Париж стоит мессы (миниатюра)

Обращение Генриха IV Бурбона в католицизм

«Париж стоит мессы!» — с этими словами, по легенде, 25 июля 1593 года французский король Генрих IV Бурбон в шестой и последний раз сменил веру, перейдя из протестантизма в католицизм, что позволило ему через четыре года после восшествия на престол пройти обряд коронации и склонить на свою сторону гарнизон непокорного Парижа. 22 марта 1594 года король торжественно вступил в столицу, а в 1598 году, после заключения мира с Испанией и подписания Нантского эдикта эпоха Религиозных войн во Франции подошла к концу.

Генрих IV остался в памяти французов как «добрый король Анри», с именем которого связано восстановление государства после четырех десятилетий гражданских конфликтов, однако его судьба в любой момент могла обернуться совсем иначе, особенно в те непростые годы, когда Генрих не контролировал половину своего королевства. В 1592 году, когда помимо Парижа, королю не подчинялись такие города, как Лион, Орлеан, Тулуза и Реймс, Лангедок и Бретань оккупировали испанцы, а Прованс и Дофине — савойцы, главные силы роялистов оказались скованы осадой Руана, на помощь которому спешила многочисленная армия герцога Пармского Александра Фарнезе из испанских, валлонских и германских наемников. В одной из стычек с силами противника, произошедшей 5 февраля при Омале, Генрих из-за собственной безрассудности получил пулевое ранение в поясницу и чудом избежал плена.

Но что, если бы испанская пуля все же настигла короля? Как сложилась бы судьба Франции, если бы победу в гражданской войне одержала не династия Бурбонов, а Католическая лига?..

Король умер...

10 февраля 1592 года Париж был потрясен неожиданным известием, которое привез гонец герцога Пармского — в Дьеппе, в объятиях своей любовницы Габриэль д’Эстре, от последствий пулевого ранения скончался «отлученный папой еретик и тиран Генрих Наваррский, именующий себя королем Франции Генрихом IV». Кюре по всему городу пришли в неистовый восторг, как и вожди католических экстремистов из Комитета Шестнадцати (фр. Conseil des Seize) — неофициального органа власти в столице, не устававшие трубить на улицах и площадях о «божьей каре», покаравшей «врага веры Христовой». Для протестантов же смерть Генриха стала крахом едва ли не всех их надежд — в соответствии с древним Салическим законом, на котором основывал свои претензии на трон сам Беарнец, корона должна была перейти его двоюродному племяннику – трехлетнему принцу Конде, который, понятно, никаким образом не мог быть предводителем партии роялистов. Без Генриха его войска, состоявшие как из протестантов, так и из католиков, грозили развалиться.

  Живые члены дома Бурбонов на начало 1592 года

После того, как 4 июня скончался Франсуа, герцог де Монпансье, в роду Бурбонов осталось только пять мужчин, четверо из которых были католиками. Чтобы упрочить шансы Конде получить французский трон, они выступили за то, чтобы юный принц получил католическое воспитание, ссылаясь при этом на волю покойного Генриха IV, который так же хотел видеть своего наследника католиком. Однако против этого категорически выступили лидеры радикальных гугенотов — Дюплесси-Морне, Колиньи, Ла Тремуйль и др., — которые отказывались сражаться за «короля-паписта». Более того, Ла Тремуйль, и до того не отличавшийся дисциплинированностью, в очередной раз со своими силами покинул королевское войско и ушел в Пуату.

В то же время, единства не было и в рядах лигеров — Карл де Гиз, герцог Майеннский, глава Католической лиги уже давно находился в конфликте с Комитетом Шестнадцати, четырех членов которого он 3—4 декабря 1591 года велел повесить по обвинению в бессудной казни президента Парижского парламента Бриссона. Незадолго до гибели Генриха IV окружение Майенна подталкивало герцога заключить соглашение с Беарнцем о совместном противодействии испанцам и их союзникам – католическим экстремистам из числа Шестнадцати. Те не скрывали своей готовности отдать страну на откуп Филиппу II, лишь бы не допустить на трон гугенота, направив в Мадрид верноподданническое послание:

”

Мы можем с полной определенностью заверить Ваше Величество, что все католики желают видеть Вас со скипетром и короной Франции, хотят, чтобы Вы правили нами, ибо мы с полной готовностью вверяем себя в Ваши руки, или чтобы Вы назначили кого-нибудь из своего потомства, или же дали нам кого-либо иного, кого сочтете нужным, мы же, со своей стороны, обязуемся повиноваться

