Василий Витальевич Шульгин (МиОВ)

Василий Витальевич Шульгин Василий Витальевич Шульгин на 1934
XIV президент Российской Демократической Республики
7 января 1941 - 7 января 1946
Глава правительства:	Виктор Пепеляев
Предшественник:	Николай Кондратьев
Преемник:	Артём Вольнов
Партия:	"Правое Дело"
Председатель ГосДумы:	Анатолий Савенко
Военный министр:	Николай Врангель
Председатель Государственной Думы XII созыва
4 мая 1936 - 7 января 1941
Глава правительства:	Борис Савинков
Президент:	Николай Кондратьев
Предшественник:	Николай Ракитников
Преемник:	Анатолий Савенко
Депутат Государственной Думы VIII-XII созывов
1918 - 1941
Президент:	Николай Авксентьев (1918/23) Борис Камков (1923) Георгий Злобин (1923/30) Николай Кондратьев (1930/1941)
Преемник:	Тарас Хмельницкий
Избирательный округ:	Киев
Партия:	"Правое Дело"
VIII президент Российской Демократической Республики
7 января 1910 - 1 ноября 1918
Глава правительства:	Александр Гучков
Предшественник:	Эманнуил Нобель
Преемник:	Николай Авксентьев
Партия:	"Правое Дело"
Военный министр:	Александр Брусилов (до 1916) Лавр Корнилов (с 1916)
Городской голова Киева
24 марта 1905 - 9 июля 1909
Глава правительства:	Владимир Коковцов
Президент:	Эммануил Нобель
Преемник:	Степан Головлев
Партия:	Беспартийный
Гражданство:	РДР
Вероисповедание:	Православный
Рождение:	13.01.1878
Смерть:	31.12.1979
Похоронен:	Пантеон, Новгород.
Династия:	Шульгины/Пихно
Имя при рождении:	Василий
Отец:	Виталий Яковлевич Шульгин
Мать:	Мария Константивновна Шульгина
Супруга:	София Николаевна (1880-1974, супруга с 1900)
Дети:	Дмитрий и Василиса (р.1917), Лариса (р.1931, спорное материнство)
Партия:	"Правое Дело"
Образование:	Киевский Университет имени Строганова, юридический факультет.
Учёная степень:	Магистр юстиции
Профессия:	Политик, общественный деятель, адвокат.
Сайт:	www.Shulginmemory.com
Военная служба
Годы службы:	1910 - 1918 1941 - 1945
Принадлежность:	РДР
Звание:	Верховный Главнокомандующий
Командовал:	Великая Война Вторая Европейская Война
Автограф:
Награды:	Нобелевская премия по литературе. "Золотой крест Республики" (1960) - РДР Орден Пестеля (1935) II-й степени - РДР "Герой Германской Демократической Республики" (1946) - ГДР Почетный гражданин Киева (1919), Мюнхена (1944), Берлина (1944), Кельна (1944) и Новгорода (1946)

”

Родина оказала мне честь - я возглавлял её 15 лет. Русские и иные народы доверили мне вести наш общий дом сквозь штормы и бури: мы прошли все испытания. Я оставляю Россию процветающей и могучей, как никогда. Я ухожу из политики с честью. Я доволен собой. (Интервью "Дончанину", 6 января 1946).

“

”

Великий человек. Целая Эпоха ушла с ним. Эпоха борьбы, в которой была выкована новая Россия. (Павел Лавров на смерть Шульгина)

“

”

Пришло время рассказать о Шульгине. Вряд ли мне удастся сказать что-то хорошее об убийце детей и женщин еще с 1912 года, человеке, подвергшего моего отца ужасающему унижению, а меня - целой череде танталовых мук . (Фантина Фурнье, "Воспоминания проигравшей и униженной")

“

Василий Витальевич Шульгин (01.01.1878 - 31.12.1979) - российский политический и государственный деятель, 8 и 14-й президент России (1910 - 1917, 1941 - 1946 соответственно), депутат Государственной Думы с 1918 по 1941, ее председатель с 1936 по 1941. При нем страна одержала победы в двух самых крупных и кровопролитных войнах в истории человечества, многократно возрос авторитет Новгорода на мировой арене и были заложены основы панъевропейской идеологии. С его именем связывают прекращение опасности для человечества со стороны двух, наиболее радикальных идеологий: народно-государственнической и левокоммунистической. Благодаря ему в Европе сложился существующий и по сей день баланс сил, серьезно не нарушенный с весны 1944.  Согласно опросам, является самым популярным политиком России, заняв на конкурсе "Имени России" 1-е место, обойдя Николая Чернышевского, Марию Кузнецову, Павла Строганова и Сергея Витте. 

Происходил из богатой киевской семьи, рано увлекся политикой. Приобретя авторитет в родном городе, Шульгин рискнул избраться на пост президента РДР, которую возглавлял с 1910 по 1917. За это время Россия ценой колоссальных человеческих и материальных жертв выиграла Великую Войну, заполучив поистине колоссальную сферу влияния. В Интербеллуме он регулярно становится депутатом Государственной Думы, а в 1935-м становится ее председателем. Январь 1941 - он снова становится главой страны и снова война с Францией. Победив, Василий Витальевич ушел из политики. Он поселился в Киеве и писал мемуары. Скончавшийся 31 декабря 1979 года Шульгин со всеми почестями был захоронен в новгородском  Пантеоне.

Отношения к этому государственному деятелю в российской истории очень неоднозначное. Многие указывают на авторитарные позывы в его манере управления, жестокость по отношению к врагам и нетерпимость к возражениям. Часто упоминают его стремления лично мстить врагам вроде Оливье Фурнье и его семье, ссылаясь на книгу воспоминаний дочери последнего. Но другие исследователи делают акцент на результате его деятельности: окончательном становлении России как великой державы с амбициями на мировое лидерство. Они считают суровость мер вполне оправданной, а произведения Фантины в лучшем случае тенденциозными. В российской историографии преобладает положительное отношение к этому государственному деятелю и заслуженная оценка его трудов по становлению великой России. 

Биография 

Детство

Дмитрий Иванович Пихно, отчим Василия Шульгина и человек, оказавший на него колоссальное влияние.

Будущий дважды глава государства Российского родился в Киеве 1 января 1878 в семье историка В. Я. Шульгина и его супруги, Марии Константиновны. Но отец Василия скончался буквально через месяц после рождения наследника, а мать, пережив того на семь лет, ушла в мир иной из-за туберкулеза. Воспитанием Шульгина занялся его отчим, Дмитрий Иванович Пихно, богатый дворянин и владелец влиятельной в Малороссии газеты "Киевлянин", бывшей рупором националистических и консервативных сил региона.  Вокруг него сформировался клуб богатых промышленников и купцов, заинтересованных в борьбе с "украинством", зачатки которого начали появляться западнее столицы Древней Руси.

Не зная родного отца, Василий близко сдружился с отчимом, также полюбившего этого озорного мальчишку. Они останутся друзьями до самой смерти Пихно, который всегда будет помогать своему пасынку советами и наставлениями. С матерью же его отношения складывались хуже: не осознавая подлинных причин, он на чисто инстинктивном уровне относился к Марии хуже, чем к отчиму. 

Семья была не очень многочисленной: помимо Василия, в доме жили двое его сводных младших братьев - Павел Дмитриевич и Дмитрий Дмитриевич Пихно, и старшая родная сестра, Павлина Шульгина. Первые не стали особенно знамениты в обществе России: Павел после смерти отца унаследовал "Киевлянина" и старался всячески расширить его влияние, а Дмитрий погиб на фронтах Второй Европейской войны, не успев даже обзавестись семьей.

После смерти Марии Пихно, с трудом дожившей до сорока с небольшим, вдовец не долго был безутешен и быстро сошелся с Павлиной. Разумеется, законный брак между ними тогда был просто невозможен, что заставило их пойти на известную хитрость: Шульгина-младшая вышла замуж за старинного приятеля Пихно Александра Могилевского, взяв его фамилию. И уже в статусе замужней женщины она регулярно посещала дом отчима, к которому испытывала явно более сильное чувство, чем простая благодарность. У них с Дмитрием было трое сыновей, но все они носили фамилию законного супруга Павлины. Василий Шульгин впоследствии отказывался как-либо комментировать подобные подробности, но общеизвестно, что его отношения с сестрой никогда не были особенно теплыми.

Успешно выдержав экзамен, Шульгин-младший поступает во вторую киевскую гимназию. Несмотря на выдающийся, острый и способный ум, учился он, мягко говоря, посредственно. Василий не стеснялся высказать учителям в лицо свою позицию, даже если она рачительно отличалась от их. Охотно вступал в споры, имел кучу проблем с инспектором гимназии Дрезговым, прозванным с его легкой руки "Дрязгом". Был замечен в сочинении эпиграмм на учителей и ненавистного инспектора, причем с каждым годом они становились все злее и злее. Он был признанным лидером своего класса, любившим ввязываться в различные неприятности и истории, из которых потом едва выбирался. Как потом метко заметил сам президент, "Переписка Дрязга с моим отчимом могла составит вполне приличный по объему роман".

Наконец, в 1895-м Василий заканчивает учебу. Его аттестат зрелости более чем посредственен: из десяти предметов у него по пяти стояли тройки - в частности, по русскому языку, истории и литературе. По мнению большинства биографов подобное итоговое оценивание свидетельствовало лишь о плохих отношениях Шульгина с учителями, но никак не о недостатке у последнего знаний. По собственным признаниям, его в юности тяготил казарменный порядок гимназии и любовь ее руководителя к жесточайшей, доходящей до абсурда, дисциплине. Все это, по словам Василия, лишало его должной мотивации и, как следствие, привело к падению успеваемости. 

С этого момента период детства Василия считается законченным. Благодаря связям отца, он, даже с плохим аттестатом, поступает в Киевский университет имени Строганова на юриста.  

Юность

Период своей жизни с 1895 по 1900, отданный университету, Шульгин вспоминает с благоговением. После гимназической казармы, душившей любую индивидуальность, для него настала пора почти абсолютной свободы. С радостью окунулся юноша в вольготную студенческую жизнь, быстро став душой компании. Именно тогда он смог на полную развернуться как лидер: на первых курсах ни одна мало-мальски серьезная шалость не проходила без его участия. Иногда это приводило к скандалам, которые, впрочем, погашались достаточно быстро за счет связей Дмитрия Пихно. 

Семейный архив хранит множество воспоминаний о том времени, еще больше Василий сохраняет в себе. Многие киевляне уверяли, что на Крещатике можно было каждое воскресенье наткнуться на гулявших студентов; а после каждой сессии Шульгин устраивал для своих друзей пирушку в каком-нибудь недорогом кабачке. Единственным правилом на них была трезвость: чрезмерное питье осуждалось этой компанией, максимумом было три рюмки. Дурным тоном считалось платить за себя, так как все расходы брал на себя отчим будущего президента. Но следует отдать должное Шульгину и его приятелям: они никогда не зарывались и не устраивали чего-либо противного общепринятым нормам морали и поведения в обществе. 

В то же время он никогда не забывал об учебе. В отличии от гимназии, Василий становится любимцем многих преподавателей. Своей эрудированностью, широтой и глубиной знаний, он поражал многих лекторов. Как и раньше, он нисколько не боялся выражать свое мнение, но теперь делал это в более аккуратных выражениях, стремясь не оскорбить собеседника. Дмитрий Пихно отмечал, что на последних курсах юридического факультета его пасынок выработал колоссальную силу воли, что в дальнейшем ему много раз пригодится. Готовясь к решающим экзаменам, Василий проводил дни и ночи над литературой, строго следя за собой. Он не позволял себе участвовать в развлечениях, целиком отдав себя праву. Результатом превзошел все его ожидания - Шульгин блестяще выдержал экзамен, став лучшим студентом своего факультета. Ректор КУиС пророчил своему выпускнику великолепное будущее. Вечером того же дня Василий во главе веселой оравы отправился в ближайший шинк, где достойно вознаградил себя за месяцы воздержания.

Тогда же окончательно формируются политические взгляды Шульгина. Став в 1899-м свидетелем студенческого бунта, он окончательно разочаровался в левых движениях,начав разделять позиции консерваторов. Неприятия "украинства" в нем переросло в нескрываемую неприязнь к значительной части украинской интеллигенции, которую тот в личных беседах упрекал в стратегической слепоте. Для будущего президента было очевидно, что для исполнения своей мессианской задачи русскому народу - а для Василия украинцы на всю жизнь были русскими - необходимо сохранять стальное единство. Многочисленные беседы у приемного родителя о Франции и ее политике, направленной против России по всему миру, вызвали у молодого человека отторжения и нелюбовь к этой стране: он четко осознал надобность решительной защиты интересов государства, где бы и в чем бы те не заключались. 

Анна (в православии - София Николаевна) Рихтфоген (1882 - 1974), супруга Василия Шульгина с 1900 по 1967.

Данный период также ознаменовался значительным событием в жизни молодого человека. На рождественской елке "Киевлянина" в 1900-м он знакомится с Анной  Рихтфоген - этнической немкой и дочерью богатого сахарозаводчика. Ее отец, Герман Рихтфоген, был заинтересован в поддержке Пихно, помогавшей сдерживать рабочее движение. Особой симпатии молодые люди к друг другу не проявляли, но через месяц после окончания Шульгиным университета, он женится на Анне. Подавляющее большинство биографов Василия видит в этом браке способ для отчима жениха и отца невесты укрепить свой союз и ничего больше. Первоначально их отношения не складывались, но примерно через год они становятся близкими друзьями. Многие исследователи полагают, что в семье не было особой любви жены и мужа друг к другу; что ж, вполне возможно так и было. Иначе, откуда идут корни всех многочисленных теорий о различнейших любовницах Василия? Но, куда важнее, что они смогли найти общий язык и крепко подружиться. С.Н. Шульгина будет надежной спутницей его жизни, опорой в тяжелые времена и прекрасной матерью трех его детей. 

Вильгельм Рихтфоген (1880 - 1919), офицер РНА в начале службы.

Настоящая крепкая дружба у Василия с первого же дня сложилась с братом жены - Вильгельмом Рихтфогеном. Молодой человек увлекался воинским искусством, с детства хотел служить в российской армии. Он посвящал почти все свободное время учебе, стараясь еще "на гражданке" освоить основную теорию, чтобы затем не отвлекаться на неё.  Остававшееся же личное время он всегда проводил с сестрой, которую просто боготворил. Вместе - брат и сестра - они составляли очаровательный тандем и были прекрасной дружной семьей. Вильгельм быстро сошелся с Василием - их объединяло чувство ненависти к Французской монархии и стремление исправить ситуацию, при которой она была гегемоном мира. 

Адвокат

Молодой юрист не смог пройти службу в армии из-за травмы: 8 марта 1900, идя по Крещатику, он подскользнулся и упал, серьезно повредив  левую руку. По этой причине он был освобожден от военной службы, что задело его самолюбие. В то же время это позволило сконцентрироваться на новополученной профессии, заняться которой он хотел уже давно. В отличии от РИ, она его увлекла достаточно, чтобы удержать от переезда на Волынь и жизни зажиточным землевладельцем.

К его услугам как адвоката нередко прибегали самые богатые люди Киева, наслышанные о его талантах. Примерно тогда в нем обнаруживают дар оратора: он стал мастером парадокса и речей экспромтом, никогда не лез за словом в карман и всегда умел сменить тему разговора, если он начинал приобретать нежелательное содержание. Это, вкупе с обширнейшими знаниями в юриспруденции и связями в судейской коллегии, позволяет ему выигрывать дело за делом, постепенно обретая все большую известность в родном городе. Его начинают узнавать на улицах, все чаще и больше поступают запросы на оказание помощи, а сам Василий становится все более разборчивым в этом вопросе.

За это время, пользуясь профессиональным положением, он заводит полезные знакомства с элитой Малороссии. Сахарозаводчик Рихтфоген немало способствовал им, показывая коллегам молодого юриста с лучшей стороны. За первые три года своей самостоятельной жизни Василий познакомился со всеми воротилами региона, начиная с градоначальника Киева заканчивая наиболее авторитетными владельцами угольных шахт Донбасса. В личной переписке тех лет  между дельцами прослеживается одна главная идея: все сходились во мнении, что такой человек в правительстве был бы не лишним. Богатым импонировала нелюбовь юриста к социализму, его стремление отстаивать интересы государства и расширять рынки сбыта. 

Виктор Глебов, первая жертва маньяка, 11 лет.

Но настоящая слава пришла к Василию после его участия в "Деле Степаненко", которое гремело на всю Россию в 1904-м. Суть была в том, что уже немолодого рабочего Алексея Степаненко обвиняли в жестоком убийстве гимназиста Виктора Глебова. Само собой, у Степаненко не было денег на найм адвоката уровня Шульгина: тот защищал его бесплатно. Причины столь редкой щедрости нам доподлинно неизвестны: сторонники Василия приписывают их его правдолюбию, а противники - стремлению прослыть защитником обычных людей. 

Судя по воспоминаниям Софии Шульгиной, ее муж изначально не верил в виновность Алексея, и только потому согласился защищать его. Иначе бы он не рискнул восстать против общественного мнения Киева, настроенного весьма однозначно. Во время судебных заседаний Василий указал судье на множество несостыковок в деле и его скомканность. Улик недоставало, а те, что были, прямо не указывали на Степаненко. К тому же, Шульгин опросил всех близких знакомых обвиняемого: никто не верил, что этот простой рабочий, известный на своем предприятии как трудолюбивый и послушный человек, мог расчленить на 9 частей 10-ти летнего мальчика. Одновременно по своим каналам адвокат надавил на следователей, и те признались, что на них было оказано давление начальства.  

Рабочие "Арсенала" (на первом плане сам Степаненко)

Решающее заседание состоялось 8 декабря 1904, за ним следили все ведущие СМИ России и, особенно, "Киевлянин". Блестящее выступление Василия Шульгина произвело колоссальное впечатление на суд присяжных и вошло в классику русской адвокатуры. Изначально настроенные против подсудимого присяжных в пол-уха слушали прокурора, пытавшегося безуспешно полемизировать с Шульгиным. Когда же пришло до оглашения приговора, коллегия присяжных постановила признать Степаненко невиновным. Это был час настоящего триумфа Василия как юриста - вступив в схватку со всем городом, он выиграл и заставил его, город, признать свою правоту. По его адресу и в "Киевлянин" потекли восхищенные письма со всей Малороссии, популярность Шульгина превзошла все мыслимые пределы.  

