Борис Викторович Савинков (КМВ)

”

Когда-нибудь, я верю, Российское Государство станет сильнее, богаче и свободнее старой Империи... Но перед этим должно пролиться много крови. Ну что ж.. Да будет так! (Январь 1939)

“

Борис Викторович Савинков
Государственный министр Российского Государства
19 октября 1932 - 5 августа 1953
Президент:	Петр Врангель
Предшественник:	Должность учреждена; он сам как премьер-министр РДФР
Преемник:	?
Военный министр:	Антон Деникин
Морской министр:	Александр Колчак
Министр национальностей:	Анастасий Вонсяцкий
Министр финансов:	Александр Коновалов
Министр культуры:	Феликс Юсупов
Министр информации:	Иван Ильин
Министр иностранных дел:	Петр Струве
Министр возвращенных территорий (с 1944):	Михаил Булгаков
Премьер-министр Российской Демократической Федеративной Республики
29 декабря 1929 - 19 октября 1932
Президент:	Петр Врангель
Предшественник:	Мария Спиридонова
Преемник:	Должность упразднена; он сам как государственный министр РГ
Министр внутренних дел РДФР
10 января 1922 - 1 июня 1923
Глава правительства:	Александр Гучков
Президент:	Лавр Корнилов
Предшественник:	Николай Авксентьев
Преемник:	Николай Хомяков
Военный министр:	Антон Деникин
Депутат Государственной Думы РДФР I-III созывов.
19 мая 1918 - 9 января 1930
Президент:	Виктор Чернов (1918 - 1919) Александр Керенский (1919 - 1921) Андрей Аргунов (1922 - 1923) Лавр Корнилов (1922 - 1924) Василий Шульгин (1923 - 1925) Павел Милюков (1925 - 1927) Александр Керенский (1927 - 1929) Петр Врангель (1929 - 1930)
Предшественник:	Должность упразднена
Преемник:	Должность учреждена
Гражданство:	РИ - РДФР - РГ
Вероисповедание:	Спорно
Рождение:	31 января 1879
Смерть:	3 июля 1954
Похоронен:	Мемориал в Кремлевской стене
Имя при рождении:	Борис
Отец:	Виктор Михайлович
Мать:	Софья Александровна
Супруга:	1 - Вера Глебовна Успенская (1899 - 1908) 2 - Евгения Ивановна Зигельберг (1912 - 1917) 3 - Эмма Сторэ (Любовь Ефимовна Дикгоф) (1918 - 1954)
Дети:	Виктор Борисович Успенский (Савинков) (1900 - 1970) Татьяна Борисовна Успенская-Борисовна (Савинкова) (1901 - 1964) Лев Борисович Савинков (1912 - 1971) Анастасия Борисовна Савинкова (1920 - 2002) Анна Борисовна .... (1927 - 2...)
Партия:	Партия социал-революционеров (1903 - 1923) Партия России (1923 - 1930) "Солидарность" (1930 - 1954)
Деятельность:	Террорист, революционер, общественный и государственный деятель.
Награды:	Герой Российского Государства (1945) Орден Победы (1944) "Кремлевская медаль" (1949)

Борис Викторович Савинков (31 января 1879, Харьков, Российская Империя - 3 июля 1954, Москва, Российское Государство) - российский государственный и политический деятель, террорист-революционер и писатель, Министр внутренних дел РДФР (1922 - 1923), премьер-министр РДФР (1929 - 1932) и государственный министр Российского Государства (1932 - 1953), ключевая фигура "Славного правительства" за все время его существования и ближайший из сподвижников Петра Николаевича Врангеля, его правая рука и, по некоторым сведениям, желательный преемник. 

Был одним из лидеров Партии социал-революционеров, некогда возглавлял ее Боевую организацию. Однако под воздействием событий "Безумного года" Б.В. Савинков окончательно правеет и создает собственную "Партию России", которая, хоть и никогда не получала много мест в Государственной Думе , смогла привлечь к себе внимание высшего военного руководства и промышленников с финансистами. Его усилиями в общем-то небольшая партия становится центром притяжения недовольных сложившимся в России государственным строем. Именно Савинкову принадлежала идея военного переворота против Александра Керенского, осуществленного в декабре 1929 года и приведшего к власти "Славное правительство", причем в самом действии Борис сыграл если не ключевую, то одну из ключевых ролей. 

Врангель поручил Савинкому составить предложения от исполнительной власти ко Второму Учредительному собранию: также Борис Викторович оказывал большое влияние на сам процесс работы законодательного органа, продавив, в частности, предложенное им самим название - Российское Государство. Также, по мнению многих конспирологов, именно Борис Викторович был инициатором теракта в Собрании, который позволил досрочно прервать его работу и ликвидировать целый ряд неугодных режиму деятелей, причем как левой, так и правой политической ориентации. 

На протяжении всей своей работы как премьера и государственного министра, Савинков умело претворял в жизнь решения диктатора и Сената, грамотно управляя страной. Ему удавалось гасить конфликты в правительстве, не позволяя фракционной борьбе всплывать наружу. Оставаясь лидером фракции радикалов, Борис Викторович умно лавировал между остальными двумя условными фракциями в кабинете, добиваясь максимальной эффективности от каждого министра. Глава кабинета был одним из самых решительных антикоммунистов и германофобов, жаждавший отмщения за Великую войну и добившийся ее. 

Борис Савинков покинул пост по собственному желанию 5 августа 1953, пожелав закончить перед скорой смертью мемуары. Однако смерть пришла раньше, и последняя его книга "Конь золотой", посвященная последним годам работы "Славного правительства", осталась незавершенной. Б.В. Савинков был со всеми почестями захоронен в Кремлевской стене: до сих пор он остается одним из популярнейших политиков в России и самым популярным главой правительства в ее истории. 

Биография

До развилки

Родственники 

Будущий 23-х летний глава российского правительства родился в Харькове, в семье товарища прокурора окружного воинского суда в Варшаве, Виктора Михайловича Савинкова. Он был уволен за свои либеральные взгляды и непозволительные высказывания со службы, после чего пошел по наклонной и умер в 1905-м году в психиатрической больнице. Мать премьер-министра, Софья Александровна, оставила после себя описания революционных мытарств детей и жизни простых людей во время "Безумного года", спокойно умерев на руках сына в 1926-м, значительно повлияла на его психическое состояние. Старший брат, Александр, участвовал в деятельности социал-демократических кружков, был сослан в Сибирь и покончил с собой в якутской ссылке. Виктор Викторович Савинков был офицером русской армии, погибшим при штурме правительственными войсками захваченного большевиками Петрограда в марте 1922: его смерть также послужила причиной радикализации Б.В. Савинкова. Помимо братьев, у него было две сестры: Вера Викторовна, сотрудничала с техническими журналами, после прихода брата к власти оказалась в Министерстве информации; София Савинкова же состояла вместе с братом в ПСР, после чего, вместе с ним же, перешла в ПР и работала в его аппарате премьер-министра. 

1879 - 1917 

Сам же главный герой этой статьи свою сознательную жизнь начал в Варшаве, где служил его отец. Он учился в одной гимназии со своим будущим сподвижником Каляевым, после чего поступил в Санкт-петербургский университет, из которого был исключен за социалистическую пропаганду и участие в студенческих беспорядках. Примерно тогда он начинает знакомство с марксистской литературой, которая по молодости его действительно привлекает, и он некоторое время сотрудничает в организациях вроде "Рабочего знамени". Однако ему кажется, что социал-демократическая повестка игнорируют главнейший вопрос российской общественной и политической жизней - аграрный. Этим обосновывается его разрыв с марксистами: в конце концов он придет к настоящей ненависти к ним. 

Борис Савинков на коллективном фото в Вологде, июль 1903.

Окончательный разрыв произошел в 1903, когда бежавший из Вологды, где он отбывал ссылку, в Женеву Савинков вступает в ПСР и входит в состав ее боевого крыла - небезызвестной Боевой организации. Это пора самой активной деятельности Савинкова-революционера и террориста: он принимает самое что ни на есть непосредственное участие в убийствах В. Плеве, великого князя Сергея Александровича и покушениях на Дурново и Дубасова. Во всех этих операциях Борис Викторович проявляет себя стойким, волевым человеком, способным идти до конца задуманного предприятия: во многом благодаря ему эсерам удается избавиться от ненавистных им министра внутренних дел и московского генерал-губернатора. Провалы, связанные с подрывной деятельностью Азефа, Б.В. Савинков был склонен списывать на случайные совпадения: он принял участие в осуждении и запланировал убийство подставленного настоящим провокатором Татарова. 

Именно Борис Савинков оказывал самое последовательное сопротивление решению ЦК ПСР распустить Боевую организацию, готовившую тогда ряд "дел" и, несмотря на ослабленность действиями провокатора, все еще представлявшую из себя грозную силу. Такая последовательная и дальновидная позиция позволила Борису Викторовичу в январе 1906-го года избраться в самый ЦК, когда прежние руководители увидели ошибочность своих надежд на мирные и глубокие реформы со стороны властей. Савинков был задействован так или иначе во всех предприятиях партии социал-революционеров в данный исторический момент, Однако в мае 1906-го он, как и практически все члены БОПСР, был арестован. Благодаря смелости, хитрости, товарищам-эсерам и сметливости, Савинков с третьей попытки бежит из тюрьмы 16-го июля в Германию, на встречу с находившимся там Михаилом Гоцем. 

Однако катастрофа для Б.В. Савинкова настала осенью 1907, когда Владимир Бурцев, главный редактор журнала "Былое", заявил о том, что подлинным провокатором царской охранки в рядах эсеров был ни кто иной, как сам Азеф. Борис Викторович до последнего сомневался и не верил, старательно защищая "товарища" от "суда чести" социал-революционеров и всячески его покрывая. Однако когда отрицать обвинения было уже решительно невозможно, Савинков был одним из тех, кто выступил за немедленную ликвидацию агента полиции. Потом ему самому поручили возглавить Боевую организацию, так как он обладал самым большим полевым опытом и, несмотря на ручительство за провокатора, сохранил довольно сильные позиции в рядах партии. 