“

Процессия Католической лиги в Париже

В своей борьбы с Шестнадцатью, Майенн, чья популярность быстро падала ввиду постоянных поражений войск Лиги, попытался опереться на третью сторону в войне — партию «политиков», стремившихся к примирению двух религий в рамках одного государства. «Политики» в большинстве своем поддержали претензии Бурбона на трон, однако его непоследовательная политика оттолкнула многих из них, а гибель Генриха и вовсе заставила умеренных искать нового вождя, которым, в том числе, при определенных уступках мог оказаться и Майенн. Маршал д’Омон, герцог Лонгвиль и маркиз д’О весной 1592 года вступили в переговоры с представителями Гиза, который предлагал совместными усилиями бороться против испанцев и парижских экстремистов, но ставил условием свое избрание в короли или же передачу ему наследственной власти над 13 из 23 провинций Франции, должностей генерального наместника королевства (фр. Lieutenant général du royaume) и коннетабля Франции, а так же другие уступки. Для вождей роялистов, понятное дело, все эти требования были чрезмерны, поэтому они всячески затягивали переговоры — социальная база Майенна таяла, по сути его поддерживала лишь «аристократическая Лига», в то время как популярность «политиков» только росла. В Парижском парламенте они получили практически все места, да и в целом население с каждым днем все больше разочаровывалось в Шестнадцати и их попустительстве испанцам, контингент которых по приглашению Комитета размещался в столице с февраля 1591 года.

16 июня 1592 года маршал д'Омон, представлявший роялистов и «политиков», достиг соглашения с Майеном — тот получал в суверенное владение Бургундию, в обмен соглашаясь впустить в Париж корпус под началом маршала и графа Суассона, а так же разорвать все связи с Испанией. 15 июля герцог де Бриссак, назначенный незадолго до этого губернатором столицы, впустил силы д'Омона в город — встречала маршала депутация горожан во главе с купеческим старшиной Клодом д'Обре, который стал неофициальным лидером парижских «политиков». Одновременно испанский гарнизон вынужден был оставить Париж, а членов Комитета Шестнадцати немедленно арестовали, после чего Комитет фактически прекратил свое существование.

Генеральные Штаты

Испанский гарнизон оставляет Париж

Союз между Гизами и «политиками» не мог быть хоть сколько-то устойчивым — значительная часть последних в целом была не против восшествия на трон Конде при условии, что он получит католическое воспитание, однако 24 августа юный принц был захвачен в Сен-Жермене-ан-Ле своим дядей Клодом де Ла Тремуйлем, который увез племянника в свой замок Туар. Ла Тремуйль во всеуслышание объявил, что «глава славного дома Бурбонов будет протестантом и только протестантом!», тем самым похоронив всякую надежду на переход власти к Конде династическим путем. Тогда же скандал разразился и в связи с другим членом королевской фамилии — графом Суассоном. Будучи католиком и членом Католической лиги, он в конце концов оказался на стороне своего кузена, зарекомендовав себя как талантливого полководца. После гибели Генриха IV корона Наваррского королевства отошла его младшей сестре Екатерине, убежденной гугенотке, с которой, не смотря на разницу религий, у Суассона была взаимная любовь — еще в 1591 году они обручились, однако тогда резко против союза двух ветвей династии Бурбонов восстал король, опасавшийся, что возвысившийся таким образом кузен со временем бросит ему вызов. Теперь, когда Генриха не было, Суассон и Екатерина (теперь уже — королева Екатерина II Наваррская) открыто объявили о своей помолвке, а граф направил в Рим послание папе с просьбой дать свое разрешение на брак с протестанткой и близкой родственницей.

Действия Суассона серьезно встревожили французов — в его браке с Екатериной многие увидели нежелательные параллели с событиями Варфоломеевской ночи, а гугеноты еще и явную попытку графа-католика прибрать власть над протестантской Наваррой. Для Майенна и католиков этот брак стал недвусмысленным свидетельством королевских амбиций Суассона, в результате чего герцог возобновил свои тайные переговоры с испанцами, обещая им добиться полного искоренения кальвинистского культа в королевстве в обмен на поддержку своего избрания в короли на предстоящих Генеральных Штатах.

Гугенотская карикатура на XXXIV Генеральные Штаты

20 декабря 1592 года в Париже наконец собрались депутаты Штатов, о созыве которых было объявлено еще королем Генрихом III. Собрание было целиком католическим — доминировали представители «политиков», а так же тех лигеров, для которых про-испанский курс Шестнадцати являлся неприемлемым. Последним легитимным королем с их точки зрения был кардинал Карл де Бурбон, архиепископ Руанский — «Карл X» — умерший еще в 1590 году. Его наследником Католическая лига в свое время провозгласила хромого заику принца Конти, рассчитывая, что тот будет послушным марионеткой на троне, но принц отказался принять корону, признав права Генриха Наваррского. Поскольку монархический принцип более не действовал, трон был объявлен вакантным вплоть до выборов нового короля, которые и должны были произойти на заседании Штатов.