Елизавета Галова, вторая жертва маньяка, 14 лет.

Но череда загадочных убийств не прошла: уже 14 числа была зверски изнасилована и убита 15-ти летняя Елизавета Галова, единственная дочь уже пожилого купца Романа. Подозрения в первую очередь упали на Алексея Степаненко, но, как показала вся рабочая бригада, он праздновал свое освобождение и безотлучно находился в шинке. Василий выступил в газете отчима, требуя от охранителей правопорядка предпринять, наконец, решительные действия.   

”

Сколько это будет продолжаться? Сколько еще дней, месяцев, лет наши дети должны шарахаться от любой тени? Сколько еще жертв нужно, чтобы заставить их действовать? Сколько невинных жизней будет таким образом загублено - одна, две, несколькр десятков!? Граждане Киева! Призываю к бдительности - убийца все еще на свободе. Никуда не отпускайте Ваших детей одних - и сами будьте бдительны! Если власть не может или не хочет исполнять свой долг - мы сами защитим себя. (Из статьи В.В. Шульгина "Враг в доме")

“

Под колоссальным общественным давлением неповоротливый маховик следствия закрутился куда быстрее. Все силы были брошены на раскрытие этого дела, за которым следил уже лично президент Витте. К нему были подключены добровольцы из числа горожан, особую активность проявлял отец покойной Галовой. 

Портрет Анри Жан-Поля Исидора Делакруа, более известного как "киевский убийца".

19 января 1905 года по подозрению в шпионаже был арестован француз-аристократ Анри Жан-Поль Исидор Делакруа, бывший торговым агентом известного в то время ателье. Каково же было удивление следователей, когда на квартире столь респектабельного человека при обыске обнаружили фрагменты гимназической формы и огромный мясницкий нож. При дальнейшем и более углубленном досмотре был обнаружен ряд тяжких улик, намертво приковывавших уже немолодого мужчину к двум жесточайшим убийствам в Киеве с начала века.

Василий Шульгин принял самое живое участие в поддержке смертного приговора. Он организовывал многотысячные митинги и демонстрации, на которых выступал с многочасовыми речами. Даже холода не заставили людей сидеть дома: каждый киевлянин считал себя обязанным внести посильный вклад в осуждение этого монстра. Дмитрий Пихно со своей стороны обеспечил информационное освещение этой компании, обязательно уделяя в каждом выпуске внимание этому делу. Причем оба они использовали "Дело киевского убийцы" в целях нагнетания в обществе ненависти к французам и стремления им отомстить.

В вердикте никто не сомневался, он был очевиден со дня предъявления обвинения. Несмотря на слезные уверения обвиняемого в его невменяемости, суд присяжных приговорил его к казни. Приговор был приведен в исполнение уже 13 февраля, и это событие было шумно отпраздновано всем городом. 

Василий Шульгин вышел из всей этой истории героем. Мастерски защитив абсолютно невиновного человека, он добился репутации борца за правду и справедливость, бессеребреника, готового прийти на помощь тем, кто в ней нуждается. По сути возглавив народную компанию декабря-января, он получил бесценный опыт организации и проведения  подобных мероприятий. За время этих сходов он упражнялся в ораторском искусстве перед толпой, что несколько отличалось от более привычной ему речи перед судом. К тому же жители Киева на подсознательном уровне крепко связали поимку, осуждение и казнь преступника с именем молодого адвоката, что позволило ему стать сказочно популярным в родном городе.  Все это позволило Шульгину уже в мате 1905 стать самым молодым градоначальником в истории Киева.

Городской голова

Открытка 1900-х с видом на Подол.

Василий встал во главе быстро развивавшейся столицы юга России. Примерно года три назад начался стремительный экономический рост, вызванный увеличением заказов военного министерства и ростом потребления зерновых в стране. За счет железных дорог, проложенных еще при Витте, Киев стал связующим звеном украинских черноземов с рынками сбыта как на севере, так и заграницей. В него активно вкладывались иностранные инвесторы, которых особенно интересовало сахарное дело. Наконец, начавшаяся механизация деревни стимулировала увеличение производства сельскохозяйственных машин. На середину нулевых, Киев был настоящим "ревущим" городом, стремительно движущимся вперед и вперед, догонявшим традиционные столицы России - Новгород, Петроград и Москву.

В классовом и национальном отношении Киев был весьма неоднороден. Здесь обитало множество богатых семей Малороссии и всей России, центр города буквально сиял богатством и роскошью. Рабочие же окраины представляли собой более чем жалкое зрелище: часто рабочие ютились семьями в бараках, где господствовала антисанитария и отсутствовали какие-либо жизненные удобства. Раннее Шульгин уже встречался с наиболее обездоленными слоями населения родного города; став городским головой, он никак не сомневался, что ситуацию придется менять, иначе бедняки окончательно уйдут в сторону "разрушения и анархии". В то же время, он был противником "чрезмерных" послаблений и уступок, считая, что в условиях возрастания мировой напряженности рабочее движение лишь подрывает экономическую мощь своей же страны. Кроме этого, сам происходя из дворян, и будучи связан с богатейшими промышленниками региона, Василий отстаивал в первую очередь их интересы.

В Киеве проживали люди многих национальностей: русские, украинцы, евреи, поляки и множество других, хотя доминировали первые две категории населения. Исторически сложилось, что этот город традиционно придерживался правых, во многом это случилось из-за крепких связей с деревней и националистических мировоззрений интеллигенции. В руководстве Киевом Шульгин планировал опереться именно на русскую правую интеллигенцию, которую уже успел покорить. Несмотря на принципиальное исключение слов "украинский" и похожих из своего лексикона, Василий не был и укрофобом. Он полностью поддерживал идею триединого народа и не мыслил себе существования независимой Украины. Всю свою дальнейшую жизнь он будет спорить с идеологами "украинизма", которых в итоге таки победит.

Василий Витальевич - городской голова Киева, 1907.

Он стал главой города 18 марта 1905, начав таким образом свою политическую карьеру. Главной своей задачей он видел первоначально развитие Киева, становление его сильнейшим экономическим центром региона. Здесь он оперся на личные связи с промышленниками, которые могли оперативно доносить голове на неприятности,  им причиняемые. 

Василий Витальевич продолжил политику своего предшественника на прокладку новых путей сообщения в городе. За менее чем 4 года управления Шульгин добился создания в Киеве трамвайных путей общей длинной до 75км. Строились новые остановки, перемещение между частями города стало быстрее, чем когда-либо раньше. Помимо благоустройства города, этот проект позволил создать новые рабочие места, в которых нуждалось бедное население.

В 1906 городской голова начал амбициозный проект перестройки улиц в центре. За основу был положен опыт "Османизации" Токио, превратившего скученные улички в широкие бульвары. Кроме эстетических целей, проект должен был изгнать бедных из центральной части столицы Малороссии и затруднить строительство там баррикад, если что-то такое произойдет. Конечно, по причине дороговизны и ограниченности ресурсов, реализация предприятия растянулась, но напористость Василия позволила довести дела до конца. И хотя работы окончательно прекратились только в 1923, Киев и поныне пользуется расширенными по задумке Шульгина бульварами в самом своем центре. 

При Василии Витальевиче экономический рост продолжался. В принципе, большинство предприятий было построено еще при его предшественнике, но только теперь они вышли на максимальный разгон. Особую известность получил завод "Арсенал", производивший вооружение. Он стал настоящей кузницей русского оружия на Малороссии, могущий поддерживать жизнедеятельность нескольких дивизий. Развивалось и производство ТНП: популярностью по всей стране начал пользоваться "Киевский сахар", с которым чай варили и пили от Смоленска до Магадана. В столице Малороссии проводилось множество финансовых операций, что еще выше поднимало благосостояния горожан.

Городской голова проповедовал идею минимального государственного вмешательства в дела предпринимателей, ограничиваясь лишь арбитражем в спорных вопросах. Но, в то же время, ему иногда приходится идти на уступки рабочему движению, набиравшему неуклонно силу. Так, например, в 1907 Шульгин убедил своего тестя в необходимости поднять заработную плату на его сахарных заводах в разгар забастовки. Через три месяца ему пришлось встретиться с "Арсенальцами" по поводу их требований улучшить условия труда на оборонном заводе. Но подавляющее большинство уступок во многом носили неофициальный характер и держались во многом благодаря личности главы Киева. Его, впрочем, это вполне устраивало, так как Василий уже намеревался прыгнуть гораздо выше своего нынешнего положения.

Среди историков не сложилось единого мнения по вопросу, когда же Шульгин решился идти на выборы президента. Многие - как сторонники, так и яростные противники, - считают, что это было обусловлено его личностью. По их мнению, с самого детства Василий видел в себе следы некоего "предначертания" и готовился к возвышенной "Мессианской миссии". Другие же исследователи полагают, что он просто трезво оценил обстановку в России на начало второго десятилетия XX века и решил попробовать свой шанс. Обе теории имеют немало доводов как "за", так и "против"; сам же Василий в своей книге "Путь русского националиста" указал на вторую теорию, с негодованием отвергая попытки обвинить себя в мессианстве. Но, уже с 1908, Шульгин интересуется грядущей предвыборной кампанией и готовится собирать союзников для участия в ней.

Избирательная кампания 1910-го 

Хотя Василия Шульгина как кандидата зарегистрировали лишь в феврале 1909, уже весною 1908 он предпринимал шаги по подготовке своей кампании, которая не должна была провалиться. 

Самыми первыми ему поддержку выразили родственники и многочисленные знакомые. Дмитрий Пихно обещал обеспечить информационное освещение пасынка с нужных сторон и добиться создания его положительного образа в наиболее влиятельных СМИ по всей России. Этого ему позволяли добиться обширные связи с мире печати, полученные со времен дела "Киевского убийцы". Тесть Рихтфоген стал первым неофициальным спонсором его кампании, заодно являясь главным переговорщиком с воротилами в мире бизнеса. Его знакомства позволили очень быстро сплотить вокруг Шульгина подавляющее большинство влиятельных  промышленников и финансистов. Но поддержки на уровне региона было явно недостаточно. Требовалось что-то большее для победы над набиравшими силу социалистами во главе с Черновым.  

Степан Аркадьевич Дынев, финансовый магнат, родоначальник династии Дыневых.

И вот, добровольно оставив пост городского головы, Шульгин уезжает на Север, в Москву. Там он встречается с известным финансистом и "королем" этого города - немолодым коммерсантом Дыневым. Их первая встреча состоялась в июле 1908: на ней Степан выразил сомнения в способностях чересчур молодого Василия. Но за три месяца он радикально изменил свою позицию: сам вложившись в его кампанию, он убедил многих своих деловых партнеров сделать то же самое. Во многом, по мнению исследователей, здесь виднеется след Иоанны Дыневой, которую многие вообще записывают в ряды любовниц Шульгина. Но, так или иначе, денежные средства были раздобыты. Благодаря связям отчима он получил поддержку правых СМИ государственного уровня - Шульгин был готов к борьбе заранее. 

3 февраля 1909 Василий Витальевич Шульгин заявляет о своем выдвижении на пост президента РДР от консервативного "Правого Дела". Он был зарегистрирован, а партия подтвердила свою поддержку этой кандидатуры. В апреле разворачивается широкомасштабная агитация, направленная на все слои населения. В ее ходе он активно применял плакаты, пользуясь достатком средств. Также активную помощь ему оказывали "Киевлянин", "Дончанин", "Московские ведомости" и, пожалуй, наибольший вклад внес  "Общественный телеграф", проводивший более скрытную и мягкую пропаганду за него. Депутаты Думы от ПД яростно обвиняли социалистов в предательстве интересов страны и готовности все сдать Французской Империи. Учитывая предвоенный рост антифранцузских настроений в российском обществе, это было более чем тяжким обвинением. 

Сам же Василий Шульгин активно разъезжал по всей стране, поставив себе целью побывать в максимально возможном числе мест. Выступая на митингах и демонстрациях, он с помощью ораторского навыка приобретал многих сторонников. И действительно: визиты кандидата в тот или иной регион способствовали росту его популярности. Все, даже оппозиционные ему газеты, подмечали высокое красноречие Василия, умелую жестикуляцию и готовность ответить на любой, даже на самый неожиданный и каверзный вопрос. Также на подобных встречах Шульгин активно прибегал к популистским действиям, направленным на чувства избирателей, и позволявшим создать позитивный образ. 

Александр Иванович Гучков, министр путей сообщения (1903-1907), министр иностранных дел (1907-1910), глава первого правительства Шульгина.

Под конец гонки, когда силы Шульгина и Чернова в какой-то момент почти сравнялись, на помощь пришли тяжелые силы. Все еще действующий президент Нобель 6 ноября объявил о своей поддержке Василия Витальевича. Тот же, в свою очередь, предложил известному деятелю "Свободной партии" Александру Гучкову сформировать его правительства. Он согласился с предложением: таким образом была заключена неформальная правая коалиция, направленная против социалистических сил. Молодой кандидат сам понимал, насколько ценным будет опыт старого политика, бывшего министром еще при Витте. К тому же, это позволило избавить большую часть электората от подозрений в незрелости курса Шульгина. 

Всё вышеизложенное привело к победе в первом туре Шульгина, набравшего 62,7%. Таким образом во главе России оказалась "партия войны", намеревавшаяся жестко отстаивать интересы страны за её границей. Президент не скрывал, что будет идти в принципиальных вопросах внешней политики до конца. Уже чуть больше, чем через год, Василию пришло время показать, чего стоили те его слова. 

Восьмой Президент России (1910 - 1917)

Деятельность Шульгина на президентском посту в это время связана с Великой Войной и подготовкой к ней. Президент одобрил составленный в последние года Нобеля план военных действий, подразумевавший максимально быстрое соединение с Германией, пусть даже ценой утраты некоторых земель в СА и на востоке страны. Отчетливо осознавая масштабы грядущего кровопролития, Василий советовал своим министрам готовиться к 5-6 годам военных действий, хотя неосознанно надеялся на куда более быструю победу. 

Пора действия началась во время "Рыбного кризиса". Многие историки считают, что именно поддержка российского руководства придала Асквиту уверенности в его силах, после чего тот отклонил все ультиматумы Кальмара. Пытавшийся выглядеть в глазах своих подданных миротворцем, Наполеон VI направил Шульгину письмо, приподнесенное французскому народу как предложение о компромиссе. По воспоминаниям же главы России, весь текст был одним сплошным оскорблением и обычной провокацией. Прогнав посла 18 марта, тогда же Василий приказал начать мобилизацию. 22 марта Россия официально вступила в войну. 

Великая Война

Карикатура на Шульгина, объявляющего войну Франции, опубликованная в "Искре". Герб Империи - как символ диктаторских стремлений ВВШ.

На протяжении всей войны Шульгин стоял во главе России. Сам же он делил этот период на две части: 1911-1915 и 1915-1917. И хотя обе части были полны испытаний и трудностей, они были различными по происхождению. Сохраняя хронологическую последовательность повествования, сначала расскажем о первом.

Понимая свою слабость в военном деле, Василий Витальевич внимательно слушался советов генерального штаба и министра обороны Брусилова. Русские войска действовали в строгом соответствии с первоначальным планом войны, намереваясь выдавить Польшу из войны. Только упорное сопротивление польских патриотов под Краковым отсрочило падение этой страны на 2 месяца: она капитулировала в феврале 1912. Этому немало способствовал сам президент, отдавший в декабре 1911 приказ о применении против предместий Кракова химического оружия, что окончательно сломило моральный дух гарнизона. Увидя эффект от его применения, Шульгин дал добро на постоянное использование удушающих газов на фронтах. С каждым годом В.В. Шульгин становился все жестче по отношению к врагам собственной страны - как к внешним, явным врагам, так и к тем, кого он относил к числу врагов внутренних, тайных, скрытых. Он способствовал принятию жестких решений и всячески укреплял своих министров в желании бороться до конца. Известно множество его весьма категоричных высказываний об идеях заключения мира иначе как на условиях полной победы стран "Аккорда". 

Как глава государства, Василий продолжал руководить внешней политикой. Четко осознавая возможности своего основного союзника на материке, президент России обеспечил снабжение Германии ресурсами. Стремясь привлечь как можно больше сил на борьбу с Францией, он встал у истоков японской государственности. Уже 4 января 1912 он вместе с Ито Хиробуми подписывает договор "Сеидзе-фукуген" (Восстановление справедливости - рус.), по которому Россия стала гарантом создания после победы над Францией единой Японской Республики; с разрешения Шульгина в работе над ее конституцией принял участие Александр Керенский, бывший одним из лучших юристов РДР. Затем Василий стал инициатором создания "Революционного правительства Италии", созванного 4 октября 1913 и ставившего своей целью освобождение полуострова от французского владычества. Активно создавались национальные отряды, вроде корпусов из сикхов в Индии и отрядов курдов на Ближнем Востоке. Все это означало, что в своей готовности идти до конца Шульгин мог сотрудничать со всеми анти-французскими силами, не стесняясь прибегнуть к помощи национально-освободительных движений и различных групп революционеров.

Он был во многом "стержнем" "Аккорда", помогавшим ему преодолеть трудные ситуации на фронте. Именно ему принадлежала идея послевоенной конференции главных стран-участниц, на которой нужно было разделить по-новому мир. По его мнению, главную роль должны были играть Россия, Соединенные Штаты и Германия, но представительства других союзников также должны были быть допущены до принятия наиболее важных решений. Будучи человеком последовательным, Василий твердо выступал за максимальное ослабление Франции и её альянса с целью недопущения в них режимов, могущих взять реванш за поражение. Впервые эту мысль он озвучил в письме к Теодору Рузвельту в 1913, на фоне побед японской армии на Тихом Океане и русской - в Германии. Идея была поддержана подавляющим большинством политиков упомянутых государств, исключениями стали лишь леворадикалы из Германии, требовавшие немедленного заключения мира на позициях интернационализма.