Борис Савинков в Париже, 1912-й.

Но период руководства Савинкова не был отмечен успешными террористическими актами, что во многом объяснялось успехами царской полиции и прекращением такого масштабного спонсирования террора со стороны ЦК ПСР. Все попытки Бориса Викторовича сохранить единство и мощь БОПСР оказались напрасным пшиком, и уже в 1911-м году Центральный комитет окончательно распустил силовое крыло партии, потерявшее свое значение в новых реалиях. Тогда же Савинков эмигрирует в Париж, где случаются его знакомства с Зинаидой Гиппиус и Дмитрием Мережковским, которые оказывают ключевое влияние на его литературную деятельность, которой он посвящает всего себя в эмиграции. В частности, здесь создается его повесть "Конь бледный", в которой он рассматривает психологический образ террориста-радикала, полемизируя с самим собой из ранней работы "Воспоминания террориста". Из-за создания уж очень неоднозначного образа боевика книга была встречена социал-революционерами более чем прохладно: Вера Фигнер в самых яростных выражениях раскритиковала работу, обвинин Савинкова чуть ли не в предательстве революционных идеалов. Сам же он искренне не понимал подобной реакции, начав полемику с однопартийцами по поводу своего издания. 

В период Великой войны (с 1914 по март 1917)  Борис Викторович пишет исключительно публицистику, занимая приблизительно оборонческие позиции. По воспоминаниям его второй жены, уже тогда Б.В. Савинков начинает чувствовать некое "предназначение", уготованное ему судьбой в дальнейшей жизни. Он внимательнейшим образом следит за всеми поступающими из России новостями и вот, наконец, в марте 1917, когда из Петрограда пошли первые слухи о небывалом народном волнении, Борис Викторович вместе с семьей Дикгоф немедленно собирает чемоданы и отправляется на Родину, из которой уже никогда в своей жизни  не уедет. 

”

И хотя я ощущаю себя в равной доли и русским, и европейцем, должен признать, что нигде мне не дышится также приятно, как на Родине. (Борис Савинков, покидая поезд в Петрограде)

“

Комиссар 7-й армии

Первомайская демонстрация в Петрограде.

Борис Викторович Савинков и довольно немногочисленные сопровождающие прибывают в распаленный событиями революционный Петроград в апреле 1917, когда власть только-только начинала оформляться и город жил радостью обретенной свободы. На вокзале Савинкова встречал художник Юрий Анненков и бывшие товарищи по "Боевой организации", точнее, те, кто остался в живых и не счел для себя зазорным приветствовать автора "Коня бледного". Героем того дня был не он, а Владимир Ульянов, которого встречала действительно внушающая определенные мысли делегация.  Очень скоро он явился под светлые очи министра Керенского, который тогда, в далеком 1917-м, побуждал в нем исключительно симпатию и самые позитивные чувства. Они произвели самое благоприятное впечатление один на другого и оба остались довольны друг другом.  Благодаря его протекции Савинков получает важное назначение - он становится комиссаром Временного правительства в 7-й отдельной армии, стоявшей у румынской границы.  

У получившего столь ответственный пост в канун заключения мирного договора, который тогда был у всех на устах и о котором так поспешно заявил Павел Милюков Бориса Савинкова начинается, как он это называет в своих мемуарах, "тяжелое похмелье" от революционной романтики столицы, так как он замечает разложение в войсках и разброд в офицерском корпусе, часть которого не могла принять завоевания революции. Также он подмечает, насколько ужасное влияние на армию оказал "Приказ №1", вводивший в нее "демократические начала": Борис Викторович понимает, что подобная популистская мера смерти подобна для вооруженных сил, и занимает позицию высшего армейского командования, настаивая в своих сообщениях на необходимости возвращения старой дисциплины. 

7-я армия на привале.

Заключение 7 мая 1917 года Варшавского мирного договора было воспринято Савинковым крайне двойственно. С одной стороны он, будучи умным человеком, понимал, что продолжение войны в подобных условиях может привести только к еще более худшим условиям мира, который подписывать придется если не в Москве, то точно в Смоленске. С другой - он также мог понять уныние, воцарившееся в среде патриотически настроенных граждан и офицеров: Россия впервые в своей истории подписала настолько унизительный договор, от нее были отторгнуты земли, воспринимавшиеся Савинковым как исконно русские, а также на плечи молодой Республики легли обременительные репарации в пользу стран-победительниц. Для себя он решает, что еще придет время. когда можно будет вернуться к пересмотру положений Варшавы, но теперь надо сконцентрироваться на обустройстве самого государства, к власти в котором рвались самые различные советы, которые, как на опыте армии уже успел убедиться Б.В. Савинков, ничего создавать не могли, а несли исключительно разрушение и мрак. В этом его еще более убеждают контакты по службе с командующим фронтом Лавром Корниловым, убежденным противником советов и знаменем правой оппозиции.  Борис Савинков выступает посредником в переговорах между Корниловым и князем Львовым, что делает возможным их объединение против советов и заключение "Договора Корнилова-Львова", который позволил достигнуть взаимопонимания между государственной властью и военной верхушкой. 

Б.В. Савинков остается на своем посту комиссара, формально наблюдая за офицерским корпусом, на практике же помогая тому избавляться от самых ненадежных армейских элементов. Этому способствует объявленная министром-председателем массовая демобилизация, пользуясь которой солдаты начали расходиться по домам даже в самостоятельном порядке. В какой-то момент численность армии упала на 70%, причем многие уволившиеся были офицерами, не стерпевшими подобного позора для их родной страны. Понимая губительность для обороноспособности новой страны всех подобных процессов,  Савинков вместе с двумя сотнями высших офицеров Юго-западного фронта подписывает 24 июля "Июльскую декларацию", в которой призывает Временное правительство окончательно свернуть всю "демократизацию" и начать последовательную борьбу с Петроградским советом.  Обращение было составлено в довольно дерзком тоне, а в конце его офицеры обещались не остановиться на словах, если их требования будут проигнорированы руководством страны. 

Князь Георгий Евгеньевич Львов, министр-председатель Временного правительства.

И хотя намерения Временного правительства совпадали с озвученными в "Декларации" тезисами, само их выдвижение казалось преждевременным. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов гневно отозвался на обращение, обвинив офицеров в "заговоре" и потребовав от ВП немедленно принять против них соответствующие меры. В защиту советов и демократии по столице прошли масштабные митинги, набиравшие многие десятки тысяч участников.  Песенка бунтовщиков была бы однозначно спета, если бы их не поддераж весь высший генералитет России, напомнивший князю Львову о "Договоре Корнилова-Львова". По мнению назначенного верховным главнокомандующим Корнилова пришло самое время попрощаться с Петросоветом и другими подобными ему органами, воспользовавшись удачным моментом. Однако министр-председатель Георгий Львов решительно отказался предпринимать резких шагов и поручил военным отправить в отставку большинство подписавших "Июльскую декларацию": Борис Савинков, находившийся же в его прямом подчинении, сразу же был отправлен в отставку с формулировкой: "За ненадлежащее исполнение полномочий комиссара Российской Свободной армии". На этом закончилась история Савинкова-комиссара, пробывшего в должности совсем немного времени.

Он вынес важный урок из этой истории: даже в демократической России, за которую он так долго боролся с царской властью, правительство зачастую идет в разрез с его видением стратегических интересов.  Он показательно принял свою отставку, порвав на глазах эмиссаров Временного правительства свое удостоверение. Потом он будет объяснять этот поступок внезапным приливом негативных эмоций, однако тогда это было расценено как прямое оскорбление князя Львова, лично отдавшего приказ о его увольнении. Это обеспечило Б. Савинкову временный "волчий" билет - как минимум, пока верховная власть оставалась в руках у вышеназванного конституционного демократа. Благо продолжаться этот период, по расчетам Бориса, должен был недолго: уже на носу было Собрание. 

Савинков и Учредительное собрание

• Эмма Сторэ, секретарша и любовница Савинкова.
• Александр Аркадьевич Дикгоф, ближайший сподвижник Савинкова.

1/2

Принявший все как должное, Борис Викторович вместе с сожительницей Любовью Ефимовной Дикгоф и ее мужем Александром Аркадьевичем Дикгоф-Деренталем отправился в Москву, где решил избираться в грядущее Учредительное собрание. В этом намерении его всячески поддерживали супруги Дикгоф, бывшие его ближайшими сподвижниками и самыми доверенными лицами. Заслуженный ветеран тайной войны с царской охранкой, видный член и руководитель Боевой организации Партии-социал-революционеров, Савинков особенно ценил возможность довериться кому-то, откровенно поговорить о чем-либо и облегчить тем самым свою душу, которая начала проходить тяжелую психическую проверку окружающей действительностью. 

Борис Викторович баллотируется от Москвы как член Партии социал-революционеров, так как все еще сохранял авторитет в ее рядах и сам еще не успел разочароваться в ней. Свой главный электорат Савинков видит в ветеранах Великой войны, которым обещает отстаивать их права; также, благодаря "Июльской декларации", он пользуется определенным уважением в пока еще небольшой реваншистской среде, которая, правда, с каждым месяцем будет только нарастать. Его риторика о необходимости передела земли без выкупа привлекает к нему внимание москвичей в первом поколении, все еще мечтающих о возвращении к сохе и земле от станков и фабрик, которые им казались лишь источниками бед и неприятностей. Фактическая супруга Савинкова сопровождает его на всех мероприятиях и демонстрациях, выступает с речами в поддержку российского суфражистского движения и уверяет, что только ПСР способна по-настоящему защитить права женщин в свободной, прекрасной новой России. Умелая игра на актуальных для избирателей вопросах и харизма самого Б.В. Савинкова позволяют ему избраться от Москвы в Учредительное собрание несмотря на противодействие городских и центральных властей: последние все еще видели в нем предателя, забывшего об элементарной дисциплине и нарушившим порядок во время подготовки к главному бою.