Основных кандидатов было семь:

• Изабелла Клара Евгения (род. 1566) — дочь короля Испании Филиппа II и Елизаветы Валуа, старшей дочери Генриха II. Была выдвинута Мадридом, как старший потомок династии Валуа по женской линии, однако в силу Салического закона, не допускавшего женщин до трона, и опасений установления испанского господства над Францией ее шансы получить престол были самыми слабыми. Поддерживали Изабеллу лишь радикалы из числа последователей Комитета Шестнадцати, которые на собрании были в абсолютном меньшинстве;
• Карл де Валуа, граф д'Овернь (род. 1573) — бастард Карла IX от Марии Туше, последний мужчина в роду Валуа. Практически сразу взял самоотвод, т. к. избрание на трон 19-летнего бастарда представлялось маловероятным, и поддержал кандидатов-Бурбонов;
• Карл II де Бурбон, архиепископ Руанский (род. 1562) — младший брат принца Конти. Успел получить кардинальскую шапку, однако так и не прошел обряда рукоположения, а значит легко мог возвратиться в положение мирянина. Считался лидером партии «политиков» и наиболее вероятным кандидатом в короли;
• Карл де Бурбон, граф Суассон (род. 1566) — его поддерживали те католики, которые желали примирения с протестантами, однако то, что он был самым младшим из Бурбонов (не считая герцога Монпансье), и авантюра с наваррской короной снижали шансы Суассона на избрание;
• Карл III, герцог Лотарингский (род. 1543) — претендовал на трон в силу своей женитьбы на Клод Валуа, второй дочери короля Генриха II;
• Карл, герцог де Гиз (род. 1571) — сын Генриха Меченого де Гиза, основателя и первого главы Католической лиги, глава рода Гизов;
• Карл де Гиз, герцог Майеннский (род. 1554) — дядя предыдущего, первоначально числился основным претендентом на королевский трон, т. к. возглавлял Лигу и как генеральный наместник королевства считался ее сторонниками регентом на период отсутствия во Франции короля. В этом качестве он и открывал заседания Штатов. Обосновывал свое право на трон происхождением от Карла Великого.

Карл Валуа, граф д'Овернь

Карл Бурбон, архиепископ Руанский

Карл Бурбон, граф Суассон

Карл III Лотарингский

Карл, герцог Гиз

Карл Гиз, герцог Майеннский

Инфанта Изабелла Клара Евгения

Королевские выборы

В день открытия Штатов депутаты единодушно подтвердили условия Немурского эдикта 1585 года — последнего королевского эдикта, утвержденного парламентом, по которому протестантам было запрещено занимать должности в королевстве. При расширенной трактовке этого закона протестантам был закрыт доступ и к «королевской должности» — т. о. Генриху Конде было официально отказано в праве на французский трон. После этого папа Климент VIII устами своего легата предложил французам незамедлительно избрать «доброго монарха, истинного христианина», кандидатуру которого немедленно выдвинул испанский посол Мендоса. Однако предложение избрать инфанту Изабеллу внесло смятение в умы депутатов, затронув их национальные чувства. Представитель Филиппа II пытался договориться с собранием, предложив организовать брак Изабеллы с представителем французской аристократии, однако депутаты прибегли к услугам юристов из Сорбонны, которые, не смотря на господствовавшие в университетской среде радикально-католические настроения, однозначно подтвердили незыблемость Салического закона, после чего кандидатура Изабеллы отпала.

Следующим попытку добиться короны предпринял Майенн — 24 декабря 1592 года он обнародовал декларацию, в которой пытался очистить свое имя и Католическую лигу от обвинений в разжигании гражданской войны, однако это ни к чему не привело, т. к. к тому времени Майенн растерял практически всю свою былую популярность. В ответ на его декларацию в среде партии умеренных была сочинена т. н. «Мениппова сатира», высмеивающая претензии вождей Лиги, их лицемерие, а также ханжество, трусость и вероломство монахов, объявивших себя «воинствующей церковью». Это сочинение оказало большое влияния на умы французов, окончательно отвратив их симпатии от кандидатов-лигеров.

Королевские выборы во Франции

Среди депутатов кандидатура Майенна так же не встретила большой поддержки — его претензии на родство с Каролингами в итоге работали только против него, ведь род Гизов был лишь младшей ветвью Лотарингского дома, а значит у герцога Карла III было больше прав на престол. В какой-то момент вариант с избранием правителя Лотарингии в короли мог стать вполне реальной перспективой, однако этому помешали склоки внутри династии: Майенн и его племянник Шарль де Гиз наотрез отказывались поступиться своими правами, в результате чего депутаты обратили свой взор к Бурбонам.