Настоящие неприятности у В. Шульгина начались с поражения русских войск на Готланде. Рискованно задуманная и в целом авантюрная операция закончилась полным поражением. Более 20 тысяч солдат и офицеров попали в плен, враги торжествовали победу. Также этим воспользовалась левая оппозиция в Государственной Думе: ведь подходил срок конца президентских полномочий Василия, которые нужно было так или иначе продлить. Президент требовал продления голосованием ГД, а оппозиционная часть той требовала всеобщих выборов, рассчитывая сразить там консерваторов. Её лидером стал Виктор Чернов, известный своей антимилитаристской позицией и трудными отношениями с главой государства. Однако Шульгину удается добиться победы, согласившись на создание коалиционного правительства с включением туда подавляющего большинства политических сил. В новом правительстве не было только левых социалистов Чернова и Ульянова, которые продолжали находиться в принципиальной оппозиции. 

Включение в него столь различных по идеологии элементов едва ли не могло сказаться на качестве его работы. Несмотря на стремление Шульгина максимально задвинуть левых, таки включенных в правительство, они настоятельно требовали себе более важных министерств. Наиболее решительно настроенные генералы и политики вроде Лавра Корнилова в принципе были несогласны с какими бы то ни было уступками "Иудам-пораженцам". Либеральное крыло, ответственное за финансовый сектор, не желало совместно работать в этом направлении с иными партиями, так как Коковцев был более чем уверен, что только он и его люди знают, как спасти экономику. В подобной ситуации исключительно авторитет президента и мог сдерживать их в правительстве - Василий прилагал все усилия для объединения кабинета. Он понимал, что не может допустить какого-либо раскола, ведь иначе станет очевидна его слабость как политика и главы государства. А ведь любая ошибка, совершенная им, играла на руку Чернову и компании, готовым в любой момент нанести свой удар. Теперь, помимо решения военных задач и внешнеполитической работы на него свалились и внутренние своры членов кабинета. С каждым месяцем ему приходилось все чаще вмешиваться в процедурные вопросы, которые раньше просто обходил вниманием, вполне доверяя их премьер-министру Гучкову. Примерно с того момента его состояние начинает ухудшаться: хотя на публике и при министрах Шульгин всегда держится "молодцом", дома он все чаще срывается, не в силах побороть негативные эмоции. В дальнейшем его жена будет так вспоминать последние годы Великой Войны:

”

Они его буквально убивали. Когда он приходил ко мне, он даже не желал ничего говорить. Мне приходилось его успокаивать: обычно это получалось и, полностью умиротворенный, он засыпал у меня на коленях, чтобы потом, завтра, снова идти в бой. В бой - за все человечество.

“

Но самое страшное для него время только приближалось. Вот оно станет настоящим испытанием Шульгина - как политика, мужчины, человека и личности. За ограниченное время ему придется принять множество решений, которые изобличат в нем настоящего государственного деятеля и достойного человека. 

"Я буду драться до конца"

"Россия - за правду", 1916.

К весне 1916 года в России, как и в других воюющих странах, назрел мощный социально-экономический кризис, вызванный все продолжающейся войной. Сокращение выплат, мобилизации, ухудшение товарного положения, произошедшее из-за переброса сил на военно-промышленный комплекс с производства товаров народного потребления. Действия экономического блока правительства, по-прежнему отданного либералам, вызывали ожесточенную критику со стороны даже их левых коллег, что уж говорить о "непримиримых примиренцах", как назвал группу Чернова-Ульянова Шульгин в интервью "Киевлянину". Те с радостью подхватили этот "ярлык", став его применять в собственной агитации и речах. Продолжение кровопролитной войны и массовые гибели русских солдат вызвали рост антиправительственных настроений, которыми было решено воспользоваться.

5 апреля 1916 года Геннадий Ульянов с трибуны Государственной Думы потребовал отставки премьер-министра. Он обвинил его в "антинародной" экономической политике, приводившей к обнищанию рабочего класса страны и намерении проводить подобную политику и после войны. Гучков был избран "жертвой" из-за знания ультралевых, что в самом правительстве существуют разногласия относительно оценки роли его главы, и они рассчитывали на относительно слабое сопротивление. Действительно, первоначально реакция депутатов была достаточно благодушной: они приняли решение вызвать Александра Гучкова для отчета. Он проходил 8 числа в условиях большого скопления людей перед парламентом: там собрались сторонники группы Чернова-Ульянова, выражавшие свою поддержку законодателям. Премьер яростно отбивался от всех нападок; понимая бесполезность красноречия, он нарочно "топил" оппонентов терминами и цифрами, будто провоцируя их на открытое выступление. Так и случилось: обозленный Геннадий Ильич потребовал вынести вопрос о доверии правительству на голосование. Он и его союзники рассчитывали на моральное давление, которое на членов ГД оказывает толпа, находящаяся на улицах. Но страх оказался меньше чувства патриотизма: большинство депутатов выразило доверие коалиционному правительству. Таким образом Шульгин одержал первую победу в правительственном кризисе.

Антиправительственная демонстрация в Новгороде, апрель 1916.

Ультралевые потерпели поражение, им не удалось нанести решающего удара. Однако Виктор Чернов и не рассчитывал на столь скорую победу: важнее было создать прецедент и поднять шум в газетах, призванный поставить оппозицию в центр общественной жизни, что ему вполне удалось. Газета "Искра", как и прочие социалистические издания, обвинили Государственную Думу в сговоре с правительством и призвали своих читателей выйти на улицы и начать акции гражданского неповиновения. Призыв был услышан, ему многие последовали: все начало апреля страна была расколота стараниями левых сил. По крупным городам прокатились демонстрации, требовавшие отставки президента, правительства и немедленного мирного договора с практически поверженным Парижем. В то же время "Правое дело", "Свободная партия" и другие правые организации организовывали ответные митинги и шествия: их встречи зачастую перетекали в побоища. Аренами для них служили Новгород, Петроград, Москва, Владивосток - словом, все крупные города России. Менее многочисленные столкновения происходили в губернских столицах и иных населенных пунктах. Ситуация накалялась, но президент хранил молчание. Казалось, он старательно перебирал варианты своего поведения, тщательно выбирая между ними. В своих воспоминаниях он напишет, что делал выбор между установлением авторитарного режима, поиском компромисса и, таинственным, "третьим путем". 

Наконец, пришло время высказаться. 23 апреля ситуация явно обострилась, требовалось срочное вмешательство. Шульгин, храня полное молчание относительно своих планов, прибыл в окружении нескольких "георгиевцев" (офицеров, имевших полный бант георгиевских крестов) в здание парламента. Он встретил его молчанием: все депутаты ожидали президентской речи. Но тот отказался её произносить и занял место на "хорах", отведенное обычно для посетителей Думы. Постепенно о его присутствии парламентарии забыли, снова погрузившись в длительную и напряженную дискуссию по вопросам войны и мира, особенно себя проявил Геннадий Ульянов. Вытребовав себе слова, он прямо с трибуны призвал Василия Витальевича немедленно заключить мирный договор с Парижем. Сидевший рядом с президентом Анатолий Савенко потом будет вспоминать, что с каждой минутой выступления социалиста Шульгин все больше и больше закипал. Когда же Ульянов-младший ушел с трибуны, на неё немедленно поднялся Василий, все для себя окончательно решивший. Он прочитал свою "Кризисную речь", в которой призвал всю страну объединиться для последнего, решающего броска вперед. Отказавшись идти на мирные переговоры, он объявил о новом назначении: Лавр Корнилов, известный своей непримиримой позицией, стал министром обороны. Василий громогласно пообещал победу до конца 1917, а потом обрушил свой праведный гнев на оппозицию. Президент прямо обвинил левых социалистов в предательстве страны, постоянно употребляя фразу: "Что это? Глупость - предательство?". Под аплодисменты правых и патриотично настроенных центристов Шульгин потребовал провести голосование о лишении Ульянова депутатского мандата за "неподобающее поведение и антигосударственную деятельность". Большинством Г.И. Ульянов был исключен из состава Государственной Думы. Затем В.В. Шульгин пообещал довести войну до конца "С Думой или без неё", намекая на свою готовность распустить парламент, если его члены продолжат "раскачивать лодку". 

”

Вы требуете мира с поверженным врагом, когда до Парижа остались считанные сотни километров! Что это? Глупость - предательство? Вы требуете мира с врагом на его условиях, плюя на могилы павших героев, отдавших жизни в том числе и за вас, господа социалисты! Что это? Глупость - предательство? Вы проводите демонстрации на военных заводах, когда нашим солдатам требуются снаряды, пули, ружья! Что это? Глупость - предательство? Вы требуете заключения мира, игнорируя наш долг перед союзниками в Европе и Америке: мы дали слово драться до конца, но вы делаете из нас клятвопреступников! Что это? Глупость - предательство? Это - предательство, господа.

“

Правительство нанесло удар. Социалисты лишились лучшего своего парламентского оратора, к тому же обладавшему широкими связями с рабочими столицы. И хотя В. Чернов оставался в парламенте, он был вынужден смягчить риторику, опасаясь того, что президент исполнит свою угрозу, окончательно лишив оппозицию такой удобной трибуны. Весь оставшийся апрель отколовшиеся от РСП и назвавшиеся по немецкому образцу "коммунистами" продолжали проводить забастовки, которые, правда, шли на спад. Жесткая линия президента оказалась действеннее компромиссов, народ выбрал президента, а не радикалов в парламенте. Начавшееся же победное наступление позволило заткнуть глотку РКП и переключить внимание народа с кризиса во власти на удачи, случавшиеся на фронте все чаще. Апрельский кризис был перенесен, хоть и очень тяжело. Россия продолжила сражаться, Шульгин и правительство смогли удержаться у её руля, а раскол в рядах социалистов после голосования об исключении Ульянова из депутатов Думы стал очевиден всему обществу. 

Оставшийся период войны был проще. Практически поверженная Франция осталась по-сути одна, оставленная всеми союзниками. Вопрос её падения действительно оставался вопросом времени - но было ли это самое время у "Аккорда"? По мнению многих историков, с каждым днем это время стремительно таяло: в Германии очень быстро набирали популярность коммунисты, Соединенные Штаты переживали расцвет антивоенного движения, а Россия... В России, хоть Шульгин и смог победить в апреле, рост симпатий к РКП продолжался. "Социалистическая зараза" проникала в окопы, "заражая" солдат соответствующими настроениями. Исключенный из Думы Ульянов занялся партийной работой, оформляя коммунистов как новую политическую партию. В её ряды быстро перешли члены РСП, недовольные отношением руководства социалистов к войне и президенту. "Искра" окончательно перешла в руки леворадикалов, что надолго лишило умеренных социалистов узнаваемого в народе "рупора" и дало коммунистам возможность заниматься активной агитацией, опираясь на накопленный издательством авторитет. Под влиянием общения с Геннадием Ильичом, Чернов радикализируется, становясь председателем коммунистической фракции в Государственной Думе. Они не отказались от борьбы с правительством, решив лишь видоизменить его формы. 

"Ослепшие воины - война до победного конца! Да здравствует свобода!" - демонстрация в поддержку Шульгина.

Но случилось то, на что были утрачены надежды давно. В обществе произошел недолгий, но подъем патриотических настроений, вызваннный поражением армии Петена под Люксембургом и окончательным переносом военных действий непосредственно во Францию. Снова патриотические демонстрации собирали толпы людей, последний из выпущенных государственных займов был быстро раскуплен радостным населением, а обещание президента закончить войну до января 1918 перестало выглядеть популизмом. И действительно, уже в октябре 1917 во Франции произошел переворот, в результате которого ко власти пришел последний премьер Империи Жорж Клемансо. Арестовав Императора и наиболее радикально настроенных министров, он запросил мирных переговоров с "Аккордом",  намереваясь прекратить кровавую бойню, растянувшуюся более чем на 6 лет. Здесь Василий Витальевич снова встал перед выбором: противник был повержен, он просил мира и был готов капитулировать, но... Но так ли это должно быть? Разве русская армия не должна войти в Париж, чтобы там навязать все необходимое? Разве герои не заслужили чести - пройтись парадом по побежденной ими столице мира? Два дня прошли в мучительных размышлениях, итогом которых стал отъезд Шульгина на мирную конференцию, открывшуюся 20 октября в Берне

Василий Витальевич Шульгин был в "тройке" лидеров, обладавших максимальным влиянием на конференции. Он продавил расширение России за счет Польши на Запад, включив все области, населенные малороссами и белорусами в состав единой славянской державы. Также В. Шульгин выступал за создание наднационального органа, которым станет "Лига наций". По её мандату РДР отходили владения Франции в Азии, было признано объединение японских земель в одну Японскую Республику, руководство которой согласилось войти в союз с РДР. Также были определены размеры контрибуций, взимаемых с побежденных, те или иные ограничения в области вооружения, накладываемые на них и подтверждены сепаратные договора вроде Круливицкого, подписанного Польшей с ГР и Россией. Хотя, как покажет дальнейшее, решения конференции были очень спорными и носили под собой основу для последующих конфликтов , на тот момент они казались единственно верными и, главное, чрезвычайно справедливыми. Прибывший в Новгород Шульгин прямо с трапа самолета объявил собравшемуся народу: "Новая, победившая Россия, твой сын приветствует тебя!". 

Но патриотический взрыв достаточно быстро закончился. Популярность стремительно набирали левые силы различной степени радикальности, требовавшие провести досрочные президентские и парламентские выборы. Василий, понимая все положение, 4 января подписал указ об их проведении и наотрез отказался баллотироваться в президенты, выставившись лишь как кандидат в Думу от Киева. Он умело провел избирательную кампанию в родном городе, для которого он стал настоящим героем. Все слои населения, даже рабочие, помнившие его ещё как защитника их интересов, приветствовали его недолгое возвращение. Популярность, копившаяся ещё с времен адвокатуры, сыграла ему на руку, позволив избраться в новый парламент. Он принял участие в агитации за Корнилова; во втором туре призвал киевлян отдать предпочтение Авксентьеву, чтобы не позволить прийти к власти коммунистам Ульянова, которого он продолжал ненавидеть и презирать.  Этот период в жизни серьезно изменил Василия Шульгина. Он стал тем, что принято называть "настоящим политиком", хоть и не утратил веры в собственные идеалы. Пройдя через тяжелейшее испытание самой кровавой войной в истории человечества, он многое переосмыслил в жизни. Постарев лет на пятнадцать, В.В. Шульгин отчетливо провел границу между "своими" и "чужими". В последнюю категорию он навсегда занесет коммунистов, французов, поляков и "украинствующих", в которых видел причины множества бед, перенесенных людьми за последнее время. В то же время он отчетливо понимает, что не должен оставлять своего поста в тревожное время Интербеллума. Согласно воспоминаниям Софии Шульгиной, он отказывался верить, что его политическая жизнь окончилась даже в самые плохие дни после окончания ВВ. 

”

Он мог быть разбитым, но он всегда снова собирался. Он мог быть отчаявшимся, но на следующее утро он всегда приходил в себя. Он был Бойцом - не больше, не меньше.

“

Депутат Государственной Думы  

В ноябре 1918 года Василий вернулся в Новгород уже как избранный депутат Государственной Думы от Киева. Он вошел в состав сильно поредевшей фракции "Правого дела", в которой стал руководителем из-за своего непререкаемого для однопартийцев авторитета. Все правление Авксентьева правые находились откровенно на задних ролях, задвинутые левоцентристским и левым большинством. Крайне болезненно, по словам Софии Николаевны, он воспринимал необходимость находиться в одной зале с его яростными врагами, вроде Чернова. В то же время, пользуясь ослаблением контроля за своей личностью и появлением личного времени, Шульгин начинает продвижение в юриспруденции, желая стать её магистром. 

Казаки "Черного корпуса" Н. Врангеля на Кавказе.

По мере возможностей Василий участвует в законотворческом процессе Государственных Дум с 1918 по 1935. За время руководства страной Авксентьевым он голосовал против большинства внутриполитических инициатив правительства, в том числе против предоставления культурной автономии Галичине, легализации проституции и сокращения сроков службы в армии. Но многие меры президента, особенно касавшиеся внешней политики, находили у него положительный отклик: например, он поддерживал оказание помощи режиму Дмовского во время интервенции красных , жесткие меры по наведению порядка на Кавказе, во многом Шульгин продавил назначение командующим туда Николая Врангеля, известного генерала времен ВВ, получившего популярность у консерваторов как человек решительный и твердый. В своей поездке по мятежному региону В.В. Шульгин впервые встречает Л.М. Рейнсер , с которой его жизнь в дальнейшем будет весьма плотно связана. Согласно их воспоминаниям, оба произвели друг на друга неизгладимое впечатление и вызвали восхищение. 

В то же время экс-президент переживает очередной душевный кризис. Из Германии приходят известия о гибели в Кельне Вильгельма Рихтфогена, брата его жены, служившего там добровольцем в частях "Железноголовых". Эта новость о трагической гибели человека, пользовавшегося у него бесконечным уважением и чуть ли не братской любовью, потрясла Шульгина. Он на некоторое время в 1920 году дистанцируется от участия в общественной жизни, ища для себя "точку опоры" в новом, стремительно ухудшавшимся мире. Наконец, ему кажется, что он нашел - Василий старается все свободное время проводить с детьми, временно отказываясь от дальнейшего изучения наук и практически прекратив действовать в российском парламенте. Данный период, который он сам называл самым ужасным в его жизни, длился сравнительно недолго (примерно два-три месяца), но для него они прошли как несколько десятков лет. Снова постаревший В.В. Шульгин окончательно превратился в рассудительного и несколько медлительного мужчину, старательно прятавшего свою натуру от чрезмерно любопытных взглядов. Он нашел в себе силы жить и продолжать служение Родине, которой, как он считал, он ещё может пригодиться и дальше. По мнению многих знакомых, за это время их с Софией брак переживает второе рождение: они помогают друг другу пережить смерть "брата Вилли" и обрести вновь цель в жизни.

Плакат "Правого Дела", посвященный ситуации в Германии, датируется летом 1923 года.