Демонстрация в поддержку Учредительного собрания.

В январе 1918 года Борис Савинков прибывает в Петроград для участия в работе Учредительного собрания: вместе с ним, естественно, двигается и его "штаб", готовый и дальше помогать ему во всех начинаниях на благо России. Еще до начала заседаний с ним встречается Керенский, просящий помощи у московского депутата в одном чрезвычайно деликатном вопросе, связанном с Петросоветом. Савинков соглашается: теперь на его плечи легла часть работы по организации разгона Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов за время работы "единственно легитимного" органа власти, коим министр считал, само собой, УС. Здесь Борис Викторович был с ним солидарен и с радостью приступил к своим обязанностям. 

Как известно современным российским историкам, роль Савинкова в дальнейших событиях хоть и была немалой, но подверглась гиперболизации во время Российского Государства. В частности, утверждалось, что это Б.В, Савинков предложил А.Ф. Керенскому идею подобного заговора, а не наоборот; также гражданин России в 1930-60-х был совершенно уверен, что списки под арест составлял собственноручно будущий премьер-министр РГ. На деле же его роль ограничивалась хоть и важной, но не главной задачей: он стал посредником между заговорщиками из числа все еще действующего Временного правительства и военными. Совсем недавно назначенный генерал-губернатором Петрограда Лавр Георгиевич Корнилов был приятно удивлен, когда увидел на своем пороге депутата от Москвы с предложением в день открытия Собрания "закрыть" Петроградский совет. Генерал давно сам вынашивал подобную мысль, но теперь, когда государственная власть не только не противостояла, но и благословляла, точно пришло время покончить с "притоном", как его уничижительно в личных беседах именовал сам Л.Г. Корнилов. 

Одно из последних заседаний Петросовета.

Таким образом, когда 5 января депутаты собрались в Таврическом дворце для начала работы над важнейшими законодательными актами, Корнилов и Савинков вместе с надежными частями казаков, офицеров-ударников и юнкеров прошествовал в здание городской думы, где заседал Петросовет. Слабые и деморализованные части гарнизона, несшие охраны здания, никак не могли противостоять идейным и крепким формированиям, которые вел за собой генерал-губернатор, держа на руках последний приказ Георгия Львова как министра-председателя, коим тот требовал от Петросовета разойтись. Попытки Зиновьева, последнего главы Совета, сопротивляться, привели только к его аресту и безобразному побоищу, по итогу которого казаки и офицеры смогли очистить дворец от "проходимцев" и заставить их уйти по домам. Разгон Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов приведет к цепной реакции, когда по всей России губернаторы, городские головы и прочие официальные лица начнут также решать проблемы с собственными советами. Кое-где не обойдется без стрельбы и жертв, но в целом заговор удался, с двоевластием в стране удалось покончить практически бескровно. 

Борис Викторович Савинков присоединяется ко второму заседанию Учредительного собрания: тем самым он не голосовал за председателя, и был неприятно удивлен увидеть в его кресле Виктора Чернова. Реакция на приход социал-революционера была очень разной: правые и его сторонники из ПСР встречали его аплодисментами, большевики и левое крыло родной партии проклинали и называли чуть ли не "царистом". Однако он занял свое место в Таврическом дворце и приступил к исполнению своих непосредственных обязанностей, голосуя "за" или "против" того или иного проекта. Позднее он сам будет перечислять следующие свои действия в мемуарах:

• Голосовал "за" республику.
• Голосовал "за" легитимизацию разгона советов. 
• Голосовал "против" президента Чернова.
• Голосовал "против" формы правления, предложенной левым крылом партии. 
• Голосовал "за" национализацию земли помещиков.
• Голосовал "против" вввода республиканского календаря. 
• Голосовал "за" ратификацию Варшавского мирного договора. 
• Голосовал "за" ликвидацию "Табеля о рангах". 
• Голосовал "за" перенос столицы в Москву - подальше от недружелюбной Финляндии. 
• Голосовал "против" сноса памятников прошлого режима. 
• Голосовал "за" наделение женщин правом голоса наравне с мужчинами.
• Голосовал "против" государственных символов, выступил по этому поводу с часовой речью. 
• Голосовал "против" названия страны. предлагал вариант - Российская Демократическая Республика.
• Голосовал "против" одобрения деятельности Временного правительства.

Работа Учредительного Собрания.

Свою работу в Учредительном Собрании он особенно хорошо запомнил из-за постоянных конфликтов с членами коммунистической партии, которые не могли ему простить участия в "реакционном перевороте" наряду с Корниловым. Особенную ожесточенность их борьба приняла после речи Савинкова, в которой он нарек Ульянова "вражеским шпионом", намекая, что продолжение революции в России выгодно в первую очередь Германии, которая может тогда здорово увеличить свои приобретения на востоке, формально даже не нарушая Варшавского мирного договора. Примерно с УС отношения между Б.В. Савинковым и любым коммунистическим движением становятся антипатичными. скоро же они дойдут до откровенной ненависти. 

В феврале, когда работа Собрания была завершена, Савинков со своим импровизированным штабом стремительно мчится в Москву, чтобы принять участие в еще одной избирательной кампании - теперь уже в Государственную Думу I cозыва. 

Здесь ему на руку сыграла полученная репутация "врага советов", которая привлекла на его сторону демократически настроенного избирателя, хоть и отпугнула большую часть рабочих. Первый президент В. Чернов, заинтересованный в создании лояльного парламента, спустил на места приказ, согласно которому настоятельно рекомендовалось всячески противодействовать избирательным кампаниям большевиков и им сочувствующих. И хотя Савинков голосовал против Чернова как главы государства, в его антисоветскости никаких сомнений у властей Москвы быть не могло, благодаря чему он получил денежную помощь и достаточно других средств для агитации за себя. Словом, социал-революционер Борис Викторович Савинков был избран как депутат Государственной Думы от Москвы.

Первая Государственная Дума (1918 - 1922) 

Рабочая комиссия по армейскому вопросу.

Савинков становится членом самой многочисленной фракции "первой свободной Думы"  - больше 52% принадлежало Партии социал-революционеров. Благодаря своей славе "друга военных" он назначается А. Керенским в парламентскую армейскую комиссию, которая разрабатывает пакет законопроектов, связанных с вооруженными силами. Группа, составленная практически исключительно из правых эсеров с небольшой примесью союзных им меньшиков и левых кадетов действительно старалась создать устойчивую систему законов и подзаконных актов, тем самым возродив боеспособность армии, основательно подорванную мартом 1917-го года.

Борис Викторович получает в свое распоряжение подкомитет, которому А.Ф. Керенский поручил крайне деликатное задание -  подготовить отмену "Приказа №1". После ликвидации Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов вместе с другими ему подобными образованиями, ни у кого не возникало мыслей, что будет возникать большое сопротивление этой мере - у "приказа" банально не осталось сторонников в верхах власти. Савинков мгновенно развивает деятельность, работая "на износ" и заставляя также трудиться своих коллег. Совместными усилиями им удается необычайно быстро заготовить проект поэтапного отмены революционных нововведений, уже успевших показать себя "во всей красе".  Законопроект поступает на голосование 5 июня - на месяц раньше, чем планировал глава нижней палаты парламента. Его принимают небольшим большинством; в Сенате он проходит гораздо спокойнее, а позже, под давлением окружения, его подписывает Виктор Чернов. С помощью этого акта уже к началу следующего года практически все изменения, которые привносил "Приказ №1", были отменены.  

Борис Савинков (в центре) с офицерами презентует Керенскому новый проект формы русской армии.

Но борьбой с пагубным наследием Петросовета работа Бориса Савинкова не ограничивается. Он принимает активное участие в работе Государственной Думы по вопросу о возвращении смертной казни, бесполезно агитируя "за" нее; выступает против оказания любой помощи Украинскому королевству в Гражданской войне, справедливо указывая, что Россия ничего от этой авантюры не получит, и, в общем-то, все равно, кто будет править в Киеве: все стороны представляют собой, по мнению Савинкова, врагов РДФР.  Тем не менее, он яростно выступает и против призывов Ульянова отправляться на защиту УНР, опасаясь, что та после победы постарается принести революцию в саму Россию. Мощным козырем здесь становится гибель Л. Рейснер и А. Гайдара с сопровождающими осенью 1918 - благодаря этой трагедии Б.В. смог развернуть настоящую газетную травлю руководство большевистской партии, старательно обличая их как истинных виновников разыгравшейся под Павлоградом драмы. Безусловно, он не забывает о своей работе в воинской комиссии: так, он принимает участие в разработке нового дизайна формы "Российской свободной армии", которая должна была стать минималистичной и удобной для ношения. Борис перечисляет определенную часть своих доходов в разлчные ветеранские фонды, что также создает ему популярность настоящего, искреннего патриота, заботящегося о нуждах больных и инвалидов. 

С яростью Савинков узнает, что войска России таки приняли участие в вооруженном конфликте на юго-западе от своих границ на стороне Королевства Украины: больше того, оказывается, Чернов поверил обещаниям немцев учитывать торговые интересы российского бизнеса на Донбассе, когда на самом деле Германская Империя забрала под свой собственный неограниченный контроль практически все заводы и шахты региона. Правый социал-революционер активно участвует в кампании по дальнейшей дискридитации партийного "лидера" и тем самым много способствует избранию президентом Керенского. По мнению некоторых источников, эти действия были осознанными и небескоростными: дескать, в обмен на помощь Александр Федорович обещал своему союзнику важный пост в правительстве - согласно некоторым источникам, минимум должность министра внутренних дел. Однако хозяин Кремля сменился, а вот Савинков остался на своем месте рядового депутата Государственной Думы: если между ними и был договор, то новоизбранный глава государства предпочел о нем забыть. Очевидно, это была глупость - чего-чего, а предательств с некоторых пор Борис Викторович прощать не умел, но запоминал навсегда. 