24 января на сессию Генеральных Штатов прибыл специальный представитель Филиппа II герцог Фериа, который в ультимативной форме потребовал избрания инфанты королевой. До угроз он не опускался, однако в речи посланца отчетливо сквозило то, что если депутаты не примут правильного решения, их могут подтолкнуть к нему остававшиеся во Франции испанские солдаты. Этот шаг, однако, имел прямо противоположные последствия — депутаты были оскорблены тоном Филиппа, и 27 января большинством голосов проголосовали за сохранения французской короны в роду Капетингов. Поскольку глава рода — Конде — как протестант исключался из очереди к трону, а второй в линии Бурбонов — принц Конти — отказался принять высшую власть, то корону было решено вручить архиепископу Руанскому, как следующему в очереди к престолу.

20 февраля архиепископ выступил на собрании Штатов, согласившись принять возложенный на него королевский титул — 10 марта в Соборе Парижской Богоматери он был торжественно провозглашен королем Франции Карлом XI. Последняя попытка католический экстремистов, сплотившихся вокруг кандидатуры герцога де Гиза, не допустить избрания монархом «политика» так же с треском провалилась.

Карл Эммануил I, герцог Савойский

...Да здравствует король!

«Король-кардинал» едва став полноправным монархом, сразу же столкнулся с целым рядом проблем — гугенотский юг королевства отказывался признать итоги Генеральных Штатов и все еще хранил верность принцу Конде, инфанта Изабелла, не добившись избрания королевой, теперь рассчитывала добиться хотя бы власти над Бретанью, титулярной герцогиней которой она являлась в силу происхождения от Анны Бретонской, а на юго-востоке герцог Карл Эммануил Савойский, который как внук Франциска I так же имел определенные права на корону Франции, вторгся в Прованс.

Герцог Майенн, не добившись своего избрания в короли, вновь обратился за поддержкой к Испании, посулив Филиппу II щедрые уступки в обмен на поддержку своих претензий. Силы короля, который вынужден был опираться лишь на «политиков», оказались в меньшинстве и не контролировали окраины королевства. Тем не менее, Карл XI приложил все усилия, чтобы укрепить собственную власть и восстановить единство Франции — прежде всего, после того как Майенн 8 мая уехал из Парижа в Суассон под защиту испанских войск, король официально лишил его поста генерального наместника королевства, передав его своему младшему брату. Кроме того, Карл, пользуясь своим влиянием в римской курии, вызвался убедить папу дать разрешение на брак графа Суассонского с королевой Наварры, рассчитывая тем самым превратить Наварру из оплота гугенотов в опору королевской власти.

Первым предприятием Суассона на посту наместника стало отражение савойского вторжения — с малыми силами он атаковал Карла Эммануила, осадившего форт Эгзиль, и нанес ему поражение, чем не только обезопасил Прованс и Дофине от угрозы с востока, но и поднял авторитет центральной власти.

Филипп Эммануэль Лотарингский, герцог де Меркёр

Еще 3 декабря 1592 года скончался главнокомандующий испанскими войсками во Франции Александр Фарнезе, в результате чего большая часть его солдат вернулась в Нидерланды. 21 ноября 1593 года французам удалось вернуть город Суассон, после чего испанцы окончательно покинули северо-восток королевства, а Майенн вынужден был бежать в Брюссель. Пытаясь договориться с Филиппом II не прибегая к оружию, Карл XI направил в Мадрид посольство с настойчивым требованием удалить испанский корпус так же и из Бретани и отказаться от дальнейшей поддержки герцога Меркёра, удерживавшего полуостров именем Католической лиги. Однако в ответ последовал отказ — Филипп требовал передачи Бретонского герцогства дочери и угрожал Карлу открытой войной, если тот предпримет враждебные действия против Меркёра.

Вновь безвластие

30 июля 1594 года, в самый разгар подготовки армии для вторжения в Бретань, король Карл XI внезапно умер, вновь оставив Францию без монарха в тот момент, когда, казалось, внутренняя ситуация только начала налаживаться. Поскольку предыдущие Генеральные Штаты были распущены еще 2 июля 1593 года, граф Суассон, который как генеральный наместник возглавил страну в переходный период, назначил созыв нового собрания на весну 1595 года.