За "Великое шестилетие", во время которого президентом России был Георгий Злобин, Шульгин снова "садится в седло". Оставаясь бессменным руководителем фракции консерваторов в парламенте, он оказывает поддержку либеральному правительству в  большинстве его начинаний. Особенно, когда они касались противостояния Германской Социалистической Республике , борьбе с которой В.В. Шульгин посвящал много усилий и стараний. За время Интербеллума в свет выходит много его брошюр, содержащих антикоммунистическую риторику и, иногда, требовавшие так или иначе реставрировать дореволюционные порядки в Германии. Главным же его произведением такого рода становится часто переиздающаяся "Что нам в них не нравится", превратившаяся в своеобразный манифест антикоммунистических сил России и близкого к ней зарубежья. В ней он провозглашает необходимость объединения всех "здоровых сил" перед лицом "красной угрозы" и требует отодвинуть на задний план мелкие политические дрязги и разногласия, пока "Не пал оплот мирового пожара". Это вызывает его ссору со многими деятелями культуры, придерживавшимися левых взглядов, но сам он об этом сильно не жалел, видя в этом естественный порядок вещей. Помимо внешней политики, он почти что одобряет внутреннюю - кроме плана федерализации России. Его в корне не устраивает план, составленный президентской комиссией, который подразумевал создание "Украины" и "Беларуси" на карте страны. Придерживаясь отчасти взглядов, которые в будущем получат название национал-демократии, Шульгин с детства считал русский народ единым целым, не допуская мысли об отдельном существовании малороссов, белорусов и великороссов. Путем интриг, он добивается своего назначения в рабочую группу, готовившую новую версию закона. Но здесь, как назло, случилась Великая Депрессия, положившая конец президентству Злобина. Опозорившись своим бессилием перед всей страной, он предпочел добровольно уйти сначала с поста, а потом - из жизни. На выборах триумфальную победу одержал Николай Кондратьев, баллотировавшийся от социалистов. Депутату от столицы Малороссии все равно удается пройти в парламент, но ныне консервативная фракция стала ещё меньше; ни о каком комитете теперь не приходилось мечтать. И все равно Василий Витальевич был уверен в своей возможности подавить этот проект, в котором он видел прямую угрозу для всего русского народа. 

Но, ВД всколыхнула другие общественно-политические силы, которые оказались для Шульгина не менее противны, чем коммунистические. В январе 1930 во Франции ко власти пришли ультраправые "народные государственники", готовившиеся взять реванш за унижение страны в Великой Войне, к которому, как мы знаем, Василий приложил не последнее усилие. На Родине же экс-президента возникла Национал-Синдикалистская партия России, возглавленная Андреем Белякиным . Эта группка радикалов привлекала внимание своим беспросветным популизмом и антисемитизмом, прямо обвиняя еврейское меньшинство в возникновении экономического кризиса. Согласно их заявлением, Депрессия была вызвана "ограблением жидами финансов русского народа", которое предполагалось прекратить самыми решительными мерами. Интеллигентному Василию претили подобные заявления, спекулировавшие на самых низменных чувствах толпы. В силу образования и умственных способностей он прекрасно понимал, что за ними стоит если не глупость, то желание завлечь наименее образованных людей в партию. Помимо прочего, он достаточно рано осознал реваншистскую суть режима, установившегося во Франции: один из немногих консерваторов он противостоял решению Кондратьева не сокращать товарооборот между государствами, благодаря которому ФГ получало необходимые для воссоздания вооруженных сил ресурсы. Примерно тогда (1934) перед ним встает моральная дилемма: он должен решить, что же хуже для России: объединение с коммунистической Германией или дальнейшее игнорирование проблемы роста ультраправых режимов по всему континенту. Совсем не торопясь с ответом, Шульгин отчетливо понимает, что рано или поздно совершить столь трудный выбор ему придется. Но в отношении к российским последователем Деа-Фурнье он был куда более жесток, временно сделав НСПР своим главным врагом.

Василий Витальевич Шульгин в 1934.

Кризис в Польше, приведший ко власти военную хунту во главе с К.К. Рокоссовским, был во многом предсказан В.В. Шульгиным, но отсутствие реакции на него со стороны руководства РДР вызвало у него ужас. С трибуны Государственной Думы он обрушил на правительство справедливую критику, обвинив его в допущении создания у границ России враждебного ей режима. Во многом именно он продавил принятие экономических санкций, чрезвычайно болезненно сказавшихся на режиме "Третьей Речи Посполитой" с одной стороны, с другой - окончательно толкнувших её на путь союза с народно-государственнической Францией и поиска военных решений кризиса. На волне критики, звучавшей от него в адрес Кондратьева и компании, Шульгин снова вернулся в информационное поле. И хотя на выборы-1935 от "Правого Дела" пошел Анатолий Савенко, менее авторитетный консервативный деятель, многим уже тогда было понятно, что это - просто временный ход. Шульговеды считают, что тот не хотел проигрывать выборы все равно популярному за счет экономических и социальных реформ социалисту, но создать прецедент получения правыми значительной части голосов нужно было. На парламентских же выборах ПД показала себя ещё лучше, получив больше четверти мест. Вместе с либералами и правоцентристами они составили практически половину парламента - это дало Шульгину возможность совершить важный прыжок в карьере, возглавить законодательную власть России, заняв пост председателя парламента. Для этого ему требовалось всего лишь ещё 8 мандатов, которые, по иронии судьбы, ему пришлось изыскивать у социалистов. Достоверно неизвестно, каким образом ему удалось склонить аж девятерых левых поддержать его кандидатуру, но в мае 1935 он становится председателем российского парламента. Выше - только один пост в стране, и он собирается туда попасть снова. 

Председатель Государственной Думы

Бои в Клине, июнь 1935.

На новом посту он сразу же столкнулся с проблемой. Не признавшие результатов выборов национал-синдикалисты 25 мая выступили из Москвы в поход на Новгород, намереваясь таким образом испугать федеральную власть. Василий Витальевич с самого начала кризиса стоял за жесткие меры, требовал от президента как можно скорее применить армейские корпуса, расквартированные в Центральной губернии. Он поражался слабости Кондратьева, до последнего тянувшего с формальностями и надеявшегося на то, что все само как-нибудь закончится. Но ещё хуже главы государства вела себя часть депутатов Думы от социалистов, призывавшая оказывать "ненасильственное сопротивление". Понимая, что с такими людьми ему ничего не добиться, Василий берет инициативу в свои руки. Пользуясь накопленным ещё со времен ВВ авторитетом, он за два дня формирует ударный отряд из пяти тысяч человек и уезжает в Клин, ставший рубежом обороны демократии от НСПР. Приняв самое что ни на есть непосредственное участие в подавлении мятежа, Шульгин стремительно набирает очки в глазах простого населения. После ареста главарей бунта, именно он проводит кандидатуру И.Я. Вышинского на должность государственного обвинителя, прекрасно понимая, какие именно приговоры будет выносить этот человек.

Когда же страсти по выступлению национал-синдикалистов наконец улеглись, депутаты вернулись к процессу законотворчества. Социалистическое большинство продолжало проводить нужные президенту проекты, которые довершали принятый им раннее "Новый экономический курс". Однако под влиянием главы парламента им пришлось пойти на более умеренный план реформ, не подразумевавшей национализации той же нефтяной промышленности и железных дорог. В последствии за это Шульгина часто будут упрекать представители левого движения: по их мнению, именно подобная реакция отсрочила полное восстановление экономических показателей до докризисных. В то же время правые одобряют подобный подход, считая, что дальнейшие реформы если и требовались, то не должны были быть проведены так, как их видели экономисты при президенте. Согласно либеральным политикам, они могли привести к переосмыслению в российском обществе роли частной собственности и созданию государственного капитализма. Такой подход будет изложен видным экономистом Алексеем Грызловым в фундаментальном труде "Дорога к рабству", являющимся, можно сказать, "библией" специалистов, выступающих против государственного регулирования и социализма как в политике, так и в экономике. 

За время председательствования в Думе В.В. Шульгин укрепил связи с промышленниками и финансистами, сделав их своими должниками за остановку процесса национализации. На фоне нарастающей напряженности в Европе многие из них предпочли бы видеть у власти в России человека, доказавшего раннее свою решительность, опытного в управлении страной и готового бороться до конца. Лучшим кандидатом был проверенный временем и тяжелыми испытаниями Шульгин, уже раз одержавший победу над сильнейшим врагом в истории Российской Демократической Республики. Его авторитет в собственной партии никогда и никем не ставился под сомнение; решительные действия под Клином и сопротивление, оказанное им социальным программам правительства, снова вернули ему любовь большого числа либералов. Воспоминания о тяжелых поражениях и больших потерях Великой Войны во многом сгладились, но вот ореол победителя и "Железного президента" - остался. Регулярные интервью, которые у него берут все известные журналисты страны, ставят Василия Витальевича в эпицентр информационной жизни. 

Избирательная кампания 1940-го

Василий Шульгин в разгар кампании, позирует для плаката.

Среди консерваторов Василий не имел равноценной фигуры. С его авторитетом, опытом, славой никто не мог и близко сравниться. За более чем 30-ти летнюю политическую деятельность он стал правым "тяжеловесом", обладавшим непререкаемым весом в "Правом деле". Поэтому, после того, как Шульгин изъявил желание баллотироваться в президенты России на второй срок, ни у кого не оставалось сомнений, кем будет кандидат от консерваторов. 

Партия подтвердила выдвижение своего "боевого знамени": вокруг него быстро сформировалась достаточно молодая и амбициозная команда, средним возрастом в 43 лет. На сближение с ним охотно пошел ставший популярным за Интербеллум генерал Николай Врангель, которому был обещан пост военного министра при новом правительстве. Экономические положения Шульгина не сильно отличались от установок либеральной партии, настоящим коньком же стала внешняя политика. На фоне слабости, не раз показанной социалистами, он обещал проводить решительную и последовательную линию в Европе. Близкие к правым газеты тиражировали высказывания руководителей Французского Государства, убеждая избирателей в неизбежности войны с ним. Ещё до первого тура В.В. Шульгин договорился с кандидатом от "Свободной партии" о поддержке с его стороны Шульгина во втором туре: было ясно, что "за раз" победить социалистку Спиридонову не удастся. 

Выйдя во второй тур, В.В. Шульгин не сомневался в своей победе. Для него, как и для его команды, было понятно, что Евгения не способна один на один победить такого титана, коим являлся Василий Витальевич. Тем не менее, привыкнув после поражения под Готландом минимизировать риски, консерватор развил работу. Быстро договорился о сотрудничестве со Стрыгайло, даже решил прощупать почву в правой части РСП, чей лидер - Борис Савинков - был очень недоволен выдвижением Спиридоновой. Но здесь на помощь Шульгину пришла, как казалось, сама судьба - в самом начале года французы зверски вырезают население Кельна, тем самым явив миру настоящее лицо Французского Государства и народно-государственнической идеологии. Заметка Глеба Рейснера, чудом спасшегося из уничтоженного города, буквально всколыхнула людей. По всей России прошла серия стихийных митингов, толпа штурмовала французское посольство в Новгороде и петроградское консульство. Исключительно вмешательство органов правопорядка помогло защитить дипломатических работников от ярости разгневанных жителей. Василий Витальевич, выступая перед Государственной Думой, заявил о своей готовности бросить вызов Франции и победить её. Заканчивая свою речь собственным предвыборным лозунгом "Сделаем это снова!", он уходил с трибуны под аплодисменты практически всего парламента. Получив поддержку от либералов, правых социалистов, предводительствуемых Савинковым, и даже от коммунистов Бухарина, В.В. Шульгин с легкостью громит Спиридонову во втором туре, набрав больше 80%. Подобного триумфа за российскую историю никто не одерживал и, похоже, уже не одержит. 7 января он спешно присягает на верность Конституции: сразу после окончания церемониального текста он объявляет о вхождении России в войну. 

Четырнадцатый президент России (1941 - 1945)

Итак, он снова президент России. Но, тот ли это Шульгин, что въезжал в президентский дворец более 30 лет тому назад? Внешне - это совсем не тот Шульгин: облысел, приобрел медлительность в движении, сделал куда более горделивой осанку. За время нахождения в большой политике он несколько очерствел, стал менее чувствителен к простым людям. Многим в его команде казалось, что они теперь приводят к власти реального политика, который намеревается действовать исключительно исходя из интересов России. Во многом так и было. Да, Василий Шульгин осознанно шел на вторую кровавую войну. По словам его премьера Пепеляева, он понимал, сколько последует жертв. Больше того - в своих мемуарах ("Путь русского националиста"), В.В. Шульгин прямо заявляет, что рассчитывал на худшее. Так что же, социалисты были правы в своей предвыборной агитации, и ко власти действительно пришел "Господин смерть?".

Нет. Помимо практических расчетов, говоривших о том, что, если сейчас не перебить хребет французской военщины, то потом сделать это будет куда как сложнее, его занимали и чисто моральные стороны такой войны. Для Шульгина Вторая Европейская война стала "моментом истины" - моментом, когда в смертельной схватке столкнулись Добро и Зло в самом их простом понимании. Он считал, что он не имеет морального права отсиживаться, пока на континенте творится настоящий геноцид целых наций. Сам женатый на немке, он видел её переживания за свой народ и полностью их понимал. Согласно воспоминаниям Софии, он был крайне растроган встречей с эмигрантами из Германии, просивших его, Шульгина, известного антикоммуниста, спасти Германию. В любой её форме, спасти не строй, но народ - народ, который волей судьбы был на протяжении прошлого века верным союзником России в борьбе с Францией. Так что, мы можем говорить, что его решение вступить в войну было основано не только на корыстном расчете, но и на основах морали, общей для всего человечества. 

В то же время Шульгин понимал, что отечественная военная машина еще не готова к войне против всей Европы, а франко-польская - только что расправилась с немецкой, приобрела непосредственный опыт ведения боевых действий и опробовала свою технику в действии. Поэтому наступление было отложено - весь январь РДР перебрасывала войска из внутренних военных округов на западную границу, начала эвакуировать заводы с прифронтовой полосы и, что не менее важно, вела активные переговоры с союзниками по "Содружеству", добившись подтверждения теми своих союзнических обязательств. Непосредственным поводом для вступления России в войну могло стать нападение на Третье Болгарское Царство - страну, которая с 1870-х считалась русским клиентом в регионе. Действительно, Фурнье не медлил с принятием решений: он выдвинул ТБЦ ультиматум, потребовав свободного доступа к месторождениям нефти. В это же время в Новгород прибыла дочь действовавшего царя - 16-ти летняя Милица, призванная, по замыслу отца, оказать помощь профессиональным дипломатам и уговорить Василия оказать поддержку. Однако долгих переговоров не потребовалось: Шульгин сходу предъявил послу и царице подписанный приказ о мобилизации российской армии, что могло означать только одно - Россия вступила во Вторую Европейскую войну. 

. На протяжении всего конфликта Василий Витальевич, как и тридцать лет тому назад, будет держать ситуацию под контролем, оставаясь вполне толковым главнокомандующим. Он внимательно слушал советов Воронкова и Врангеля, ответственных за проведение операций на самых важных направлениях удара. Шульгин вступил в возраст, когда политики начинают тяготиться процедурными вопросами и задаваться глобальными вопросами о собственной роли в истории страны и мира; в этом многие исследователи видят причину, что он практически не вмешивался в работу своего кабинета, возглавленного либералом Виктором Пепеляевым. Именно на него свалились финансовые вопросы, процедурные проволочки и кабинетные игры: впрочем, он не сильно жаловался, судя по воспоминаниям современников. На себе же Василий Витальевич замкнул военное министерство, управление работающей на армию промышленностью и, конечно же, дипломатию. 3 февраля  он признал правительство Германии в изгнании, сформированное З. Тельманом, и позволил ему формировать национальные части из проживающих в РДР немцев. В то же время он ведет хитрую игру со Скандинавией и Англией, всячески подрывая международные позиции А. Петена. Результатом долгого обмена нотами, заявлениями и, что куда как важнее, потайными угрозами, шантажом и уговорами, стало невхождение Скандинавии в войну и вступление в неё Лондона - на стороне России. Правда, попытка втянуть Америку закончилась провалом: президент Рузвельт понимал, насколько в обществе сильны изоляционисты, и поэтому не решался как-либо вмешиваться в дела Старого Света, пока те прямо не касались американских интересов в Африке и Азии. 

Ему удалось мобилизовать общественное мнение и сохранить этот настрой на всю войну: в отличии от ситуации времен Великой Войны, не произошло сколько бы то ни было массового подъема пацифистского движения. Зверства французов и их союзников, понимание прямой угрозы для России в случае их закрепления, удачно проведенная пропагандистская работа - все это позволило поднять дух нации и повести его на войну. Василий Витальевич, помня 1916-1917, делал все от него зависящее, чтобы сохранить патриотизм на должном уровне и не позволить леворадикалам снова приблизиться к "престолу". По его инициативе было создано "Российское бюро вещания", возглавленное Левитаном; оно занималось военной пропагандой, имело монополию на освещения военных действий на ТВ и радио, через РБС проходило большинство газетных материалов, посвященных войне. Нередко что-либо отвергалось как "опасное" или "недостаточно патриотичное", хотя в настоящую цензуру это никогда не перерастало. 

Согласно воспоминаниям работавших с ним людей, В.В. Шульгин испытал небывалый подъем сил. Казалось, что в него будто вдохнули "вторую жизнь". Его решительность, жажда довести войну до триумфа в Париже никем не ставились под сомнение, настолько они были очевидны. В своих выступлениях перед народом, депутатами Государственной Думы и репортерами президент всегда подчеркивал необходимость полной победы над "силами зла", как он прямо называл ось Парижа-Рима-Варшавы. Разговаривая же с более близкими ему людьми, вроде жены, премьера или военного министра, Шульгин заявлял о своем нежелании "подписать Петену что-либо кроме смертного приговора", тем самым отказываясь обсуждать даже вероятность проведения иных переговоров, кроме как обсуждения условий франко-польско-итальянской капитуляции. Он изредка посещал фронт: каждое его прибытие широко освещалось в российской прессе. Во время этих визитов он общался с солдатами напрямую, всегда выслушивал все их просьбы, никогда не прятался от далеких звуков выстрелов, являя тем самым довольно редкий пример храбрости для человека не военного. Подобными, отчасти популистскими, мерами он и укреплял моральный дух солдат, не боясь им показать себя на поле боя. Этому конфликту - а точнее, победе России в нем, - Шульгин отдавал всего себя, отдалившись как от семьи, так и от немногочисленных друзей. Он стал необычайно жестким, готовым идти на жертвы среди вражеского мирного населения если это позволяло сократить потери личного состава армии Российской Демократической Республики. 