Данный период также имеет большую и счастливую роль для личной жизни будущего премьер-министра Российского Государства: от "испанки" умирает Александр Дикгоф, официальный муж секретарши и любовницы Савинкова Эммы Сторэ. Любвеобильная и страстная француженка предлагает своему гражданскому мужу сочетаться с ней уже официальным браком, чем Борис Викторович незамедлительно пользуется. Новый союз был заключен 24 июля, в первую годовщину подписания новобрачным "Июльской декларации", которую он всегда будет полагать основой своего мировоззрения. Третий для жениха брак будет последним, именно с Эммой он обретет надежный тыл и крепкую семью. 

Министр внутренних дел и комиссар 5-го корпуса (1922 - 1923) 

Лавр Георгиевич Корнилов, 4-й президент РДФР.

Убийство большевистскими агентами президента Российской Демократической Федеративной Республики Андрея Аргунова во время его визита в Петроград в день памяти жертв "Кровавого воскресенья" ужаснуло Савинкова в числе прочих депутатов, но не заставило его потеряться в пространстве. Железная воля позволяет ему быстро прийти в себя и предложить группе сочувствующих ему депутатов Думы вынести на голосование кандидатуры Лавра Корнилова, вместе с которым он уже один раз спас Отчизну от коммунистов и намеривался повторить свой успех, но теперь на более высокой и достойной себя должности, которую надеялся Савинков для себя выгадать. 

Пока Всероссийская коммунистическая партия большевиков вместе с лояльными и злыми профессиональными союзами брала под свой контроль северную столицу вместе с окрестностями, Савинков яростно агитировал в Москве за фигуру знаменитого военного. Его поддерживают все правые депутаты и значительная часть социал-революционеров, желающая чужими руками разобраться с назревшим в стране конфликтом. Попытка Александра Керенского переизбраться не прошла, и минимальным числом голосов президентом действительно избрали 3 февраля Лавра Георгиевича Корнилова, ставшего той самой "кровавой собакой", столь необходимой силам российской социал-демократии. 

Борис Викторович Савинков - министр внутренних дел РДФР.

Генерал-полковник оказался куда более благодарным, чем Керенский: он вводит Савинкова как министра внутренних делв состав своего "надпартийного" правительства, прозванного так из-за вхождения в него различных элементов - от Гучкова до самого Бориса Викторовича. Одним из первых своих указов Корнилов распускает Государственную Думу и Сенат; после этого по его приказу министр внутренних дел арестовывает Марию Спиридонову и организованный ею "Комитет защиты Родину и Революции", стоявший за поиск компромисса между центральной властью и большевиками. Позднее издания заметят тут некую иронию: террорист-подрывник задерживает какого-то по обвинению в "подрыве основ российской государственности". Но тогда Борис Савинков становится одним из самых ключевых министров правительства и одним из тех лиц, которому верховный главнокомандующий может безгранично доверять. Лавр Корнилов умел ценить преданность как себе, так и России вообще.

Именно этим был обусловлен тот факт, что именно Савинкова как представителя своего кабинета Корнилов отправляет 21 февраля в Любань, где был расположен штаб Петра Николаевича Врангеля , командовавшего подавлением красного мятежа. Именно там пути этих двоих впервые пересеклись: первоначально подозрительно относившиеся к проверяющему, Врангель быстро сошелся с ним, что перерастет в дальнейшем, если можно сказать, в дружеские отношения. А пока что Борис Викторович присутствует при штурме правительственными войсками Петрограда: из-за своего склада характера он постоянно находится на передовой и принимает непосредственное участие в сражении. Там же погибает его младший брат, Виктор Савинков: эта смерть серьезно повлияла на Савинкова-старшего, окончательно сделав его убежденным антикоммунистом, редким даже для правого лагеря. 

”

Именно так меня поцеловали напоследок большевики. (Борис Савинков)

“

РеИ перепись крымских татар за 1939-й.

После подавления красного путча, которому так и не удалось перерасти в полноценную Гражданскую войну, центральной власти пришлось столкнуться с кое-чем более серьезным: против нее восстал ряд национальных окраин: Средняя Азия, Казахстан, Крым и Северный Кавказ, поддержанные Османской и Германской Империями. Больше того - в Крыму против российской власти сражались многие добровольцы из Украинского королевства, придерживающиеся либо ультраправых, либо ультралевых взглядов. Молодая Республика получила первый действительно опасный вызов - Лавр Георгиевич Корнилов и его правительство поспешили его взять. Борис Савинков, снова одевший свой милитаризированный френч, отправляется вместе с Петром Врангелем в Крым, против восставшего крымскотатарского населения. Характерен один эпизод: 7 марта, когда корпус Петра Николаевича шел из Новороссийска в Феодосию, примерно за 80 километров до места назначения они встретились с турецким флотом. Турки сопроводили русских практически до самого полуострова, так ничего и не предприняв: это позднее выльется в крупный международный скандал. 

Добравшись до Феодосии, Врангель со своими войсками немедленно пришел на помощь русскоязычному населению, попавшему практически в ловушку на родном полуострове. Пока Александр Колчак под Севастополем сдерживал натиск банд, гордо именовавшихся "Армией Крымской Республики", а разрозненные крестьянские отряды удерживали центральные районы Крыма, Врангель жестоко расчищал территории от мятежников, вовсю пользуясь данной ему Корниловым индульгенцией. Все это время, пока шла кампания по "замирению" Крыма, Савинков держался близ барона, нередко принимая непосредственное участие в боях и проявляя достойный уважения героизм. Особенно жестокими были бои под Судаком (12 - 21 марта), Белогорском (27 марта - 3 апреля), деблокада Севастополя (10 - 14 апреля)  и, конечно же, за Бахчисарай, который был столицей самопровозглашенной Крымской Народной Республики. Это сражение длилось с 8 мая по 1 июня и закончилось полным уничтожением города и гибелью практически всего его населения. Борис Викторович полностью поддерживает линию Врангеля на жесткие меры против сепаратистов, описывая их как единственно возможные в сложившейся ситуации.  Осознав, где его подлинная стихия, и решив, что сидеть по столицам в столь важный час российской истории будет недостойным шагом, Савинков добровольно уходит в отставку и назначается Корниловым комиссаром при пятом корпусе, который теперь начал именоваться "Таврический". 

Семья русских переселенцев в Фергане.

Буквально залив населенную татарами часть Крыма их же кровью, Врангель и Савинков практически справляются с проблемой Крыма еще до середины лета, освободив тем самым свой корпус для других направлений. После успеха в Крыму Корнилов перебрасывает 5-й "Таврический" корпус на еще более сложный участок - в Среднюю Азию, которая чуть ли не буквально горела под ногами русских солдат. Здесь бок о бок с федеральными силами сражались иррегулярные формирования, сведенные в Крестьянскую армию Ферганы - по своей сути это были подразделения из местных русских переселенцев, с оружием в руках защищающих свои земли. Приход уже получивших известный боевой опыт регулярных соединений позволил переломить ситуацию в пользу России и нанести басмачам пару довольно чувствительных поражений. Однако против русской армии играл фактор неопределенности в вопросе преемника высшей государственной власти: с каждым днем становилось все яснее, что парламентская оппозиция не позволит Корнилову переизбраться, а новый глава государства мог бы и не одобрить применения столь радикальных мер, как в Крыму. В такой ситуации Врангель и Савинков уже исключительно на свой собственный страх и риск решаются продолжать поступать так, как делали раньше, воюя с противником зачастую его же методами. Жестокость басмачей по отношению к переселенцам вылилась в жестокость КАФ и 5-го корпуса уже к местному исконному населению, что заставило лидеров партизанского движения приостановить самые дерзкие налеты. Стараниями казаков удалось прорядить вражескую конницу, бывшую основной ударной силой басмачества как такового. 

Приключения Бориса Викторовича, связанные со Средней Азией, могли бы продолжаться еще очень и очень долго, если бы в ноябре 1922-го его не отозвал из действующей армии сам Корнилов. Сердечно простившись с Петром Николаевичем Врангелем, комиссар складывает с себя полномочия и отбывает в Москву, под ясные очи Лавра Георгиевича. Глава государства поделился со своим комиссаром планом по созыву в марте 1923-го, когда ситуация в стране станет уже приемлимой, Государственной Думы и Сената; он не тешил себя мыслью о возможном переизбрании, понимая, за какое пугало его держат в левом лагере. Однако президент очень хотел, чтобы его преемником стал тот, кто точно будет продолжать его политику по отношению к недобитым повстанцам и поддерживающим их иностранным державам вроде Османской Империи. Одним словом, Корнилов предложил Савинкову избраться президентом после него, для чего ему требовалось захватить власть в Партии социал-революционеров и заручиться поддержкой конституционных демократов, в чьей формальной победе генерал не сомневался. Амбициозный комиссар с радостью соглашается на авантюру, которая действительно тогда выглядела простой и легкой. 

