраивать против себя народ. Разногласия осложняли ведение осады и в целом играли на руку Джулиано Медичи, ожидавшему подхода папской армии или хотя бы буллы об отлучении Франциска; однако и в самой Флоренции зрело недовольство. С приходом вражеской армии под стены города, управитель города отказался от декларированного ранее принципа отказа от репрессий против республиканцев и начал активно бороться с пособниками мятежников и французскими агентами, реальными или мнимыми: те, кто избежал чисток при захвате Флоренции Медичи, теперь оказались в тюрьме. Пытаясь удержать контроль над населением, кардинал Медичи своими суровыми действиями лишь запугал его и окончательно потерял симпатии низов и части патрициата. Против него играли нехватка продовольствия и болезни, разразившиеся из-за блокады, и слухи, распространяемые сторонниками Содерини, обвинявшие Медичи во всех бедах.

Пикардийцы в войске Франциска I

К середине августа во французском лагере стала сказываться усталость от малорезултативной осады, причём недовольство всё активнее проявляли в самой ставке Франциска. Наконец, отметя все возражения Содерини, французский король назначил штурм города на 18 августа, значительно усилив накануне интенсивность артиллерийского обстрела. Утром 18 числа французы и флорентийские республиканцы перешли в наступление, однако не смогли преодолеть ожесточённое сопротивление сторонников Медичи. К вечеру стало ясно, что прорыва в этот день состоится, коннетабль, командовавший войсками, назначил новый штурм на следующий день. Однако 19 числа, ещё до того, как лагерь окончательно проснулся, в ставку Франциска и герцога Бурбона прискакал гонец, принёсший тревожное известие: герцог Моденский неожиданно объявился под стенами Пармы и с боем овладел городом, оставленный прикрывать тылы Гийом де Бонниве погиб в гуще схватки. Положение французов резко осложнилось – возобновивший боевые действия Эрколе II фактически отрезал королевскую армию от Милана, над которым нависла угроза вторжения. De facto Франциск I оказался на месте своего предшественника Карла VIII, отрезанного в Неаполе от своих земель. Король Франции, не желая рисковать Миланским герцогством, которое он считал своим, хотя и не самым лояльным, владением, 20 августа приказал разделить армию, отправив против д’Эсте коннетабля де Бурбона с 5-тысячным отрядом на север. Назначенный на 25 августа штурм Флоренции снова провалился: ослабленные и деморализованные внезапным уходом части своих сил французы не смогли превзойти кондотьеров Медичи и Просперо Колонны.

Франческо Мария делла Ровере, герцог Урбино

Положение французов в Парме спасло не столько прибытие герцога Бурбона, сколько вмешательство Франческо Марии делла Ровере. Перешедший на службу к королю Франции после завершения кампании 1519 года, герцог Урбинский к своему неудовольствию был вынужден остаться в Милане в охранительном корпусе губернатора герцогства виконта Лотрека, однако с вторжением Эрколе д’Эсте получил приказ воспрепятствовать его продвижению. 24 августа в битве у Фиденцы делла Ровере нанёс поражение авангарду герцога Моденского, чем не только замедлил его продвижение, но и вынудил отвести часть войск обратно к Парме. 25 числа Эрколе II получил вести о вторжении французов в его собственное герцогство. Кроме того, ещё с начала месяца ходили, что виконт Лотрек сумел договориться с венецианцами о возобновлении военных действий с их стороны, что создавало дополнительную угрозу и Модене, и формально союзной ей Мантуе. В таких условиях, зажатый со всех сторон наступающими армиями, Эрколе II разбить противников поодиночке, взяв сперва реванш за поражение при Фиденце. В первую неделю сентября он встал перед укреплённой Пармой; подошедший герцог Урбинский предпринял попытку повторить свой успех, однако потерпел неудачу, не сумев разбить противника. Однако племянник папы Юлия не отчаялся и встал лагерем неподалёку от Пармы, рассчитывая своим присутствием и вылазками запереть противника в городе.

В целом план его удался – тревожимый разъездами герцога Урбинского, д’Эсте предпочёл не рисковать понапрасну и остался в Парме, когда 10 сентября в окрестностях города появился отряд Карла де Бурбона. Объединившись с делла Ровере, Бурбон получил незначительный перевес над Эрколе Моденским, которое в целом нивелировалось укреплениями Пармы, за которыми тот скрывался. Д’Эсте, полагавший, что сможет без особых трудностей противостоять осаде, недооценил жителей самого города. Пармцы, на которых легло бремя содержания бесцеремонных завоевателей, в конце концов предпочли вернуться под власть герцога Милана, проживающего по ту сторону Альп, и в начале октября подняли восстание, открыв ворота осаждавшим. Герцог Модены лишь благодаря личной отваге и преданности своих людей сумел избежать плена, вырвавшись из города с тремя сотнями человек. Бурбона и делла Ровере в Парме чествовали как освободителей. Благодаря их действиям была устранена угроза с севера армии Франциска у Флоренции, что позволило ему в середине октября по возвращении обоих герцог в ставку возобновить планы по захвату столицы Тосканы.

Не желая в равной мере оставаться у осаждённой Флоренции на зиму и уйти на зимние квартиры в Милан, король Франции решил во чтобы то ни стало овладеть городом до Рождества; и тут удача начала поворачиваться к нему лицу. Из-за осады в и без того недоедающую Флоренцию не был доставлен осенний урожай – как следствие, собственные запасы города быстро таяли из-за необходимости кормить армию Колонны и блистательный двор Медичи, что усилило ненависть горожан к изгнанникам-завоевателям. Росшее недовольство кардинал Джулио Медичи пытался купировать репрессиями против очевидных противников власти своей семьи, но безуспешно. На помощь со стороны папы рассчитывать не приходилось – узнав, что Франческо Мария делла Ровере возвращается, чтобы отвоевать свои владения, жители Урбино восстали против наместника, посаженного Львом Х; подавлять восстание было направлено смешанное папско-неаполитано-арагонское войско, которое должно было изначально деблокировать Флоренцию.

10 ноября французы начали подготовку к штурму, пойдя на следующий день на приступ. Накануне, агентам Содерини удалось просочиться в город через бреши в обороне противника, наладить связь с противниками Медичи и согласовать начало городского восстания. 11 ноября вместе с французами и народной милицией гонфалоньера позиции Колонны атаковали и взбунтовавшиеся горожане. Завязавшиеся уличные бои продолжались с переменным успехом до утра 13 ноября, когда франко-флорентийские солдаты окружили резиденцию Медичи. Через французских парламентёров кардиналу Медичи и его малолетнему племяннику предложили сдаться. Находясь в безысходном положении, Джулио Медичи предпочёл подчиниться требованиям победителей и приказал сложить оружие. Попытка реставрации власти дома бывших флорентийских банкиров провалилась.