”

Не может быть пощады к тем, кто сам ее никогда не давал. Не должно быть милосердия - к зверям, и великодушия - к мерзавцам. Они выбрали свою судьбу и они знали, на что шли. Моя совесть, как и совесть миллионов русских людей - чиста. (Перед началом бомбардировок Парижа, март 1944)

“

Наконец, в марте 1944 года русско-англо-немецкие войска окружили Париж, в котором окапались наиболее фанатичные части французской армии и где находилось все высшее руководство. Генералы во главе с Алексеем Воронковым, президент Англии Эдуард Вуд, Альфред Гугенберг - все эти люди призывали Шульгина, бывшего самым авторитетным человеком в союзе, отдать приказ о начале наступления. Но тот, прекрасно осознавая жертвы, к которым приведет подобный штурм, пошел другим путем. Он подписал подготовленный по его приказу Воронковым план "Возмездия с неба"; по нему  7 марта, начиная с полуночи и ею же заканчивая, ВВС РДР вели ковровую бомбардировку "Столицы мира", уничтожая все, до чего могли дотянуться. Целый день без минуты перерыва российские самолеты, к которым быстро присоединились английские, сбрасывали тонны несущих смерть снарядов вниз, на головы врагов и мирных граждан. Такая тактика совсем не устраивала многих офицеров и солдат, желавших самим вступить в бой с ненавистными врагами, но Василий Витальевич, считая, что он и так слишком многих русских парней отправлял на смерть, отказывался отдавать приказ о начале штурма даже под напором премьера, военного министра и лучших своих командиров.  Проявив свою железную волю, он приказал в полночь 8-го числа продолжить бомбардировку. Весь этот ад повторился, но теперь к нему присоединились и немецкие летчики, особенно яростные в собственном гневе на французов и проклятый город, расположенный под ними. Ближе к вечеру в ставку Шульгина прибыл английский офицер разведки, сопровождавший некую юную француженку, назвавшуюся Фантиной Фурнье. Её личность была подтверждена людьми, лично знакомыми с её семьей и найденными при  ней документами Народно-государственной партии Франции, которые отец пытался спрятать вместе с дочерью. Она клятвенно заверила В.В. Шульгина в своей способности убедить Оливера сдать руины города победителям, если те прекратят свои чудовищные бомбежки. Мучившийся моральной стороной вопроса, Шульгин ухватился за этот шанс. Он не узнает, каким образом Фантине удалось добиться своей цели, но президент Фурнье действительно объявил о сдаче города и приказал армии не оказывать сопротивления победителю. Но, не стерпев подобного позора и окончательно впав в душевный кризис, Оливер Фурнье успевает застрелиться до ареста. Фантина же, в свою очередь, никогда и никому не рассказывала, что случилось тогда, в марте 1944, в Париже. 

Однако за первыми восторгами пошла практическая работа. Требовалось раз и навсегда лишить Францию любой возможности когда бы то ни было взять реванш за свое очередное поражение, требовалось решить судьбу Германии и Италии, глава Британии намекал на собственные амбиции на материке. И в этих вопросах последнее слово по праву принадлежало ему, Василию Витальевичу Шульгину, второй раз президенту РДР. 

По его инициативе на Лондонской конференции были приняты следующие решения, по мнению историков до сих пор определяющих развитие многих стран:

• Франция временно разделялась на несколько оккупационных зон (России, Германии, Италии и Англии), 
• Франция и Польша должны были выплатить объемную контрибуцию Германии и России.
• У Франции отторгался север Алжира в пользу Ромейской Республики. 
• Франция лишалась права иметь армию и флот.
• Корсика становилась независимым островным государством.
• Польше было запрещено иметь армию. 

И многое-многое другое. За все время работы собрания Шульгин был максимально сдержан и корректен, он старался выработать такой вариант пост-военного развития Европы, который не породил бы после себя столько же конфликтов, как то сделал мирный договор после ВВ. Пользуясь своим влиянием в Германии, Василий Витальевич способствует созыву там Учредительное Собрание, которое решило вернуться к демократическим и федеративным основам государства. Похожие намерения были в отношении Италии; однако в местное УС большинство взял альянс коммунистов, левых синдикалистов и анархистов, которые показали себя героями во время партизанской войны с фашистами, а насильно надавливать на избранное народом правительство Шульгин посчитал недостойным себя. К тому же, работа с Тольятти за время 2ЕВ заставила его уважать итальянского коммуниста; по воспоминаниям самого В.В. Шульгина, П. Тольятти смог произвести на него впечатление "коммуниста демократической формации", готового пойти в последствии на диалог с остальным миром. Василий смог умерить аппетиты Мосли, желавшего получить во владение сателлитную Нормандию и Бретань; правда, за это ему пришлось пожертвовать Сицилией в пользу взявшего власть там антисоциалистического круга генералов, поддержанного президентом Англии. 

Василий Витальевич вернулся в Новгород только в 1945-м году и, по словам жены, вернулся в подавленном и усталом состоянии. Он отстранился от работы собственного правительства, явно тяготясь последним сроком на должности. Однако примерно через месяц он принял участие в подписании соглашения об образовании "Европейского объединения тяжелой промышленности", которое многие исследователи считают началом европейской интеграции. В.В. Шульгин продолжал встречаться с главами других государств, все ещё контролировал дипломатию, хотя это давалось ему нелегко. Отказавшись участвовать в избирательной кампании своего премьер-министра Пепеляева, президент облегчил избрание А. Вольнова. В последний месяц работы на посту главы России Шульгин начал писать объемные мемуары, в которых желал, по собственным словам, "выговориться и пообщаться с каждым гражданином страны". 

Пенсия

7 января 1946 года Василий Витальевич Шульгин, передав власть Артему Михайловичу Вольнову, покинул президентский дворец Новгорода. Он заранее объявил о своем уходе из мира политики, так как считал себя исполнившим свой долг перед Родиной. Вместе с женой, сыном и двумя дочерями он переезжает в родной Киев, откуда живым уже никуда не уедет. По словам Софии Николаевны, войдя в приобретенный им дом на Крещатике, её муж поблагодарил Бога за "достойное убежище ушедшего на покой солдата". 

Как и обещал ранее "Дончанину", Василий Витальевич навсегда покинул политику. Он отказывался делать какие-либо заявления в поддержку того или иного кандидата, хотя всегда приходил на голосования и пользовался своим избирательным правом. Он уже не занимал никаких должностей, желая полностью сосредоточиться на личной жизни и написании воспоминаний. Также он изредка встречался с молодыми людьми, которые могли по той или иной причине его заинтересовать. Например, в 1963-м к нему приезжала молодая студентка М.А. Кузнецова, удостоившаяся трехчасовой аудиенции, в ходе которой они обсуждали её курсовую по Великой войне и роли в ней пораженческого движения. Василий помогал сыну в его политической карьере, давая тому полезные советы и помогая грамотно выстраивать отношения как со спонсорами, так и с электоратом. Нам известно, что в воспитании старших детей он был куда более строг, чем в случае с младшей - Ларисе Шульгиной в доме прощалось многое из запретного для Дмитрия и Василисы. Практически уйдя от большого мира, В.В. Шульгин изредка напоминал о своем существовании выпуском очередной книги воспоминаний, со списком и кратким описанием которых можно ознакомиться здесь. 

Василий Витальевич в старости, фильм "На суде народа".

Начиная с 1970-го года его состояние начинает быстро ухудшаться. Сказываются все потрясения, перенесенные им за необычайно долгую и насыщенную жизнь: студенческие гуляния,  тяжелая работа на посту президента, долгие и ужасающе  выматывающие дебаты в Государственной Думы, морально-нравственные испытания и напряженность на Лондонской конференции. Лучшие врачи Киева рекомендовали экс-президенту, бывшего кумиром города, сменить обстановку и уехать на лечебные курорты Кавказа или Европы; однако, Шульгин не нашел для себя достойным так поступать. Ответив, что он достаточно объездил по миру за жизнь и твердо решил умереть у себя на малой родине, Василий остался в своей квартире. Он ускоряет работу над последними памфлетами и мемуарами, пытаясь успеть высказать массам все, что таилось ранее у него в голове и в сердце. Чувствуя, что смерть с каждым днем все ближе и ближе, Шульгин соглашается дать последнее, развернутое интервью телевидению. Оно датируется мартом 1973 - буквально через полгода его уже не станет на свете.  Оно превратилось в настоящий двухчасовой марафон, за время которого бывший глава России отвечал на все, даже самые неожиданные и каверзные вопросы интервьюира. Старательно держась на экране максимально свежим и бодрым, Василий Витальевич, неизвестно, осознанно или нет, в самом конце фильма произнес следующую фразу: "Часы мои, безбожно затянувшиеся, на этой Земле истекли. В эту минуту я имею всего одну просьбу к молодым - берегите, пожалуйста, Россию".  

Осенью того же года Василия Витальевича кладут в государственную больницу Киева, считающуюся лучшей в Малороссии. Но, несмотря на старания врачей и тот факт, что денег на лекарства не жалели, здоровье пациента никак не улучшалось. Сам Шульгин воспринимал все спокойно - он давно знал, что его ждет и внутренне смирился с этим. Как он успел сказать жене перед самой смертью:

”

Я сделал все.

“

Смерть, похороны и наследие 

Улица имени Шульгина в Новгороде.

Уже давно больной Шульгин скончался 31 декабря 1878 года в Киевской государственной больнице, не дожив трех часов до своего 95-ти летнего юбилея, окруженный многочисленной родней и ближайшими сподвижниками. Следующий день по приказу президента Павла Лаврова стал траурным: по стране прошлись памятные процессии. Показательно, что траурные мероприятия на родине экс-президента, Дону и Москве продолжались недели полторы. Но даже в конце года и на Рождество в Киеве не были устроены традиционные гуляния. 

Будучи кавалером ордена "Герой Республики" I-й степени, Шульгин имел право претендовать на захоронение в новгородском Пантеоне. Через два дня после его кончины Государственная Дума подавляющим большинством голосов подтвердило его права: уже 28 числа урна с прахом Василия была установлена в "Храме Героев", как некогда он сам отзывался об этом помещении. В качестве эпитафии президент Лавров выбрал последнюю строфу стихотворения поэта и первого президента Англии Байрона:

"Врага заставим мы бледнеть,/Коль назовем тебя средь боя;/Дев наших хоры станут петь/О смерти доблестного героя;/Но слез не будет на очах:/Плач оскорбил бы славный прах!".

Уже к концу года в Новгороде был установлен памятник Василию Шульгину напротив сквера в центре города, который был одним из его любимейших мест столицы. Статуя была достаточно бюджетной, что вполне объяснялось большинством социалистов в местной Думе. На основании была повторена эпитафия, выбитая на урне с прахом.

С ноября 1967 в Киеве шла программа по сбору средств на "народный" монумент для почетного гражданина, завершившаяся буквально через две недели. 4 февраля нового, 1968, был установлен гранитный Шульгин на Крещатике, центральной улице родного для него города. Двухметровый улыбающийся мужчина приветствует каждый день киевлян, всем своим видом выражая мощь и уверенность. Городская дума выбрала следующую эпитафию: "Благодарный Киев - великому сыну". 

В той или иной форме памятники В.В. Шульгину стоят в Берлине, Мюнхене и Кельне. Память о этом челрвеке очень дорога для российских немцев и их собратьев на Родине, придерживающихся правых или демократических взглядов. Мраморный бюст 14-го президента России установлен в главном отделении "Христиано-Демократической партии", расположенном в столице ГДР. Главной заслугой Шульгина они считают принуждение руководства Германии 40-х к демократизации и амнистии, положившем конец яростному противостоянию немцев по политическому признаку.

Но всех превзошел богатый фермер Михаил Аксентьевич Синев из Донской области. Будучи членом местного "Русского общества патриотов", Синев всячески восхвалял личность Шульгина, добиваясь возведения тому серии памятников по всей стране. Подать пример он решил сам. На своей земле на собственные деньги он возвел три памятника Василию Шульгину. Первый изображал его в образе Самсона, рвущего пасть огромного орла в шляпе-треуголке. Второй - в судейской мантии, зачитывающим обвинение из папки "Что нам в них не нравится", и, наконец, последний Шульгин a la Святой Георгий поражал копьем трехголового (Петен - Фурнье - Победоносцев) дракона. Они были установлены примерно в 1980-х, но слитые в середине нулевых фотографии вызвали живое обсуждение в российском интернете.

Оценки

Положительные

Книга Святослава Рыбаса о Шульгине из серии ЖЗЛ считается одной из самых ангажированных в его пользу, хотя ей нельзя отказать в глубине анализе и качестве написания.

В российской современной историографии преобладают положительные оценки как деятельности Василия Витальевича Шульгина на государственных должностях, так и его личностных качеств. Особенно одобрительно о нем отзываются консервативные политики России, вроде М.А. Кузнецовой и более современных деятелей "Правого Дела". Значительная часть либералов поправее также уважает его, он пользуется бесприкословным авторитетом у националистов и лиц, называющих себя "беспартийными патриотами". В исторической среде его роль в развитии РДР и мира считают конструктивной многие деятели, среди которых следует упомянуть Стариковского, Ларина и Либермана. Помимо своей Родины, уважением Шульгин пользуется в Японии, где считается наравне с Хиробуми, Керенским и Коямой "отцом Отечества", из-за его роли в объединении страны. Эту историческую фигуру боготворят в Германии, почитая его как одного из главнейших спасителей страны и народа от французской оккупации и ужасов левокоммунистического строя одновременно. 

В заслуги ему ставят становление Российской Демократической Республики бесспорным гегемоном в Евразии. Одержав победу в Великой Войне, он "выкинул" Францию и Скандинавию из всех их колоний, спустя немногим более 20 лет, нанеся своему главному врагу очередное поражение, подтвердил право России называться и являться сверхдержавой мирового уровня. По мнению большинства шульговедов, значение его личности и умения в обоих войнах нельзя недооценивать. Как главнокомандующий, помимо ответственности за поражения, он имеет право и быть назван в качестве творца остальных побед русского оружия. Через него проходили все военные планы, за ним всегда оствалось последнее слово перед осуществлением в жизнь той или иной задуманной операции. Не всегда они были гениальными и приводили к победам, но большей частью таки удавались. Судя по отзывам близких к нему в обоих войнах генералов, Шульгин всегда сохранял серьезность во время совещаний, не позволяя себе расслабиться. Он всегда внимательно прислушивался к мнению уважаемых им военных, предпочитая узнать неприятную правду сладкому неведению с его далеко идущими последствиями. Он всегда требовал искренности от помощников, и ею же отвечал им. 

Общеизвестным является факт, что Василий Витальевич никогда не был сторонником коалиционных правительств и других "договорняков" с иными, кардинально отличавшимися программами партиями, не веря в их прочность и долговечность. Но в сложных для России ситуациях он первым подавал руку умеренно-оппозиционным силам, считая, что в трудные часы все противоречия подлежит отбросить, дабы пройти через время испытаний. Именно поэтому в 1915 он пошел на включение в состав правительства Гучкова левоцентристов Авксентьева, ранее считавшихся его врагами. Хотя качество работы кабинета заметно снизилось, ему удалось на время подавить общественное возмущение, возникшее после поражения в Готланде. Через год он покажет несгибаемость, отказавшись идти на какой-либо компромисс с "непримиримыми примиримцами" Сторонники Шульгина ставят его твердость, даже некую жесткость, ему в плюс, уверенные, что иначе никак нельзя было сохранить завоеванных позиций. Они хвалят своего кумира за последовательность в политике, несклонность менять взгляды и позицию, даже если это сулило временный успех. Особенно они превозносят его предвидение - уже в 1918 им были заклеймены коммунисты, а с начала 30-х он становится жестким и последовательным противником Французского Государства, Третьей Речи Посполитой и реваншистских объединений Скандинавии. 

Личная жизнь Шульгина в устах его сторонников просто безупречна. Они яростно отрицают преписываемые ему романы, упрекая противников В.В. Шульгина в оперировании недостойными источниками информации. Для лиц, симпатизирующих 8-му президенту, его семья представляет собой образец крепкой и дружной ячейки общества, сплоченной вокруг отца семейства. Даже крайне печальная судьба Ларисы Васильевны, по их мнению, не опровергает тезиса о том, что герой был хорошим отцом и мужем. 

Награды

Вклад столь выдающейся личности, каким был Шульгин, в мировую и российскую историю не мог остаться не отмеченным многочисленными и различными наградами. Помимо памятников, он был удостоин многих почетных званий, орденов и медалей, список которых дан ниже:

• Нобелевская премия по литературе (1950) - была присуждена за написание им объемного труда про Великую Войну "Так мы шли к победе". Денежное вознаграждение было пожертвовано в фонд жертв Второй Европейской войны. 
• Герой Республики I-й степени (1960) - высшая награда РДР, полученная Шульгиным в годы правления Павла Лаврова, открыто восхищавшегося предшественником. Церемония состоялась на полувековой юбилей первого вступления награжденного на пост президента страны. Этот орден дает право на захоронение в новгородском Пантеоне и множество иных привилегий. 
• Орден Пестеля II-й степени (1935) - военная награда, вручаемая за личную доблесть,проявленную на поле боя. В.В. Шульгин был награжден за участие в отражении "Похода на Новгород", устроенного правыми радикалами после провальных для них выборов. 
• "Герой Германии" (1946) - высшая награда Германской Демократической Республики, получаемая "за исключительные заслуги перед немецким народом". Третьим подобным орденом был отмечен Василий Шульгин, в "знак признания его роли в спасении нашего народа". 
• В 1919 году Городская Дума Киева вынесла постановление о присуждении Василию звания почетного гражданина города. Аналогичные почести он получил от Мюнхена, Регенсбурга, Берлина, Кельна (1944) и Новгорода (1946). 

Семья

София Шульгина

”

Смысл жизни я полагала в том, чтобы всегда быть вместе, рука об руку, с моим мужем. Я всегда помогала ему, всегда и все ему прощала - словом, была, как я считаю, недурным попутчиком на его дороге.

“

София Шульгина в 1910-х.

София Николаевна Шульгина (при рождении - Анна Рихтфоген), (1879 - 1974) - супруга Василия Витальевича Шульгина (с 1900), мать Дмитрия, Василисы (1917) и Ларисы (1931) Шульгиных. 