Однако жизнь оказалась суровее, чем слова Лавра Георгиевича: социал-революционеры находились в этот момент в брожении, с трудом сохраняя даже формальное единство организации. В ней уже куда как отчетливо проступали фракции правых, левых, умеренных и традиционных, причем лидеры каждой из них с другими были едва ли не на ножах. И все же Савинков попробовал выставить свою кандидатуру как лидера списка на последнем партийном съезде единой, хотя бы по документам, партии: но его с позором освистали левые социал-революционеры Камкова, который в отсутствие Спиридоновой возглавлял данную фракцию. Осознав невозможность не то что прихода к партийной власти, но даже сохранения самой партии как единого организма, Борис Викторович решается на эпатажный шаг: он и его немногочисленные сторонники покидают помещение съезда во время выступления Б.Д. Камкова, а уже на следующий день Савинков на всю Россию провозглашает о своем разрыве с Партией социал-революционеров и о создании "Партии России", которую он громогласно назвал "единственной патриотической социалистической партией". 

Партия России (1923 - 1929)

”

Курильщики опия видят блаженные сны, светлые кущи рая. Я не курю опия и не вижу блаженных снов. Но что моя жизнь без борьбы, без постоянного и всегда такого радостного осознания, что мирские законы - не для меня?

“

Борис Викторович Савинков на учредительном съезде "Партии России", февраль 1923.

Конечно, пойдя по такому пути, Борис Викторович запустил цепную реакцию: из ПСР вышли левые и умеренные крылья, последовавшие за своими руководителями Камковым и Авксентьевым соответственно. Вскоре из тюрьмы вышла Мария Спиридонова, в чьих действиях суд не обнаружил состава преступления, несмотря на все старания исполнительной власти. Раскол в рядах крупнейшей левой партии играл на руку конституционным демократам и консерваторам, которые проводили необычайно роскошную и агрессивную избирательную кампанию. В то же время в их агитации практически не встречалось серьезных выпадов против "савинковцев", как называли "Партию России" по имени ее главного и, наверно, единственного по-настоящему известного представителя: возможно это случилось из-за нежелания ссориться с возможным кандидатом на правительственную коалицию, но скорее всего раскольников просто не брали в расчет, понимая, что им не удастся создать действительно значащей и крупной фракции. 

Так и вышло: без значительной денежной помощи Борису Савинкову удается провести лишь очень скромную избирательную кампанию и получить всего-навсего 3,4%, с трудом преодолев барьер на прохождение в нижнюю палату парламента, который составлял, по российским законам, 3%. Но здесь, кажется, судьба пришла на выручку своему любимцу: респектабельным кадетам и решительным консерваторам не хватало для формирования правительственной коалиции жалких 2,5%, и, выбирая между "Партией России" и "Русским Воинством", выбор оказался прост и очевиден. В то же время Б.В. Савинков не получает ни единого правительственного поста, что наносит болезненный удар по его самолюбию, но на этот шаг вынужденно приходится пойти, чтобы не потерять уже полученное. 

Василий Витальевич Шульгин, V-й президент РДФР от "Партии русского народа".

Коалиция избирает президентом Василия Витальевича Шульгина, тем самым гарантируя продолжение политики "крепкой руки" в дальнейшем. Одним из первых законодательных актов, принятых новым парламентом, становится продление президентского срока на два года, которое во многом "продавил" сам Борис Викторович, понявший на недавнем примере ненадежность прежней системы. В поддержку нововведения голосовали все правые, часть депутатов от "Партии левых и умеренных" и ПСР также согласились с увеличением президентского срока. Также именно Борис Викторович становится инициатором изменений государственных символов РДФР - точнее. ее флага, который после событий "Безумного года" вызывал ассоциацию с большевиками и их знаменами. В этом вопросе удалось собрать больше голосов: за сохранение красного знамени голосовали только члены "Партии Народного Социализма" и немногие традиционные социал-революционеры, что в общей сумме не давало даже 20% противникам таких перемен. К сожалению лидера фракции ПР, проект герба не успели доработать, и пришлось оставить на своем месте "общипанную курицу", которая служила поводом для насмешек уже целые года, но делать с этой проблемой республиканские власти ничего не могли. 

Во время работы правительства Шульгина Савинков занимает позицию "дружелюбной оппозиции", нередко выступая с критикой по второстепенным вопросам, но безоговорочно поддерживая основную линию и ключевые законодательные инициативы главы государства и его аппарата. В частности, противясь решению Василия Витальевича оказывать давление на парамилитаристские организации, которые тогда были у каждой уважающей себя партии в РДФР, он первым предложил Государственной Думе прекратить выплаты тройных пенсий участникам революционного террора. Из-за биографии Бориса Викторовича, его голос в пользу отмены такой привилегии звучал особенно громко и удачно, позволив правым переубедить своих оппонентов и прекратить выплату чувствительных для  бюджета пособий. Также Савинков активно выступал в поддержку перевооружия русской армии, программу которого предложили народным избранникам Антон Деникин, Петр Врангель и Сергей Марков. Глава "Партии России" запомнился боевым генералам как человек, с редким для гражданского упрямством отстаивающим их интересы перед левыми, желавшими на корню зарубить действительно дорогую, но, по мнению высшего российского генералитета, столь необходимую и хорошо проработанную программу. Во многом благодаря "солидаристу" роскошная программа была принята, что положит начало укреплению РСА. Савинков критиковал действия министра финансов Шингарева, предлагая депутатам на рассмотрение альтернативный путь развития российской экономики, основанный на корпоративизме и государственном, который именовался "народным", капитализме. Однако позиции "Партии России" слишком слабы в коалиции, чтобы эти слова имели хоть какой-то вес в глазах правительства. 

Борис Викторович Савинков в 1920-х.

События "Водочного путча" вызвали в Борисе Викторовиче более чем двойственные чувства. С одной стороны он прекрасно видел картину русской демократии изнутри - и она совсем не пришлась ему по душе. Он был согласен с путчистами, что Отечество надо спасать, и что демократия по-российски отвратительна, однако, фигуры заговорщиков не вызывали у него никакой симпатии, а их радикальный, показной, даже местами  наигранный монархизм, вызывал стойкое отторжение у вчерашнего революционера-бомбиста. Ведь он имел понимание, что, если Горгулов со своей бандой сдержат свои обещания и реставрируют дуалистическую монархию, на которую они едва не молились, то рано или поздно новая охранка доберется до него - борьба с Павлом Тимофеевичем становится вопросом элементарного выживания. Воспользовавшись своим правом и досрочно проголосовав за Василия  Шульгина, Савинков стремительно  покинул Сенатский дворец и присоединился к защитникам Кремля под командованием Якова Слащева-Грозненского. Отличился личной храбростью, успел до конца боя убить двух-трех членов "Народного отряда": в знак признания храбрости новоизбранный Павел Милюков награждает Б.В. Савинкова президентской медалью "За храбрость", которую Борис Викторович сохранил и после совершения собственного переворота. Он будет всячески способствовать осуждению заговорщиков: он добьется успеха, но вскоре будет произведена амнистия, благодаря которой Горгулов, Макаров и Унгерн окажутся на свободе и снова займутся политической деятельностью. 

Когда Кремль занял Павел Николаевич Милюков и его верные конституционные демократы, савинковцы, хоть и остающиеся формально членами правящей коалиции, окончательно задвигаются на задний план. Временная стабилизация политической обстановки позволяла П.Н. Милюкову отказаться от тесного сотрудничества с "оголтелыми", как он презрительно именовал сторонников Савинкова в кулуарных разговорах. К тому же, свой срок либерал хотел посвятить экономическому развитию, а здесь его взгляды с бывшим министром внутренних дел расходились кардинально: президент был убежденным сторонником классических взглядов на экономику, а Борис Викторович увлекся в последнее время учением корпоротивистов, которое считал наилучшим вариантом развития для России. Открытое пренебрежение савинковцами привело к тому, что их лидер в Думе начинает гораздо активнее критиковать собственное правительство, пользуясь тем, что членов его партии в нем как не было, так и не появилось. Б.В. Савинков принимает непосредственное участие в "раскрутке" крупных коррупционных скандалов того времени - вскрылись хищения в армии, которые привели к ослаблению действующих в Средней Азии частей, и колоссальные взятки, которые давали некоторые промышленники местным властям для облегчения налогового режима. В своих яростных обличительных выступлениях Савинков ясно дает понять, что без попустительства высших властей такого попросту невозможно - одним словом, обидившийся на соратников по формальной коалиции депутат делал все от него зависящее, чтобы на следующих выборах конституционные демократы и консерваторы получили минимальные проценты.

Особенно примечательная история вышла с попыткой П. Милюкова издать закон, запрещающий партиям иметь вооруженные формирования в любом их виде. Это позволило бы укрепить государственную власть, которая оперлась бы об реформированную и мощную армию, а при отсутствии у политических партий боевых крыльев им пришлось бы так или иначе перейти к цивилизованным способам борьбы за политическое влияние. Однако, имея столь благую цель, законопроект провалился, несмотря на все попытки кадетов, левоцентристов и даже социал-революционеров протащить его сквозь нижнюю палату парламента. "Против" голосовали "воители", консерваторы, савинковцы, народные социалисты и определенный пласт эсеров - в общем, закон провалился. Во время последнего слушания Б. Савинков прямым текстом обвинил президента в попытке монополизировать право на оружие и отнять у русского народа подлинную свободу. 

Александр Федорович Керенский получает результаты выборов.

Практически ослепленный своей злобой на так называемых союзников, Савинков не заметил вовремя, что, образно выражаясь, льет воду на мельницу левой оппозиции - в первую очередь народных социалистов. Жесткие реформы Милюкова вызывали неприятие у народа, ряд спорных мер дал повод говорить о "грядущей реставрации" Романовых в частности и старых порядков вообще. Создание "Объединенной левой", разрешенное Павлом Николаевичем вопреки советам консерваторов, также не играло на руку правительству, популярность которого с каждым месяцем начинала падать. Так как ситуация на национальных окраинах пришла в относительную норму, видимая необходимость в "правительстве крепкой руки и горячего сердца", как его именовали конституционные демократы и консерваторы, для обывателя совершенно отпала, чем не приминули также воспользоваться оппоненты Милюкова слева. Ему стала понятна ошибка слишком поздно, только во время самой избирательной кампании, когда солидаристы попытались срочно хоть что-то исправить. Из предвыборной риторики Савинкова мгновенно исчезают пассажи против главы государства и его кабинета, он призывает голосовать за сохраняющуюся только благодаря терпеливости Милюкова коалицию - тщетно. И хотя сама "Партия России" получила больше, чем на первых выборах, результаты либералов и консерваторов вызывали тихий ужас - 15,2% и 7% соответственно. Убедительная победа была за левой коалицией ПНС - ПСР - ОЛ, президентом стал Керенский, а премьером - Спиридонова. 