Противостояние в Папской области

Джованни де Медичи, командующий папской армией с декабря 1520 г., единственный кондотьер из дома Медичи

Флорентийская авантюра папы Льва Х закончилась полной катастрофой для его семейства, однако сам понтифик, несмотря на то, что лишился поддержки как в Курии, так и в самом Риме, не думал сложить оружие. Другой представитель его клана, Джованни де Медичи, за три месяца до падения Флоренции сумел прорваться в Папскую область с небольшим отрядом и принимал участие в подавлении Урбинского восстания. Уже в декабре после известия о пленении кардинала Медичи Лев Х назначил своего 22-летнего четвероюродного брата командующим папской армией. Несмотря на юный возраст, Джованни успел отличиться во Флорентийской кампании, где его способности были по достоинству оценены опытным кондотьером Колонной; в Урбино он прославился внезапными, но разрушительными нападениями, сумев в короткое время частью рассеять, а частью истребить силы мятежников.

Молодой и амбициозный командующий папской армией остаток зимы провёл, восстанавливая войско после двух лет войны: будучи весьма харизматичной личностью, Джованни де Медичи быстро влюбил в себя всю армию, которая к весне была готова идти за ним куда угодно. Благодаря дипломатии своего кузена-понтифика, к марту 1521 года численность его войска за счёт 3-тысячного отряда неаполитанцев достигла 18 тысяч. Стоит отметить, что последних папским эмиссарам пришлось нанять как простых кондотьеров, поскольку король Арагона, Сицилии и Неаполя Альфонс VI, зимой 1521 года предпочёл выйти из войны, не принёсшей ему ничего, кроме возросших расходов и пустой казны. При этом, своему вице-королю в Неаполе Рамону де Кордоне он приказал не препятствовать деятельности послов Льва Х, рассчитывая, что ещё одна военная кампания позволит выпустить «дурную кровь» неспокойного королевства.

Параллельно с этим, приготовления к кампании, которая грозила стать решающей, вёл и Франциск I. Занятие Флоренции позволило ему и его войску провести холодное время года с относительным комфортом, хотя зима 1520-1521 гг. была для флорентийцев довольно голодной. Используя прошлогоднее вторжение герцога Моденского, Франциску удалось получить от Милана новую субсидию и пополнить ряды своего войска; вместе с этим, губернатор герцогства виконт Лотрек в своих депешах сообщал, что миланцы выказывают всё больше неудовольствия от продолжавшегося похода герцога, который вёлся почти исключительно на их средства. Кроме того Лотрек жаловался, что из-за требований Франциска выслать резервы ему пришлось отказаться от укрепления гарнизонов на северной границе со Священной Римской империей, где, как он ожидал, император Филипп собирает новую армию. Согласно сведениям Лотрека, Габсбурги уже вступили в переговоры с венецианцами, обещая за выход из войны и формальную компенсацию признать территориальные приобретения республики. Беспокойство губернатора вызывал и Эрколе д’Эсте, успевший примириться с маркграфом Мантуи и возглавивший его немногочисленное, но довольно боеспособное войско.

В сложившейся ситуации время стало играть против короля Франции: лишние недели похода заставляли его глубже залезать в миланские карманы, подставляя свои тылы под удар противника. Единственно возможным вариантом завершения кампании и войны ему представлялся мир на его условиях, продиктованный Льву Х с позиции силы. В марте 1521 года Франциск покинул Флоренцию во главе своей 24-тысячной армии в направлении на Ареццо, последний оплот верных Медичи сил. В битве при Ареццо 16 марта французами за счёт численного и технического превосходства была одержана победа, что открыло дорогу и на Рим, и на Урбино. Под давлением данного Франческо делла Ровере обещания способствовать реставрации его власти в герцогстве, французский король вновь был вынужден пойти на разделение своей армии, выделив герцогу Урбинскому не только те отряды, что прошли с ним путь от Венеции до Вероны, но и часть французских сил. Появление изгнанного герцога в своих краях спровоцировало новое народное восстание против Медичи, поддержанное частью патрициев, и в течение апреля-июня делла Ровере сумел отвоевать почти все свои земли.

Французская кавалерия в Италии

Вместе с этим, Франциск, ненадолго задержавшись в Ареццо, 23 марта продолжил свой поход в Папскую область, уже представляя себе триумфальный вход в Рим и принуждение понтифика к миру. При вступлении во владения папы, французская армия без особых усилий изгнала приграничные гарнизоны, а в сражении при Фабро обратила в бегство 4-тысячный отряд противника, состоявший, преимущественно из неаполитанцев. К середине апреля армия Франциска I уже продвинулась до Орвието, преодолев примерно полпути до Рима. На требование капитулировать Орвието ответил отказом, после чего французы приступили к осаде, рассчитывая взять город менее чем за две недели. Однако защитники города проявили неожиданную для противника стойкость, не только умело отражая приступы, но и устраивая контратаки, тревожа лагерь осаждающих.

Досадуя на неожиданное промедление, Франциск приказал перераспределить силы таким образом, чтобы в штурмах участвовало больше людей, что, в свою очередь, сокращало число охраняющих сам лагерь. Последствия этого недальновидного решения не замедлили сказаться. 29 апреля армия Джованни де Медичи нанесла внезапный удар по позициям французов – внезапная атака внесла хаос в ряды осаждающих, спровоцировав отступление, быстро переросшее в паническое бегство. Сам король Франциск едва сумел спастись бегством, однако его коннетаблю повезло меньше – Карл де Бурбон попал в плен вместе с 4 тысячами французских солдат и офицеров. Понеся серьёзные потери убитыми, раненными и пленными, Франциск с остатками своей армии начал отступать той же дорогой, которой незадолго до этого шёл на Рим, постоянно тревожимый разъездами легкой кавалерии Медичи.