Была младшей дочерью в семье богатого киевского сахарозаводчика Германа Рихтфогена, бывшего одним из самых состоятельных людей Малороссии того времени. Из-за занятости отца, воспитанием Анны занималась её мать Эльза, отличавшаяся либеральностью взглядов и художественными талантами. Девушка росла в роскошном доме на Крещатике, водя знакомства исключительно с лицами своего круга. Выход из дома, прогулки по остальному Киеву и контакты с посторонними людьми были дозволены только с наличием сопровождающего, отвечающего, во-первых, за сохранность девочки, а во-вторых - за предотвращение "нежелательных знакомств". Впрочем, Соня не считала это чем-то из ряда вон выходящим, чуть ли не с молоком матери впитала определенные нормы поведения и мораль. 

С каждым годом Анна все хорошела и хорошела. Она пошла в мать, сохранив традиционную немецкую красоту: высокая, изящная, с правильными руками, премилым носом и статная блондинка привлекала к себе повышенное внимание молодых людей высшего киевского света. Получив тонкое воспитание и образование, Соня умела заинтриговать мужчин не только красотой, но и умом. Герман старательно подбирал жениха, в каждом находя какой-либо изъян. В этом ему помогала Эльза, искренне желавшая дочери найти лучшую пару: она хотела, чтобы её муж был её достоин. Наконец, был найден нужный молодой человек. Он принадлежал к высшему киевскому свету, учился в престижнейшем университете города, родители были друзьями семьи Рихтфогенов. Речь идет, конечно, о молодом Василии Шульгине. Их брак состоялся летом 1900 года, когда невесте был 21 год, а жениху - 22. 

Вряд ли можно говорить о том, что невеста и жених быстро сошлись характерами или полюбили друг друга с первого взгляда. Хотя Соню изначально готовили к будущему замужеству, давая ей возможность изучить все необходимые для хорошей жены навыки и получить все нужные знания, она достаточно долго не могла сойтись с мужем, обладавшим весьма специфичным характером, с которым было трудно долго ужиться под одной крышей. Период "притирки", когда они часто скандалили и выясняли отношения, а брак мог рассыпаться в любую минуту, занял у них первые три года совместной жизни. Потом они уже научились видеть друг в друге положительные качества, смирились с недостатками друг друга и стали наконец-то доверять один другому. Во время первой избирательной кампании София оказывала поддержку мужу, делая заявления в печати в его пользу. В то же время она отказалась сопровождать его в поездке по стране, оправдавшись личными обстоятельствами: она должна была хоронить умершего отца, Германа Рихтфогена, и принять участие в ряде формальностей, связанных с этим безусловно печальным процессом. 

Во время первого президентского срока мужа София не проявляла активности в высшем свете Новгорода, предпочитая сидеть дома и заниматься хозяйством, как ее в детстве и учила собственная мама. Она не смогла принять достаточно фривольных нравов, царивших в крупных городах, и не смогла найти в них сколько бы то ни было близких подруг. Как только началась Великая война, София начинает делать щедрые пожертвования в разнообразные фонды, оказававшие помощь раненым и попавшим в плен солдатам. Пользуясь своей частью оставленного отцом наследства, Шульгина организует и всю войну содержит собственный санитарный поезд, спасший многие жизни и принесший жене главы государства всероссийскую популярность. Изредка сопровождала мужа в поездках по фронтам, общаясь с рядовыми и подчеркивая свою демократичность довольно сомнительными жестами: отпускала соленые шутки, не брезговала грубым угощением и не отводила глаз от чрезмерно любопытных бойцов, хоть ей, по воспоминаниям близких, это давалось совсем нелекго. Война и то огромное, почти невыносимое напряжение сил, ума и нервов, что испытывал верховный главнокомандующий и президент России, позволили ему и жене максимально сблизиться: ее поддержка стала для него иметь огромную важность. Если верить словам Л. Корнилова, сказанным им адъютантам, то "Под самый конец событий Василий впал в отчаяние, из которого я и София Николаевна едва смогли его вытащить", 

Конец войны, помимо прекращения человеческих страданий и кровопролития, принес неожиданное счастье и в семью Шульгиных: София забеременела, о чем с радостью и сообщила Василию. Она родила в июле 1917 двух близнецов, названных Дмитрием и Василисой - мальчика назвали в честь отчима Василия, девочку - в его собственную. Дети стали главной радостью и утешением Сони, она проводила с ними все свое время, с головой уйдя в домашние заботы. Это помогло ей пережить шквал критики, опустившийся на голову ее мужа после окончания войны. 

(Раздел будет дописан)

Дмитрий Шульгин

”

Семья - это нечто большее, чем живущие вместе люди. Это люди, готовые отдать друг за друга все, не задаваясь вопросами. Люди, любящие тебя потому, что ты - это ты.

“

Василиса Шульгина

”

Семья, любовь и честь - этими тремя словами я намерена руководствоваться в своей жизни.

“

Лариса Шульгина 

”

Жизнь полна удовольствий; я хочу взять их все.

“

Лариса Шульгина на показе мод в Париже, 1950-е.

Лариса Васильевна Шульгина (9 марта 1931 - 5 марта 1975) - российская актриса, модель и общественный деятель, танцовщица,  звезда и кумир молодежи 1960-х годов, известная в первую очередь по таким фильмам как "У последней черты" , "Несломленная", "Вечный закон", "Одна к одному". Блистательная карьера потерпела крах из-за проблем актрисы с наркотиками, которые и свели ее в могилу. До сих пор ее кончина, как и само происхождение , опутаны различными слухами и домыслами, но очевидно одно - она стала одним из самых узнаваемых лиц российского кинематогрофа. 

Согласно общепринятой версии, Лариса - младшая дочь Василия и Софии Шульгиных, рожденная на девятый день весны 1931 года. С самого детства девочка отличалась красотой, очаровывая всех папиных и маминых знакомых. В то же время некоторые близкие друзья семьи Шульгиных отмечали, что Лариса не похожа на мать совершенна - ни по характеру, ни внешне. С.Н. Шульгина была спокойной и романтичной натурой, даже несколько отстраненной от реальности, а ее дочь, напротив, обладала характером живым и бойким, всегда сохраняла здравость размышлений и любила пошалить. Мать была высокой и статной блондинкой с пышным станом - младшая из всех Шульгиных была невысока, чернокура и миниатюрна.  Особенно же ее шаловливую натуру подстегивала безнаказанность: то, что было недозволительно для старших близнецов, отец с легкостью прощал ей. По словам матери, в январе 1940 Лариса разбила любимую отцовскую кружку, и со страхом ждала жесточайшего наказания, но последний и слова не сказал, ограничившись легким поцелуем. 

Развитая не по годам, Лариса сожалела, что никак не может помочь своей стране в идущей кровавой войне. В то время, пока близнецы служили в армии (брат - танкистом, сестра - медработником), Л.В. Шульгина осталась в доме, при этом лишившись общества любимого отца, и снова зубрила надоевшие ей школьные предметы под руководством матери, отношения с которой у нее складывались плохо. Тогда она решила делать все немногое, что было в ее силах: она отдала все свои игрушки и практически все платья в фонд помощи беженцам, сдала туда же свои дешевые украшения и немногие подлинные драгоценности. Как и все россияне, с радостью следила за войной; счастливо встречала в 1946-м году воссоединение семьи и уход отца от политической деятельности. 

В 17 лет принимает твердое решение стать актрисой. Родители не сопротивляются этому решению, давая ребенку самому решить свою судьбу. К тому же, по мнению некоторых биографов Шульгиных, София Николаевна была рада предстоящей разлуке с Ларисой, которую никогда не любила, ну, по крайней мере, так сильно, как старших детей, к которым была привязана всей душой. Лариса Васильевна Шульгина приехала в Севастополь в 1949, без проблем выдержав вступительные экзамены в "Российскую академию кинематогрофа". 

Романы

”

Я был всегда верен своей жене. Она - единственная женщина в моей жизни, кроме дочерей. (Василий Шульгин)

“

”

Подводя итог прочитанного мной, можно сказать, что Шульгин обставил Кузнецову по числе фавориток, причем сделал это в своей манере - легко и непринужденно. Молодец, лысый. (Аноним с сайта "Политика и любовь)

“

Газеты определенной направленности всегда любили копаться в чужом спальном белье. Любая новость, где смешивались любовь в том или ином ее понимании  и политика, становилась манной небесной для журналистов, не обремененных особыми принципами и способностями, но желавшими сделать себе имя как можно скорее и как можно громче. Этими темами любили питаться третьесортные издания по всему миру.

Василий Шульгин обладал какой-то неотразимостью для противоположного пола, что подчеркивали все, кто его более-менее близко знал. Здесь свою роль играла как внешность, так и особо сильный природный, даже дикий, магнетизм. В его фигуре, шаге, походке было что-то непередаваемое, что безумно нравилось женщинам. Кроме того, большую часть сознательной жизни Шульгин был при власти. Это тоже вносило свою лепту в его популярность. Отношения с женой, как об этом узнала в 50-х годах пресса, были дружескими, так и не став чем-то большим. Ряд авторитетных специалистов вообще заявил, что София Шульгина была фригидной, а проведенные с ней ночи были одним из самых больших разочарований в его жизни. Словом, дважды президент был идеальной мишенью "желтой прессы".

Предпринимались попытки связать его практически со всеми популярными в свое время женщинами и девушками. В "любовницы" ему записывали часто полные противоположности: спокойную и рассудительную Серебрянную и горящую, живущую одним днем Рейнсер; послушную и покладистую Гошкевич - и нонконформистку Фантину Фурнье. Подобные противоречия вряд ли беспокоили журналистов; в конце концов, они всегда могли оправдать отсутствие логики в собственных рассуждениях быстро менявшимися вкусами Василия Шульгина. 

Тематика романтических отношений Василия Шульгина с какой-либо женщиной периодически возникает и в современной российской прессе. Спрос родил предложение - находчивые и терпиливые журналисты раскопали все, что вообще возможно было узнать о этой части его жизни. Но, несмотря на все старания, не удалось найти не одной теории, не вызывавшей сомнений. Все, изложенное ниже, является лишь догадками различной степени правдивости. На вашей совести довериться одной из них или нескольким, ну или проигнорировать все как бред жадных до сенсаций журналистов.

Екатерина Гошкевич

”

Он просто покорил девочку из семьи бедняков. Даже ее горячего темперамента не хватило, чтобы отказать сыну Самого. Василия же завлекла ее беззащитность и возможность надругаться над юным телом.

“

Екатерина Гошкевич на благотворительной елке "Киевлянина", иллюстрация Шульгина к книге "Путь русского националиста".

Екатерина Николаевна Гошкевич родилась в семье работника газеты отчима Шульгина "Киевлянин". Она рано повзрослела, пойдя работать вместе с отцом - согласно обрывочным сведениям, она была то ли разносчицей газет, то ли уборщицей. В последствии, скопив денег, она уехала в Москву в 1908-м и, по счастью, нашла супруга - богатого оружейного промышленника Георгия Злобина, бывшего вдовцом. С ним она прекрасно и безбедно прожила до 1916, когда туберкулез одержал победу над ее и без того слабым организмом.

Согласно исследованию, проведенному в 1950-х журналистом киевской "Мiськi Новини" (Городские новости - прим.авт.), отношения между молодыми людьми появились достаточно рано - ему было 16, ей - 14. Богатого юношу привлек процесс цветения Екатерины, и тот начал оказывать ей знаки внимания. Не обладая достаточной смелостью их отвергнуть, Гошкевич старался сократить число контактов с "барчуком", но все ее попытки были безуспешны. Наконец, примерно через полгода после начала подобных отношений, Василий явился на дом несчастной и вытребовал её себе. 

По мнению автора, эта версия вполне объясняет появление крупных денежных средств у Гошкевич, на которые та переехала в Москву. Дескать, Шульгин вспомнил приятные подробности своей молодости и решил хоть поздно, но отблагодарить свою любовницу за ее послушность и терпеливость. Также доказательством автор считал характер объекта расследования - деспотичный, решительный, склонный получать то, чего хотелось. Сразу после выхода в свет книги Фантины Фурнье,  где Василия также выставили отнюдь не в лучшем свете, журналист приобщил это произведение к своему, называя его подиверждением своих слов.

Эта теория произвела своеобразный бум в Киеве: автору расследования пришлось переехать во Владивосток, а редактору извиниться перед Шульгиными за порочащие их доброе имя материалами. Но нет дыма без огня - именно эта публикация дала старт подобным исследованиям, хотя и была в итоге признана, скорее всего, бредом желавшего прославиться на известном политике человека. После нее начался интерес публики к тематике любовниц Василия Шульгина, который со временем будет лишь нарастать. 

Иоанна Дынева

Иоанна Дынева, влиятельная в либеральных кругах женщина, супруга известного в РДР финансиста.

”

Иоанна была королевой Москвы. Больше того - ее Богиней. Сочетая острый ум с жгучей красотой, она покорила этот город. Ее красота действительно была огненной: рыжие короткие волосы, броские платья и шляпы, показное отсутствие перчаток и вечный блудливый огонь в ясных изумрудных очах. Все ей восхищались, все хотели составить ей компанию ночью, но ровни себе она в упор не видела... до прихода в их дом В.В.Ш. Способный, яркий, незаурядный и мужественно красивый молодой человек - казалось, таких типов больше не родит это век, но Ш. доказал обратное. Она увлеклась им-мужчиной, а он использовал это в политических целях. Расстались они теплыми друзьями, удовлетворенными друг другом.

“

Иоанна Сергеевна Козина (в замужестве - Дынева),  (1876 - 1945) родилась в купечской семье Москвы, старавшейся сохранить верность традициям Российской Империи. Но затем ее отец поддержал Чернышевского и стал видным деятелем социалистов. В доме ходили самые передовые идеи, а девочка получала воспитание наравне с наследником, своим братом Петром. С самого раннего возраста Иоанна поддерживала идею равенства полов, став в последствии негласным лидером движения суфражисток России.В конце XIX века вышла замуж за новгородского финансиста Степана Дынева, вполне разделявшего ее политические идеалы. После победы своего движения и под влиянием событий в Германии Иоанна отошла от политики и вплоть до конца жизни занималась детьми, коих было аж пятеро. 

Но журналиста псковской "Телефонистки" интересовал в ее жизни период с июля 1908 и до марта 1910. Тогда её муж вполне официально встречался с провинциалом Шульгиным, обсуждая вопросы финансирования его предвыборной кампании. Общеизвестно, что Степан Георгиевич колебался, опасаясь вкладываться в "зеленого" и, как казалось, чрезмерно радикального кандидата, коим и был Василий. Но уже зимой 1910 Дынев заявляет о своей поддержке Шульгина и начинает обильно его финансировать. Возникал вопрос - из-за чего расчетливый предприниматель пустился на такую авантюру? Большинство видит здесь тонкий и дальновидный расчет опытного бизнесмена, но не работники "Телефонистки". Они выдвинули свою версию - согласно ей, Шульгин сначала покорил сердце жены, а потом получил неограниченный доступ к кошельку мужа. 

Согласно этой версии, Иоанна была очарована мужской силой, молодостью и привлекательностью этого провинциала. Ей также импонировали его скромность и "не столичность" в суждениях, которые её прямо-так очаровали. Сама до сих пор сохраняя свою красоту, женщина была совершеннно разочарована в своей интимной жизни  с законным мужем, который был старше ее по возрасту на тринадцать лет. Именно поэтому она с головой окунулась в страстный роман, целиком отдаваясь партнеру. Возможность же раскрытия их интриги не только не пугала, но наоборот - заводила их и распыляла пыл любовников. 

Их жаркий роман продолжался не так долго, чуть меньше года. За это время Дынева убедила мужа в необходимости помочь амбициозному Шульгину и вполне насытила свое женское естество. Они расстались друзьями, сохраняя друг о друге светлую память до конца своих жизней. Часто Иоанна с мужем и старшим сыном приходила к семье  Василия Витальевича и они проводили милейшие вечера, наполненный уютом и спокойным веселием. Софья Шульгина всегда хорошо отзывалась о подруге, во многом сделавшей ее мужа тем, кем он стал в истории России. 

Анна Лобова 

Анна Артемьева на праздничном балу в честь победы над Францией, 1917.

Анна Ивановна Лобова (в девичестве - Артемьева) (1893  - 1963) - родилась в Новгороде в семье известного консервативного публициста Ивана Артемьева и его супруги Софии. Аня была вторым ребенком в семье и долгожданной девочкой. Она получила превосходное домашнее образование и поступила на юридический факультет одного из престижнейших столичных университетов, который она закончила в 23 года (1916). Однако работать по специальности ей не пришлось - отец смог пристроить дочь на должность секретаря президента Василия Шульгина, от которого она не уйдет вплоть до конца его политической жизни. После этого она посвятит себя работе по дому и тихо умрет в 1963: Шульгины придут на похороны, а Василий возложит на могилу собственный венок. 

Нас, однако, больше всего интересует период ее жизни с июня 1916 по январь 1946 - больше тридцати лет она работала с Василием Шульгиным, не покидая его даже в сложное время начала 1920-х, когда от последнего отвернулось большинство друзей и приятелей.  Она занималась всей "черной" работой депутата от Киева, вроде разбора бумаг и составления отчетов. Именно ей, пользуясь ее литературным вкусом, Шульгин первой показывал проекты своих речей, которые они совместно дорабатывали. А.И. Лобова сопровождала его во время депутатских поездок по стране: в частности, она была вместе с ним в Ставрополе, где Шульгин познакомился с Рейснер. Журналистка составила самое лучшее мнение об Анне Ивановне, что, впрочем, неудивительно: практически все ее знакомые были без ума от расторопной, исполнительной и умной дамы. 

Большинство исследователей сходятся в том, что сама Артемьева была без ума от своего патрона, превознося его до небес и обожая, как второго отца и романтического героя одновременно. Современники, работавшие вместе с ней в Думе тех созывов, подмечали ее мечтательные взгляды, устремленные на Василия Витальевича, замечали, как яростно она спорила, если кто-то в ее присутствии ругал ее кумира. То, что своего сына, рожденного в 1928, она Василием, тоже давало почву для определенных размышлений. Главный вопрос, который волнует нынешних исследователей - было ли ее чувство к Шульгину взаимным?  Или это просто история трагической и неразделенной любви?

Анна была более чем привлекательной женщиной: небольшого роста, который льстил мужчинам, аккуратно причесанными и небольшими рыжими волосами, фактически идеальной осанки. Она умела со вкусом одеваться, при этом не тратя больно много денег на одежду, сочетая различные нравящиеся ей элементы из различных стилей. 