Именно так Борис Викторович снова оказывается в рядах парламентской оппозиции, которые теперь стали значительно правее - целых 13,8% на голосовании получило "Русское воинство" Горгулова-Маркова, которые при любом удобном случае напоминали Савинкову его роль в подавлении "Водочного путча" и не стеснялись ему угрожать.  Первоначально не воспринимавший их слова всерьез, Савинков получает хороший повод для размышлений, когда 4 июля 1927-го на улицах столицы неизвестные попытались похитить его дочь Анастасию, которую спасли только решительность матери и участие случайных прохожих. Следствие ничего не нашло и не установило, но руководство "солидаристов" решило усилить охрану своего вождя и членов его семьи: Борис уже не возражал, осознав, до какой степени дошла ситуация.  

Он занимает еще более активную антиправительственную позицию, постоянно голосуя "против" любых законопроектов, предлагаемых исполнительной властью для принятия. В частности, он не поддержал возрождение Александром Керенским "революционных пособий" и организацию торжественных захоронений погибшим от рук охранки социал-революционерам, считая, что деньги нужнее будут в военной сфере. Также он выступает с разгромной критикой мирной инициативы М. Спиридоновой в Средней Азии, когда правительство попыталось договориться с остававшимися все еще достаточно сильными басмачами. Во многом благодаря стараниям Савинкова и других деятелей правой оппозиции все попытки переговоров провалились и привели только к большей эскалации конфликта. 

Заговор 

Борис Савинков в декабре 1929-го.

В сентябре 1929, когда экономический кризис только начинался и оптимисты еще верили, что Российскую Демократическую Федеративную Республику он обойдет стороной, Борис Савинков вступает в близкие сношения с Петром Врангелем, ставшим главой московского гарнизона. Среди историков до сих пор нет единства в том, кто же из двоих первым произнес сокровенное слово "переворот", однако с этого момента они окончательно садятся в одну лодку, которую Савинков покинет только со своей смертью. Неумелые и нерешительные действия правительства Спиридоновой и Керенского по ликвидации последствий Великой депрессии вызвали рост популярности в обществе "Русского воинства" и "Объединенной левой": обе эти партии были глубоко противны Врангелю и Савинкову, но их победа на грядущих досрочных парламентских выборах была предсказуемой. Генерал и солидарист видели один-единственный выход: государственный переворот и собственный приход к власти для недопущения Горгулова/Бухарина в Кремль. 

Так как Петр Врангель был занят службой, именно Борис Савинков взял на себя задачу по вербовке в заговор новых членов. Достаточно быстро им оказался привлчен Василий Шульгин, также ясно видивший, к каким негативным последствиям приведет страну отсутствие резкого и срочного вмешательства со стороны армии. Феликс Юсупов, богатейший человек России и главный спонсор консервативной партии, согласился выделить деньги на вербоку ударного отряда боевиков в обмен на министерский пост в грядущем правительстве. Правоконсервативные депутаты Государственной Думы также массово входили в состав клуба заговорщиков, надеясь выгадать себе более высокие должности после победы над А. Керенским и его компанией. Все члены партии самого Бориса Викторовича безусловно поддержали своего вождя, который пользовался у них непририкаемым авторитетом. Крупным успехом Савинкова становится доставшееся ему с трудом согласие Антона Деникина поддержать государственный переворот, что сразу же в три раза увеличило ресурсы переворота. 

Кровавые события ноябре-декабря, когда голод стал обыденностью, регионы пылали крестьянскими бунтами, столицу сотрясали крупнейшие в ее истории демонстрации, столкновения различных партий на улицах главных городов, а центральная власть ничего не могла с этим поделать, лишь прибавили решительности участникам заговора. Они поняли, в какую пучину стремительно катится страна, и что ее нужно немедленно спасать, не брезгуя в методах. 

• Основная статья - "Ночь стали" 

Борис Викторович Савинков принял самое что ни на есть непосредственное участие в процессе захвата власти, взяв под свое собственное командование "Ударный отряд". "Ударники" зачистили Красную площадь своими силами, откуда Савинков двинул их внутрь Кремля, на помощь главным силам переворота. Глава "ударников" поучаствовал в штурме Сенатского дворца и аресте Керенского, которого собственноручно и убил после подписания им отречения от власти в пользу Петра Врангеля. 

Премьер-министр РДФР

Формирование кабинета

Самый же первый указ, который на своем президентском посту подписал Петр Врангель, был о назначении на должность премьер-министра Российской Демократической Федеративной Республики Бориса Викторовича Савинкова. Первый список фамилий нового кабинета Савинков составлял на тетрадном листочке в клеточку, который теперь сохранился в "Государственном Русском музее". На листке упомянуты:

• Александр Колчак - морской министр.
• Антон Деникин - военный министр.
• Феликс Юсупов - министр культуры.
• Василий Шульгин - пост Думы. 
• Григорий Семёнов - МВД
• Александр Коновалов - министр финансов.
• Петр Струве - министр иностранных дел. 

Остальные посты были пока что не заняты; но самые ключевые должности были распределены загодя, так как П. Врангель понимал, как мало времени у него осталось до окончательной утраты страной управляемости. Уже к середине января Савинков сформирует полноценный и стабильный кабинет, набрав министров числа членов "Партии русского народа".  

Таким образом оформилось первое правое правительство в России со времен Февральской революции; кабинет, который главной своей тактической задачей полагал успокоение государства и борьбу с радикалами со всех сторон политического спектра. Стратегические же планы нового руководства пока что оставались тайной даже для его членов: только двое во всей России - Петр Николаевич Врангель и герой этой статьи - понимали, какие в самом деле задачи перед ними поставила История, и были готовы добиваться их любой ценой. 

Вопрос радикалов

• Павел Горгулов, лидер "Русского Воинства"
• Николай Бухарин на декабрьском митинге ОЛ
• Митинг "Русского Воинства"
• Митинг "Объединенной левой"

1/4

Однако сейчас на повестке дня стояла проблема радикальных партий - коммунистической "Объединенной левой" и ультраправого "Русского Воинства". Обе силы многократно усилились на фоне экономического кризиса; оба лидера - Николай Бухарин и Павел Горгулов соответственно - славились своей решимостью и готовностью драться до конца; обе силы имели устойчивые потоки финансирования и распологали парамилитаристскими отрядами. Практически вся осень 1929 в Москве прошла в столкновениях между сторонниками этих партий: более двух тысяч погибших и свыше десяти тысяч раненых стали последствиями такой активности. Партии готовились к досрочным парламентским выборам, но в то же время их руководства не отрицали, что могут и силой взять власть. Поэтому Борис Савинков решил действовать как можно быстрее и жестче - инициатива должна была оставаться в его руках. 

Министерство внутренних дел незамедлительно и с большой радостью присоединилось к новой власти: полицейские сочувствовали идеям "Партии России" и генералу Врангелю. Безусловно на стороне правительства были военные: все важные генералы в свое время пообещали Петру Николаевичу поддержку как в деле захвата власти, так и в ее удержании. Из более-менее влиятельного офицерства только отставной полковник Р. фон Унгерн состоял в "Воинстве", причем был лидером его военизированного крыла - у него не было прочных связей в собственно армейской среде. Это означало, что в распоряжении нового президента было свыше 1 400 000 хорошо вооруженных мужчин - неслабый козырь в борьбе за верховную власть. К услугам Врангеля и Савинкова были отряды "Партии русского народа" и "Партии России" - после недолгих сомнений свою помощь предложили даже кадеты, напуганные перспективой прихода к власти ультралевых/правых. Многие граждане России, не разделявшие идеалов той или иной радикальной партии, тоже могли помочь новому правительству в благом деле их ликвидации. 

Григорий Михайлович Семенов, министр внутренних дел РДФР (1930 - 1932)

Петр Врангель и Борис Савинков решили нанести удар первыми. Уже ранним утром 29-го декабря глава государства отдает приказ на арест верхушек "Воинства" и "Объединенной левой". В составлении списков участвовал сам Борис Викторович; он вносил корректировки в планы Григория Михайловича Семёнова, который собирался было одним махом покончить с любой оппозицией. Однако развивший в себе политическое чутье Савинков хорошо понимал, что в конкретно этот момент времени правительство элементарно не располагает такими силами. К тому же, Партия социал-революционеров уже была обезглавлена; зная о воцарившейся у них бюрократии многое, премьер не без оснований считал ПСР неспособной на решительное действие. Консерваторы полностью одобрили переворот, а в верности конституционных демократов Врангель не сомневался: он был абсолютно уверен, что КДПР душой - вместе с ним. Также не было смысло, по мнению Савинкова, запрещать различные мелкие партии - они сами собой кончатся, как только новая власть устоится и завоюет симпатии россиян. 

Аресты в Москве начались еще в вечер самого государственного переворота. Тогда были обезврежены такие люди, как Николай Евгеньевич Марков - второй глава "Русского Воинства" и яростный монархист, бывший лидером парламентской фракции РВ. Из левых в ночь, когда московский гарнизон штурмовал Кремль, был арестован Алексей Иванович Рыков. Первые политические заключенные нового российского режима были оперативно доставлены в "Бутырку", охрану которой несли члены "Ударных отрядов", отобранные лично Б.В. Савинковым. Такая скорость стала возможна благодаря заранее подготовленному плану, предусмотревшему буквально все детали. Московская полиция спокойно отнеслась к занятию одной из важнейших городских тюрем солдатами "Ударного отряда": тому способствовала достигнутая договоренность с полицейскими чинами. 