В отличие от ситуации 1592—1593 годов, теперь избрание нового короля представлялось делом уже решенным заранее — Суассон не только являлся ближайшим родственником почившего монарха и вторым лицом в государстве, но и благодаря браку с Екатериной Наваррской, который все же был заключен 8 ноября 1593 года в Беарне в присутствии Карла XI и во многом повторял обряд венчания Генриха Бурбона с Маргаритой Валуа, стал именоваться «Карлом V, королем Наварры». Кроме того, победы над савойцами укрепили полководческую славу графа, а его красота, элегантность, стать и обаяние принесли ему популярность в глазах парижан. Соперники Суассона — Гизы — все еще были разобщены, к тому же Майенн и Меркёр запятнали себя сотрудничеством с Испанией. Кандидатуры инфанты Изабеллы и эрцгерцога Альбрехта, вновь выставленные Филиппом II, все так же не нашли поддержки у депутатов и 6 мая 1595 года, на четвертый день после открытия Генеральных Штатов, Суассон был единодушно избран королем.

Открытие Генеральных Штатов

Те месяцы, что ушли на созыв Штатов, граф успел использовать для того, чтобы закончить формирование армии маршала д'Омона, которой предстояло изгнать испанцев и их союзника Меркёра из Бретани. В то же время он вел переговоры с самим мятежным герцогом, предлагая тому наследственное губернаторство в Бретани в обмен на разрыв отношений с Мадридом. Крайне непопулярный среди бретонцев, Меркёр удерживал полуостров под своим контролем лишь силами 7-тысячного испанского экспедиционного корпуса и лозунгами борьбы с еретиками. Спустя три года после гибели главного «еретика», когда на троне в Париже успел побывать кардинал католической церкви и ожидалась коронация бывшего члена Католической лиги, действия Меркёра скорее походили на бунт против законной власти. 17 сентября в Морле маршал д'Омон от имени нового короля Карла XII подписал соглашение с мятежниками — получив в наследственное владение Бретонское герцогство, Меркёр согласился признать Суассона королем и обратить оружие против испанцев, если они добровольно не оставят территорию Франции. При этом он выразил согласие выдать свою дочь Франсуазу замуж за сына короля, если таковой у него будет, или же за принца Конде, если тот примет католичество.

На пути к единству

Главной проблемой королевской власти со времен Генриха III оставалась острая нехватка финансов — гражданские войны нанесли тяжелейший урон экономике Франции, расстроив торговлю и финансы, в результате чего Карл XI и Карл XII испытывали постоянную проблему с содержанием войск. Кроме того, Генеральные Штаты с 1588 года упорно требовали от всех монархов двух никак не совместимых между собой действий — последовательной борьбы с еретиками-гугенотами и снижения налогов. В итоге королевская армия постоянно испытывала перебои с выплатой жалованья и потому к 1595 году сократилась до 8-10 000 человек постоянного состава, численно уступая дружинам практически всех более-менее влиятельных феодалов.

Встреча короля Карла XII с герцогом Майеннским

Не имея возможностей силой восстановить единство Франции, Карл XII вынужден был идти на постоянные компромиссы со знатью. Так, примирение с Меркёром стало возможным благодаря позиции двух наиболее влиятельных женщин в клане Гизов — Анны д'Эсте и Екатерины Клевской, матери и жены покойного Генриха Меченого. Не смотря на то, что их семья возглавляла радикальных католиков, и Анна, и Екатерина склонялись к заключению компромисса с Бурбонами и даже в свое время пытались организовать брак Генриха IV с Луизой де Гиз, дочерью Меченого. Теперь же они предложили свое посредничество в примирении Карла XII с герцогом Майеннским, скрывающимся в Брюссели и безуспешно пытающимся склонить наместника Нидерландов Мансфельда организовать интервенцию во Францию. 31 января 1596 года король и герцог встретились в Фоламбре и поклялись в вечной взаимной дружбе — Карл XII, вспомнив о договоре, заключенном еще маршалом д'Омоном, пожаловал Майенну в наследственное владение Бургундию, чем вбил клин между ним и Испанией, король которой так же претендовал на все бургундское наследие. Кроме того, мятежному герцогу возвращалась должность генерального наместника королевства. Этим широким жестом король сумел купить преданность Майенна, из главного смутьяна превратившегося в надежную опору трона и до конца своих дней хранившего верность королю-Бурбону.

Последним Гизом, продолжавшим сопротивление центральной власти, был герцог д'Омаль, губернатор Пикардии, превративший провинцию в фактически независимую от Франции область. Пользуясь поддержкой Филиппа II, он не складывал оружие вплоть до 1598 года, когда его покровитель скончался, развязав Карлу XII руки. Новый король Филипп III был слаб и не решился открыто выступить на стороне Омаля, который 7 февраля 1599 года потерпел сокрушительное поражение при Ле-Катле от войск короля и Майенна и вынужден был бежать туда же, куда и его кузен 6 лет назад — в Нидерланды. Из изгнания Омаль уже не вернулся, а его владения были конфискованы короной.