Бесславно покинув Папскую область, французская армия продолжила отступление и в Тоскане. Подкрепления, которые слал Франциску Пьеро Содерини, не смогли исправить положение – Медичи мастерски избегал генерального сражения, которое пытался навязать ему  французский король, ограничиваясь набегами на марширующие колонны и обозы противника, вынуждая его отходить всё дальше и дальше. Уже 9 мая папская армия была в Монтепульчано, 14 мая – в Ареццо, а 17 числа войска Медичи заняли Сиену. Наконец, 27 мая Джованни Медичи подошёл к Флоренции, перед которой его ждала армия Франциска I. В течение недели два лагеря стояли напротив друг друга, не решаясь напасть первым. Французский король уже не был так уверен в своих силах; солдатам капитан-генерала Церкви нужна была передышка после стремительного наступления, а сам он ждал подтягивающиеся резервов.

В первой декаде июня пришли вести об окончательной победе герцога Урбинского над своими противниками, что поначалу приободрило французов и флорентийцев-республиканцев, ожидавших, что тот нанесёт удар по тылам Медичи. Однако всего через несколько дней стало известно, что делла Ровере, достигнув своих целей сначала за счёт венецианцев, а потом за счёт Франциска, решил выйти из войны и ведёт переговоры с папскими эмиссарами. Новость эта повергла флорентийцев в уныние, а Франциска заставила задуматься о целях своей кампании в Тоскане.

Триумфальный вход Джованни де Медичи во Флоренцию 20 июня 1521 года

Желая извлечь максимальную выгоду из угрожающего полным разгромом положения, французский король вступил в тайные сношения с самим Джованни Медичи. Суть предложения сводилась к следующему: французская армия готова покинуть Тоскану, уступив Флоренцию Джованни, взамен на освобождение пленных. При этом, посланцы Франциска настаивали, что речь идёт о передаче власти в руки самого командующего, а не его кузена Алессандро, остававшегося во французских руках. Таким образом, король Франции пытался сыграть на честолюбии молодого и амбициозного полководца, стараясь оторвать его от остального клана и внося в него раскол. Кроме того, получив власть в непокорном городе из рук французов, Джованни бы ничего не оставалось кроме как опереться на них, что, таким образом, удовлетворяло интересам Франциска по расширению своего влияния в Италии. Несмотря на то, что до этого Джованни Медичи не проявлял политических амбиций, он счёл расточительством упускать такой шанс и, в конечном итоге, принял предложение Франциска.

В ночь с 16 на 17 июня французы покинули предместья Флоренции – утром её жители увидели под стенами города только армию Медичи. Деморализованные предательством французов республиканские вожди, казалось, утратили всякую волю к сопротивлению. 20 числа ворота города открылись, и Джованни Медичи вошёл во Флоренцию, где был провозглашён пожизненным гонфалоньером справедливости. Сам Франциск вместе с авангардом оставшейся своей армии уже вступил в тот момент в земли своего Миланского герцогства. Фактически боевые действия в Италии на этом закончились – в течение лета 1521 года Эрколе II ещё дважды предпринимал попытку атаковать французские владения, но оба раза безуспешно.

Противостояние в Бургундии

На границе с Бургундией положение Франции было не столь радужным, как в Италии или на Пиренеях: против Франциска выставили свои армии император Филипп II и король Англии Генрих VIII.

Английское вторжение

Миниатюра, изображающая присоединение Генриха VIII к союзу императора Филиппа II и папы Льва X

Заключенное в мае 1519 года соглашение короля Англии и императора Священной Римской империи предусматривало вступление Англии в войну не позднее, чем через три месяца с армией, не менее, чем в 40 тысяч человек. 9 июля, когда Генрих объявил Франциску I войну, уже около 20 тысяч человек во главе с королевским фаворитом Чарльзом Брендоном, герцогом Саффолком, были готовы отправиться в Кале.

Переправившись через Ла-Манш в середине июля, Саффолк двинул свои силы на Булонь, обещанную его суверену. Прибыв под стены города 23 числа, он начал осаду, скоро ставшую для англичан неудачной – горожане отчаянно оборонялись, а испортившаяся погода не позволила блокировать город с моря и осложнила жизнь в лагере осаждающих. В итоге всего через полторы недели после начала осады Саффолк разделил армию: с первой он ушёл в Кале, а вторую, состоящую преимущественно из кавалерии, отправил в рейд по Пикардии. Не имея возможности овладеть укреплёнными пунктами, англичане грабили и жгли деревни на своём пути. При этом сам Саффолк продолжал бездействовать, вызывая раздражение по ту сторону пролива.

Чарльз Брендон, 1-ый герцог Саффолк

В начале сентября Генрих VIII несмотря на предупреждения и сопротивление парламента лично отправился на континент, чтобы подстегнуть деятельность своего фаворита. В Кале английский король в приступе гнева обвинил Саффолка в глупости и измене из-за провалившейся осады Булони, но вскоре отошёл и простил его, хотя с этого момента былой теплоты между бывшими друзьями уже не было. 17 числа англичане вновь осадили Булонь, но и на этот раз испортившаяся осенняя погода затруднила действия армии, невзирая на гнев и нетерпение Генриха. Спустя 10 дней, не добившись сколь-либо значимого результата, английский король потерял интерес к отчаянно обороняющемуся городу и задумал вернуть себе трон Франции, от претензий на который Тюдоры не отказывались. Несмотря на время года и погоду, которые не располагали к длительным экспедициям, Генрих VIII загорелся идеей захватить Париж или как минимум серьёзно округлить владения своей короны за счёт Пикардии.

На его беду, провинция уже была основательно разорена предшествующим рейдом по приказу Саффолка, в результате чего ради снабжения англичанам приходилась растягивать линии коммуникации. Недальновидный ход Генриха позволил немногочисленным французским отрядам, не вступая в сражение с превосходящим их числом противником, наносить тому существенный урон. В итоге во второй половине октября войско Генриха VIII столкнулось с голодом, болезнями и раскисшими дорогами, что вынудило короля повернуть назад, не овладев ни одним более-менее крупным городом. 20 ноября он и вовсе вернулся в Англию, освободив при этом от командования Саффолка, заменив его Эдвардом Стаффордом, 3-им герцогом Бекингемом.

Луиза Савойская, королева-мать Франции, регент королевства

Зимним перерывом в боевых действия воспользовались противники англо-французской войны по обе стороны Ла-Манша. При дворе Генриха сердцем франкофильской партии закономерно стала королева Маргарита, родная сестра Франциска I, которая крайне болезненно переживала распрю между братом и мужем. Из Франции же её мать Луиза Савойская, регентша королевства на время отсутствия сына, воззвала к родственным чувствам своего зятя, предложив ему за выход из войны 250 тысяч фунтов серебром. В ходе ожесточённой придворной борьбы за влияние на короля ставка увеличилась до 325 тысяч, которые Генрих VIII согласился принять от своей тещи в феврале 1520 года, официально выйдя из войны 20 марта.