• Российская милиция, декабрь 1929-го.
• "Ударники" в Поволжье, январь 1930-го.

1/2

Но, разумеется, пик облавы пришелся на 30-е число, когда к ней присоединились агенты МВД и бойцы "Русских орлов" с "Щитом России". Тогда в столице России арестовали Павла Горгулова; последний попытался оказать сопротивление при задержании, но был буквально нокаутирован рядовым "ударником" А. Гордовым и в бессознательном состоянии доставлен по назначению. На Курском вокзале задержали Николая Бухарина, собиравшегося отправиться из Москвы на юг, к безземельным крестьянам, на которых собирался опереться в собственном захвате власти. Получив от премьера условный сигнал, В.З. Май-Маевский арестовал находившегося в Туле Романа фон Унгерна - "безумный полковник" там был по партийному заданию, стараясь достать побольше оружия "Штурмовым отрядам". Тем же временем городской голова Петрограда совместно с присланными Врангелем офицерами арестовал Льва Каменева. Таким образом "Русское Воинство" и "Объединенная левая" разом лишились всех знаковых фигур, могущих увлечь людей на баррикаду во имя той или иной идеи. Также "ударники" и полицейские арестовали многих незаметных функционеров, обеспечивавших жизнедеятельность организаций. 

Не все и не везде проходило спокойно и гладко. Так, в Москве до 3-го января будут происходить столкновения правительственных войск и сочувствующих с боевиками ОЛ и РВ; по некоторым губерниям прокатились крестьянские выступления в поддержку "Воинства" или "Левой". Особенно массовыми были побоища в Поволжье, где нередко случались драки "село на село", к которым вскоре подключались органы правопорядка. Местные партийные отделения радикалов оказались разгромлены довольно быстро; из-за ареста большинства значимых лидеров, оставшиеся не могли поднять народные массы. Появившийся в районе Самары Михаил Томский, глава небольшой, но уж очень прыткой "Русской рабочей партии" вместе с ближайшим сподвижником Константином Воскобойником был выдан местным интеллигентом и арестован 5-го января. В целом с мятежами даже в неспокойных Поморье и Поволжье было закончено уже к февралю. Провозглашенная было в Чите "Сибирская народная республика" С.Г. Лазо и сотоварищей просуществовала две недели, после чего была сметена крестьянскими выступлениями и местными казаками. 

Андрей Вышинский зачитывает обвинительное заключение П. Горгулову.

В новом руководстве сразу начались споры - как им следует поступить с арестантами. Григорий Семенов и Василий Шульгин требовали немедленно повесить их; к ним клонился Петр Струве, без обиняков заявивший, что любых смутьянов надо как можно скорее бить по голове, какой бы политической ориентации они не придерживались. Однако Борис Савинков убедил своего президента провести над ними показательный процесс в суде. Это позволило бы и придать новому режиму законность, и удовлетворило бы желание правительства расправиться со своими врагами. Именно Б.В. нашел государственного обвинителя - им оказался Андрей Януарьевич Вышинский, в декабре 1929-го вошедший в состав "Партии России" и успевший завести знакомства с четой Савинковых. Его железная хватка и широкие познания в области юриспруденции не оставили подсудимым ни единого шанса: все лидеры РВ и ОЛ были казнены уже 1-го марта, после чего мы можем говорить о ликвидации подобного рода угроз для российской государственности. 

Смерть, память и наследие 

Борис Савинков скончался 3 июля 1954 в своем личном доме в Москве на Тверской, продолжив тем самым череду смертей деятелей "Славного правительства". Он умер на руках жены и двух дочерей от третьего брака: похоронную службу 6 июля по особому настоянию Верховного правителя служил самолично патриарх в Храме Христа Спасителя при огромном скоплении народа: на церемонию прощания пришло свыше восьмидесяти тысяч человек. и на ней присутствовала вся верхушка Российского Государства. Вопреки прямым указаниям врачей, проститься со своим верным государственным министром пришел лично Петр Врангель, предчувствовавший, что и ему самому недолго осталось на этом свете. Кроме него, здесь была Ольга Романова с детьми, Юсуповы, Колчаки, Коновалов, Вонсяцкий, Булгаковы и так далее и тому подобное - словом, на прощание пришли все сколько бы то ни было важные фигуры российского общества и высшего света.  После окончания долгого и обстоятельного  отпевания, бойцы "Русской гвардии" на руках донесли крепкий дубовый гроб до Кремлевской стены, в которой по приказу Врангеля заранее были сделаны выемки, в одну из которых и положили Савинкова. 

Уже 4 июля в правительственном "Сыне Отчизны" вышла огромная статья-некролог, посвященная памяти государственного министра. В статье подчеркивалась огромная роль покойника в позитивных преобразованиях России: по стране прокатилась волна скорбных демонстраций, на домашний адрес Савинковых поступило множество писем с соболезнованиями со всего Государства. Безутешная вдова получила также адреса от премьер-министра Великобритании, президента Франции, спарапета Великой Армении и короля Венгрии. 

Память Бориса Савинкова была увековечена приказом Петра Врангеля, который включил его в "Список достойных сыновей и дочерей России", тем самым поставив в очередь на возведение памятников. Медный Савинков установлен уже 2 сентября 1954-го перед Красной площадью. 

Оценки

Пожалуй, если исключить из списка Петра Врангеля, то Борис Викторович Савинков становится самой противоречивой и неоднозначной фигурой современной российской истории, споры о которой не прекращаются и по сей день. В обществе множество как положительных, так и отрицательных оценок его деятельности: многие стараются выдержать "золотую середину", что, впрочем, удается далеко не всегда. 

Положительные 

Позитивную оценку Борису Савинкову в первую очередь дают деятели этатистского лагеря, которые все еще остаются сильны в современной российской политике; его любят "беспартийные патриоты", с уважением к нему относятся правые консерваторы и часть монархистов.  Они подчеркивают его роль в становлении стабильного, процветающего и могущественного Российского Государства взамен слабой, бедной и чахлой Российской Демократической Федеративной Республики. Многое говорится о том, что Савинков влиял на реформы армии, продвигал перспективных и многообещающих офицеров-командиров, что сыграло немаловажную роль в успехах России во время кампаний 1940-х и 50-х. Одобряющие его действия люди любят указывать на его беспощадную борьбу с экстремистами, причем с обоих политических флангов: он не давал спуска ни коммунистам, не "воителям", приняв самое непосредственное участие в осуждении лидеров "Русского Воинства" и "Объединенной левой". Сторонники Бориса Савинкова также любят вспоминать, что он был любящим мужем (третьей жены, но не суть), великолепным отцом своих последних детей и преданным другом. 

Ольга Николаевна Романова в 1954-м, после смерти бывшего государственного министра. сказала на специальном собрании аристократического клуба "Надежда России" следующее: "Только теперь, когда нашего дорогого Бориса Викторовича нет с нами, я могу признаться: двух встреч с ним мне хватило, чтобы полюбить его. Наравне с нашим дорогим Верховным правителем, Савинков был, есть и будет учителем для всех россиян. Я предлагаю высокоуважаемому собранию оплатить воздвижение памятника нашему дорогому министру!". 

Михаил Афанасьевич Булгаков, человек, последним присоединившимся к "Славному правительству",  будет о нем вспоминать вот так: "И хотя Савинков был... довольно специфичным человеком, отрицать его вклад в Новую Россию - глупость. Я без лишних слов преклоняю голову перед ушедшим величием. Больше того: я уверен, что гордый анфас Бориса Викторовича будет отображен на купюрах Российского Государства, чьим отцом-основателем он является". 

Из более современных персоналий о Б.В. Савинкове позитивно высказывается Юрий Степанович Кожетов   - авторитетный историк и исследователь "Славного правительства", сам придерживающийся авторитарных политических взглядов и более чем одобряющий проводимую. СП политику. В частности, он говорил: "Пётр Врангель и Борис Савинков - это самое лучшее, что случалось с нашей Россией в XX веке. Они пришли из темноты безвестности и спасли всю страну, спасли каждого россиянина от Гражданской войны, от ярости красных и одержимости черно-золотых. И тысячи слов, да что там тысячи! всего русского языка не хватит, чтобы выразить мои любовь и уважение!". 

Крупнейший сайт Рунета, посвященный "Славному правительству", в статье, посвященной Борису Савинкову, вставил такой эпиграф: "Его имя священно, а поступки - вечны". 

Нейтральные

Известный в современной России писатель исторических романов  Семен Семенович Коклюшков будет так рассуждать о роли героя этой статьи в российской истории: "У Савинкова - тысяча лиц, которые могут быть противоположны по своей сути, но все-таки складываются в удивительно стройную картину. Смотрите сами, читатели: пылкий революционер-бомбист, чуть ли не собственноручно убивший великого князя - и беспощадный борец с террором, первый встречающий Ольгу Романову после возвращения на Родину. Хитроумный интриган, руководствующийся исключительно принципами государственной выгоды и ни во что не ставящий человеческую жизнь  - и преданный друг, способный на самопожертвование. Жестокий мститель за поруганную национальную гордость, гроза немцев, придумавший "план Савинкова" - и добрый дядя Боря, оказывающий гуманитарную помощь Румынии и Венгрии. Пылкий любовник, бросавший одну женщину за другой - и степенный семьянин с Эммой Сторэ, обожающий свою жену и получающий то же взамен. А все это вместе - Борис Викторович Савинков. Попробуйте убрать хоть одну из названных мной граней, и тогда вы увидите, что утрачен огромный пласт его характера и поступков. Лучшее, что может сделать Россия с Савинковым - принять своего первого государственного министра таким, каким он был". 