Победа королевской армии при Ле-Катле

Заговор Бирона

В тот самый момент, когда Карл XII готовил поход против Омаля, созрел самый масштабный за годы его правления заговор. Во главе него встал сын престарелого маршала Бирона Шарль Арман де Гонто, который, находясь с посольством в Савойе, заключил с герцогом Карлом Эммануилом I договор, по которому тот обещал помочь заговорщику силой оружия выкроить себе суверенное княжество на территории Франш-Конте, Бургундии, Лимузена и Перигора и выдать за него одну из своих дочерей. К заговору так же примкнули многие недовольные католики, вроде герцога д'Эпернона и графа Овернского, который рассчитывал в конце концов сместить Бурбона с престола и занять его самому, а так же лидеры протестантов — Ла Тремуйль и Буйон.

Выступление заговорщики назначили на август 1600 года, однако благодаря предательству одного из участников заговора о нем стало известно королю, который немедленно же предложил мир герцогу Савойскому, уступив тому маркграфство Салуццо, чем тут же лишил Бирона международной поддержки, а затем и самому Бирону предложил герцогский титул и пост главного маршала. Посчитав, что риск не оправдан, он согласился примириться с королем, выторговав для себя лишь губернаторство в Лимузене. В итоге в назначенный час за оружие взялись только протестанты — Ла Тремйль поднял восстания в Пуату, Гиени и Лангедоке, однако в одиночестве его мятеж так и остался просто мятежом. 17 сентября Монморанси овладел Сомюром, после чего король с основным войском подошел к стенам Туара — резиденции Ла Тремуйля.

Герцоги Буйон и Бирон

Видя, что мятеж полностью провалился, 17 января 1601 года, он пошел на переговоры с королем и был вынужден признать условия Немурского эдикта — гугенотам воспрещалось впредь занимать государственные должности и отправлять свой культ во всех областях Франции. Тем не менее, за ними сохранялись крепости Ла-Рошель и Монтобан — лишь в этих крепостях и их округе последователи протестантизм пользовались свободой вероисповедания. Кроме того, Ла Тремуйль в качестве платы за сохранение своих титулов и владений возвращал ко двору принца Конде, которому отныне давалось католическое воспитание. Как показало время, условия Туарского договора, которые, казалось, принесли победу католикам в войне, стали лишь прологом к череде новых конфликтов, в которых, однако, Тремуйлю не суждено было принять участие.

«Гугенотское королевство»

13 февраля 1604 года в возрасте 44 лет скончалась королева Екатерина Наваррская, брак которой с Карлом XII продлился чуть более 10 лет. Не смотря на то, что у супругов не было детей, современники описывали их отношения как вполне счастливые, а кончина Екатерины и вовсе повергла короля в глубокое горе. Поскольку наваррская ветвь династии Бурбонов пресеклась, корона Наварры отошла троюродному брату Екатерины — Анри, герцогу де Рогану, ставшему королем Генрихом IV. С его восшествием на престол распался кратковременный династический союз Франции и Наварры, а Карл XII лишился плацдарма для дальнейшего наступления против протестантов. Роган был убежденным гугенотом,готовым с оружием в руках бороться против короля-католика — повод для восстания нашелся уже в том же году, когда Карл предпринял попытку вернуть католической церкви земельные владения, которые ей когда-то принадлежали на принявших Реформацию территориях. В 1605 году, после смерти Ла Тремуйля, Роган созвал в Ла-Рошели кальвинистскую ассамблею, которая одобрила его курс на создание отдельного «государства в государстве» с независимой армией и налоговой системой, а 25 декабря силы наваррского короля попытались возвратить гугенотам Сомюр. Поддержку Рогану попытался организовать было граф Овернский, рассчитывавший на интервенцию Испании, Англии и Савойи, но, как и четыре года назад, его заговор был раскрыт, а сам граф надолго оказался в Бастилии.

Лидеры французских протестантов в начале XVII века

Клод де Ла Тремуйль — глава французских гугенотов после гибели Генриха Бурбона

Екатерина II Бурбон — королева Наварры (1592—1604) и Франции (1595—1604)

Анри де Роган — король Наварры в 1604—1638 годах под именем «Генриха IV»

Действия Рогана вынуждали Карла XII искать еще более тесного союза с Гизами — 24 июля 1605 года он вторично женился на Луизе Маргарите Лотарингской, племяннице Майенна и сестре герцога Гиза. На следующий год король нанес ответный удар гугенотам, отогнав их войска от Сомюра и захватив крепость Сен-Жан-д'Анжели, однако под Монтобаном Карла ждала неудача. 27 июня 1607 года стороны вынуждены были подписать перемирие — Карл XII в качестве компромисса предложил поддержать проект переселения кальвинистов в Новый Свет, однако Роган рассчитывал использовать передышку для укрепления своих сил и последующего реванша, а потому отверг этот предложение.