Вторжение габсбургской армии

Несмотря на то, что благодаря королеве-матери Луизе Савойской Английское королевство вышло из войны, основную проблему составляла императорская армия.

Генрих V, герцог Брауншвейг-Люнебурга, полководец на службе императора

Вступив в войну 15 апреля 1519 года, Филипп II Габсбург сосредоточил на границе с Францией не менее 60 тысяч человек под командованием герцога Брауншвейг-Люнебургского Генриха V. Когда дороги подсохли после весенней распутицы, габсбургое войско перешло границу графства Артуа и вторглось во Францию, уже в середине мая осадив Амьен. Поначалу герцог Брауншвейгский имел надежду взять город за несколько недель, но его планы нарушил 17-тысячный отряд, прибывший на помощь осаждавшим. На короткое время стало казаться, что город будет деблокирован, однако вскоре бургундцы выяснили, что противник уступает им в числе, после чего французам было нанесено серьезное поражение, вынудившее их отступить. Тем ни менее, это лишь отсрочило неизбежное и 19 августа Амьен пал. Следующей целью бургундской армии стал Сен-Кантен, также осаждавшийся с мая, но продержавшийся до начала сентября.

Ответные действия французской армии носили нерешительный характер, что объяснялось второстепенностью фронта в глазах французского двора: основное внимание короля и его окружения было приковано к Италии и именно на Апеннинскую кампанию тратилось большая часть людских и материальных ресурсов. В итоге, прикрывать границу с Бургундией осталось в общей сложности 40 тысяч человек, рассредоточенных по всей Пикардии и в окрестностях Дижона. Кроме того, свою роль сыграло отсутствие единого командования на восточном рубеже, что не позволило должным образом ответить ни на высадку англичан, ни на вторжение бургундцев.

Роберт де Ла Марк, маршал Франции, друг детства Франциска I

В новом 1520 году французы стали готовить контр-удар, который должен был реабилитировать и армию, и двор, и короля в глазах всего мира. Верховное командование над войском в Пикардии получил Луи де Ла Тремуй, начинавший службу ещё при Карле VIII. Кроме того, начала формироваться вспомогательная армия под началом Роберта де Ла Марка, друга детства Франциска I.

В 20-х числах апреля Ла Тремуй начал наступление на позиции габсбургской армии из Реймса, намереваясь в ходе кампании отбросить войска герцога Брауншвейгского обратно к границе. 10 мая французы подошли к осаждаемому бургундцами Крепи; одно появление французского лагеря под боком у осаждающих вынудило Генриха V снять осаду с города, продлившуюся всего две недели. В начале июня французская армия подошла к Сен-Кантену, бургундский гарнизон которого продержался всего месяц, капитулировав 1 июля.

С освобождением Сен-Кантена и деблокадой Крепи французы получили возможность перейти не просто к отвоеванию потерянного ранее, но и к активным наступательным действиям. В движение пришла остававшаяся до того в тылу 17-тысячная армия Ла Марка – 15 июля он вышел из Реймса якобы для усиления армии Ла Тремуйя, но, перейдя Эну, свернул на восток и через 10 дней оказался на границе с Люксембургом. Пользуясь эффектом неожиданности, Ла Марк по частям разбил раскиданную по всей провинции армию Габсбургов, захватив 30 августа крепость Люксембурга.

Эпизод восстания в Гельдерне

Тем временем, основные силы французов уже начали осаду оккупированного Амьена. Поначалу усилия Ла Тремуйя были тщетными: герцог Брауншвейгский сумел достаточно хорошо укрепиться в городе, что  позволяло ему быть уверенным в том, что он сумеет продержаться до подхода подкреплений из Бургундии; однако ожидание его было тщетно. В начале лета жители оккупированного бургундской армией Гельдерна восстали против власти Габсбургов и призвали вернуться «прирождённого» герцога Карла Эгмонта, изгнанного в 1515 году. Недовольство тяжелыми налогами, иноземным владычеством и военной повинностью придало мятежу Карла Эгмонта характер крестьянского восстания; кроме того, его поддержали фризы, тяготившиеся господством Габсбургов. В июле под руку герцога Гельдерна перешла Фризия и половина самого герцогства, а его войско под руководством фризкого пирата и наёмника Пьера Герлофса Дониа вышла к берегу Рейна.

Сложившаяся ситуация не могла не внушать опасения императору Филиппу, беспокоившегося за домен своей матери. На подавление гельдернского восстания были брошены все резервы, предназначавшиеся для отправки во Францию, во главе с 20-летним эрцгерцогом Карлом Австрийским. Несмотря на очевидное превосходство в числе солдат, качестве их выучки и вооружения бургундцам не сразу удалось сломить сопротивление гельдернцев: только к концу августа они были отброшены от Рейна, во второй половине сентября при содействии войска епископа Утрехтского Карл Эгмонт был разбит на поле боя и взят в плен. Тем ни менее, остававшиеся верными ему отряды продолжали вести войну вплоть до первых чисел ноября, когда был схвачен и обезглавлен Дониа, идейный вдохновитель борьбы против Габсбургов.

Однако свою роль в войне герцог Гельдерна к тому времени уже сыграл: благодаря его восстанию и отсутствию подкреплений Генрих Брауншвейгский был вынужден оставить Амьен, а 7 сентября Ла Тремуй вторгся в Артуа, успев захватить Аррас до того, как ударили серьёзные холода. Кампанию 1520 года завершило падение Шароле 19 октября – бургундский анклав находился в осаде с июня.

Ликвидировав угрозу в тылу от фризско-гельдернского восстания, Филипп II смог сосредоточить всё внимание на французах, продвинувшихся вглубь его собственных владений. К весне 1521 года император передал своему сыну эрцгерцогу Карлу командование над 20-тысячной армией, поручив ему изгнать Ла Марка из Люксембурга и по возможности нанести ответный удар. В то же время, просьба Генриха Брауншвейгского об усилении своего войска осталась по сути неудовлетворенной – все имеющиеся резервы были переданы эрцгерцогу; вдобавок, император Филипп экономил, так как третий год войны грозился полностью истощить габсбургскую казну.