Ирина Серебрянная 

”

Не думаю, что их отношения перешли границу добродетельной дружбы. Ирина для Василия была лучшим другом и, наверно, не побоюсь сказать, мамой. Она помогла ему морально восстановиться, духовно его воскресила, спасла от непродуманного шага. Чем и как? Нежной лаской, возвышенной дружбой и честным состраданием. Не требуя от своего героя ничего, она стала его путеводной звездой, указав Шульгину путь во мраке. Он если и любил ее, то только как старшую сестру.

“

Ирина Андреевна Серебрянная, поэтесса и писательница Интербеллума, последняя звезда романтизма.

Ирина Андреевна Круглова  (1900 - 1948)  родилась в Костроме. Она была дочкой городского головы,  ставшего вскоре после ее рождения вдовцом. Всю свою любовь  Андрей Круглов отдавал единственной дочери, ставшей его отрадого на закате жизни. Она получила достойное образование, рано обнаружив в себе склонность к стихосложению и иностранным языкам. В 18 лет отказалась от получения какого-либо дальнейшего образования и на полную занялась стихами в стиле, казалось, отжившего свое романтизма. Вплоть до собственной смерти творила, создав более 70 произведений, некоторые даже включены в школьный курс литературы, была в 46-м награждена Нобелевской премией по литературе.

Исследователей же из владивостокского издания "Слухи Республики" больше интересовала ее личная жизнь с 1918 по 1927-й. Общеизвестно, что Василий Шульгин крайне тяжело переживал свое политическое поражение и гибель в Германии брата своей жены.  И хотя он избрался в Государственную Думу от своего родного города, он болезненно чувствовал вокруг себя политический, моральный и социальный вакуум. Практически все его соратники по правительству времен Великой Войны или отвернулись от "павшего" экс-президента, или отказались от дальнейшего участия в политике, считая, что сделали все для истории, что было в их силах. Дом Шульгиных, некогда всегда светлый и полный людей, опустел. Даже рождение близнецов, названных Дмитрием и Василисой, не больно помогало Василию освежиться и снова включиться в ритм жизни. Требовалась чья-то моральная поддержка и, желательно, не от того, кто связан с тобой пышными клятвами перед алтарем. 

Ирина Круглова, взявшая творческий псевдоним "Серебрянная", тоже нуждалась в поддержке со стороны. Из-за молодости её отказывались куда-либо брать, а стихи отказывались даже просматривать. Перед ней встала реальная угроза остаться без заработка и высшего образования. В подобной ситуации ей нужен был, по мнению "Слухов Республики", человек, обладавший связями в мире печати, могущий поддержать её на первых, самых трудных порах. 

Лариса Рейснер

”

Никто из мужчин не мог устоять перед Её чарами. Эта героиня привыкла, что ею восхищаются: право, она была этого достойна. Она непостижимым образом сочла в себе античную богиню и скандинавскую валькирию, неустрашимо идущую на бой. Особую неотразимость ей придавали черные густые волосы, спускавшиеся до плеч. Ими любовались все истинные ценители женской красоты; сама она нежно оберегала свое сокровище. Они оба были красивы, умны и стойки. Оба привыкли получать то, чего и кого хотят. Они не могли не оценить внешних и внутренних качеств друг друга.

“

Лариса Михайловна Рейнсер, раскрашенная фотография.

Лариса Михайловна Рейснер (1895 - 1941) - российский общественный деятель, журналистка, поэт, писательница. Прославилась как одна из лучших военных корреспондентов своего времени, неоднократно отмечена наградами российского правительства. 

Родилась в профессорской семье М.А. Рейснера, с детства привыкла к всеобщей любви и уважению. Стоит сказать, что, в отличии от РИ, отец девочки не увлекался социал-демократией, больше интересуясь либеральной теорией. Держалась всегда независимо и "по-мужски", с молодости привыкнув проявлять характер при каждом удобном случае. Закончила с золотой медалью гимназию, была практически единственной вольнослушательницей в университете, причем вела себя так, что ни у кого из студентов не возникало мысли о возможной интрижке. Писала стихи, но быстро убедилась в отсутствии у себя малейшего поэтического дарования, и решила взяться за прозу. Круговорот событий в мире поглотил и её: сотрудничая с отцом в его журнале, она уже в 1919 уезжает на Кавказ, откуда пишет первые очерки о подавлении мятежа. Меткая, грамотная речь, умение передать атмосферу военного конфликта и живой язык приносят ей мгновенную известность. Она получает из рук президента Авксентьева наган с надписью "Глаголом жги сердца людей", как знак признания её заслуг в журналистике.

Именно здесь и происходит её первая встреча с депутатом Государственной Думы Василием Витальевичем Шульгиным, приехавшим в Ставрополь с инспекцией. За время их часового разговора они произвели друг на друга неизгладимое впечатление, а данное им интервью было немедленно отправлено ею в печать. Согласно воспоминаниям близких к Ларисе Михайловне людей, она перестала позволять себе резкие высказывания по адресу экс-президента, старательно подбирая нейтральные фразы. За время конфликта они встретятся ещё пару раз, но поговорить уже не выйдет. 

Потом у Ларисы начался период оживленных поездок по всей стране. Михаил Рейснер поставил перед ней крайне амбициозную задачу: дать краткое описание всем землям, полученным Россией по итогу окончившейся войны. Девушка с радостью берется за работу: примерно за полтора года, что она писала "Путевые записки россиянки", она побывала в Японии, Маньчжурии, Монголии, Уйгурии, Афганистане (где познакомилась и, по слухам, имела интригу с послом РДР в Кабуле), Иране, Курдистане, Понте, Варшаве и все ещё горящей Латвии. Её репортажи того времени пропитаны духом романтики, первооткрывательства, борьбы человека с препятствиями и бесконечной веры в человечество. Наконец, в 1926-м году она смогла вернуться в Новгород, где её встретели как звезду журналистики. По приглашению президента Г. Злобина, она вошла в состав репортеров "Российской газеты", по собственной инициативе занявшись там освещением ГосДумы. 

Вот здесь, по мнению множества исследователей, и стоит искать начало "деятельной стадии" их с Шульгиным романа. Действительно, для такой кипучей натуры, какой была Лариса, трудно было представить более неподходящую работу, чем описание парламентских перебранок и юридических тонкостей - но она добровольно на неё вызвалось. Нет свидетельств, что Василий уделял ей большее внимание, чем остальным журналистом, которых в Думе всегда было множество, но, как казалось их современникам, интервью, даваемые В.В. Шульгиным Л.М. Рейснер, были более полными, обильными и откровенными, чем те, что он говорил другим репортерам. Затем, в её жизни был весьма подозрительный период 1931 года, когда она вышла в отпуск на 3 месяца и закрылась дома, никого не принимая и ничего не делая. Она позже объясняла этот "застой" внезапной творческой "хандрой", но в такие объяснения многие Шульговеды не верят. Они указывают на странное, по их мнению, совпадение: 9 марта 1931 года приходской священник регистрирует рождение у семьи Шульгиных дочки, названной Ларисой, а уже через неделю из своего "запоя" выходит её тезка Рейснер. Больше того, в апреле 1931 она уезжает из Новгорода в отпуск, откуда возвращается уже замужней женщиной. Все это, как кажется любовным конспирологам, образует следующую логическую цепочку: между ними появляется симпатия -> Лариса идет на работу в Думу, чтобы видеться с ним чаще -> симпатия перерастает в роман -> её беременность от нее, сокрытие этого факта от толпы путем добровольной изоляции -> роды, Шульгин забирает дочь к себе, они решают прекратить отношениям -> она уезжает в отпуск, где выходит замуж для предовтращения слухов. 

Снова они встретятся в мае 1935, когда Лариса станет единственным журналистом, которого Шульгин пригласит сопровождать свой ударный отряд в Клин. Она провела с ним пять дней, успев поучаствовать в отражении нападения национал-синдикалистов на поселение и написать посвященную этому статью. В дальнейшем её отзывы о В.В. Шульгине в печати становятся все более и более теплыми, пока не настал насоящий апогей. 19 сентября 1940 года она выпускает в газете брата обширную статью "Почему Шульгин", в которой разносит всех его соперников на предстоящих президентских выборах. Евгению Спиридонову она упрекнула в слабости и отсутствии четкой внешнеполитической программы, либералу Стрыгайло досталось за грехи его предшественников на высшем посту, Бухарин был обвинен в радикализме. Подводя итог, она написала следующее:

Как только началась Вторая Европейская война, Лариса вместе со своим гражданским супругом Глебом отправилась в Германию. Известно, что Шульгин всячески старался отговорить её от подобного смертельного риска, но это ему не удалось. Он пришел проводить семью Рейснер на Новгородский вокзал: больше он Ларису Михайловну не увидет. Она же успеет отправить пару заметок и очерков немецкого тыла, в основном посвященных новому президенту Шенгелю, и отправится в Кельн. Там же она и муж станут свидетелями Резни в Кельне, где её крайне жестоко убивает Лев Победоносцев. Так закончилась жизнь Л.М. Рейснер - красивейшей женщины своего времени, одной из лучших российских журналистов, многообещающего прозаика  и влиятельного общественного деятеля. Её смерть стала одним из факторов начала антифранцузской истерии в российском обществе и, как кажется многим Шульговедам, стала решающей в деле выбора Шульгиным войны и мира.

Если же этот роман существовал, то, пожалуй, он был самым ярким в их жизни. Как Василий, так и Лариса были выдающимися личностями и мощными характерами. Страсть, которую она сохраняла на протяжении всей жизни, удачно совмещалась с его отстраненностью и ледяным спокойствием, за которым он привык прятать собственные чувства. Конечно, такое несовпадение характеров было бы роковым при постоянной совместной жизни, но оно только придавало особенность и интерес любовной интриге. Внешне оба были привлекательны для противопложного пола: Лариса доказала это многими подтвержденными романами, а Василий - различными теориями и высказываниями современниц. 

”

Темное ноябрьское утро. Солнце еще спит на Востоке, только готовясь приступить к своей обязанности. Улицы Новгорода полупусты: православный люд все еще спит перед тем как начать свой день. Огонь горит в считанных квартирах - и то только в рабочих кварталах. Респектабельные дома сонны и темны: их обитателям незачем встать ни свет ни заря, ведь им не нужно добывать тяжелым трудом денег на пропитание. Тем страннее выглядел я, когда, разбудив и изрядно напугав шофера, велел ему отправляться на Северный вокзал. Мои часы, на которые я бросил мимолетный взгляд, показывали только пол пятого, но я уже давно встал, простился с семьей и уже полчаса как в пути. Мысль не увидеть ее, не попрощаться, не простить друг другу, жгла меня сильнее адского пламени; понимаю, что рисковал многим, а иначе просто не мог. Я прибыл на перрон как раз вовремя: с другой стороны выходили две фигуры. Одна, широкоплечая, несшая в руках по чемодану и одетая в походный костюм, была явно мужской. Фигура обладала решительной походкой, в ее скупых движениях легко прослеживалась сила воли и уверенность в своей правоте. Без сомнения, то был Глеб Рейснер, счастливец. женившийся на, безусловно, прекраснейшей женщине Новгорода, хотя раньше бывший всего лишь рядовым фоторепортером где-то на Дону, я не вникал. С ним я не был знаком, но от наших общий приятелей я слышал о нем исключительно приятные вещи: дескать, воспитан, умен, начитан, не лишен храбрости, а, главное, до умопомрачения любит свою гражданскую жену. Ну что ж, не мне его в этом упрекать, ой, не мне. А вот и сама гражданская жена, Лариса Михайловна, рядом с ним. Неизменная зеленая шляпа-котелок, просторное серое пальто, в котором, я уверен, таится президентский "Наган", черные и густые, развивающиеся на утреннем ветру волосы. Она шла и мне казалось, что ко мне приближается некое Божество, настолько торжественным был ее вид. Вообще, каждый раз, когда она готовилась исполнять свои журналистские обязанности, она принимала вид священника, подходящего к алтарю в начале службы. Собрана, решительна - и неизменно добра. Она вела вперед своего мужа, обмениваясь с ним на ходу парой-тройкой фраз, наверняка о новых модах или чем-то таком. Это ее любимый прием: в дороге поболтать о пустяковых делах, чтобы потом, в покое, заняться настоящими делами. Увидев меня, она не растерялась и даже не замедлила шаг - она прекрасно владела собой. Пока она не подошла слишком близко, я оглянулся вокруг: вокзал был пустой, на этом перроне кроме меня и их никого больше не было вообще. Значит, я, наверное, мог побыть сам собой - это величайшая роскошь в жизни политика, почти невозможная, а потому бесконечно ценная. Сделав два шага вперед, когда до нее оставалось лишь два метра, я сказал: - Лариса Михайловна, - стараясь ничем не выдать своих чувств, переполнявших меня, я пытался говорить максимально спокойно, - рад видеть вас! Познакомьте меня с Вашим мужем - я совсем его не знаю, единственное, наслышан о его доблести и мужестве, проявленных в весьма незаурядной ситуации. - Василий Витальевич - радостно ответила она - это Глеб Анатольевич, мой муж. Глеб, это - Василий Витальевич Шульгин, мой друг и председатель Государственной Думы. - Да, Лара, я знаю, - посмеявшись, он протянул мне руку, которую я не замедлил пожать. Его рукопожатие было сильным, внушающим мне какое-то инстинктивное доверие и уважение к этому человеку, - знаю. Но, уважаемый Василий Витальевич, что Вас привело сюда? - Я хотел приехать проститься с вами и Вашей уважаемой женой, если Вы не против, - я поклонился и продолжил, - вы едете далеко и в страну, охваченную войной. Я хотел приехать и сказать пару слов на прощание. - Тогда... - Он глубоко вздохнул: только тут я подметил, что он уж очень странно на меня смотрел. Его взгляд... он представляет меня своим соперником? Собственнический инстинкт? Я до сих пор не знаю, что он выражал им, но запомнил я это навсегда. - Пожалуй, я пойду, займу наше купе и поставлю чемоданы. Поезд отходит через семь минут: думаю, вам хватит... Договорив эту фразу, он поднялся в вагон и пошел по нужному направлению. Воспользовавшись нашим одиночеством, я резко подошел к Ларисе и взял ее руки в свои. Одновременно я опустил голову, глядя ей прямо в зеленые. полные нежности и любви. глаза: - Лариса, Лара, любимая, еще не поздно. Остановись, больная! - В сердцах воскрикнул я. - Куда и зачем ты едешь!? Ты отправляешься в красное логово, да к черту красных! ты о Победоносцеве вспомни: он же там, там... - и не пытаясь скрыть волнения за любимую, я продолжал, - ты же знаешь, ЧТО делают с людьми в застенках "Регуляторов", но едешь? У тебя есть муж, уважаемый всеми и прекрасный человек, который обожает тебя и жизнь отдаст за тебя без вопросов - так зачем ты так рискуешь? Умоляю, ради меня, тебя, ради нее и всего прошлого - останься, остановись, не делай этого! Она с минуту промолчала, но не освобождала свои руки от моих. Слабый свет старого фонаря, справа подавший на ее лицо и освещавший прекрасную белизну кожи, возбудил во мне целый ряд воспоминаний былого, прекрасного былого, когда я при таком же свете обнимал ее тело, а она - мое, и то был действительно рай на Земле. Рай, от которого мы добровольно отказались... - Довольно, Василий, - тихо ответила она, - я тебя выслушала, сейчас моя очередь. Я знаю, что еду в Ад, а иначе я не могу. Ты сам знаешь, я привыкла жить сердцем и не могу отвыкнуть. Оно велит мне ехать, узнать, прознать, выяснить - может, я и рада была бы остаться здесь, с тобой и мужем, но нет. Совесть зовет и я иду, - посмотрела она на меня с непередавемой нежностью во взоре, - я делаю то, что нужно сделать. Ты меня за это и полюбил, Вась... - Да, твоя правда... - Ну, вот, - она отняла свою правую руку и, обернувшись по сторонам, погладила меня по голове, - но, обещаю, я вернусь. Я вернусь - вернусь, ты верь мне! Веришь? - Как-то странно спросила она. Мне показалось, что она сама хотела в этом увериться, и нуждалась в чьем-то мнении. - Конечно, я тебе верю. Я в тебе никогда не сомневался, - с вздохом я отпустил ее левую руку и отошел, - ты вернешься. - Да, и, знаешь... После этой поездки, ну. когда я вернусь, я уже никуда не поеду и буду отдыхать от всего, всего мира. Я даже знаю, - хитро и одновременно нежно молвила она, - кто будет крестником моего первенца, да, Вась? Я молча подошел и крепко поцеловал её. Наши объятия, последние наши объятья, они были полны истинной любви, нежности и страсти. Я помог ей взобраться в вагон и радостно, с великой благодарностью, принял на хранение небольшой медальон с ее профилем. Последнее, что она успела мне крикнуть, было: - Храните его, Василий Витальевич, до моего возвращения! Я перекрестил поезд и вышел из здания вокзала. К тому времени солнце уже начало пробиваться и, к своему ужасу, я увидел его цвет - красный.

“

Жозефина де Голль

”

Неужели щас, в 2 0 1 7, кто-то еще думает, что можно было просто взять и получить прощение от ВВШ? Дядя, лечитесь электричеством: она покувыркалась с ним, причем хорошо так, вот и все. (Анонимный комментарий на форуме, посвященном Шульгину)

“

Жозефина с отцом, примирно 1940-й.

Жозефина Изабель Мария Кристина де Голль - единственная дочь Шарля де Голля, пережившая мать с отцом и скончавшаяся в 1974. 