В феврале 1610 года Роган начал второе восстание против короля — на борьбу с гугенотами были отправлены Бриссак и Бассомпьер, которые смогли овладеть Монтобаном, однако гугенотский флот нанес поражение католикам при острове Ре 27 апреля и в устье реки Блаве 14 мая, что позволило перенести боевые действия в Бретань. Правительница Бретани после смерти Меркёра — Мария Люксембургская, рьяная католичка, пользовавшаяся, в отличие от покойного мужа, поддержкой местного населения из-за своего происхождения от бретонских герцогов, — сумела организовать сопротивление, в результате чего гугенотское вторжение окончилось тяжелым поражением и пленением на полуострове Киберон 4 октября до 3 000 мятежников во главе с Франсуа де Ледигьером, который сумел избежать расправы со стороны герцогини Марии, изъявив желание перейти в католичество.

Морское сражение при острове Ре

24 февраля 1611 года в Париже стороны подписали очередное соглашение — не имея сильного флота, Карл XII вынужден был признать за Роганом право держать в Ла-Рошели собственный флот, однако выторговал у наваррского короля отказ от Монтобана. В результате двух гугенотских восстаний на юго-западе Франции де-факто возникло независимое от нее государство во главе с Наваррой — Генрих IV Роган имел собственные сухопутные и морские силы, пользовался поддержкой Англии и Нидерландов и мог диктовать свою волю Парижу, угрожая королю новыми восстаниями, в случае, если тот будет преследовать кальвинистов на своих землях, или поддерживать католические державы в их войнах с протестантами. При этом, он управлял весьма разрозненным конгломератом земель, куда помимо Наварры и Ла-Рошели входили синьории Альбре, Беарн, Бигор, Лимож, Перигор и Фуа, а так же ряд крепостей на атлантическом побережье Франции. Для Карла XII необходимость силовой интеграции всех этих территории в состав Французского государства представлялся делом необходимым и неизбежным, однако осуществить ее он уже не успел.

Последний кризис

Карл XII скончался 1 ноября 1612 года. Оба его брака оказались бездетными, не смотря на то, что от своей фаворитки Анны Марии Бойе де Ла Рошбурде король имел двух незаконнорожденных дочерей, а потому Карл был вынужден выбирать себе наследника из имеющихся претендентов. После смерти в 1608 году герцога Монпансье, в семействе Бурбонов, помимо короля, осталось только два мужчины — принцы Конде и Конти, однако последнему шел уже шестой десяток, а он так и оставался бездетным, поэтому фактически единственным возможным преемником Карла XII был Генрих II де Бурбон-Конде, которому на момент кончины короля исполнилось 24 года.

Генрих де Бурбон, принц Конде — будущий король Франции Генрих V

Кандидатура Конде как потенциального монарха вызывала достаточно острые споры среди французской знати. Прежде всего, не все было ясно с отцом принца, т. к. его мать Шарлотта де Ла Тремуйль имела длительную связь с Генрихом Бурбоном и, по слухам, отравила собственного мужа, исполняя волю любовника. Не смотря на то, что Бурбон не признал Конде своим сыном, оппозиция могла использовать эти слухи, чтобы оспорить права принца на трон. Кроме того, вызывали сомнения и способности наследника престола как политика — он не проявлял особого интереса к государственным делам, а Франсуа де Ларошфуко спустя несколько десятилетий давал ему весьма неоднозначную характеристику в своих «Мемуарах», отмечая что «все свои притязания [он] ограничивал лишь одним — обогащаться». Наконец, при дворе почти открыто обсуждали, что даже став королем, Конде не сможет обзавестись потомством в силу собственной нетрадиционной ориентации.

Последний слух быстро сошел на нет, после того, как 16 июля 1609 года Карл XII женил принца на Франсуазе Лотарингской, дочери герцога Меркёра, не смотря на сопротивление Марии Люксембургской, для которой искренность перехода Конде в католицизм была под вопросом. Три года брак оставался бесплодным, что уже начинало тревожить короля, однако 1 октября 1612 года, за месяц до его смерти, Франсуаза произвела на свет мальчика, получившего имя Людовика, герцога Энгиенского. Рождение будущего главы династии Бурбонов отмечалась как государственный праздник, ему были присвоено второе имя «Дьёдонне» (фр. Dieudonné — Богоданный), а так же прозвище «Дитя чуда».