Солдаты бургундской ордонансной роты

В середине апреля Роберт де Ла Марк, получив небольшие подкрепления из Франции, предпринял небольшую экспедицию, желая прощупать оборону противника на севере и, в перспективе, подготовиться к походу на Лимбург. Однако уже у Бастони он столкнулся с отрядами армии Карла Австрийского. Несмотря на то, что бургундцы превосходили его собственные силы в числе, Ла Марк, желая выиграть время для подготовки к обороне Люксембурга, решил дать сражение, обернувшееся для французов поражением. 8 мая армия эрцгерцог подошёл к занятой французами крепости на берегу Альзетте. Желая избежать разрушения города, Карл предложил Ла Марку почетную капитуляцию, которую тот решительно отверг. Несмотря на то, что осаждённые были заведомо обречены, бургундцы не могли овладеть Люксембургом полтора месяца – лишь 24 июня французский гарнизон сдался вместе с самим Робертом де Ла Марком.

В то же время герцог Брауншвейгский не мог похвастаться сколь-либо сопоставимыми успехами. Его попытки выбить французов из Арраса в апреле-мае не имели успеха, более того, Ла Тремуй перешел в контрнаступление, выйдя 11 июля к Дюнкерку, обложив его с суши. Тем ни менее, добиться полной блокады города не получилось, поскольку французский флот не смог приблизиться к порту из-за погодных условий.

Добившись заметных успехов в борьбе с Бургундией и благоприятного для себя положения дел в Италии, Франция поспешила предложить Габсбургам мир. Император Филипп II, чьё внимание всё больше отвлекалось на положение дел внутри Империи, предпочёл прекратить обременительную для казны войну с неясными перспективами. 30 июля было достигнуто соглашение о перемирии, а в первых числах августа в Камбре начались мирные переговоры.

Пиренейский театр

По иронии судьбы противостояние, послужившее поводом к масштабной войне в Западной Европе, было отодвинуто на второй план. С весны 1519 года Арагонское королевство оказалось в состоянии войны на три фронта – с Наваррой на севере, с Францией на северо-востоке, кроме того, как суверен Неаполя, Альфонс Арагонский был втянут в противостояние непосредственно в Италии.

Арагонское вторжение в Наварру

В середине апреля 1519 года 15-тысячная арагонская армия под командованием Альфонса VI в сопровождении своего 16-летнего сына принца Жиронского Хуана перешла границу северного иберийского королевства. 25 апреля в приграничной Туделе король Арагона от имени инфанта Хуана выпустил прокламацию, объявлявшую о незаконном отречении покойной королевы Екатерины де Фуа и о вступлении Хуана на наваррский престол под именем Иоанна III. Однако вопреки надеждам Альфонса, поток противников дома Фуа, готовых поднять восстание против Гастона I, было невелико – простояв в Туделе месяц, укрепляя рубеж обороны, расширяя плацдарм и ожидая сторонников, арагонская армия достигла в числе едва ли 17 тысяч человек.

Педро Наварро, граф Оливетто, первый министр короля Гастона I

Неудачное выступление арагонской партии в Наварре связано было с тем, что Гастон I и Педро Наварро, граф Оливетто, ставший при нём первым министром, не теряли времени даром. С момента восшествия на престол молодого короля в 1501 году многие аристократы, поддерживавшие в своё время Екатерину де Фуа, но не последовавшие за ней в изгнание, успели скончаться или потерять былое влияние – образовавшийся вакуум власти граф Оливетто заполнил лояльными себе и новому королю людьми. Кроме того, по прошествии 18 лет правление «арагонской фамилии» осталось в памяти наваррцев иностранным засильем и подчинением интересам сарагосского двора. Вскоре после мартовского инцидента, Гастон I начал собирать армию, созвав под свои знамёна около 15 тысяч человек. Кроме того, Оливетто удалось получить ссуду у еврейской общины королевства, припугнув их репрессиями и депортациями, которые мог развернуть против них арагонский король в случае победы.

5 июня арагонское войско наконец покинуло Туделу и двинулось вверх по течению Эбро. 8 июня оно осадило Аргедас, а двумя днями позже Вальтерру; оба города оказали ожесточённое сопротивление интервентам и в общем счёте смогли задержать их продвижение на полторы недели – последние защитники Вальтерры сдались 19 числа.

Следующей целью арагонской армии должна был стать Перальта, однако на подходе к ней арагонцы столкнулись с разъездами с авангардом армии короля Гастона. Обе стороны, не желая вступать в сражение, остановились: Гастон – в Перальте, Альфонс – в соседнем Фунесе.  Несколько дней два короля в нерешительности стояли лагерями напротив друг друга, преувеличивая численность противника. Наконец, 25 июня Гастон I перешёл в наступление, однако из-за манёвров обеих армий наваррская конница оказалась вытеснена к берегу реки Арга, что вызвало смятение и давку в рядах лоялистов. С большим трудом рагонцам удалось отбить атаку Фуа, но победа была Пирровой – обе стороны понесли серьёзные потери и были вынуждены отвести войска для перегруппировки. Альфонс, оставив во главе армии сына, окруженного советниками, даже на несколько недель вернулся в Арагон, не уезжая, впрочем, далеко от границы. Гастон же вынужденно отступил к Олите, а позднее перенес ставку в Тафалью.

Война возобновилась во второй половине июля, когда Альфонс VI сумел довести численность своей армии за счёт пополнений из Валенсии до 20 тысяч человек. 18 июля арагонцы вновь осадили Перальту, добившись её сдачи к 3 августа. Будучи убеждённым в численном превосходстве над противником, Альфонс стал искать генерального сражения, рассчитывая, что сможет в нём победить. Имея сведения о том, что Гастон засел в Тафалье, король Арагона двинулся на север. В то же время, сам наваррский король тоже решил дать бой, но на своих условиях, для чего покинул Тафалью с большей частью своей армии, оставив в городе символический гарнизон для имитации собственного присутствия, и отправился на восток, обходя наступающую армию по долине реки Арагон.