Пришедший в результате подковерной борьбы к власти после Петра Врангеля Иван Черняховский  так отзывался о государственном министре: "Савинков - человек, как и мы с вами, граждане. Он мог ошибаться и часто ошибался: но, помня о своей миссии, он не сдавался, а всегда шел вперед. Его упорству и целеустремленности надо поучиться многим нашим согражданам". 

Император Всероссийский Алексей II Романов так ответил на вопрос об его отношении к государственному министру: "Борис Викторович - в своем роде человек уникальный. Но каким бы палачом он ни был, на какие меры бы ни шел в обеспечении власти, я помню в первую очередь "Дядю Борю", целующего руку моей матери и одной своей подписью защищающего нас от Украины". 

Отрицательные 

Однако в последнее время общественный тренд начал меняться - примерно с 1980-х в российском обществе начинает выпускаться все больше фильмов и издаваться все больше книг, в которых традиционная положительная оценка Савинкова подвергается пересмотру. Критики справедливо отмечают, что именно Борис Викторович был автором установившийся в России диктатуры, жестоко преследовавшей всех несогласных и не чуравшейся этнических чисток. Ему не могут простить кровавого разгона оппозиции в виде "Объединенной левой", которую с недавних пор многие зовут "подлинно демократичной" организацией. Также противники Савинкова неустанно эксплуатируют конспирологическую теорию, согласно которой взрыв в помещении Второго Учредительного собрания, унесший жизни десятков парламентариев и послуживший поводом для "закручивания гаек", был придуман и организован государственной властью, воплощенной в Борисе Викторовиче. Критики любят вспоминать о роли Б.В. в подавлении восстаний "Безумного года", считая необоснованной ту жестокость, которую проявляли русские войска под командованием Врангеля при наблюдении Савинкова. "План Савинкова", положивший конец единому немецкому государству и приведший к множеству жертв среди мирного населения, также зачастую приводят как негативный пример его деятельности. 

Больше всех своей ожесточеннейшей критикой Б.В. Савинкова известен эпатажный бизнесмен и историк Федор Львович Рыбкин, сторонник "Русского Воинства" Павла Горгулова, женатый на последней представительнице немецкого аристократического рода. В одном из своих интервью он так отозвался о Борисе Викторовиче: "Савинков есть сосредоточение всего омерзительного во Врангеливщине; ее лицо, душа и суть. Я искренне ненавижу этого монстра и желаю ему вечных мук в Аду".

Конструктивную критику предлагают другие "деврангелизаторы", вроде Э. Радзинского. 

Личность

Савинков и религия

Одним из основных вопросов 

Цитаты

Его цитаты

”

Кто- то говорит, что это война русских с русскими. Чушь. Русский не может быть большевиком, это глубоко враждебная русской душе идея. (Март 1922)

“

”

Если в армии вопросы решаются голосованием, она перестает быть армией и превращается в банду, решающую, кто у нее сегодня атаман и на какой "экс" она идет.

“

”

Я, Борис Викторович Савинков, находясь в здравом уме и твердой памяти, отрекаюсь от Партии социал-революционеров и призываю все ее здравомыслящие элементы последовать моему примеру. (Февраль 1923)

“

”

Патриотизм, а, точнее, его наличие - это первое качество, отличающее поистине цивилизованного и свободного человека от подлого раба, мыслящего только о собственной шкуре. (1928)

“

”

В далекой глуши Ферганы, в глухих лесах Тамбова, на просторах Кубани, среди малограмотных и живущих бесконечно далеко от железной дороги крестьян я часто слышал прекрасное слово, от которого успел отвыкнуть в городах, и слово это - Россия. После иностранных, чужих, резких слов "капитализм", "интернационал", "пролетариат" я был так рад слышать голос простых людей, обиженных за нашу Родину. (Апрель 1928)

“

”

Плохо спал: всю ночь ненавидел "правителей" Александру Федоровну [Александра Федоровича Керенского] да Михаила Александровича. [Марию Александровну Спиридонову] (сентябрь 1929)

“

”

Александра Федоровна, Михаил Александрович, возьму на себя смелость дать вам совет: вы сидели слишком долго, чтобы творить Добро во имя Нации: итак, ради Бога и нации, уйдите! (Ноябрь 1929)

“

”

Керенский еще у власти - люди еще живы. (Декабрь 1929)

“

”

Новороссия, Малороссия, Белоруссия, Прибалтика - наши земли, наши люди. Они ждут нас. Они угнетены немецкими марионетками, продающими их в рабство своим господам из Берлина. Оставим ли мы их в беде? Никогда. Спасем ли мы их? О да. Эра предательств, слабости, нерешительности - кончилась. Россия - это Феникс, убитый западными варварами, но вернувшийся во всем своем величии. Ждите нас, братья и сестры. Ждите - и мы придем. Русские помогут русским.

“

”

Запрет книги Михаила Афанасьевича Булгакова в Малороссии я считаю лишь очередным доказательством полного отсутствия чувства юмора у так называемого "короля". (Комментируя запрет книги М.А. Булгакова "Хлев", 1939)

“

Цитаты о нем

”

Власть - это стол, из-за которого не так-то просто встать.

“

”

Судьба умеет хорошо шутить, это точно. Я, террорист-революционер, убийца Романовых - встречаю у трапа самолета Ольгу Николаевну и первым целую ее ручку. Какая же веселая сущность, этот Рок.

“

Интересные факты

• Вернулся в Россию одним составом с Владимиром Ульяновым: впоследствии неоднократно сожалел, что не выстрелил тогда в него.
• Дольше всех в новейшей истории России возглавлял правительство - без малого 24 года.
• Строго поддерживал статус России как светского государства, стараясь ограничивать влияние Русской православной церкви. 

В культуре

Образ Бориса Викторовича Савинкова, человека, стоявшего во главе кабинета практически четверть века и бывшего главным сподвижником Петра Николаевича Врангеля, получил мощное отражение в российской современной культуре, о самых ярких примерах чего мы расскажем чуть-чуть пониже. 

Фильмы и сериалы

Борис Щукин на съемках "Врангель в декабре".

Первым художественным воплощением Б.В. Савинкова стал Борис Щукин, сыгравший его в фильме 1938-го года "Врангель в декабре". Покровский блестяще справился со своей ролью, создав "каноничного" Савинкова для Российского Государства: пылкого и сердечного человека, готового на многое ради счастья его Родины, в то же время всегда способного отстраниться от окружающих и трезво оценить сложившуюся ситуацию. В то же время его Савинков беспощаден к врагам русского народа и предателям, особенно к последним. Горячность может сподвигнуть его на самосуд, но в фильме М. Ромма это находит более чем логичное оправдание и не вызывает у непридирчивого зрителя никакого отторжения. Присутствовавший на премьерном показе сам государственный министр пришел в полный восторг и удостоил актера дружеского рукопожатия и пообещал "следить за его карьерой".  "Врангель в декабре" стал хитом сезона в Российском Государстве; он пользовался популярностью также в Великобритании и странах Балканского полуострова. 

Образ, показанный Щукиным, стал каноническим на все время существования Российского Государства: показывать государственного министра как-то иначе долгое время никто не решался, даже после смертей оригинала и Верховного правителя, которые знаменовали собой новую эру российской истории. Только начатая в 1970-х осторожная деврангелизация дала "зеленый свет" амбициозному проекту режиссера Э.Г. Климова "Стой и смотри", в котором была показана карательная операция правительственных войск РДФР во время "Безумного года" в городе Н у Петрограда. В кадре фигурирует министр внутренних дел - Борис Савинков, руководящий карательной операцией. Он хладнокровно управляет казнью большевиков и членов их семей; собственноручно убивает молодую невесту главного героя, после чего наступает своим сапогом на ее окровавленное лицо. В конце фильма Б.В. встречается с Петром Врангелем и спокойно-равнодушным тоном сообщает: "Свое дело я сделал; ваш ход, Петр Николаевич". Климов создал абсолютно новый образ: мертвенно-холодного человека, убийцы, относящегося к людям как к цифрам, погрешностям. Его Савинков - циничен до мозга костей, но также обладает внутренней логикой, которую и пытается объяснить герою: "Если чтобы спасти Россию - удержать ее от кровавого хаоса большевизма - нужно будет умыть ее в крови, я не буду думать". И хотя такие размышления глубоко противны режиссеру, он дает зрителю самому решить, кто ему ближе - Борис Савинков и его батальоны, или главный герой и рабочая самооборона, показывая в кадре плохие стороны всех сторон

• Константин Хабенский на церемонии награждения "Савинкова".
• Ксения Лукьянчикова в год премьеры сериала.

1/2

В 2017-м году по телевидению Российской Империи был представлен телесериал "Савинков", снятый Государственной корпорацией радиовещания. В главной роли снялся К.Ю. Хабенский. один из самых популярных актеров в государстве. Роль его третьей жены, Эммы Сторэ, исполнила молодая актриса К.Э. Лукьянчикова. Режиссеры сериала постарались показать жизненный путь Бориса Викторовича с 1917, когда он, опытный, но сохранивший горячее сердце революционер вернулся на Родину благодаря Февралю, и до 1953-го: пожилой и ушедший от дел Савинков старается осмыслить свое прошлое и подвести итог былому. Повествование ведется в хронологическом порядке с редкими "флешбэками" в революционное прошлое, когда Борис вспоминает своих старых товарищей и былые идеалы. Качественно снятый и великолепно сыгранный сериал пришелся по душе как массовому зрителю, так и критикам; в нем был создан один из самых сильных образов Савинкова. Хабенский показал противоречивость своего персонажа, в то же время сохраняя его целостность. За роль Константин получил орден из рук правящей императрицы Елены I: его талант был признан и остальными кинодеятелями.