Фантина Фурнье 

”

Это был бы хороший, годный жест. Ты поимел дочь своего врага, а потом она довела его до самоубийства - после чего ты снова ее поимел. Лысый так и сделал. (Анонимный комментарий там же)

“

Анастасия I 

”

Костян, Эдя, другой Костян, Левка, Акилле, Ференчик - все они получают петлю, а она - путевку в Магадан? Неспроста. (Анонимный комментарий на форуме, посвященном Анастасии I)

“

Интересные факты 

• Стал самым молодым из избранных президентов РДР: впервые избран в 33 года. Этому позволила случиться забывчивость (или нет?) составителей первой русской Конституции, не вписавшей возрастное ограничение. 
• Прожил 95 лет, поставив рекорд среди избираемых глав государств в истории человечества. Умер, не дожив до 96-ти летия буквально двух часов.
• Примерно с 1941-го года, как было замечено близкими друзьями и знакомыми, начал серьезно увлекаться чтением богословской литературы. 
• Пожертвовал нательный крестик, принадлежавший Л.М. Рейснер, её дому-музею, спонсором строительства которого был. 
• С 36 лет стал вегетарианцем и не употреблял спиртного. Таким образом, он - единственный правитель России, бывший вегетарианцем. 
• В день принятия им повторной присяги на должность президента, по войскам и флотам России была разослана телеграмма "Василий вернулся тчк": отправитель до сих пор остается неизвестным. 
• Известен рядом антифранцузских и антипольских высказываний. 
• Под вторую половину жизни становится прилежным прихожанином православной церкви, что многие связывают с душевным кризисом после Великой войны и необходимостью обрести моральную поддержку. 
• Исполняя последнее желание умирающего отца, Дмитрий Шульгин у него на глазах сжег некую деревянную шкатулку со всем содержимым в камине их загородного дома. Единственное, что тот смог запомнить и, позднее, рассказать собственному сыну - на шкатулке была выгравирована надпись "Полюбив, не отрекайся". Содержимое же ящичка навсегда стало тайной истории.
• Согласно воспоминаниям дочери Шульгина, ее отец любил перечитывать лирику Лермонтова, особенно часто читая стихотворение "Нет, не тебя так пылко я люблю". 
• Стал родоначальником политической династии: сын В.В. Шульгина был мэром Киева более 24 лет, а внук в 2015-м году избран президентом России. 

Цитаты 

”

В моей семье никто не мог избежать политики, даже девушка-уборщица и дворник. Все мы становились участниками или свидетелями интереснейших словесных баталий на эту тему, которые подстигнули лично мой интерес к ней.

“

”

Мы не имеем права отступить, сдаться или проявить нерешительность в борьбе. Мертвые, живые и даже еще не рожденные проклянут наши имена, если мы сядем за мирный стол до того, как помоем сапоги в Сене. Я со всей ответственностью заявляю: я не уйду с поста до полной победы над Французской Империей. (Во время кризиса 1916-го)

“

”

Я бы не советовал Вам ехать в Германию. Призываю Вас подумать о собственной безопасности, ведь Вы - надежда нашей журналистики, ее опора и основа. Но, вне зависимости от Вашего решения, мои молитвы с Вами. Остаюсь, уважающий Вас и Вашего супруга, Василий Шульгин. (Записка ВВШ к Ларисе Рейнсер)

“

”

Чувствую себя, дорогая, превосходно. Не могу заснуть ни минуты: всю ночь ненавидел левых придурков. (Переписка с женой, 1940)

“

”

При выборе между войной и бесчестьем, левые всегда выбирают второе, но получают и первое. (Дебаты с Савинковым по поводу II-й Европейской войны)

“

”

Я не из тех, кто постоянно посылает бессмысленные угрозы, упражняясь в пустом красноречии. Я предупреждаю - и всего один раз. В день, когда пострадают наши граждане, они [Руководители Французского Государства] подпишут себе смертный приговор.

“

”

Победоносцев верит в насилие как способ решение любой проблемы и основу нашей цивилизации. Я же верю в любовь, дружбу, честь и добро.

“

”

Я, Василий Витальевич Шульгин, президент Российской Демократической Республики, объявляю, что с нынешнего часа наша страна находится в состоянии войны с Французским Государством, Итальянской Республикой и Третьей Речью Посполитой. В эту минуту наши войска уже переходят границу с Польшей, атакуя врага на всех основных направлениях. Один раз народы нашей страны уже остановили всемирное зло - и ныне мы остановим его. Мы слышем зов Германии, Европы, всего мира.. и илем на него. Мы спасем человечество от Оси зла, готовой нанести удар. Теперь, я обращаюсь лично к Оливеру Фурнье, Льву Победоносцеву, Максиму Вейгану - этим человеконенавистникам и палачам. Мы идем за Вами. Вы можете бежать, прятаться, просить о помощи, но все будет тщетно. Мы вас отыщем. И всей вашей черной крови не хватит, чтобы смыть кровь убитых вами невинных жертв!

“

”

Обвинителем от России я назначил достойнейшего представителя нашей юстиции - Игоря Вышинского. Я вполне доверяю его знаниям и чутью, уверен, виновные понесут достойное наказание. (Комментируя назначение Вышинского прокурором от России на "Лионском Трибунале")

“

”

В чем разница между мной и Победоносцевыми, спрашивают меня левые. Я отвечу: я умру с честью, они - нет.

“

”

Должен огорчить господина Победоносцева, что делаю с великим удовольствием. Злобный "хохол" победил, русские оказались сильнее всей хваленой мощи Франции. А висеть из нас двоих будет он, на что я обязательно приду посмотреть.

“

”

Лучшее зрелище моей жизни после второго Парада. (После казни народно-государственных преступников в Лионе)

“

”

Они свергли шута и назвали своим королем палача. Я не знаю, что будет лучше, но прошу всех православных молиться за Чили. (Реакция на переворот в Чили, октябрь 1973, последнее публичное зявление Шульгина перед смертью).

“

”

Заповеди так лаконичны, понятны и ясны, лишь потому, что писались без участия советников, "координационных групп", депутатских комитетов и подкомитетов. ("Путь русского националиста").

“

”

Когда вам будут говорить, что всеобщее избирательное право является самоценным благом и его необходимо всеми усилиями сохранять, приведите им простой пример. В истории был один, вот уж точно всеобщий плебисцит - выбирали между Христом и Варравой; известно, кого выбрали. (В беседе с М.А. Кузнецовой с её слов).

“

”

Я не намерен просить прощения у коммунистов. Это они должны просить прощение за все, сделанное ими за время Великой войны и после её окончания. ("Путь русского националиста").

“

”

Я часто себя упрекаю, читатель. За трусость и слабость, проявленную в 1917. Мне надо было игнорировать Ульянова, Бухарина, Чернова и других "миротворцев" и следовать совету своего министра обороны Корнилова. Войти в Париж с боя, сравнять его с землей, навязать Франции самый позорный мир, разделить ее, раздробить... Но я был трусом, в чем каюсь. ("Путь русского националиста")

“

”

Что лучше - свобода или равенство? Этот вопрос я задаю всем, кого знаю. Тот, кто ответит: "свобода", сможет рассчитывать на мою симпатию; ответивший "порядок" - станет приятелем; тот же, кто скажет "Россия" - будет мне друг. ("Путь русского националиста")

“

”

Враги порядка и демократии должны быть подавлены. Абсолютно неважно, слева они, справа. ("Путь русского националиста").

“

”

Наша страна всегда в безопасности, ибо наша армия всегда готова нанести удар по любому врагу в любой точке Земли - и победить. И они это знают. ("Путь русского националиста").

“

”

Свобода... бесценный дар, величайшее благословение, луч света в беспроглядном мраке... для тех, у кого ее нет. Но абсолютная свобода = хаосу и вечному мраку. Наше Государство есть ровно та свобода, что не противоречит порядку. ("Путь русского националиста")

“

”

Демократия - наихудшая форма правления, если не смотреть в сторону других, испробованных в XX веке человечеством. ("Путь русского националиста").

“

”

Любой строй, желающий изменить человеческую природу, извратить те простые, но гениальные истины, заложенные в нас Богом - преступен и античеловечен. ("Путь русского националиста").

“

Приписываемые цитаты

”

Георгий Алексеевич, выражаю признательность за уборку мусора с улиц Первопрестольной. (Городскому голове Москвы Злобину по поводу пресечения им левых беспорядков, 1916)

“

”

Любимой Ларе - от Васи.

“

”

Софа любит меня как мужа, я ее - как жену. Иоанну я любил как Женщину, как Еву наших дней, а она меня - как мужчину. Ирина любила как собеседника, я ее - как ученицу. Аня восхищалась мной как Богом. И только Лариса любила Василия - всего Василия Шульгина, каков он был.

“

”

Вы скажите, что демократия - это благо. Я же говорю, что благо - это Россия. Если ради России нужно нарушить закон - да будет так.

“

”

Я не вижу среди них достойного. Того, кто может повести страну в схватку - в главную схватку в ее истории, Софи. Значит, мне пора снова надеть на себя ратные латы и повести русскую рать в бой. Что же. Я готов. (Жене - по поводу своего выдвижения, 1940)

“

Цитаты о нем

”

Василий был прекрасным мужчиной: я б дала ему. (Валерия Аркова)

“

”

Для меня он свят. Он спас немцев, спас мою Родину и весь мир разом от двух величайших зол - наргоса и коммунизма. Человечество навсегда запомнит Его - Того, что спас всех и каждого. (Эрих Вебер)

“

”

Василий Витальевич всегда будет учителем для нашего общества. Образцом благородства, ума, патриотизма и храбрости. Он - идеал, к которому я на посту президента стремилась. (Мария Кузнецова)

“

”

Мне в нем не нравятся только заигрывания с социалистами, но в остальном - величайший русский политик XX века, не считая моей ослепительной коллеги. (Аугусто Пиночет во время визита М.А. Кузнецовой в Чили, 1983)

“

”

Я был на параде Победы и слушал, и видел Шульгина. Признаюсь: он поразил меня. Старый, усталый человек говорил с трибуны как Титан, как некий герой мифов. Он редко жестикулировал, но каждый жест станет всемирно известен, каждое слово войдет в века. За ним развевался флаг России, и эти чувства... их невозможно описать. Я стоял и отчетливо понимал все убожество века нашего. Больше не будет подобных Титанов: и я счастлив, что застал последнего из этой великолепной породы. (Павел Лавров, 1975)

“

”

Любой гражданин должен понимать, что выбор есть. Мы свободны в выборы нашего правителя. Или им станет человек высших качеств, достойный и умный, уже одержавший победу над Францией, или им станет мелкая бульварная потаскуха, обрекающая нас на позор бездействия. Выбор ясен. Все, кто патриот, - за Шульгина! (Борис Савинков, 5 января 1940)

“

”

Наши позиции во многом разнятся. Я никогда не была консерватором, а он не скрывает антипатии к социалистам. Я ношу свободные платья и пальто, он всегда наглухо закрыт. Я тщательно сохраняю свои волосы, он лыс. Но я его уважаю за беспримерную в среде наших политиков храбрость. В Клине, во время атаки бандитов Белякина, он находился вместе с нами на баррикаде. Мимо него свистели пули, но он не кланялся им, сохраняя спокойствие на лице и в движениях. Его мощный голос отдавал команды и одновременно в каждого вселял уверенность в победе. Василий Витальевич не чурался после победы поздравить всех и каждого, подошедших к ниму. На моих глазах он пожимал руки рабочим, обнимался со стариками и детьми. И нет, он не заставлял себя: это бы я поняла. Все шло от сердца, от простого человеческого сердца. (Лариса Рейнсер, газета "Новгородский вестник", 1938)

“

”

Это был холодный человек со стеклянными глазами. Никаких чувств он не испытывал, так как убил в себе человека еще во время управления Киевом. Он не улыбался, а скалился. Не смеялся, а кривил губы в подобии улыбки. Потребительски относился к женщинам, жертвовал жизнью собственных граждан ради продления полномочий и своего честолюбия. Именно так о нем отзываются самые авторитетные источники и именно так и было. (Григорий Кулькин, 1976)

“

”

Шульгин - лицемер. Неужели народы нашей страны забыли, как совсем недавно он миллионами посылал наших мужчин на убой? Сегодня он первый рвется на поминальную службу, первее самого Ники (президента Кондратьева - прим.авт.)! Надо что-то решать с ним. (Переписка Евгении Спиридоновой и Бориса Савинкова, 1939)

“

”

Как только мы займем Новгород, я повешу одного злобного хохла (Шульгина) и всех подлых жидов, засевших в правительстве! (Лев Победоносцев, 1940)

“

В культуре

Песни

"Господин президент" (ГСР, 1943) - песня неизвестного автора, выражающая чаяния немецких дисседентов и эмигрантов на установление демократического режима в Германии  усилиями Шульгина. Примечательно, что оригинал был написан на русском и отправлен лично В.В. Шульгину. Песня как бы является прямым обращением к некоему "Господину президенту", а завершается она следующими словами:

Верит в Вас, как в Бога,/Изможденная страна/Коммунизмом пораженная/Очнувшаяся от сна/Оправдайте веру в Вас!/Настал момент!/Оправдайте веру,/Господин президент!

По признанию самого Василия, он был поражен, получив подобный текст к себе. 

"Заветы" (РДР, 1988) - партийный официальный гимн "Правого Дела", принятый на съезде в Москве. Экс-президент упомянут в первом куплете и припеве. 

"Я люблю тебя, мой Киев!" (РДР, 1998) - поп-песня известного исполнителя Григория Шустрова. Непосредственно Шульгин не упоминается, но в тексте присутствует "гранитная статуя "Крещатика", которая там всего одна. 

"Man From Other Side" (Франция, 2010) - 

"Father Of Liberty" (AР, 2010) -

"The Death of Eagle" (AP, 2011) - Композиция в стиле тяжелого металла, описывающая вкратце последние дни жизни Оливера Фурнье, записанная ультраправой группой "Mosli's children". В её тексте два раза упомянут В. Шульгин. 

Игры 

"Call of Honor" (АР, 2003, 2009) - серия игр в жанре экшенов от первого лица, во многом способствовавшая их рассвету. В двух первых CoH Шульгин появлялся в конце игры, награждая протагонистов орденами и читая свою победную речь из реальной истории.  

"Заря славы" (РДР, 2016) - игра в жанре глобальных стратегий, повествующая о периоде истории с 1917 по 1945-й. Василий является одним из кандидатов на пост главы страны; в случае успеха, он приносит России две особенности:

• "Франкофобия" (-40 к отношениям с Францией; -70 - с реваншистской; -100 - монархической) 
• "Сделаем это снова!" (+20% к народному единству и +7% к морали войск).

"Durch die Hölle" (ГДР, 2014) - игра, находящаяся на стыке жанров RPG, экшена и хоррора. Она воссоздает события "Резни в Кельне" по запискам Глеба Рейнсера: игра же ведется попеременно за супруг Рейнсер. В конце, если игрок спас обоих или хоть кого-то, он встречается с Василием, обещавшим отомстить/принять меры. 

"Civilization" I-V (США, 1996, 2000, 2003, 2008, 2013) - серия игр в жанре пошаговой стратегии, являющаяся образцом для подражания другим. За исключением двух последних игр, Шульгин обязательно был возможным правителем России. Обычно он имел черты "экспансионист" и "воитель", дававшие бонусы к расширению земли и армии соответственно. Только в V части "воителя" заменил "переговорщик", дающий бонус к ведению переговоров с иными лидерами.

Кино и сериалы

• "Годы Шульгиных" - см. отдельную статью . 
• "Несломленная" (РДР-ГДР, 1970) - 
• "Железный президент" - 
• "Василий" (РДР-Франция, 2014) - 

Книги

Шульгина

"Теория и практика французского империализма" (1910) - брошюра, изданная во время предвыборной кампании Шульгина на пост президента РДР. В ней автор подвергает жесткой критике само существование французской колониальной империи и методы, которыми оно поддерживается. Написанная простым и доходчивым языком, брошюра во многом обобщала факты и была чересчур тенденциозной, но населению, судя по тиражам, пришлась по вкусу.

"О хлебе насущном" (1918) - брошюра, посвященная угрозе коммунизма для Европы и России. В качестве заглавия использовалась любимая тема РКП, требовавшей дать народу "хлеба насущного". Еще до начала Гражданской войны в Германии, Василий предсказал готовность "красных" идти на любые жертвы во имя цели, их жестокость по отношению к классовым врагам и двуличность лидеров. Это произведение считается одним из печатных символов антикоммунистического движения во всем мире.

"Им нельзя верить" (1922) - короткий памфлет-обвинение, направленный против руководства ГСР, провозгласившего в том году курс "на мирное существование" с капиталистическими странами. Красной нитью через весь памфлет проходит идея о невозможности более-менее долгосрочных теплых отношений между Россией и Германией красных. В конце Шульгин выражает надежду, что: "Немецкий триколор скоро вернется в небо Берлина, а красный флаг - на помойку".

"Что нам в них не нравится" (1924) - сочинение-рассуждение о преступной, по мнению автора, природе коммунизма и последствиях его возвышения для России. В этой книге Василий обвинил коммунистов в антигосударственной деятельности, подрыве патриотизма и угрозе праву частной собственности. Произведение написано в язвительной форме и составлено как бы из диалога автора с коммунистом, которым читатель задает вопросы.

"Преступник номер 1" (1940) - сочинение, направленное против народно-государственнического учения в целом и господина Оливера Фурнье в частности. Написана в разгар второй Европейской войны и содержит эмоциональные комментарии, смешанные с поступавшими из Германиями фактами зверств солдат ФГ. Шульгин в завершении своей работы осудил эту идеологию и призвал все человечество сплотиться против "Оси мрака и вечной ночи".

"Вечно в памяти" (1944) - брошюра, написанная через день после окончания 2ЕВ. В ней Шульгин подвел итоги войны и сформилировал основные принципы панъевропеизма и мечты о "едином доме". Там же он заявил об отказе заниматься политикой в дальнейшем и заявил, что передает Россию в надежные руки новых поколений. 

"Так мы шли к победе" (1950) - объемный научный тр6уд, посвященный участию РДР в "Великой войне". В нем Василий более чем подробно рассказывает о своей работе и задачах, которые он ставил перед правительством и генералами. В книге было сообщено  много фактов, которые иначе бы навсегда ушли бы от истории. Шульгин и не пытался скрыть своей нелюбви к Франции, в довольно таки сатирической манере показывая ее посла и последнего Императора. К чести автора, он не пытался обелить себя, сваливая на чужие плечи свои ошибки.

"Путь русского националиста" (1956) - самое главное автобиографическое произведение, начинавшее свое повествование с самой юности Шульгина. Там он делится своими воспоминаниями о детстве и юности, годах управления Киевом и Интербеллуме. Книга написана в привычном полуделовом-полуироничном  для ее автора стиле и изобилует интересными фактами о данных периодах. 

"Время Решений" (1960) - 

"Судьба Вечного Города" (1962) - 

"Завещание" (1963) -