Сражение у Олиты

Таким образом, 15 августа Альфонс Арагонский со своей армией оказался в предместьях Олиты, намереваясь взять её в короткий срок, для чего увеличил интенсивность обстрелов укреплений города. На заре 17 августа, когда арагонцы планировали штурм, внезапно появилась армия со знамёнами дома Фуа, атаковавшая лагерь осаждавших. Прибытие короля Гастона с ликованием было воспринято горожанами Олиты, также ударившим по врагу. Альфонс VI был разбит, в сражении он потерял убитыми и пленными более трети своего войска. Едва успев сбежать из обречённого лагеря вместе с принцем Жиронским, ему пришлось отступить назад к Перальте. Под контролем арагонской партии ещё оставался юг Наварры, но успехи армии Фуа заставили немногочисленных сторонников юного «короля Иоанна III» усомнится в выборе стороны. В течение остатка августа и всего сентября от арагонской партии откалывались былые помощники, надеясь успеть сменить сторону вовремя. 4 сентября из-за восстания в Перальте ставке Альфонса пришлось перебраться обратно в Туделу, ещё оставшуюся ему верной. Комарка Туделы, первая захваченная им, оказалась и последним оплотом арагонцев в Наварре. Осенью 1519 года стороны несколько раз пытались изменить баланс сил в свою пользу, но без особого успеха – первая же контратака противника вела к восстановлению статуса-кво. Театр военных действий замер до следующего года.

За зиму Гастон Наваррский без особых усилий смог убедить Кортесы в необходимости продолжения освободительной войны и получил от них деньги на формирование новой армии, кроме того, снова субсидию предоставила еврейская диаспора. К двадцатым числам мая 1520 года Гастон I имел под рукой свыше 20 тысяч человек и ещё примерно 7 тысяч к концу весны собрали северные комарки. В то же время Альфонс Арагонский чувствовал себя не столь уверенно: разрываясь между французским наступлением в Каталонии и собственным походом в Наварру, он был вынужден так же выделять деньги и людей для итальянской кампании, понуждаемый к тому папой Львом и императором Филиппом. В результате, несмотря на несравнимо больший людской потенциал, против маленького горного королевства правитель Арагона смог выставить только примерно сопоставимую армию, к тому же разделив её на неравные части: 17-тысячное войско было оставлено в Туделе, а отряд в 4 тысячи человек был отослан на восточную границу. Там Альфонс рассчитывал прощупать оборону наваррцев и при возможности начать ещё одно наступление, вынудив Гастона разделить силы.

22 марта малая армия, возглавляемая самим «королём Иоанном III», осадила приграничную Есу, захватив её всего через два дня. Сдерживая желания прорваться вперёд, арагонский инфант осторожничал и последовательно осаждал по всем правилам  каждый город: за первые две недели апреля ему сдались ряд городов и крепостей по правому берегу Арагона и в долине реки Саласар. Убедившись, что серьёзных сил противника тут нет, принц Жиронский решил испытать удачу и предпринял вылазку в глубокий тыл противника, намереваясь в перспективе выйти к Памплоне с восточной стороны.

Казалось, что молодому претенденту на трон улыбнулась удача: в конце апреля его небольшая армия переправилась через Арагон и его притоки, и начала марш на столицу королевства, за день-два захватывая встречающиеся укреплённые пункты. Примерно на полпути к Памплоне, арагонцы внезапно столкнулись с авангардом наваррской армии; решив, что перед ним очередной малочисленный отряд, высланный местными дворянами, инфант Хуан поспешил вступить с ними в бой, рассчитывая с лёгкостью их разбить. Однако сражение, которое задумывалось как скоротечное и победоносное, затягивалось, и с ужасом для самого себя арагонский командующий обнаружил, что его люди ведут бой с численно превосходящим противником. С противоположной стороны войском командовал сам граф Оливетто, всесильный советник короля Гастона, направленный на прикрытие восточных рубежей. Нанеся арагонцам поражение и вынудив их с потерями отступить к границе, Оливетто решил не только изгнать интервентов из Наварры, но и самому вторгнуться в Арагон.

К 25 числу принц Жиронский потерял половину своего отряда и был вынужден отступить на свою территорию к Тьермасу, от которого начинал путь два месяца назад, призвав на свою сторону местное ополчение. Тем ни менее, битва при Тьермасе закончилась разгромом для арагонцев – ополчение частью было уничтожено, частью разбежалось, а армия самого Хуана сократилась до 1,2 тысяч человек. Боясь попасть в плен к наваррцам, арагонский принц оставил остатки своей армии и с сотней всадников бежал с поля битвы. Для графа Оливетто, чьё войско в начале кампании ненамного превосходило противника (5,5 тысяч против 4) это был хороший исход, который он решил закрепить, предприняв рейд ещё дальше на восток, вглубь Арагона. 13 июня наваррцы осадили Хаку, захватив её через неделю, 4 июля им сдался Сабиньяниго, откуда открывалась дорога на юг, в Уэску, и дальше на восток, в Каталонию, где вели бои французы.  Опасаясь того, что их коммуникации слишком растянуты, наваррцы опасались принимать решение о продолжении похода в каком-либо конкретном направлении. Наконец, Оливетто решил двинуться к Уэске, что вызвало приступ паники среди арагонцев.

Во время кампании Хуана Жиронского и контрнаступления Оливетто, Альфонс VI и Гастон I были заняты противостоянием в Туделе: запертая в окрестностях города арагонская армия за весну неоднократно предпринимала попытки пробиться дальше на север, но встречала отпор со стороны армии Фуа. Прознав о поражении сына, арагонский король бросил армию и поспешил к Сарагосе, где попытался собрать подкрепления. Весть о наступлении на Уэску поначалу шокировала его и он сам отправился на защиту города. Однако сам Оливетто отказался от своих первоначальных планов: 10 июля он получил распоряжение от Гастона вернуться назад к Наварре, чему с облегчением повиновался.

Не дождавшись противника, Альфонс понял, что его обманули: 12 июля ему доложили о падении Туделы и, опасаясь нового вторжения наваррцев, он поспешил к границе дать бой. К концу июля арагонская армия не только покинула территорию Наварры, но и сдала Тарасону, Борху и Гальур, города, с которых формально и началась война. 15-тысячная наваррская армия во главе с Гастоном предприняла попытку повторить рейд Оливетто и прорваться к самой Сарагосе, однако при осаде одной из крепостей на берегу Эбро король Наварры был серьёзно ранен, что прервало наступление. Несмотря на то, что рана оказалась несмертельной, Гастон предпочёл возвратиться под защиту родных стен и отвёл армию обратно к Борхе, вернув ставку в Туделу.

Прибывший на театр военных действий Альфонс несколько раз за август пытался было отвоевать три злополучных города, но все его атаки были отражены наваррцами. Сколь-либо значимых успехов арагонцы добились только к исходу сентября, когда последние гарнизоны Фуа были выбиты из крепостей на реке Арагон, а в результате восстания горожан в Борхе и Гальуре города вернулись под контроль Альфонса. Неудачные кампании двух лет заставили его задуматься о целях в войне и в конце концов подтолкнули короля к заключению сепаратного мира.