Рождение сына серьезно укрепило положение Конде в борьбе за престол. После смерти 3 октября 1611 года герцога Майеннского ему был передан пост генерального наместника королевства — в итоге когда престол опустел, принц взял в свои руки управление Францией вплоть до созыва Генеральных Штатов, открылись которые 6 апреля 1613 года. Серьезных соперников у Конде не было — в отсутствии среди депутатов гугенотов, которым по прежнему был запрещен доступ к государственным должностям, единственной альтернативой четвертому Бурбону на троне могли бы стать лотарингцы, но к тому времени дом Гизом из соперника превратился в союзника короля, поэтому альтернативных кандидатов-французов на третьих королевских выборах не было. Герцог Савойский и испанский король пытались организовать избрание принца Пьемонта Виктора Амадея, однако тот не получил поддержки, как и по прежнему сидевший в тюрьме граф Овернский, чья кандидатура всплыла после отказа Штатов поддержать кандидатуру пьемонтца, в результате чего 9 апреля Конде был единодушно избран королем.

Аллегория на триумф Генриха V

Король и его королевство

Начало правления Конде ознаменовало конец периода политической нестабильности во Франции — в течение полувека ни один король не сидел на троне более 20 лет, а трое из них умерли насильственной смертью. Новому же монарху предстояло царствовать почти 34 года, что было самым продолжительным правлением за полтора столетия — страна получила необходимый период мира, когда личность того, кто сидит на престоле, не вызывала вопросов у аристократии.

Едва взойдя на престол, Конде успел продемонстрировать всем, что время относительной вседозволенности феодалов, когда король вынужден был заигрывать с ними, чтобы удержать власть в своих руках, прошло, приняв имя «Генриха V», тем самым заочно признав за Генрихом IV королевский титул. Поскольку сама процедура избрания короля стала применяться после исключения Бурбона из линии престолонаследия, посмертное восстановление его в числе французских монархов многими было воспринято как намерение Конде отказаться впоследствии от процедуры избрания. К этому времени королевская власть лишилась многих своих прерогатив, вынужденно передав часть из них Генеральным Штатам и парламентам, без утверждения которых не могли быть приняты законы и введены новые налоги. Восьмая религиозная война, шедшая с 1585 года, с одной стороны, после гибели Генриха IV окончательно лишилась своего первоначального наполнения, но с другой не затихала вплоть до Туарского договора. Усталость французов от 15 лет боевых действий на ее территории, обернувшихся потерей Салуццо и ряда других территорий на границе с Савойей, фактической независимостью юго-запада и временной утратой контроля над Бретанью, Бургундией и Лимузеном. Все это неизбежно влекло обратный процесс — стремление населения сплотиться вокруг сильной центральной власти, которая бы гарантировала порядок в королевстве.

Генрих V, не смотря на множество критических высказываний в свой адрес, пытался принимать политические решения, направленные на усиления королевской власти. Главным испытанием в начале его правления стало третье по счету восстание Рогана в 1613—1615 годах, с которым Генрих, не смотря на скудость финансов и людских ресурсов, сумел более-менее успешно справиться. Роган, который всецело зависел от Англии, со временем только терял сторонников, поскольку протестанты все активнее принимали католицизм, привлеченные теми политическими благами, которыми сулило вступление в ряды господствующей церкви. Не смотря на то, что экс-гугенот Конде в целом готов был предоставить своим бывшим единоверцам религиозную свободу, ему хватило разума не делать это сразу, а выждать 10-12 лет, за которые король так усилился, что мог вести успешную войну с Роганом. Вслед за ликвидацией «гугенотского государства», Генрих V уже мог постепенно освобождаться от опеки Генеральных Штатов и делать шаги на пути от выборной монархии к наследственной — в 1613 году он добился признания за своим сыном герцогом Энгиенским титула «дофина», что уже в глазах многих французов делало его будущим королем.

Гугенотская семья покидает Францию

Не смотря на тяжелейшие испытания религиозных войн, растянувшихся на 53 года, осложнившихся сепаратизмом, вмешательством иностранных держав и ослабления королевской власти, Франция устояла как государство и стала медленно, но уверенно восстанавливаться под властью династии Бурбонов. Смерть Генриха IV при Омале почти на два десятилетия отсрочила «замирение» королевства, но полностью остановить этот процесс было невозможно. Усилиями Карла XI и Карла XII, маршалов д'Омона и Бассомпьера, герцога Лонгвиля и коннетабля Монморанси, канцлеров Шаверни и д'Обре страна сохранила свою независимость, а к 1630-м годам вновь заняла место одной из ключевых европейских держав, а к 1640-м годам король уже строил планы по борьбе с Испанией за гегемонию на континенте.