Франко-арагонская война

Пьер Террайль де Баярд, командующий французскими войсками на арагонском фронте

Война между Францией и Арагоном была объявлена 7 апреля 1519 года, но фактически боевые действия начались месяцем позже. Во главе 16-тысячной французской армии, собранной в Каркассоне, встал прославленный рыцарь и военачальник Пьер Террайль де Баярд, служивший ещё двум предшественникам короля Франциска I; кроме того, 7-тысячное войско предоставил Гастон Наваррский, как граф Фуа и виконт Нарбонны являвшийся вассалом французского короля, и в этом качестве заинтересованный в защите южных рубежей Франции. Против них Альфонс Арагонский сумел выставить лишь 18-тысячную армию, поставив в её главе одного из крупнейших каталонских аристократов герцога Фердинанда де Кардону, родственника вице-короля Неаполя Рамона де Кардоны.

10 мая 10-тысячный французский корпус вместе с нарбоннским отрядом, вторгся в графство Руссильон, переданное Карлом VIII Фердинанду Арагонскому в 1493 году. Ещё в прошлом столетии служившее предметом спора между Францией и Арагоном графство должно было быть окончательно завоёвано и присоединено к владениям Франциска. Продвижение французов осложнялось противодействием местного населения, верного династии Трастамара – к столице графства Перпиньяну Баярд вышел только к 5 июня. Начавшаяся осада обещала быть затяжной: укрепления были отремонтированы при Фердинанде II, а жители были готовы на них сражаться против интервентов. Вскоре после начала осады горожане стали ощущать первые признаки голода – запасы на зиму успели съесть, а нового урожая ещё не было. В итоге город удалось принудить к сдаче только 14 августа, после более чем 2 месяцев осады.

В это же время другая часть французской армии вторглась в Руссильон западнее, к середине июля вторгнувшись непосредственно в Каталонию, но и здесь они столкнулись с отчаянным сопротивлением местных жителей и гарнизонов крепостей, получивших в конце месяца подкрепления от герцога Кардона. Несмотря на то, что ему удалось выдворить французов из Каталонии, Руссильон и Сердань были для арагонской короны потеряны; к 20 сентября почти все города и крепости графства были заняты французами, вынужденными оставлять в них усиленные гарнизоны.

Зимой 1519-1520 гг. французские войска в Руссильоне оказались в западне: местные жители восстали против завоевателей и в начале марта осадили Перпиньян, в котором оказался заперт и Баярд, которому пришлось оборонять недавно взятую им крепость. Восставшие, не испытывая иллюзий относительно реальной возможности устроить успешный штурм, рассчитывали продержать французов запертыми в Перпиньяне до подхода основных сил каталонской армии Кардоны. Однако 23 апреля к городу подошёл 5-тысячный отряд из Нарбонны, призванный снять осаду с Перпиньяна. Несмотря на то, что руссильонцы превосходили нарбоннских солдат в числе более чем в 3 раза, профессиональная выучка, а также превосходство в вооружении сделали своё дело – повстанцы были рассеяны, а угроза Перпиньяну ликвидирована.

Осаду сняли как раз во время, поскольку всего через пять дней после бойни при Перпиньяне в окрестностях города показалась 12-тысячная армия Кардоны. Имея информацию от уцелевших восставших о подходе подкреплений и снятии осады, герцог пересматривал план кампании. Вместе с нарбоннским отрядом силы Баярда ненамного превышали его собственные, кроме того, они перенесли полтора месяца осады. Кардона решил рискнуть и дать бой французам, полагаясь на свежесть собственных сил. 3 мая у городка Эльн состоялось сражение, окончившееся без явного итога: несмотря на усталость армии, Баярду удалось реализовать преимущество в числе и нанести поражение противнику, однако из-за потерь и риска нового восстания в тылу дальнейшее преследование Кардоны было невозможно. Сам герцог, понеся потери, вынуждено покинул графство и вернулся в Каталонию, начав готовить её к обороне.

Весь май и начало июня Баярд провёл, водворяя порядок в захваченном Руссильоне, тратя на это все имеющиеся под рукой силы и средства. Фактически предоставленный сам себе и имея возможность собирать пополнения только в южных землях Франции, командующий решил отказаться от старых планов по вторжению в Каталонию, сосредоточившись на удержании уже захваченных территорий. В свою очередь Кардона, увидев, что противник не торопиться переходить Пиренеи, решил предпринять новую попытку спасти для Альфонса Арагонского Руссильонское графство.

14 июня с новой 16-тысячной армией герцог Кардона вернулся в Руссильон, призвав местное население выступить в поддержку законного короля Альфонса VI, что обеспечило приток под его знамёна около 8 тысяч ополченцев. 20 числа арагонцы разбили один из французских отрядов, прикрывавших границу, и двинулись на Перпиньян. 29 июня они миновали Эльн, попутно взяв реванш и обратив в бегство ещё несколько сотен французов, и 4 июля встретились с основными силами Баярда. Тут, однако, удача вновь отвернулась от арагонцев – французский полководец наголову разбил Кардону, вынудив его вновь отступить из Руссильона.

Новые пополнения каталонскому герцогу пришлось снаряжать на свои собственные деньги, поскольку королевская казна к тому времени опустела, кроме того, поражения короля и принца Жиронского в Наварре фактически лишили Кардону надежды на пополнения. Доведя численность армии до 20-тысяч человек за счёт каталонцев, Кардона, отдавая себе отчёт в их низкой боеспособности, предпочёл остаться охранять рубежи в Пиренеях, помогая руссильонцам деньгами и переправляя к ним отдельные отряды и удерживая таким образом Баярда от активных действий. В итоге, уже в середине лета боевые действия на этом фронте фактически прекратились, а противостояние двух армий свелось к малозначительным и малорезультативным рейдам, продолжавшимся вплоть до осени.

Вальядолидский договор

Двухлетняя война на три фронта истощила казну Арагонского королевства, не принеся при этом хоть сколько-нибудь ощутимых выгод. Напротив, попытка вторжения в Наварру и установления там власти сына свергнутой королевы Екатерины окончилась разгромом; рубеж в Пиренеях удержать не удалось, что повлекло захват Руссильона. Потеряв желание вести войну, бессмысленную для своей страны, в ноябре 1520 года Альфонс VI решил выйти из неё, невзирая на союзнические обязательства с папой и императором. Для заключения сепаратного мира он решил искать посредничества короля Португалии и Кастилии Жуана III и IV, женатого на его дочери Беатрисе Арагонской, через которую и велась переписка с Лиссабоном, Памплоной и Миланом.

Несмотря на необходимые предосторожности по обеспечению секретности, в начале нового 1521 года слухи о возможном выходе Арагона из войны достигли Льва Х и Филиппа II, попытавшихся расстроить переговоры. Папа Римский обратился к Альфонсу с увещеваниями на тему защиты Папской области и Италии от деспотизма Франциска I, а император предложил арагонскому королю оплатить все затраты на военные действия в новом году и сверх того преподнести бывшему тестю 100 тысяч дукатов золотом, которые сам кайзер хотел взять в долг у Фуггеров. Столь щедрое предложение заставило Альфонса задуматься о возможности продолжения войны, переговоры по его инициативе стали затягиваться.

Почувствовав, что противник готовится продолжить войну Гастон Наваррский в феврале 1521 года организовал неожиданное нападение на приграничные города Арагона: в течение недели арагонская армия, стоявшая на границе, была вынуждена оставить Борху и Гальур. Кроме того, желая прекратить войну как можно скорее, Гастон предложил выкупить права на наваррский трон у своих племянников, возвратив при этом захваченные в феврале города. В свою очередь, Франциск I заявил, что вовсе откажется от контрибуции с Арагона, если тот признает Руссильон и Сердань владением французской короны.

В конце концов, Альфонс VI согласился на предложения французов и наваррцев: 28 февраля 1521 года в испанском Вальядолиде представители трёх воюющих королевств подписали мирный договор, по которому:

• Король Наварры Гастон I выкупал права на трон своего королевства у детей покойной королевы Екатерины де Фуа и Альфонса VI Арагонского в общей сложности за 250 тысяч реалов серебром;
• В качестве компенсации за вторжение в Наварру, король Арагона передавал королю Наварры город Тарасону, получая при этом назад Борху и Гальур;
• Король Арагона признавал за королём Франции титул герцога Миланского;
• Короли Арагона и Франции денонсировали Барселонский договор 1493 года, возвращая графство Руссильон и Сердань французскому монарху.

Заключение Вальядолидского мира нанесли серьёзный удар по антифранцузской коалиции и приблизили окончание войны в Италии и Бургундии.

Камбрейский мир

Начавшиеся в августе 1521 года в Камбре переговоры проходили под фактическую диктовку королевы-матери и регентши Франции Луизы Савойской – сам Франциск I, лелея честолюбивые планы, оставался в Милане. Первоначальный набор требований французской стороны сводился к следующему: признание императором Священной Римской империи и папой Вальядолидского договора с Арагоном, признание Миланского и Савойских герцогств наследственными владениями дома Валуа, а также передача Франции графств Шароле и Артуа. Кроме того, для Венеции Луиза Савойская требовала возвращения республике земель, переданных Габсбургам по Падуанскому договору 1504 года.

Однако вскоре выяснилось, что Филипп II не настолько отвлечен на дела внутри империи, чтобы безропотно согласиться на всё, предлагаемое французами. В первую очередь было отвергнуто требование о передаче Савойи французам – слишком открыто за ним виделась мечта Франциска провозгласить себя новым королём Ломбардии. Решительно против это возражал и папа Лев Х, которому победы Джованни де Медичи придавали уверенности в переговорах. В конечном итоге, вопреки настояниям воинственного сына, королева-регентша была вынуждена удовольствоваться «вечной» инвеститурой на Милан.

По иронии судьбы, вопрос о власти рода Медичи во Флоренции, ставший поводом к большой европейской войне, оказался почти позабыт на мирных переговорах. Папа Лев, стремившийся любым способом сохранить власть своей семьи в городе, предпочёл поддержать Джованни де Медичи, бывшего кондотьера, ставшего за войну капитан-генералом Церкви, которому Франциск сдал Флорентийскую республику.

5 сентября 1521 года был подписан итоговый вариант мирного договора, по которому:

• Священная Римская империя и Папа Римский со всеми своими союзниками признавали Вальядолидский мирный договор между Наваррой и Францией с одной стороны и Арагоном с другой;
• Франция возвращала Габсбургам графство Шароле, получая взамен графство Артуа;
• За Франциском I признавались права наследственного герцога Миланского;
• Франциск I обязывался отказаться от претензий на Савойское герцогство и способствовать переходу этого престола Филиппу, герцогу Немурскому, единокровному брату своей матери;
• Джованни де Медичи признавался как пожизненный сеньор и гонфалоньер справедливости Флоренции;
• Франческо Мария делла Ровере возвращалось герцогство Урбинское и подтверждалось его право на наследственное владение им;
• Священная Римская империя возвращала Венецианской республике земли, захваченные в ходе Третьей Итальянской войны.

Итоги и последствия

Тосканская война, вызванная желанием дома Медичи восстановить свою власть во Флоренции, помимо достижения этой цели (пусть и не в том варианте, в каком её представлял себе папа Лев Х) привела к реставрации величия не только семейства банкиров, но и Венецианской республики, униженной в ходе Третьей Итальянской войны. Отвоевав часть своих территорий Венеция вновь стала весомым игроком итальянской и европейской политики.

В то же время попытки антифранцузской коалиции ограничить влияние французского двора в Италии снова потерпели неудачу: Миланское герцогство было признано наследственным владением династии Валуа. Несмотря на то, что аннексировать Савойю французам не удалось, на трон герцогства удалось посадить дядю Франциска, герцога Немурского Филиппа, который больше времени проводил при дворе своей сестры и племянника, чем на своей родине, и в силу этого был настроен весьма дружелюбно по отношению к Франции. Кроме того, взяткой, которой Луиза Савойская вывела из войны Англию, был проложен путь для сближения Генриха и Франциска, снова ставших называть друг друга «братьями», что вылилось в англо-французский союз.

Успешное воцарение Медичи превратилось для папы Льва из триумфа в политическое поражение: понтифик, чрезмерно усиливший власть своей семьи, растерял поддержку курии и оказался в политическом вакууме. Не играл ему на руку и Джованни де Медичи, сразу пресекший любые попытки влиятельного родственника навязать свою волю: герцог Флорентийский отказался освободить своего предшественника, Алессандро Медичи и двоюродного дядю кардинала Джулиано Медичи, вполне справедливо опасаясь, что те попытаются его свергнуть, считая легитимным правителем именно Алессандро. Напротив, Джованни умело применяя репрессии против своих противников и широкие жесты в сторону простых горожан, сумел завоевать популярность своих новых подданных.